30

На огромной постели в хозяйской спальне замка Вольфштайнов лежали, обнявшись, Баранов и Анна.

– Мне так с тобой хорошо. – Анна страстно поцеловала Баранова и удовлетворенно вздохнула.

– Мне тоже с тобой хорошо, – ответил он, поглаживая ее роскошную грудь. – Так значит, твой благоверный вернется еще не скоро?

– Через неделю. – Анна смотрела на любовника горящими глазами. – Представляешь, мы можем все это время не вылезать из постели, а слуги нам будут приносить еду и напитки.

– Кстати о слугах, – нахмурился Баранов, – они точно будут молчать? Если что, я могу кликнуть своих ребят, и они проведут с ними профилактическую беседу.

– Не беспокойся, слуги боятся меня, как огня, – заверила Анна, хихикая, – я их предупредила, что я из русской мафии и если они раскроют рот, то придут мои люди, вырежут всех, кто есть в замке, а трупы растворят в кислоте. Прикинь – поверили. Они, когда о русской мафии слышат, начинают буквально трепетать. Этот английский дворецкий спрашивает как-то у меня: «Правда ли, что когда русские мафиози кого-нибудь убивают, то всегда молятся и крестятся перед этим?» Я сказала, что правда, и еще приврала, будто они по обычаю крест на пузе вырезают.

– Ну, и горазда ты врать! – хмыкнул Баранов. – Особенно тебе удалась история о своих именитых потомках. Фриц-то не поверил, обратился к какому-то профессору истории. Колись, Анька, что ты сделала с этим старикашкой, – ведь он подтвердил твои враки, будто ты из королевского рода.

– Пусть это останется моим маленьким секретом, – хихикнула Анна и укусила его за грудь.

– Ах, ты чертова извращенка! – в притворном возмущении воскликнул банкир. Завернув смеющейся женщине за спину руку, он начал шлепать ее по упругому, круглому заду, имитируя порку. – Вот так, негодница! Я тебе покажу, как спать со стариками!

– Я больше не буду, обещаю! – визжала Анна, брыкаясь и стараясь вырваться. Натешившись, Баранов ее отпустил и лег на спину, задумавшись о своем.

– Витя, я вот что подумала…

– Что?

– Я сделаю лучше, чем ты придумал. Нашелся автомобильный маньяк, согласный поменять «Паккард» на «Стат-Беркет», – гордо произнесла Анна, – вот его Фрицу и подаришь. Это намного лучше – я консультировалась со знающими людьми. Машина очень редкая, а мой муж обожает редкие экземпляры. За такую взятку он тебе, что хочешь, подпишет…

– Заманчиво, – пробормотал Баранов, размышляя о превратностях судьбы.

Все события складывались в рисунок, который ему не очень нравился. Волчье чутье подсказывало, что где-то рядом затаилась опасность. Он посмотрел на Анну, прекрасную в своей наготе, и вкрадчиво спросил:

– А что здесь делал Американец?

Анна от души рассмеялась, но, заметив, что он остается серьезным, взяла себя в руки.

– Неужели ревнуешь?

– Есть немного, – слукавил он, – не понравилась мне его рожа. – Незаметно его рука подобралась к бедру Анны.

– Ай! Не щипайся, Фриц заметит, – вскрикнула она. – Ты что, его знаешь?

– Видел пару раз, – уклонился от прямого ответа Баранов. – Так кто он? Кто? Говори или защипаю тебя до смерти!

– Я скажу, скажу, – задохнувшись, выпалила Анна, – он любитель старины, интересовался коллекцией машин мужа. Главный редактор какого-то журнала с каталогом. Предлагал разместить в журнале информацию о коллекции с фотографиями владельца. Я подумала, что Фрицу понравиться. И опять же – реклама. – Она стала осматривать свое тело. – Скотина, посмотри, что ты наделал. Я вся в синяках. Фриц меня точно теперь застрелит из своего фамильного арбалета!

– Не застрелит, – буркнул Баранов, – скажешь, что дворецкий домогался.

– Вильям?! – изумилась Анна. – Ему же под шестьдесят. Какой ему домогаться! Фриц не поверит.

– Поверит, – ухмыльнулся Баранов, – к тому же он не станет подозревать, что ты с ним спала.

– С ним! Да лучше долгая и мучительная смерть!

– Фриц подумает точно так же, – кивнул банкир. – Теперь о наших делах… Слушай меня очень внимательно, Анька. Сделаем так…