Глава 14
Хотя все центральные официальные издания, естественно, оплакивали “уход из жизни великого человека”, однако это не помешало им достаточно быстро перейти от этой печальной темы к проблеме обвинения. Кто и за что? На следующий же день в “Вашингтон пост” была опубликована статья под заголовком: “ИТАК, ОН ВОЗВРАЩАЕТСЯ, ЭТОТ ОБИЖЕННЫЙ НА ЖИЗНЬ ЖАЛКИЙ ЧЕЛОВЕЧИШКА СО СВОЕЙ ВИНТОВКОЙ”. В статье говорилось, в частности, следующее:
“Чувство неудовлетворенности никак в нем раньше не проявлялось; особенным этого человека сделала винтовка 38-го калибра. Как таинственный призрак из самых ужасных ночных кошмаров он вернулся и сам вписал свое имя в историю. Окажется ли виновником вчерашней трагедии в Новом Орлеане, как заявляет Федеральное Бюро Расследований, Боб Ли Суэггер, герой вьетнамской войны, переживший немало трудностей и озлобленный из-за того, что страна не наградила его орденом Почета конгресса США, или им окажется кто-нибудь другой, у кого будут свои тщеславные амбиции и обиды, в принципе это уже не важно. С 1963 года важным становится то, что в этой стране история может писаться при помощи точных выстрелов из стрелкового оружия. И все потому, что это оружие доступно всем. Маленький, никому не известный человек в одно мгновение может стать знаменитым благодаря тому, что ему доступно оружие. В случае с Ли X. Освальдом речь шла о дешевой, оставшейся после войны итальянской винтовке. Во вчерашней трагедии виновата американская мощная дальнобойная винтовка, собранная на заводе “Ремингтон”. Но опять же и это не важно. Проблема в том, что винтовки всегда производятся с одной целью – убивать, и они убивают так часто, что создается впечатление, будто это стало “американским” видом спорта. И после ужасных событий этой второй кровавой американской трагедии, можно сказать, типичной американской трагедии, которая объединила оружие и надежду, понятия сами по себе несовместимые, возникает вопрос: не настало ли для нас время приложить все усилия, чтобы приблизить тот день, когда оружием будут владеть только полицейские, солдаты и несколько лесников?”
“Нью-Йорк таймс” для контраста преподнесла все с геополитической точки зрения:
“Произошедшие вчера в Новом Орлеане события лишний раз подтверждают, что наша нация еще не полностью избавилась от синдрома такого глобального катаклизма, как вьетнамская война, даже несмотря на бескровную победу над Саддамом Хусейном в прошлом году. Ветеран войны во Вьетнаме, награжденный орденами и медалями, питающий огромное уважение к равным себе людям, скорее всего, впал в такое подавленное состояние под влиянием славы, доставшейся американским солдатам в последней войне, в то время как сам он не был удостоен такого почета. Ненависть ослепила его до такой степени, что он оказался в состоянии совершить это ужасное деяние, опорочив тем самым свой героизм и то, ради чего он так мужественно сражался двадцать лет назад. Хочется надеяться, что Роберт Ли Суэггер, командер-сержант Корпуса морской пехоты США, неоднократный чемпион по стрельбе из снайперской винтовки, записавший вчера на свой счет восемьдесят восьмое убийство, все-таки будет пойман живым и мы узнаем истинные причины его жестокости. Прежде всего нас волнует справедливость. Если сержант Суэггер действительно виновен в совершении этого преступления, то он должен быть наказан. Но мы надеемся, что в наказании будет место и милосердию. Как и многие другие, сержант Суэггер – продукт своей эпохи. Те раны, которые кровоточили у него в душе на протяжении последних двух десятилетий, были нанесены ему его собственной страной и тем огромным безразличием, с которым она относилась к его прошлому и прошлому тех, с кем он служил. Вот почему, несмотря на то, что жертвой оказался не он, его жизнь тоже представляет собой сплошную трагедию. Когда его арестуют, если он, конечно, еще не умер, как считают, исходя из характера полученных им ранений, некоторые офицеры из Отдела по обеспечению законности, тогда, наверное, мы сможем получить ответы на все эти вопросы. А может быть, и нет. Но в конце концов самым лучшим было бы, если бы Боб Ли Суэггер сам пришел с миром. Если это произойдет, мы как нация тоже отнесемся к нему подобающим образом. Тогда, видимо, мы наконец признаем, что наши действия во Вьетнаме были самым настоящим злом и наша позиция в мире, когда мы навязываем другим нациям свой взгляд на вещи, отличается убогостью и примитивизмом. Эта наша позиция, которую мы сейчас называем “американский образ жизни”, еще раз продемонстрировала, что это позиция смерти”.
