Эрл лежал на койке в городской тюрьме. Никто не допрашивал его, ему не задавали совершенно никаких вопросов, вообще не обращали на него ни малейшего внимания. Ему позволили вымыться под душем, дали ему тюремную униформу и забрали его костюм для чистки. Ему оставалось лишь предаваться мрачным раздумьям, курить и видеть тревожные сны. Однажды поздно ночью один из немногочисленных приличных быков, бывший во время войны морским пехотинцем, выпустил его из камеры, отвел в приемную и позволил позвонить жене и самому сказать ей, что он уцелел и на этот раз.

— Я знаю, — ответила Джун. — Твое имя не называли в газетах вместе с именами тех несчастных ребят.

— В таком случае это единственное, что они сделали верно.

— Все эти мальчики, Эрл... — сказала она.

— Все получилось совершенно неправильно, — выдавил из себя Эрл.

— Эрл, вернись домой. Этот город принадлежит дьяволу. Ты отдал ему все, что у тебя было, и что получил взамен?

— Ничего.

— Эрл, это не стоит того.

— Да, не стоит. И никогда не стоило. Все они, эти мальчики, — их больше нет.

— Эрл, ты не должен думать об этом. Это убьет тебя.

— Я знаю. Я должен думать о других вещах. Как там ребенок?

— Пинает меня понемножку. Маленький футболист, вот что я тебе скажу.

— Я вернусь домой, как только смогу, любимая. И когда наступит время, я буду там.

— Я знаю, что ты или вернешься, или погибнешь, — ответила она.

Он следил за тем, как газеты в течение нескольких дней обыгрывали случившееся. Эрл считал, что его уже ничем нельзя удивить, но даже он с трудом заставил себя поверить в реальность того, что публиковалось в прессе. «Нью эра» представила трагедию таким образом:

ДЖЕЙХОКЕРЫ УСТРОИЛИ ЗАСАДУ САМИ НА СЕБЯ

На товарной станции в результате собственной паники погибли семь человек.

Участники специальной рейдовой команды окружного прокурора, по всей видимости, перестреляли друг друга прошлой ночью на сортировочной станции железной дороги Миссури — Тихий океан.

Погибло семь человек, в том числе 65-летний Ди-Эй Паркер, легендарный агент ФБР, прославившийся своими успехами в борьбе против предводителей гангстеров в 30-х годах.

Источники сообщают, что Паркер был командиром отряда, известного в наших краях как «джейхокеры»; это название они получили в память о канзасских бандитах, терроризировавших Хот-Спрингс перед Гражданской войной.

«Я полностью разочаровался в мистере Паркере, — сказал Фред К. Беккер, прокурор округа Гарленд. — Он был опытным человеком, но, очевидно, в его преклонном возрасте разум утратил остроту, и он принял множество неудачных решений. Ночные операции всегда бывают крайне сложными, я это узнал лично, когда был в Италии в составе армии Соединенных Штатов. Я должен нести всю ответственность за то, что не проявил должной проницательности и не заменил его более компетентным человеком. Я испытываю глубокую боль от этой потери. И, повторяю, принимаю всю ответственность за случившееся на себя».

Вот как описывают источники события той ночи.

Руководствуясь непроверенными сведениями, Паркер направился со своим отрядом на товарную железнодорожную станцию, так как ожидал, что там будет предпринята попытка преступления, сходного с известным ограблением поезда, перевозившего месячную зарплату работников компании «Алкоа» (1940 год).

В темноте его люди разделились. По неизвестным причинам один из них открыл огонь, и вслед за ним все остальные начали стрелять в плохо различимые цели. Когда стрельба закончилась, семь человек, включая Паркера, лежали мертвыми.

Газеты штата, издававшиеся в Литл-Роке, писали чуть помягче, но суть публикаций оставалась той же: свихнувшийся на старости лет Ди-Эй Паркер по собственной глупости повел свой маленький отряд на сортировочную станцию, где по еще чьей-то глупости поднялась стрельба. Джейхокеры поубивали сами себя.

