Сэм сделал все, что было в его силах. Он разгадал тайну; он добыл для Эрла всю необходимую информацию, хотя и ценой собственного достоинства, которое оказалось изрядно потрепано, когда Сэма выставила из Остина местная полиция — ему еще пришлось долго оправдываться, что он не собирался причинять никому зла и понятия не имел, что означает загадочный латинский термин «Treponema pallidum», по крайней мере до тех пор, пока не начала кричать та девушка.

«Я сделал все, что было в моих силах, — думал Сэм. — Я сделал все, что обещал, и от меня уже не зависит, будет ли какой-нибудь толк от добытой мною информации». Как оказалось, Эрлу было известно, что такое Форт-Дитрих, и он объяснил это Сэму; и теперь наконец происходящее получило хоть какой-то смысл.

Но Сэм не мог успокоиться.

Ему предстояло сделать еще один звонок. Достав бумажник, он поискал в нем визитную карточку с номером телефона юридической конторы из Чикаго, в которой работал адвокат Дейвис Тругуд. Тщетно. Кто знает, куда она запропастилась? Сэм постоянно терял вещи. Это было у него в натуре.

Но, разумеется, он помнил название конторы, магические слоги: «Моусли, Ваканнс и Дестин».

Из гостиничного номера в Уэйко, где он нашел убежище после скандала в университете Остина и после строгого приказа покинуть город и не возвращаться до тех пор, пока не наступит конец света или Техас не провозгласит независимость (что бы ни наступило раньше), Сэм позвонил по междугородной связи в чикагский телефонный узел и попросил сообщить ему нужный номер телефона.

— Сэр, в справочнике такая контора не значится.

Сэм опешил.

Помолчав, он сказал:

— Возможно, я произнес название неправильно. — Такое происходило сплошь и рядом: северяне никогда не могли разобрать с первого раза его «кукурузный акцент», хотя, разумеется, только так и следовало произносить английские слова, а то, что говорили они сами, являлось надругательством над великим языком. — Повторяю по слогам: Мо-у-сли, Ва-каннс, с двумя "н", Дес-тин. Могу произнести по буквам...

— Сэр, в справочнике нет ничего даже отдаленно похожего.

— Во всем районе?

— Во всем городе Чикаго.

— Понятно, — пробормотал Сэм.

Он положил трубку, совершенно сбитый с толку. Его мозг принялся лихорадочно обрабатывать эту неожиданную информацию, и через некоторое время появилось что-то похожее на решение.

Сэм никогда не расставался со своей записной книжкой, и сейчас он нашел в ней телефон одного федерального прокурора из Литтл-Рока, который, если ему не изменяла память, перед этим долгое время проработал на аналогичной должности в округе Кук, то есть в Чикаго, штат Иллинойс.

Сэм позвонил своему знакомому и объяснил ему, в каком странном положении очутился.

Тот, сверившись со своей записной книжкой, назвал Сэму номер телефона и предложил перезвонить по нему через пять минут.

Сэм сделал, как было сказано, и услышал в трубке ответ:

— Управление полиции пятнадцатого округа, говорит детектив Чиковиц.

— Здравствуйте. Вам только что должен был звонить Чарли Хейворт.

— Да, сэр. Вы мистер Винсент, так?

— Совершенно верно, сэр.

— Я в вашем распоряжении.

Сэм объяснил свою проблему. Он сообщил все подробности, и детектив обещал перезвонить в самое ближайшее время.

Ждать пришлось семнадцать минут; это характеризовало детектива Чиковица с лучшей стороны.

— Знаете, сэр, никакой юридической конторы «Моусли, Ваканнс и Дестин» действительно нет. Ни в Чикаго, ни в Ивенстоуне, ни в Скоки, ни в одном из близлежащих районов. Однако мне удалось найти в Чикаго фирму «Братья Бонверит».

— Гм, — задумчиво произнес Сэм, — ничего не понимаю. Какое отношение имеют эти Бонвериты к...

— Ну как же. Вы сказали, что фамилия вашего адвоката Тругуд, так? И все это имеет отношение к глубинке в Миссисипи, где по-прежнему много негров и французов?

— Да.

— Так вот, сэр, если фамилию «Тругуд» дословно перевести с английского на французский, получится «Бонверит». Если этот человек был из тамошних креолов и хотел изменить свою фамилию на английский лад, но при этом все же сохранить с ней связь — а так поступают многие, — у него получилось бы «Тругуд». Понимаете, что я хочу сказать? Ближе этого к Тругуду в Чикаго ничего нет.

Сэм был окончательно сбит с толку.

— Далее, я поискал в справочнике уже другое название. Вот четыре телефонных номера, зарегистрированные на Бонверита.

Детектив Чиковиц зачитал их.

Сэм услышал смутно знакомую последовательность цифр.

— Это то, что нужно! — воскликнул он. — Да, это как раз то, что нужно! Вот тот самый телефон, по которому я звонил!

— Что ж, этот номер отключен. Совсем недавно.

— Понятно, — пробормотал Сэм. — А какой деятельностью занималась фирма «Братья Бонверит»?

— Это контора погребальных услуг. Я справился у своих ребят. Очень процветающая. Бонвериту практически полностью принадлежит такого рода деятельность в Саут-сайде и в пригородах. Через него проходит много покойников. Он очень богат, этот Дейвис Бонверит.

— Понимаю. Вы больше ничего не хотите мне добавить?

— Хочу, сэр. Вероятно, в Чикаго он самый богатый из них. Предположительно у него есть не меньше двух миллионов долларов. Для одного из них этот Бонверит добился успеха.

— Я вас не понимаю... Для одного из них?

— Понимаете, сэр, он негр. Дейвис Бонверит держит свое дело на пересечении Коттедж-Грув и Сто тридцать девятой улицы в Саут-сайде. Этот район населен чернокожими. Дейвис Бонверит является самым состоятельным цветным в Чикаго.