Малкольм ждал Мартынова в Нью-Йорке. Доказывать обратное было бы глупо. За пять лет, что бывший русский уголовник провел под началом самого «темного» и не поддающегося характеристикам прессы деятеля околоспортивных кругов, Стив Малкольм изучил каждую нотку в словах и каждое движение в поведении своего советника. Управляя им и не слишком перегружая, можно было получать большие дивиденды, Малкольм понимал это и никогда не перебирал с заданиями. В тот день, когда новоиспеченному Эндрю Мартенсону, получившему гражданство США исключительно благодаря помощи Малкольма, был предложен контракт, будущий советник прочел его и улыбнулся. Он спросил, как можно доверять такому контракту и зачем он, вообще, нужен, если в действительности его функции выглядят совсем по-другому. Флеммер, сидящий рядом с тестем, рассмеялся и сказал:

— Это фикция, мистер Мартенсон, которая нужна для того, чтобы получать в кассе заработную плату. Самое главное, чтобы вы запомнили те свои обязанности, которые будете выполнять на самом деле.

Почесав мочку уха, Андрей кивнул и ответил:

— Хорошо. Но тогда я прошу и вас на словах запомнить то, чего я не стану делать ни при каких обстоятельствах.

И он принялся считать на пальцах, разжимая их, как принято в Америке, а не сжимая по одному в кулак, как принято в России.

— А: убийство. В: причинение боли женщине или ребенку. С: прикасаться к наркотикам и всему, что с ними связано. D: любое другое преступление, преследуемое законами США. Если вас не устраивает этот виртуальный список, ищите другого советника.

Флеммер и Малкольм тихо засмеялись и согласились.

Потом Мартынову не раз приходилось преступать закон, однако он никогда при этом не убивал и не причинял боль женщинам и детям.

И вот теперь, когда до главы «Хэммет Старс» донесся слух, что Мартенсоном в офисе убиты двое латиноамериканцев, работавших на «Хэммет Старс», Стив почувствовал легкое разочарование и беспокойство. Мартыновубил. И этим сказал: наш контракт исчерпан.

Малкольм ждал его звонка, но поначалу ошибся, решив, что звонит Бронко. После разговора с советником Стив выпил несколько стопок виски, вызвал Флеммера и человека, пришедшего на замену Вайсу. Неизвестно, чем бы закончился разговор, неизвестно, как выглядел бы выстроенный план обороны от сумасшедшего русского, если бы в комнате для совещаний огромного дома на юге Манхэттена не зазвонил телефон.

Флеммер снял трубку, долго слушал, а потом лицо его окрасилось каким-то больным цветом, очень похожим на черничную воду.

— Вы, вероятно, ошибаетесь… — бормотал он в трубку. — Такой у нас действительно служит… Точнее сказать, служил, но мы не имеем к этому никакого отношения… Хорошо, вы можете перезвонить, но вряд ли за этот срок положение вещей изменится…

— Ерунда какая-то, Стив, — недоумевая, Флеммер дотянулся до сифона и наполнил стакан. — Звонили какие-то парни. Сказали, что за нами должок. Мол, наш человек грохнул в России «сыпучих товаров» на два миллиона баксов, и теперь он вернулся домой. Хотят встретиться… Я ничего не понимаю.

— И что это за человек?

— Наш Мартенсон…

Стив дотянулся до стакана и заполнил его на четверть виски. В глазах его, как на мониторе компа, Флеммер видел смену окон, файлов и программ.

— Сыпучие товары, надо полагать, это — наркота… Мартынов — и — наркота? Есть ли более несовместимые вещи?.. Я хочу поговорить с этими людьми. Кстати, откуда они узнали номер телефона?

— Об этом лучше спросить у них.

Ровно через час такая возможность представилась.

На бровку пустующего стадиона бейсбольного клуба «New York Yankee», куда Малкольм имел свободный доступ, были приглашены звонившие неизвестные. Неизвестные до того момента, пока Стив Малкольм не увидел с десяток рож явно ямайского происхождения в подобающей тому одежде. Они-то и раскрыли для главы «Хэммет Старс» картину, полную красок и непонимания.

