Малкольм посмотрел вокруг. Как все изменилось… С другой стороны, что изменилось-то? Что изменилось за эти двадцать пять лет? Четверть века назад он предложил советскому боксеру Виктору Малькову выступить на профессиональном ринге и посулил ему за это три миллиона. Русский обвел его вокруг пальца и обеспечил будущее своего ребенка. Неважно, что Артур Мальков не воспользовался богатством, предоставленным ему отцом. Главное, что его отец сделал все возможное…

Вокруг те же люди, разве что одеваются ныне по-другому. Да, русские приезжают в США, когда захотят. Оттого, наверное, и жить стало сложнее. Не прогрессируй цивилизация, не пришлось бы могущественному боссу вечной «Хэммет Старс» сидеть сейчас под деревом и разговаривать с русским о страшных вещах.

— Ты, конечно, помнишь условия, на которых Мальков-старший накопил для своего сына десять миллионов, — глухим голосом заговорил Стив. — Ты знаешь все подробности этого дела… Теперь отойдем ненадолго в сторону, чтобы тебе была до конца ясна моя мысль.

Вынув сигареты, Стив закурил сразу после того, как Мартенсон затушил окурок.

— Десять миллионов… Эндрю, часть этих денег все-таки не принадлежит тебе. Те три миллиона, которые ты должен был отдать Артуру Малькову, — это твои, безусловно, деньги. И я не претендую на них. И что бы ты ни говорил о моральной стороне дела, как бы ни высчитывал свой моральный ущерб от причиненных тебе мною неудобств, семь миллионов долларов — это слишком большая сумма, чтобы присвоить ее себе. Я уверен, что в глубине души ты думаешь так же, да только не в силах сказать это вслух по причине ненависти ко мне. Однако ты сам предложил честную игру. Почему бы тебе не следовать ее правилам? Я согласен переехать в Вегас. И я перееду сразу после нашего с тобой разговора. Я буду ждать тебя там во всеоружии. Но вот эти семь миллионов…

Малкольм почесал висок, и Мартынов только сейчас заметил, насколько Стив стар.

— Эндрю, ты должен положить семь миллионов долларов в банк с правом получения этих денег ровно через один год. Раньше этого срока банк по условиям заключенного договора деньги не выдаст никому. Однако через год наступит срок, когда либо ты, либо я, либо сын твой получит возможность снять эти деньги со счета и распорядиться ими по своему усмотрению. Сколько лет твоему сыну?

— Почему ты решил, что у меня сын? — спросил Мартынов.

— У таких, как ты, рождаются только сыновья. Твой род рождает только воинов. То же происходит из поколения в поколение и с родом Малкольмов… Дополнительным условием договора с банком будет пункт, в котором будет сказано следующее: если ни Стив Малкольм, ни Эндрю Мартенсон до совершеннолетия твоего сына не явятся, чтобы получить семь миллионов долларов, эти деньги становятся собственностью твоего сына. Но для этого, как ты понимаешь, нужна дактокарта твоего ребенка. Мы остановим войну на одну неделю. За это время ты получишь документы и поместишь семь миллионов долларов на счет в Bank of New York. Если ты сядешь, деньги получит твой сын. Если ты умрешь, а я выживу, деньги заберу я. Если мы умрем оба, хозяином семи миллионов и набежавших процентов опять-таки станет твой сын. Как видишь, здесь позиции твоей семьи гораздо сильнее моих позиций. Кажется, это почти не отличается от того договора, разбирать последствия которого ты и был направлен в Россию, верно, Эндрю?

Андрей покусал губу и посмотрел в небо.

Он только сейчас понял, насколько был не прав. Вряд ли сейчас нашелся в Америке хотя бы один, кто пожелал бы стать полноправным участником этого разговора.

— Ты просто не представляешь, Стив Малкольм, какое сожаление я буду испытывать, убивая тебя.

— Я мог бы сказать то же самое, но вряд ли стоит повторяться, — президент «Хэммет Старс» встал, подождал, когда пиджак его освободится, и встряхнул его, сбивая пыль и травинки. — Право заключения договора с банком я предоставляю тебе. Ты выслушал мой план и, если согласишься, учтешь и мои интересы. Ты не из тех, кто обманывает. Так как?

— До встречи в Вегасе через неделю, Стив.

Сделав с десяток шагов, Андрей услышал за спиной:

— Как думаешь, Эндрю, не пошлет ли мой наследник лет этак через — надцать в Россию верного человека, чтобы разыскать Мартынова-младшего?

— Как знать, Стив, как знать… — пробормотал Андрей, выходя из парка.