34
Япония, Осака, офис Транснациональной корпорации
Накамура был чрезвычайно доволен тем, как складывались его дела в последнее время. Словно невидимая рука фортуны вела его вперед. Заключив выгодную сделку с женой изобретателя, он, к сожалению, не добился сверхцели, заключавшейся в вербовке самого гения для работы в Японии. Но зато он блестяще выполнил более реальную задачу: Корпорация получила в свое распоряжение основные компоненты глобального изобретения – приставку к автомобильному двигателю и гель-присадку. Эксперты лихорадочно бросились изучать принесенное им в аналитический центр оборудование и, наверное, уже подготовили отчет о первых результатах, ибо, едва он успел принять душ и выпить чашечку горячего шоколада, к которому пристрастился во время частых командировок в Европу, его экстренно вызвали на совещание.
Прозрачные стены высотного лифта дали ему возможность в очередной раз посмотреть на родной город с высоты птичьего полета. А он не такой уж и старый, как ему раньше казалось. Куда ни кинь взгляд, всюду сверкающие металлом и стеклом здания, электроника и лучшие в мире автомобили.
«Что это за ресторанчик? – вдруг он увидел электронный экран с яркой рекламой у самого подножия гигантского офиса Корпорации. – А я его даже не замечал раньше. Вот что! Разберусь с делами и рвану в отпуск. Возьму сразу дней пять!»
Подобные мысли посещали его уже давно. Но пять дней – это показалось ему после некоторого размышления слишком много. Рю попытался придумать, чем он займется в это время. Обязательно сходит в тот самый ресторанчик и будет сидеть там, не обращая внимания на посетителей и не пытаясь завести нужного знакомства. Просто будет любоваться искусно приготовленными блюдами и наслаждаться их вкусом. А потом… он никогда не занимался планированием своего свободного времени, поскольку такового просто не существовало, и даже не представлял, как это делается. Пожалуй, надо будет съездить за город. Что еще? В голову ничего не приходило.
«Нет, пожалуй, вполне будет достаточно и трех», – подумал японец, когда стеклянная кабина остановилась на верхнем этаже. Многочисленные попутчики вышли раньше. Накамура в лифте остался один. Дождавшись, пока двери откроются, Рю шагнул в прохладу длинного коридора, который должен был привести его в зал совещаний. Там его ожидала заслуженная награда. Материальная сторона интересовала его меньше всего: он примерно представлял, какую прибыль принес Корпорации его успех, и знал, что руководство сумеет по достоинству оценить его заслуги. А вот признание его профессионализма – это другое. Ради этого он мог работать годами.
Автоматические двери впустили японца в хорошо знакомый ему зал. Та же сугубо официальная обстановка, те же лица. Шагая под матовым светом скрытых светильников, Накамуре показалось, что помещение наполнено колючими иголочками холода. Необычное ощущение не покинуло агента и после того, как он поклонился членам закрытого совещания и занял свое место. А причиной, из-за которой Накамура чувствовал себя неуютно, был лед в глазах большинства присутствующих. Рю внимательно осмотрелся. Зависть? Как недостойно это настоящих мужчин.
– Господин Накамура, – президент Корпорации сам начал совещание. – Наши эксперты провели предварительную экспертизу.
Глава Корпорации господин Куно был молод и деятелен. Обычно он говорил быстро, но сейчас выдерживал длительные паузы.
– Их отчет нас несколько встревожил… Господин Шоно, озвучьте, пожалуйста, результаты.
Накамура с достоинством приготовился его выслушать.
Начальник отдела развития энергетических технологий поднялся и подошел к стене, которая тут же засветилась ровным светом, а через миг на ней появилось изображение хорошо знакомой агенту приставки.
– Господа, – начал Шоно, указывая на картинку. – Это техническое устройство было привезено господином Накамурой. Инженеры, осмотревшие его, признали, что в нем имеется ряд оригинальных решений…
Закинув ногу на ногу, Накамура с интересом слушал краткое описание принципа работы и заключения о научной новизне.