Во время своего «российского турне» Мартынов пересекся с группой наркокурьеров, мелких сошек из России, занимавшихся транспортировкой товара для дальних регионов страны. Канал был проверен и существовал уже более трех лет. Партии кокакина для VIP-персон российского бомонда закупались ямайцами в Колумбии и перевозились в Европу. Там одна группа курьеров переправляла «кокс» в Москву и Питер, другая везла в глубь страны. Отношения между поставщиками и покупателями находились в той стадии доверительности, когда появилась возможность передавать товар для реализации, выручая на этом десять процентов от цены в качестве премиальных.

В один день такого выгодного товарооборота трое курьеров следовали со ста двадцатью фунтами кокаина по маршруту Омск — Красноярск. К моменту прибытия в город самого большого края России у них должно было остаться тридцать фунтов, остальное — роздано известным покупателям на руки. Передав в Красноярске остаток груза, люди должны были отзвониться в Москву хозяевам, а те, в свою очередь, сообщить о получении грузов в Нью-Йорк людям, которых мистер Малкольм видит сейчас перед собой.

Однако ни в контрольный день, ни на следующий, ни через неделю курьеры не дали о себе знать, из чего следовало, что они исчезли. Нетрудно было понять, что исчез и груз. Если на первое можно было не обращать никакого внимания, курьеров кругом хоть отбавляй, то не замечать второго просто невозможно. Сто двадцать фунтов кокаина высшего качества должны были принести господам из Ямайки, а ныне — гражданам США, два миллиона долларов. И сумму эту никто из них забывать, равно как и прощать обидчиков, не собирается сейчас и не простит в будущем. А потому уважаемые в своем мире господа спрашивают уважаемого в его мире мистера Малкольма: когда его человек по имени Мартенсон вернет деньги?

Господа готовы не включать в счет неустойку за разлохмаченные нервы и телефонные переговоры с Россией, они готовы забыть и о тех суммах, которые были перечислены в Новосибирск для дачи взяток следственным органам… Но они согласны на такой беспрецедентный поступок только в том случае, если в течение двух часов мистер Малкольм привезет им мистера Мартенсона, и последний будет держать за ручку чемодан, в котором будет находиться указанная выше сумма.

— Я все понял, — кивнул, выслушав, Стив. — Я не понял главного. Почему вы решили, что кокаин присвоил Мартенсон? Дело в том, что в мире существуют субстанции, которые по природе своей не уживаются вместе априори. Таковыми, к примеру, являются: масло и вода, огонь и лед, деньги и дружба. Среди прочих не перечисленных я запамятовал упомянуть еще два антипода. Это: Мартенсон и наркотики. Друзья, если вы попробуете меня убедить, что Эндрю Мартенсон является братом Билли Клинтона, то я вам, быть может, поверю. Но что он, так или иначе, оказался втянутым в историю с «коксом», в это, джентльмены, я не поверю, даже если вы приведете его ко мне с перепачканным порошком лицом.

— Все произошло случайно, — заверил старший из приехавших на встречу.

— Мистер Джексон, в истории США произошла только одна случайность. — Малкольма разговор стал раздражать. — Это когда придурок Ли Харви Освальд стрелял из окна по голубям и попал в президента Кеннеди.

Пришлось начинать с самого начала. У Малкольма появилась удивительная возможность узнать о похождениях Мартынова в России, не описываемых в сообщениях Вайса. История со стрельбой на теплоходе, пропавшие сумки с товаром, появление оных в распоряжении сыщика российской полиции Метлицкого, и, наконец, заключение экспертизы, свидетельствующее о том, что это тот самый кокаин. Он был найден на базе, принадлежащей русскому Мартенсону, и нет никаких сомнений в том, что советник «Хэммет Старс» перебил курьеров и запрятал «порошок» на своей территории, чтобы распорядиться им, когда схлынет волна. Таким образом, следует признать, что мистер Мартенсон получил товар, и теперь он должен за него рассчитаться. Так принято. И не только в мире, где бал правят жесткие наркотики. Поскольку же мистер Мартенсон состоит на службе у уважаемого мистера Малкольма, а последний по общеизвестным понятиям должен отвечать за действия своих подчиненных, мистеру Малкольму и задается вопрос, который задается во все времена людям, задолжавшим по контрактам: ГДЕ ДЕНЬГИ, МИСТЕР?

