Глава 21

Начальник иранских охранников из корпуса «Стражей исламской революции» рассуждал не только как опытный солдат, но и как человек, который знал, что за груз перевозит «Виктория». И поэтому правильно предположил, что пиратам нужны не военные корабли русских и англичан, а сам сухогруз. И для него не было ничего удивительного в том, что, расправившись с британской командой, корсары оседлали сторожевой корабль и бросились в погоню. Об одном лишь сожалел служитель Аллаха – что это судно не удалось потопить, как это случилось с русскими. Вины капитана здесь не было. Просто, когда «Виктория» наскочила на русское судно, сухогруз от столкновения изменил курс, а разворачиваться и таранить англичан уже просто не было времени. Оставалось уповать на Всевышнего и молить его о том, чтобы бой на британском корабле продлился как можно дольше и чтобы в результате перестрелки сторожевик получил такие повреждения, что не смог бы преследовать «Викторию».

Но, видимо, до Аллаха молитвы иранцев не дошли, и сторожевик всего минут через пятнадцать стал разворачивать нос в сторону сухогруза. Играть в «догонялки» было бессмысленно. Даже без груза «Виктория» двигалась в два раза медленнее, что уж говорить, когда сухогруз был упакован под завязку?

Сообщения о нападении и просьбы о помощи были давно разосланы кому только можно, но ближайший военный корабль находился часах в шести ходу, и командир иранской охраны приказал готовиться к бою.

Он не задумывался, откуда у морских разбойников такой страстный интерес к «Виктории», что они даже рискнули атаковать два военных корабля, что само по себе выходило за грань понимания. У мусульманина, правда, мелькнула мысль, что раз пираты с таким упорством преследуют сухогруз, то им известно, какой именно товар он перевозит, но строить догадки, откуда морские бандиты получили такую информацию, не было времени. Контролируемый пиратами британский сторожевик быстро нагонял тихоходную «Викторию».

Начальник охраны справедливо рассудил, что если пиратам так нужен груз, то топить корабль они не будут, а наверняка попытаются захватить его в рукопашной схватке, взяв на абордаж. И хоть в подчинении у иранского командира было всего семь человек, просто так сдаваться он не собирался. Тем более что неизвестно, сколько людей осталось у пиратов после стычки с русскими и английскими моряками. Вполне возможно, что не так уж и много…

Первый снаряд, выпущенный с британского сторожевика, лег прямо перед носом «Виктории», и один из пиратов, приладив ко рту рупор, приказал сухогрузу немедленно застопорить ход, угрожая, что второй выстрел будет непосредственно по кораблю.

– Даже и не думай, – покачал головой мусульманин, давая понять капитану «Виктории», что не намерен выполнять требования бандитов.

– Но они нас потопят! – растерянно выкрикнул Пэлтроу, которому не оставили выбора: либо застрелит этот фанатичный мусульманин, либо пустят ко дну пираты. – Лучше сдаться!

– Они не будут стрелять по сухогрузу, – с уверенностью в голосе поделился своими соображениями начальник охраны, – им нужен ваш товар.

– Приказываю остановиться! – снова прокричали с палубы сторожевого корабля, на что иранцы ответили несколькими короткими очередями. Пират молниеносно скрылся за невысоким бортиком.

– Продолжайте движение, – предопределил дальнейшие действия капитана «страж исламской революции», – на полном ходу они вряд ли отважатся брать нас на абордаж: слишком опасно. Да и мои люди смогут защитить корабль.

Больше предупреждений пираты решили не делать. Громыхнул еще один выстрел. На сей раз не предупредительный, а самый что ни на есть боевой – на поражение. Снаряд попал в носовую часть «Виктории», раскурочив переднюю часть вплоть до якорного клюза. Вслед за этим на палубу английского сторожевого корабля один за другим стали выскакивать корсары. Несколько очередей прошили ходовую рубку.

– Да их там человек двадцать, не меньше! – с отчаянием прокричал Пэлтроу, лежа на палубе капитанского мостика. Рядом распластались начальник охраны, его подчиненный и несколько членов экипажа. Еще несколько очередей разорвали обшивку помещения, обдав залегших целым ворохом стеклянных осколков. – «Не посмеют! Им нужен груз!» – капитан перекосил физиономию, с презрением передразнивая исламиста. – В следующий раз они выстрелят по нам не из автоматов, а снесут одним выстрелом из орудия. А по трюмам они стрелять не будут, тут вы правильно подметили.