Эрл скомкал кучу газет и швырнул в угол. Он пролежал весь день и всю ночь. Все это мало чем отличалось от войны.

Он смотрел остановившимся взглядом на уродливую цементную заплату в потолке, пытаясь понять, что же все-таки случилось и почему. Он старался не думать о мальчиках, о коротких очередях, которые так аккуратно укладывали их по одному, и о том, насколько хорошо все было спланировано, насколько изобретательно осуществлено. Он пытался отрешиться от скорби, которую испытывал по хорошим молодым людям, и от ненависти к Беккеру, Оуни Мэддоксу и Джонни Испанцу, профессиональному грабителю банков, который, скорее всего, и устроил эту западню.

Он очень старался не думать обо всем этом, а также и о безмолвных гробах, которые были погружены в поезда и без всяких почестей отправлены туда, откуда приехали погибшие.

На третий день его вывели из камеры и препроводили в небольшую комнатку, где его ожидал не Фред К. Беккер, а главный клерк Беккера, похожий на хорька маленький человечек в очках по имени Уиллис О'Дойл.

— Мистер Суэггер?

— Да. Где Беккер?

— У мистера Беккера важные дела. Ему некогда заниматься вами.

— Вот подонок.

— Мистер Суэггер, словесные оскорбления в адрес мистера Беккера в этой комнате не приведут вас ни к чему хорошему.

— Меня в чем-нибудь обвиняют?

— Нет. Нет, если вы будете сотрудничать.

— Господи помилуй, семь человек сражались за него и отдали свои жизни, а от меня требуют какого-то сотрудничества?

— Мистер Беккер не меньше, чем вы, расстроен неудачей операции. Но он уверен, что при более эффективном командовании со стороны мистера Паркера и лично вас этого можно было бы избежать.

О'Дойл смотрел на него спокойными глазами совершенно постороннего человека, нисколько не заинтересованного всем случившимся и его последствиями.

— Мистер, вы ведь мало что понимаете в таких вещах, не так ли?

— Неважно, мало или много. Мистер Суэггер, я пришел сообщить вам, что губернатор штата Арканзас сегодня официально потребовал, чтобы специальная рейдовая команда окружного прокурора официально прекратила свое существование. Мистер Беккер решил исполнить это требование. Официальное сообщение об этом будет сделано сегодня ближе к вечеру.

— Вы же сами знаете, что он все еще может одержать победу. Ему достаточно всего лишь обыскать «Огайо», хотя бы с несколькими людьми из полиции штата, закрыть его, и это прикончит Оуни Мэддокса.

— Я не думаю, что мистер Беккер заинтересован в продолжении опасных акций, особенно в центре города.

— Он сдался.

— Сэр, если вы будете продолжать нападать на мистера Беккера, это не приведет вас ни к чему хорошему, — повторил человечек в очках.

— Если он ничего не сделает, то начисто проиграет. С ним будет покончено. Никто и никогда в этом штате не выберет неудачника ни на какую должность. Это же Юг, поймите ради бога.

— Мистер Суэггер, городской прокурор намеревался предъявить вам обвинение в умышленном совершении противоправных действий, как то: применение огнестрельного оружия в пределах города, оставление места несчастного случая, взлом и незаконное проникновение в «Фордайс». Вам еще повезло, что он не включил в обвинение сексуальные домогательства, которые проявились во вторжении в женское моечное отделение!

О'Дойл оказался большим скромником: его личико сморщилось от отвращения.

— Но мистер Беккер ходатайствовал в вашу пользу. Все обвинения против вас и мистера Хендерсона будут аннулированы. Единственное условие состоит в том, чтобы вы подписали заявление по поводу событий на товарной станции три ночи назад, немедленно покинули город и никогда сюда не возвращались. Текст заявления будет лежать на столе в течение следующих десяти минут. Мистер Беккер хочет, чтобы вы уехали отсюда. Уехали навсегда и не мешали ему начать действия по исправлению положения. Ему предстоит много, очень много дел.

