Глава 19

– Выстройтесь в цепочку и гоните дым к воздуховоду, – приказал Александр Владимирович, – не давайте ему расползаться по всему помещению!

Действительно, удушливый дым и вонь от резака расползались по всей боцманской подсобке, и, прежде чем в переборке была бы прорезана дыра, пленным морякам грозила смерть от удушения. Демьянков понимал, что гнать тельниками к воздуховоду дым – это то же самое, что стрелять из пушки по воробьям, но морякам надо было найти хоть какое-то занятие и отвлечь их от мысли о близком конце.

Неожиданно рычаг задрайки задергался и медленно пополз вверх.

– Всем замереть! – гаркнул командир и стал пробираться ближе к выходу. Если пираты заподозрят попытку к побегу, то наверняка сделают ответный шаг – расстреляют для острастки пару-тройку человек. А поскольку инициатором бегства был он, командир российского малого десантного судна Александр Владимирович Демьянков, то и первой жертвой должен был стать он. Командир не сомневался в том, что морские разбойники унюхали карбидную вонь и теперь пришли для расправы. А для чего же еще? Три дня не вспоминали, смогли без помощи экипажа вывести корабль в море, а тут вдруг понадобились? Нестыковочка…

Дверь распахнулась, и в коридор вырвались клубы дыма, окончательно выдав бандитам планы россиян.

– Выходят шестеро: трое морских пехотинцев и трое моряков, – приказал голос извне, и Александр Владимирович, заложив руки за голову, шагнул в проем первым. – Назад, – ближайший охранник толкнул командира в грудь стволом автомата, – офицеров приказано не брать.

Капитан третьего ранга послушно вернулся в боцманский склад.

– Добровольцы есть? – тихо поинтересовался командир, опустив глаза.

– Так точно, – с десяток моряков вызвалось пойти с головорезами.

– Нужно шестеро, – командир поднял глаза, – ближайшие к выходу – вперед.

Моряки вышли, и дверь за ними с лязгом захлопнулась.

– Как думаешь, Александр Владимирович, они догадались? – с тревогой поинтересовался старший помощник, едва только экипаж снова оказался взаперти. Очевидно, в голове капитан-лейтенанта роились те же мысли, что и у командира.

– Не знаю, Иван Валентинович, – Демьянков пожал плечами, – вроде бы, когда я вышел, особой ненависти у них на лицах не было. Да и если бы что-то заподозрили, наверняка выгнали бы нас и осмотрели подсобку… В любом случае, – командир повысил голос, – продолжаем работать. Все по местам! – И резак снова стал методично вгрызаться в стальную переборку. – Иван Валентинович, – обратился Демьянков к старшему помощнику, – я попрошу вас: постойте у задрайки и послушайте. Нам больше нельзя рисковать.

– Сделаю, товарищ командир, – пообещал Кузавко и стал пробираться на свой новый пост.

– Тихо! – приказал старший помощник минут через двадцать, когда работа уже подходила к концу. – Тихо!

Вся команда моментально затаила дыхание.

– Что случилось, Иван Валентинович? – спросил командир, пробираясь ближе к посту старпома.

– Слышите? – ответил Кузавко вопросом на вопрос и задрал голову вверх. Почти все моряки инстинктивно повторили жест капитан-лейтенанта и прислушались. – Слышите? – повторил свой вопрос старший помощник.

– Вроде бы стреляют… – высказал предположение кто-то из моряков.

И верно. Даже сквозь шум работающих неподалеку турбин было слышно, что где-то наверху идет хаотичная и частая стрельба.

– Уж не ребят ли?.. – тихо спросил командир, с тревогой глядя на старшего помощника.

– Вряд ли, Александр Владимирович, – Кузавко с сомнением покачал головой. – Я уже минут пять слышу эти звуки. На шестерых человек столько времени не надо, – привел свои доводы капитан-лейтенант.

– А что тогда? Не по банкам же консервным они стреляют…

– Может, это за нами пришли? – выдвинул смелое предположение кто-то из команды. Офицеры хоть и разговаривали тихо, но в баталерке было так тесно, что скрыть секреты было невозможно.

