Глава 27

Маленький городок в районе Поти переживал настоящий строительный бум. Во всяком случае, это относилось к школе. После артобстрелов здание пребывало в печальном состоянии – выбитые стекла, осыпавшаяся штукатурка. Парты, стулья и прочее были частично непригодны для использования, частично разворованы. Однако местной администрации удалось найти спонсора, который должен был вскоре прибыть на торжественное открытие школы после ремонта.

Вернее сказать, это спонсор нашел школу. Этим великодушным человеком оказался не кто иной, как господин Лачин. В России, правда, он фигурировал в качестве опального олигарха. Преследуемый законом, он был вынужден перебраться за рубеж. Сейчас ему требовалась какая-то новая идея. На Западе никто и слышать не хотел о каких-то авантюрах – в Европе и так было достаточно проблем. Проще говоря, финансисты сидели на своем и как-то не особо горели желанием бросаться во всякие сомнительные пиар-кампании.

А вот здесь, в грузино-абхазском регионе, условия для подобной деятельности складывались если не идеальные, то максимально приемлемые. Тем более с этими местами Виктора Сергеевича связывали пути его необъятных капиталов. О масштабах этих самых капиталов ходили просто-таки легенды, но никто точно не ведал, как и сколько зарабатывает олигарх. Все просто знали, что он был богатым человеком. Безумно богатым.

Все ремонтные работы были проведены задолго до открытия, но некоторые проблемы с окнами все-таки возникли. Учитывая состояние дорог и инфраструктуру послевоенной Абхазии, заказ стройматериалов и их доставка очень здорово менялись в цене. И даже несмотря на усилия Лачина, а точнее, его людей, ремонт затянулся далеко за границы условленного срока. Тем более исполнители на местах были не так честны, как хотелось бы в это верить. Сам Виктор Сергеевич, в общем-то, подозревал об этом, поэтому первым делом приказал назначить всем приличную зарплату, чтобы хоть как-то умерить жажду воровства.

Строители работали как заведенные, в ударные сроки выполняя поставленную задачу. Дело в том, что до приезда спонсора с телевизионщиками оставалось менее трех часов, а фасад здания еще не был приведен в надлежащий вид.

Так, в ходе осмотра выяснились многочисленные и не очень приятные детали: лепнина над входом была трухлявой, половина ступенек оказалась просто-напросто опасной для здоровья, а одна из колонн дала трещину. Как все эти мелочи были упущены из виду в ходе ремонта – оставалось загадкой. Но в случае, если бы спонсор увидел, как «толково» исполнители распорядились его финансами, мог бы произойти довольно неприятный инцидент, а вместо праздника – скандал.

Этого, разумеется, никому не хотелось, так что начальство раздавало нагоняи направо и налево. Все много курили и, что случается нечасто, дружно трудились. Оставалось только удивляться тому, как при вчерашнем отсутствии материалов все недочеты устранялись буквально в мгновение ока. По документам, цемента, кирпича, глины, замазки, клея и бетона на руках было гораздо менее того, что реально шло в дело. Видимо, местные кудесники, испугавшись нагоняя сверху, решили в экстренном порядке устранить часть своих промахов.

Наконец все видимые неполадки были устранены, и рабочие занимались приведением близлежащей территории в надлежащий вид. Война оставила после себя большое количество следов – рытвины, ямы, куски камня и цемента составляли типичный здешний пейзаж. Работа шла ударно, и школа приобрела настолько неузнаваемый вид (в лучшем смысле), что родители и учителя, начавшие потихоньку стягиваться к церемонии открытия, просто не могли нарадоваться.

Вскоре на дороге показался и кортеж Лачина. Дети в национальной одежде тепло встретили своего спонсора, их тут же окружили операторы, дабы запечатлеть картину, напоминавшую полотно «Ленин и дети». Виктор Сергеевич добродушно улыбался, с нескрываемым удовольствием жал руки родителям и преподавателям. Тепло поздоровавшись с директором школы, он поднялся на крыльцо, где по случаю торжеств была организована небольшая сцена. Публика встретила появление такого важного лица одобрительными возгласами и аплодисментами, а некоторая часть родителей сочла необходимым искренне прослезиться.

В толпе журналистов находилась молоденькая девушка с бэйджем – это была Элен Бенуа. Француженка занимала явно привилегированное положение – мало того что она прибыла на место праздника с кортежем, так еще буквально под ручку со спонсором. После беседы в его коттедже Лачин предложил ей быть ведущим репортером на этом мероприятии. Нельзя сказать, что это как-то особенно польстило Бенуа. Но после разговора с Батяней и Джабелия она была уверена, что открытием дело не закончится. Своими соображениями она, естественно, предпочитала ни с кем не делиться. А особенно с Лачиным…

Итак, празднество было официально открыто. Все с нетерпением ждали слова спонсора. Телевизионщики умело расставили аппаратуру и находились в полной боевой готовности. Француженка со скучающим видом стояла возле оператора, на ходу придумывая текст комментария. Откашлявшись, Лачин начал говорить:

– Приветствую вас, уважаемые ученики и учителя! Я, как спонсор ремонта школы, хочу заявить, что сделал этот вклад в развитие Абхазии, руководствуясь исключительно позывами своего сердца! – с этими пламенными словами Виктор Сергеевич с размаху хлопнул себя ладонью по груди.