Эрл лишь смерил его презрительным взглядом. Беккер пошел на мировую с городом и, возможно, с Оуни. Теперь они общими усилиями прятали концы в воду.

— Какое расследование было предпринято на месте преступления?

— Никто не считал и не считает его местом преступления. Это место несчастного случая. Городская полиция Хот-Спрингса оцепила территорию и организовала оказание пострадавшим медицинской помощи. К сожалению, ваша команда прошла такое хорошее обучение, что все пули оказались смертельными. Семь человек, как было объявлено, скончались по пути в больницу. В городе было очень кровавое лето.

— Восстановить истину можно было за десять минут. Были хотя бы собраны гильзы? Было сделано вскрытие трупов? Были опрошены свидетели, которые слышали звуки стрельбы из различных видов оружия? Были там хотя бы обнаружены карабины? Наши карабины у нас отобрали вместе с прочим длинноствольным оружием и бронежилетами. Как мы могли перестрелять друг друга из карабинов, если карабинов у нас не было вовсе и...

— Мне сообщили, что на месте несчастного случая было обнаружено несколько карабинов, мистер Суэггер. Вы должны привыкнуть к мысли о том, что все закончилось и что самым лучшим выходом для вас будет покинуть округ и начать жизнь с начала в каком-нибудь другом месте. Я говорил с мистером Хендерсоном. Он понял мудрость и доброжелательность нашего предложения.

— Не знаю, почему вы, подонки, всегда сваливаете все на тех людей, которым платите за то, чтобы они убивали вместо вас, — сказал Эрл. — Но именно так все и происходит.

— Вы понимаете, что вам также запрещается вступать в контакт с мистером Беккером, разговаривать с журналистами или публиковать какие угодно сведения об этих событиях, которые могли бы дать основания считать вас участником группы, которую газеты назвали джейхокерами?

Эрл молча смотрел на него.

— Вам также делается официальное предупреждение о том, что любые попытки отомстить путем диффамации тем лицам, которых вы считаете виновными в этом происшествии, будут рассматриваться как преднамеренное нарушение данного соглашения и, соответственно, закона, что будет означать преследование вас по суду — настойчивое и с применением всех наших ресурсов. Вы должны оставить город быстро, тихо и окончательно. Вы никогда не должны снова вступать в пределы округа Гарленд. Ваши десять минут почти истекли, сэр.

Эрл лишь покачал головой.

— Мистер Суэггер, это не просто лучшее предложение, которое вы можете получить, это вообще единственное предложение, которое вам будет сделано. Я на вашем месте подписал бы, уехал из города и вернулся к своей обычной работе, какой бы она ни была.

— Он что, собирается вот так запросто списать всех этих мальчиков?

— Мистер Суэггер, у меня есть и другие предписания. Если этот документ не будет подписан в течение следующих трех минут, я дам указание городским юристам выдвинуть против вас обвинение по закону. Не думаю, чтобы вы, имея жену, ожидающую ребенка, хотели провести следующие несколько недель в тюрьме, пока будет проводиться чрезвычайно скрупулезное и потому продолжительное расследование вашего дела. Между прочим, значок, который был вам выдан, конфискован и уничтожен. Кроме того, поскольку вы больше не офицер правоохранительных служб, вы утратили право на скрытое ношение оружия. Сэр, я на вашем месте подписал бы бумагу и исчез отсюда со всей возможной скоростью.

На Эрла нахлынул гнев, он словно наяву представил себе, как разбивает череп маленького человечка о стену. Но, конечно же, он понимал, что ни к чему хорошему это не приведет, и поэтому, выкурив сигарету, он подписал проклятую бумагу, испытывая при этом такое чувство, будто он только что продал своих самых старых и лучших друзей.

— О, и еще одна, последняя вещь, мистер Суэггер. Вам придется заплатить семьдесят пять центов за сухую чистку вашего костюма и галстука и стирку вашей сорочки и носков.