– Возможно, – громко сказал командир, взяв инициативу в свои руки. К чему скрываться, раз уж шило в мешке утаить не удалось? – Мне бы очень хотелось надеяться, что это спасательная группа захвата атакует «Резвый». Но опасаюсь худшего. Как бы пираты не использовали наш корабль для гнусного нападения на какое-нибудь гражданское судно. – Александр Владимирович сделал паузу, давая понять, что, скорее всего, так оно и есть на самом деле. – Моряки! – командир повысил голос. – Я знаю, что вам тяжко. Знаю, что каждый надеется на помощь. Но помощи извне можно и не дождаться. Спасти себя мы можем только сами. Если наверху идет бой, значит, пиратам сейчас не до нас. Надо продолжать работу, выбраться отсюда и самим – слышите, моряки? – самим добыть себе свободу и вернуть честь. – Командир замолчал, ожидая, когда его слова проникнут в душу каждого члена экипажа. – Может быть, кто-то из нас погибнет. Наверняка погибнет. Но погибнет с честью, борясь за свою жизнь и жизнь своих товарищей, а не будет ждать, когда эти головорезы выведут его на корму и пристрелят, как… – Александр Владимирович запнулся, подыскивая нужное слово, и, так и не найдя, зычно приказал: – За работу!

Через минут пятнадцать обжигающий жаром кусок вырезанной переборки подхватили на руки.

– С богом, – тихо произнес командир, благословил нешироким крестным знамением, и командир взвода морских пехотинцев первым скользнул в неширокий проем. За ним последовали еще пятеро его подчиненных. Александр Владимирович тихо сел у исковерканной переборки на корточки и вытер обильный пот. Оставалось только томительно ждать…

– Тихо! – снова потребовал старший помощник через несколько минут, хотя в боцманской подсобке и так был полный штиль. Несколько моряков встали и закрыли своими спинами прорезанный кусок. Поднялся и Александр Владимирович. Если морских пехотинцев обнаружили, то для всей команды больше не было никаких вариантов, кроме как отправиться вслед за убитым радистом мичманом Панасюком…

– Товарищ командир, это мы, – в приоткрывшуюся тюремную дверь просунулась голова старшего лейтенанта морской пехоты, – все в порядке.

– Родной ты мой… – пробравшись к выходу, командир со слезами на глазах обнял офицера, – спасибо… – Александр Владимирович потряс старлея за плечи. – Ну, что там?

– У нас два автомата, два ножа и два переговорных устройства, – доложил офицер, – наверху идет бой. С кем – пока непонятно. У нас потерь нет. От дальнейших действий мы пока воздержались, так что местоположение пиратов еще не установлено. Ждем дальнейших приказаний.

– Два автомата… – Александр Владимирович задумчиво потер подбородок. – Вот что, старлей, – он глянул на морского пехотинца, – я в вашей тактике не силен. Действуй, как считаешь нужным. Командуй своими людьми, а мы тебе поможем, как сумеем.

– Понял, товарищ командир, – офицер согласно кивнул. – Значит, у меня план такой. Я думаю, что распылять по всему кораблю безоружный экипаж не стоит. Даже если они, – морпех кивнул в сторону моряков, – нарвутся на бандитов, то…

– Согласен, – Демьянков утвердительно кивнул.

– Так вот, – продолжал старший лейтенант, – я со своими ребятами зачищаю машинное отделение, команда спускается туда, а я со своими бойцами выясняю обстановку, попутно избавляясь от ублюдков. Годится?

– Действуй, – дал «добро» командир, – мы пока останемся здесь.

– Это вам, – старший лейтенант протянул Демьянкову одно из трофейных переговорных устройств, – будем с вами на связи.

– А пираты нас не услышат? – обеспокоился встрявший в разговор старший помощник.

– Не беспокойтесь, товарищ капитан-лейтенант, – успокоил обоих офицеров командир взвода, – оба передатчика мы настроили на свою волну. Ну, мы пошли.

