Доехали без происшествий – никакой слежки, никаких странных людей, – но Хабаров, наученный горьким опытом, сначала проверил подъезд до самого чердака, открыл дверь – и лишь потом быстро завел семью в квартиру. Настюшка заснула, Маша на кухне звенела посудой – заваривала чай. Стас курил, глядя в окно на тихий, безлюдный двор.

– Пойдем, готово… Может, поговорим? – Устроились на табуретках. – Что вообще случилось, я так и не поняла… Где Саша?

– Ты не знаешь? – Меньше всего ему хотелось сообщать плохую новость. – Как вас вообще похитили?

Маша вздохнула:

– Все так быстро произошло – мы ехали, потом вроде колесо лопнуло… по крайней мере, звук такой был, громкий… Саша остановился, крикнул, чтобы мы не выходили, и побежал куда-то… Потом, – она передернула плечами, как от озноба, – появился человек в маске, за волосы меня выволок и потащил к большому черному джипу. Второй Настюшку тащил. Закинули на заднее сиденье, зажали с двух сторон, и машина понеслась куда-то… Все. Потом привезли на этот пустырь, а там ты… Что с Сашей?

– Убили его. – Она зажала рот рукой. – Застрелили. Защитить вас пытался – я пистолет ему дал, он завалил одного, но там люди серьезные… Жаль парня. Похоронить надо по-человечески…

Жена плакала:

– Это точно? Может, он жив, ранен?..

– Точно, мне знакомый из милиции звонил. Он, кстати, и предупредил о том, что вас забрали, – не знай я об этом… Обязан ему буду до конца жизни за это. Мне жаль, – Хабаров погладил Машу по голове, – так вышло. Прости меня.

– Куда ты нас втравил? – У нее начиналась истерика: отпускал шок. – Убийцы, похитители, бандиты, «стрелки», пустыри… Нас могли убить! Настюшку, меня… Сашу убили! – зарыдала в голос. – Что он кому сделал? Просто хороший маленький человек, добрый, никогда мухи не обидел… Застрелили посреди дороги, как… как… Из-за нас… Из-за тебя!

– Я наказал тех, кто это сделал, – Стас разглядывал квадратики линолеума, – больше они никого не обидят.

– И что?! Тебе стало легче от этих страшных убийств? От того, что сегодня десяток жен не дождутся мужей, а дети отцов? Воскресил Сашу или избавил дочь от травмы на всю жизнь? Нет! Ты просто всех убил! Махал кулаками после драки и привнес в мир еще больше горя! Радуешься?

Как ей объяснить, что ДА! ДА, ДА и ДА, он радуется, что она сейчас здесь, с ним, а дочь спит в соседней комнате, и никто, никакой зверь их не насилует, не пилит на части, как несчастную дочь Трофимова, и не пакует в мешки, которые никогда никто не найдет, кроме бродячих собак, привлеченных запахом крови. Если будет нужно, он убьет не десять – сто человек, двести, будет убивать до тех пор, пока не иссякнут силы или не воцарится над ними мир и покой, потому что они – все, что имеет для него ценность в этой жизни.

Слезы жены капали в остывающий чай, Стас клевал носом, за окном сгущались ранние сумерки, и все казалось спокойным…

На улице совсем стемнело, яркими желтыми прямоугольниками горели окна напротив. Соседи сверху топали и ругались, отчего маленькая люстра качалась из стороны в сторону. Маша, подперев подбородок, смотрела в чашку – истерика опустошила жену. Хабаров бережно взял ее под локоть, отвел в комнату и уложил рядом с Настюшкой.

Идиллию нарушил громкий стук в дверь. Маша вскинулась – Хабаров сделал знак молчать, сам подошел, вытаскивая пистолет. На удивление или страх не осталось сил – напади сейчас взвод кавказцев, он будет равнодушно резать и колоть, пока не победит или не убьют.

– Кто?

– Откройте, милиция! – Судя по шуршанию, за дверью стояло несколько человек. – Открывайте!

– Не вызывал! Покажите…

Договорить не дали. Дверь, снесенная тараном, пролетела в сантиметре от лица ошарашенного Хабарова, в глазах зарябило от «пятнистости»… Не успев осознать происходящее, он оказался прижат к полу, в момент почувствовав на запястьях холодную сталь наручников.

– Хабаров Станислав Витальевич, вы задержаны по подозрению в девяти убийствах, перестрелке, незаконном ношении оружия, причинении тяжкого вреда здоровью, сговоре с целью убийства… Короче, пакуйте: надоело перечислять! – высокий широкоплечий человек с усталыми серыми глазами махнул рукой. – Все, зверюга! – Он сильно пнул Стаса в бок. – Отбегался!

Задержанного тут же подняли и потащили на улицу. Хабаров не мог обернуться, но слышал, как Маша что-то горячо доказывает… Кажется, плакала дочка…

Его бросили в «УАЗ», напоследок хорошенько саданув по зубам прикладом автомата.