В голове Малкольма созрел план. Через час ему должен был позвонить советник, и, конечно, он назначит встречу…

Голубая мечта Малкольма на этот момент была… бог с ними, с десятью миллионами… увидеть труп Мартынова. И эта мечта могла реально осуществиться, она была в шаге от реализации.

Однако эти немытые ямайцы подсказывают тему, при реализации которой можно и рыбу съесть, и кости сдать! Пусть он вернет им два, остальные восемь он отдаст Малкольму! А он обязательно отдаст, потому что к тому времени его девка, пока находящаяся в отеле «Хилтон», станет достоянием «Хэммет Старс».

Напрасно Мартынов приехал в Штаты, напрасно…

Если Мартенсона уберет он, в путь отправятся, как было сказано, некие письма… Мартынов не блефует. Он назвал те факты, доказать причастность Малкольма к которым легко, а опровергнуть — невозможно…

Если все будут знать, что Мартынов погорел на наркотиках… Тогда кто поверит ему, наркодельцу? То же ФБР обратит внимание в первую очередь на Мартенсона, а уже потом на Малкольма… Но к этому времени появится шанс затереть следы и подготовить прессу и следствие…

— Я помогу вам выйти на Мартенсона, — закончив разрабатывать план, уверенно произнес Малкольм, обращаясь к начавшим терять терпение ямайцам. — При этом заявляю, что не имею отношения к вашему товару. В противном случае я, передав вам Мартынова, поставил бы себя под удар. Раз это неоспоримый довод, то, по тем же понятиям, которые вы только что огласили, вы являетесь моими должниками. А потому пусть будет так: вы найдете Мартынова и заберете у него ваши два миллиона, а после того как это случится, вы отдадите его мне. O’key?

На всякий случай ямайцы предупредили мистера Малкольма об ответственности за дачу заведомо ложной информации и убыли ожидать звонка.

А предупрежденный, но ничуть не озабоченный этим Стив Малкольм внимательно посмотрел на Флеммера.

— Заставь сменщика Вайса вычислить местонахождение Мартынова. Он будет звонить мне если не через два часа, то ночью — обязательно. Пусть подключит всю свою долбаную электронику! Мне нужно знать, на каком из полутора миллионов квадратных ярдов Нью-Йорка расположена задница моего советника!.. Это не было мне нужно два часа назад, сейчас же это гвоздь решения всех проблем…

Я вспоминаю славные шестидесятые, Рой… — заговорил он, несколько успокоившись. — Если бы во времена великих расовых беспорядков негр заговорил так с мистером Малкольмом, он уже через минуту кормил бы окуней в Гудзоне… А сейчас мы разыгрываем с черномазыми карты стоимостью в несколько миллионов и гордимся ненавистью к расизму… Найди мне Мартенсона к утру, Рой, и я не расскажу Мэри, как тебя трахали в Майами три сучки шестнадцатилетнего возраста. Договорились, сынок?

Эта встреча вышла из-под контроля Чески, поскольку МакКуин организовал прослушивание телефонных разговоров Малкольма лишь спустя четверть часа после того, как состоялась встреча на стадионе.

Однако следующий звонок, звонок, которым Малкольм со своего мобильного телефона беспокоил некоего Махани Джексона, МакКуин не пропустил. Вырвав компьютерную распечатку разговора из гнезда принтера, он с гордым видом прошел в кабинет Чески и придавил на его столе ладонью принесенный мятый лист.

— Этот разговор состоялся только что.

Водрузив на нос очки и вчитавшись, Чески одним движением стряхнул очки на кончик носа и стал бегать по строкам текста, как пальцы бегают по клавиатуре рояля — в беспорядке. Прочитав непонятный документ раз, Чески всегда читал его поперек и по диагонали до тех пор, пока не озарялся догадкой.

— По-прежнему презираешь компьютерные игры, малыш? — иронично посмотрев на МакКуина, бросил Чески. Уложив лист в карман, который уже топорщился от материалов дела, Чески вынул второй обломок сигары. — Мне снился странный сон. Две проститутки из Бронкса сидели у меня в квартире и вязали шарф с двух сторон. Я говорил им: «Достаточно, это не входит в оплату за услуги», а одна из них подняла на меня взгляд и сказала: «У нас есть еще десять минут, мы его обязательно довяжем, иначе ты простудишь горло». Что на улице, МакКуин?

— Как обычно: влажно, прохладно, а у воды ветер.

— Накаркали, стервы…