Еще один взрыв сотряс корпус «Виктории».

– Вот что, вы как хотите, а я останавливаю корабль, – Пэлтроу был настроен решительно. – Если хотите, можете меня пристрелить прямо сейчас. Правда, вряд ли механики будут вам подчиняться… Если пиратам нужен груз, то они получат его любым путем. И ни вы, ни ваши люди их не остановят, а погибать неизвестно из-за чего я не намерен. Я ведь даже не знаю, что мы перевозим. Так что… – с этими словами Пэлтроу поднялся и нажал клавишу связи с мотористами. – Стоп машина, – приказал он и посмотрел на начальника охраны. Тот поднялся и спрятал пистолет, давая понять, что принимает поражение.

– Ахмед, – обратился он к одному из своих подчиненных, – скажи нашим людям, чтобы не стреляли. Дай мне автомат, – получив оружие, начальник охраны стал поливать свинцом все, что его окружало, выводя из строя корабельное оборудование. Спустя десяток секунд из действующих приборов на «Виктории» остались только турбины и рация, а на горящий сухогруз уже высаживались первые абордажники. Пожар, правда, был локальным: скорее всего, после выстрела в носовую часть загорелись канаты и прочий корабельный инвентарь, расположенный в якорном помещении.

Морские разбойники быстро, со знанием дела обшарили сухогруз, выгнали весь экипаж на верхнюю палубу и, добавив к нему разоруженных «стражей исламской революции», усадили всех в плотный круг, держа пленников под прицелом.

– Кто здесь капитан? – поинтересовался один из корсаров, очевидно, предводитель всей этой шайки налетчиков.

– Я, – подал голос Пэлтроу.

– Я не убийца, капитан, – оскалился головорез, – мне нужен груз, а не ваши жалкие жизни. Поэтому… – договорить пират не успел: в кармане его куртки зазвонил телефон спутниковой связи. – Да? Да это я, а кто же еще может быть? – рассерженно произнес главарь. – Потому, что у меня тут идет бой. – Пират поднял вверх автомат и выпустил в воздух длинную очередь. – Иранцы не хотят сдаваться, англичане засели в одном из коридоров, – с отчаянием произнес морской бандит, – мои люди гибнут, а я должен быть спокоен?! – Головорез повернулся и игриво подмигнул своим подельникам. – Нет, сухогруз в наших руках. Русские моряки? Мне отзвонились мои ребята и сообщили, что нашли и транспортер, и сбежавших русских. Двое. Оба захвачены и будут доставлены ко мне на базу. Хиджам Фарух всегда слово держит, или я когда-то поступал иначе? – Пират зажал трубку между плечом и ухом, достал сигареты и закурил. – Послушайте, мистер Нгомбо, я прекрасно осведомлен о том, что и англичане, и «Виктория» послали сообщения о нападении, так что из того? Я и так делаю, что могу. Конечно, потороплюсь, это в моих же интересах. До связи, – пират закончил разговор, сунул телефон обратно и с неприязнью посмотрел на пленных.

Команда настороженно ловила каждое слово Хиджама. Особенно иранцы, которые, по словам пирата, не сдавались, вели бой и, следовательно, должны были погибнуть. Уловив общее настроение пленных моряков, Фарух зловеще усмехнулся:

– Убивать я вас не буду, – с сожалением пообещал головорез. – Капитан, даю вам десять минут на то, чтобы потушить пожар. После этого оставляете на борту лишь тех, кто нужен для управления сухогрузом. Мне нужно отвести корабль в определенное место. Других сажаете на шлюпки и отваливаете. Остальных отпущу, когда «Виктория» прибудет в пункт назначения. Слово Хиджама Фаруха, – пират выжал из себя довольно любезную улыбку.

– Я вас понял, сэр, – ответил Пэлтроу и без лишних церемоний стал распределять людей: одних – на тушение пожара, других – в шлюпку, третьи остаются на борту корабля.

Через двадцать минут лодка, под завязку набитая командой «Виктории» и иранцами, отчалила от борта сухогруза.

– Як думаешь, Костя, – услышал капитан чужую речь радиста, – пальнуть воны по нам чи ни?

– Не-а. Надо было бы, кончили бы прямо на палубе, – отозвался другой член интернационального экипажа.

И, словно в подтверждение его слов, британский сторожевой корабль и либерийский сухогруз медленно и чинно, словно влюбленная парочка, развернулись и медленно стали удаляться в сторону африканского континента.