– …Но в целом эксперты пришли к выводу, что изолированное использование данной конструкции невозможно. Для ее функционирования необходимо водородное топливо, основой которого является гель.
Ряд фотоснимков, демонстрировавших приставку в различной степени разборки, сменился изображением канистры и рядами цифр и химических формул, рядом с которыми слишком часто повторялись вопросительные знаки.
– В химической лаборатории провели анализ этой смеси, – продолжал выступающий. – Вернее, они до сих пор продолжаются. Сейчас уже понятно, что готовилась она на основе силикона и имела в своем составе ряд минеральных веществ, представленных на слайде. Но абсолютно ясно также и то, что для ее получения необходимо неукоснительно соблюдать ряд условий. Специалисты утверждают, что имеют значение темпы подогрева, интенсивность и последовательность смешивания компонентов, режим охлаждения. И их нельзя просчитать, можно подобрать только эмпирическим путем.
Последние слова прозвучали словно гром среди ясного неба. Накамура побледнел.
Непосредственный начальник агента, господин Таканаши, хмуро все это слушавший, нарушил тишину вопросом:
– Выходит, что без самого русского воссоздать этот гель нельзя? Даже при нашем оборудовании?
Шоно сделал головой отрицательный жест и твердо заявил:
– Это абсолютно невозможно.
Финансовый директор Корпорации Хирата при этом странно ухмыльнулся, а президент обратился к сидевшему стиснув зубы Накамуре:
– Что вы можете сказать по этому поводу?
Подняв на него тяжелый взгляд, агент попытался использовать последний шанс:
– Есть еще компакт-диски, – произнес он в звенящей тишине зала.
По лицу финансиста Хираты снова пробежала язвительная ухмылка, и он полюбопытствовал:
– А вы сами просматривали их?
– Нет, – заявил агент. – Информация на дисках была защищена паролем, а вскрывать его у меня не было ни времени, ни средств.
На это ответил сам Таканаши, который заведовал информационно-аналитическим отделом:
– Это правда. Моим ребятам пришлось потрудиться, чтобы расшифровать записи… На них лишь семейные фотографии изобретателя…
Это был провал. Причем полный. Такого с Накамурой никогда еще не было. Застыв, словно каменное изваяние, он услышал скрипучий голос Хираты, доносившийся, словно сквозь ватное одеяло:
– Сколько миллионов вы отдали за эти никчемные вещицы? Десять? Плюс расходы, которые понесла Корпорация на ваше содержание и эту операцию. Получается немаленькая сумма. А, господин Накамура? Кто будет компенсировать эти потери?
Все напряженно молчали. Вопрос был совершенно не праздный – речь шла о сумме, существенной даже по меркам Корпорации.
Президент Куно решил, что на обсуждение данного вопроса времени потрачено достаточно, и подвел итоги:
– Считаю, что сейчас неуместно кого-то в чем-то обвинять. Мы поручим главе службы безопасности Корпорации провести служебное расследование и установить степень ответственности каждого, кто был задействован в этом деле. А по результатам этого следствия предъявим счета виновным в растрате. Это будет справедливо. А пока, господин Накамура, вы свободны.
Агент встал, молча поклонился и твердым шагом покинул зал совещаний.
«Что тут расследовать, – думал он, неспешно шагая до своего кабинета. – И без этого ясно, что виновен в случившемся только я сам».
Мягкая резина подошв тонко поскрипывала в такт его движениям.
Агент считал себя смелым мужчиной и не боялся признавать свои ошибки. Не смалодушничал он и сейчас. Да, его обвинили в невыполнении задания, но он не станет, подобно жалкому трусу, оправдываться и молить о пощаде. И не покроет свое имя позором. Уже войдя в кабинет, он твердо решил, что встретит этот удар судьбы, как и подобает настоящему самураю.