– Давайте, сынки, – озабоченно напутствовал на дорожку командир, и шестерка морских пехотинцев скрылась в слабо освещенном коридоре.

– Иван Валентинович, ты ничего не чувствуешь? – капитан и старпом вышли в коридор, и Демьянков, прикрыв за собой дверь, тщательно принюхался.

– Никак дымом пахнет… – старпом тоже покрутил в воздухе носом.

– Вот и я говорю…

– Пожар, что ли? – выдвинул свое предположение старший помощник.

– Не похоже, – с сомнением покачал головой Александр Владимирович. – Запах какой-то… – Демьянков покрутил вверху растопыренными пальцами, – не гарью несет, а как от дымовой шашки.

– Товарищ командир, – в руке капитана третьего ранга ожила рация, – машинное отделение зачищено. Жду экипаж. Прием.

– Понял. Спускаемся, – коротко ответил Демьянков и, просунув голову в боцманскую каморку, приказал: – Тихо и быстро спускаемся за старшим помощником в машинное отделение. По боевым частям. Офицеры – впереди. Я – замыкающий. Вперед.

– Вот вам один автомат, товарищ командир, – командир взвода спецназовцев протянул оружие Владимиру Александровичу, когда вся команда благополучно добралась до машинного отделения. – Это на случай того, если к вам неожиданно нагрянут гости. Поставьте охрану. Мы пошли дальше.

– Я с вами, – капитан третьего ранга остановил офицера, схватив за руку, – обузой я вам не буду, – Александр Владимирович впервые за три дня улыбнулся.

– Товарищ командир… – начал было офицер, но капитан третьего ранга остановил его:

– Это приказ. Иван Валентинович, – командир жестом подозвал старшего помощника, – возьми, – он передал Кузавко автомат и переговорное устройство, – остаешься здесь за командира. Все, лейтенант, пошли.

До верхней палубы россияне добрались без проблем, не встретив никого на своем пути. Большинство коридоров были в дыму. Как и предполагал командир – учебные дымовые шашки: они во множестве валялись в разных частях судна. Зачем морским бандитам понадобился этот дымовой фейерверк, Александр Владимирович не понимал до тех пор, пока не попал наверх и не увидел происходящее своими глазами.

Из района ходовой рубки, куда выбрались морские пехотинцы, вся панорама открывалась как на ладони. На борту «Резвого» пиратов почти не было, за исключением двоих, которые дежурили у надувного трапа, и, вероятно, еще одного-двух человек в самой ходовой рубке. Еще трое, которые находились в машинном отделении, понятное дело, в счет уже не шли. Видимо, все свои силы головорезы бросили на захват английского сторожевика.

Там кипел нешуточный бой. Больше десятка британских матросов и несколько пиратов лежали на палубе британского корабля. Между судами болтались абордажные крючья. Несколько «томми» отстреливались от корсаров, укрываясь на корме. Внутри самого сторожевого корабля тоже шла ожесточенная перестрелка. А на «Резвый» на всех парах надвигалась черная громадина сухогруза… Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы ясно представить себе картину всего, что здесь происходило полчаса назад.

– А куда этот-то прет, товарищ командир? – недоуменно поинтересовался командир взвода морских пехотинцев, указывая на стремительно приближающуюся «Викторию». – Еще пара минут – и отворачивать будет уже поздно.

– Не знаю почему, старлей, – в голосе Александра Владимировича зазвучала нескрываемая тревога, – но мне кажется, что отворачивать они и не собираются. Дай передатчик, – приказал он морпеху, – быстро! Иван Валентинович! Иван Валентинович! Ты меня слышишь? Отзовись!

– Слышу, товарищ командир, – откликнулся старший помощник.

– Живо выводи людей на верхнюю палубу! – распорядился Демьянков. – Через пять минут произойдет столкновение с сухогрузом. Ты понял?

– Так точно, понял, – отозвался Кузавко, – выходим.