Судя по тому, что выступавший время от времени наклонял голову к кафедре, можно было сделать вывод, что он все-таки читал по бумажке.

– Я знаю, что у меня найдется множество недоброжелателей, которые скажут, что Лачин делает все только в интересах корысти. Они говорят это только потому, что я позволил себе не согласиться с существующим российским режимом и открыто высказаться против его порядков! – Бенуа были хорошо известны истинные поводы конфликта олигарха с властью, поэтому при этих словах она еле удержалась, чтобы не скорчить саркастичную гримасу.

– Но это должно показать злым языкам, что я тоже не чужд простому народу. И если мне позволили помочь Абхазии, я буду помогать тем людям, с которыми меня связывают судьба и простой человеческий долг, – завершил свою речь Лачин.

В толпе раздались аплодисменты, кто-то закричал «Браво!». Виктор Сергеевич еще немного попозировал для видеокамер и спустился со ступенек. Элен дернула оператора за рукав и указала ему в сторону толпы – там, как водится, уже кипела праздничная жизнь.

В центре живого круга выступали местные коллективы самодеятельности: подростки в национальных костюмах танцевали что-то очень зажигательное, показывали фокусы с саблями, а девушки демонстрировали чудеса вокала. Родители и преподаватели находились в таком умилении и восторге, что их восхищенные возгласы слышались отовсюду.

Пока оператор фиксировал фейерверк народного торжества, Бенуа удалось перехватить олигарха. Тот сообщил, что они с группой телевизионщиков отправляются обратно в Тбилиси – на сегодня запланирован еще ряд встреч и ток-шоу на каком-то грузинском канале. Элен ответила, что она, пожалуй, останется здесь и доснимает интересующий ее материал. Лачин не стал возражать и напомнил, что она, как только закончит работу, может вызвать водителя, и ее доставят обратно на виллу.

Бенуа вернулась к оператору и сообщила ему, что пора снимать комментарий, поскольку скоро начнет темнеть и картинка получится «не той». Тот согласился, и они отправились на поиски подходящей позиции.

Элен остановила свой выбор на лицевой стороне фасада – лепнина и естественное освещение создавали нужный ей колорит. Однако первая запись не удалась: журналистка прекрасно помнила, что должна была сказать, но прямо посередине репортажа ее «заклинило». Попросив оператора сделать еще дубль, она попыталась собраться. Предчувствие чего-то недоброго и слишком приветливая реакция Лачина оставляли в сердце тревожный след.

Второй дубль тоже сорвался – местные ребятишки вмешались в процесс, едва не сбив штатив. Оператор попросил их не мешать и пообещал, что, когда закончит работу, снимет и их тоже. Мальчишки присмирели, в ожидании своего «звездного часа» наблюдая за журналисткой.

В третий раз Элен четко отработала текст, да и оператор остался доволен кадрами. Теперь у них имелось время передохнуть – на вечере был запланирован следующий этап торжества с салютом и какими-то местными обрядами. Для этого было сооружено отдельное место для костра, туда же приведен живой баран. Девушка догадывалась, что его, похоже, будут резать. Снимать кровь она, конечно, не собиралась, но вот «добить» видеоряд было просто необходимо.

Им предложили перекусить. Журналисты согласились и уселись со всеми за общий стол. Попутно Элен умудрилась взять несколько интервью, узнав при этом массу интересных подробностей.

Однако чувство тревоги не оставляло ее ни на секунду. Вроде все было великолепно – вокруг достаточно милиции, а безопасность гарантировалась лично администрацией Поти, да и жители городка установили чуть ли не вахту со стороны гор. Никому не хотелось, чтобы открытие школы было прервано какими-то неприятными событиями.

Но журналистское чутье говорило Бенуа о том, что скоро произойдет что-то, ради чего она, собственно говоря, и была приглашена на этот праздник. Однако, в отличие от нее, местные жители даже и представить не могли, что им что-то угрожает. Дети веселились, родители обменивались впечатлениями о новом здании. Учителя были крайне довольны новым оборудованием вообще и компьютерным классом в частности. О такой комплектации в соседних городках и селах только краем уха слышали, а у них здесь даже спутниковый выход в Интернет имеется!

Глядя на это, Элен решила позволить себе выпить немного вина, чтобы снять нервозность. Солнце катилось к горизонту, сумерки опускались на прибрежный городок.