Молоденькая помощница, с которой Накамура больше общался по телефону, чем встречался в офисе, поскольку сам не часто бывал на месте, встретила его несколько растерянно. Захлопав раскосыми глазками, она поздоровалась и изумленно притихла. Видимо, ее смутил вид агента, который находился не в настроении общаться с кем бы то ни было.
Пройдя мимо нее к себе, он уселся в неудобное офисное кресло. Почему он до сих пор не выкинул его и не заменил на что-нибудь получше? Не найдя объяснений этому, Накамура справедливо посчитал, что сейчас не самое подходящее время думать о таких вещах. Выдвинул ящик стола.
На рабочий стол лег плоский деревянный ящик, украшенный старинной росписью по дереву и резьбой. По правде говоря, Накамура никогда не думал, что ему может понадобиться содержимое этой красивой шкатулки. Считал ее просто семейной реликвией. Но такой момент настал.
В легкой задумчивости он откинул крышку: на мягком бархате, поблескивая металлом отделки, лежал короткий ритуальный кинжал, которым его предки, по преданию, обрывали свои жизни в тяжелые времена. Протянув руку, он провел пальцами по гладкой рукояти. Раньше он никогда не чувствовал того, что пронеслось в его душе сейчас. Целый вихрь образов и ощущений пронесся сквозь его воспаленное сознание. Ведь этот предмет хранил в себе последнее тепло ладоней настоящих героев, ушедших из жизни красиво. А сможет ли он сам повторить такое?
В двери постучали, и на пороге появилась его помощница. Хорошенькое личико ее было взволнованно. Увидев своего босса сидящим за столом с коротким, слегка изогнутым мечом в руках, она побледнела еще больше.
– Господин Накамура, – пролепетала она, – вы чем-то расстроены? Могу я чем-нибудь помочь?
«Помочь? – мелькнуло в голове японца. – Будь она мужчиной, он, возможно, попросил бы ее отрубить себе голову. А что, неплохая смерть! Достойная настоящего самурая. Жаль, ничего не выйдет. Времена уже не те».
Через силу улыбнувшись, он негромко обронил:
– Спасибо за заботу. Может, чашечку горячего шоколада?
– Одну минутку! – обрадовалась девушка. – Я приготовлю его так, как вы любите.
«Несчастная, – подумал агент, не глядя ей в глаза. – Останется теперь без работы. Кто станет брать к себе помощницу человека, который не сумел справиться с возложенной на него очень важной миссией?»
– Вы очень добры! – Положив клинок на место, он проводил взглядом миниатюрную фигурку, поспешно исчезнувшую в дверях. Электронные часы настольного органайзера равнодушно мигали виртуальными стрелками.
«Минутку? – сам у себя спросил японец. – Как мало ты мне оставила! Хотя другого я и не заслужил…»
Подойдя к окну, Накамура прижался к толстому стеклу горячим лбом. Его родной город смотрел на него сквозь окно с нескрываемой укоризной. Он ждал от агента правильного решения, как отец ожидает от сына достойных поступков.
Японцу стало нечем дышать. Схватившись руками за ручки оконной рамы, он вывернул их и распахнул створки. Холодный воздух ударил его в грудь, дав возможность с наслаждением расправить легкие. Ворвавшись в кабинет, он смахнул со стола какой-то листок и, медленно кружа, пронес его аж до противоположной стены.
Накамура ступил на подоконник. Удерживаясь за оконную раму, заглянул вниз. Там суетились и спешили куда-то люди, которых почти не было видно с такой высоты, двигались автомобили по запруженным рекам магистралей. Этот город будет жить вечно! Несмотря ни на какие человеческие потрясения!
– Смотри, Осака! – прошептал японец, чувствуя, как высотный ветер треплет его короткую жесткую шевелюру. – Я остаюсь лучшим!
Накамура разжал пальцы и, слегка оттолкнувшись от подоконника, обрел чувство невесомости. Он уже не слышал звона разбитой чашки и вопля своей помощницы, опоздавшей всего на пару секунд напоить своего шефа дымящимся приторным напитком…
Удар… Темнота.