– А на фига им это надо? – командир взвода изумленно уставился на капитана третьего ранга.

– А хрен его знает, – в тон офицеру ответил Александр Владимирович, – может, его тоже пираты захватили…

– Товарищ командир! Товарищ командир, – позвали Демьянкова откуда-то сбоку, и, обернувшись, Александр Владимирович увидел тех шестерых членов экипажа, которых пираты забрали полчаса назад из боцманской подсобки. Все были прикованы наручниками за ноги к стальным прутьям леера. Двое были сильно обгоревшими.

– Старлей… – командир выразительно посмотрел на командира взвода, и тот в ответ понимающе кивнул:

– Кудиненко, Колбышев, – он жестом указал на узников, и два морских пехотинца направились к морякам короткими перебежками.

Командир как зачарованный смотрел на все приближающуюся громаду сухогруза. Сомнений уже ни у кого не оставалось – корабль под либерийским флагом шел на таран.

На мостике ходовой рубки появился пират. Он тоже понял, что столкновения не избежать, и пытался спастись бегством, но меткий одиночный выстрел старшего лейтенанта избавил его от такой необходимости.

Из машинного отделения на верхнюю палубу по одному стали выбираться моряки.

– За борт! – грозно инструктировал командир, толкая матросов к леерам. – Всем за борт!

Команда, словно горошины из стручка, стала дружно скатываться в море. Морские пехотинцы освободили прикованных матросов и, подхватив обожженных на плечи, тоже сиганули в пучину.

– Все? – спросил командир, едва голова старшего помощника показалась над верхней палубой.

– Да, Александр Владимирович, – кивнул Кузавко, – я последний.

– Тогда быстро, – Демьянков потащил старпома к борту.

– Ни хрена себе… – выдохнул капитан-лейтенант, на секунду бросив взгляд через плечо, и оба офицера полетели вниз.

Вынырнув, командир с болью в сердце смотрел, как «Виктория» навалилась корпусом на корму, оторвав добрую четверть «Резвого», как отстреливающиеся англичане тоже сиганули в воду, ожидая, что их судно постигнет такая же участь. Но после столкновения с малым десантным судном нос «Виктории» немного изменил направление, и сухогруз прошел мимо сторожевика, лишь слегка поцарапав на английском судне краску. Останавливаться и топить сторожевик «Виктория» не стала. Сделав свое дело, сухогруз на полном ходу помчался дальше, в открытое море, а минут через пять ожили машины британского судна, и оно, не обращая внимания на барахтающихся в море людей, стало выворачивать и ложиться на курс сухогруза.

Оставленный в одиночестве «Резвый» стал медленно погружаться на дно, гордо задирая кверху свой нос.

– Боцман! Старпом! – позвал командир ближайших барахтающихся возле него людей. – Канаты видите? – Александр Владимирович изловчился и указал рукой на свисающие с борта «Резвого» абордажные крючья. – За мной, – приказал капитан третьего ранга. – Надо успеть сбросить хотя бы пару спасательных кругов или плотик, иначе долго мы тут не протянем.

– Беркутов! Павлов! Янченко! Ерминский! – боцман позвал своих подчиненных, которые плавали неподалеку. – Слыхали, что сказал командир? Давайте, ребята, надо постараться.

Моряки без лишних слов стали выгребать к тонущему судну и через две минуты стали быстро подниматься по свисающим канатам. Крен уже был градусов двадцать пять – тридцать. Матросы с трудом удерживались на накренившейся палубе, но до плотиков все-таки добраться смогли, и спасательные средства начали один за другим соскальзывать в море.

Прежде чем «Резвый» стал стремительно погружаться, за бортом оказалось пять плотиков.

– А молодцы у тебя ребята, – похвалил боцмана Александр Владимирович, отплевываясь от воды. – Без комфорта, конечно, но вся команда разместится. Товарищи офицеры, пошли занимать вакантные места, – предложил командир и, отфыркиваясь, стал выгребать в сторону раскрывшихся оранжевых пятен…