“Балтимор ивнинг сан” начинала с вопроса:
“Кому нужна дальнобойная штурмовая винтовка, из которой можно убить человека с расстояния больше четырехсот футов? Естественно, не тем тысячам ни в чем не повинных детей, которые ежегодно становятся жертвами таких специально предназначенных для ведения боевых действий винтовок, и, конечно же, не тем тысячам незащищенных взрослых, которые гибнут от многозарядных и дальнобойных винтовок и автоматов, при помощи которых торговцы наркотиками выясняют свои отношения на улицах наших городов. Как подтвердила вчерашняя трагедия в Новом Орлеане, такое оружие нужно только могущественным владельцам заводов по производству этого оружия, торговцам наркотиками, сумасшедшим, которые ради забавы убивают животных, или тем, кто покушается на жизнь президента. Конгресс должен немедленно прореагировать и принять закон, запрещающий продажу многозарядных штурмовых винтовок дальнего радиуса действия, оснащенных мощным оптическим прицелом. Только так мы сможем дать жизни хоть какой-то шанс”.
На обложках журналов “Тайм” и “Ньюсуик” фактически ни разу не появилось лицо президента. Зато они пестрели фотографиями Боба. За считанные минуты он стал знаменит на весь мир; во-первых, из-за совершенного им покушения, во-вторых, благодаря своему внезапному исчезновению и, в-третьих, из-за созданного ему имиджа: замкнутый, чудаковатый, немного со странностями, любящий винтовки человек из Дикси, долгое время воевавший во Вьетнаме снайпером и ставший теперь на скользкий путь. Он был одновременно Ли X. Освальдом, Джеймсом Орлом Реем и Бироном де ла Бекуит, этаким угрюмым белым оборванцем, охотящимся за людьми вроде Флема Сноупса, знаменитого героя романов Фолкнера.
ФБР быстро раскручивало дело. Опознание Ником Мемфисом подозреваемого через несколько минут после выстрела только ускорило этот процесс, и средства массовой информации совместно с компьютерной системой полиции действовали намного быстрее и намного опытнее, чем в 1963 году.
Номер винтовки, например, сразу же был проверен в системе ГМВТС ВМФ США, откуда сообщили, что сама винтовка была приобретена в 1975 году офицером из ГПС Корпуса морской пехоты США в качестве подарка по поводу увольнения в запас командер-сержанта КМП США Боба Ли Суэггера. Была даже найдена расписка в получении с собственноручной подписью Боба. После этого определили, что новый ствол, сделанный из нержавеющей стали, был установлен оружейных дел мастером из Литл-Рока по имени Дон Фрэнк. Фрэнк сверился со своей книгой учета и подтвердил, что эта работа была им выполнена для Боба Ли Суэггера в 1982 году.
Получив эту информацию к восьми часам вечера, агенты местного отделения ФБР в Литл-Роке выехали с ордером на обыск прямо в Блу-Ай, где вскрыли все ящики и замки на дверях, перевернули все содержимое трейлера и отнеслись к каждой вещи с огромным вниманием.
Там они обнаружили усугубляющие дело доказательства: карты, схемы, чертежи, вычисления и заметки на полях карт тех четырех городов, в которых, как предполагалось, президент США должен был выступить в период с февраля по март. Заметки были явно аналитического характера, например: “Ветер. Какой силы ветер?” “Какое время лучше всего для выстрела?” “Какое расстояние? Стрелять издалека или попытаться подойти поближе?” и: “308Р50?”. Что это еще за “308” и “50”? Также были найдены билеты на самолет и квитанции о проживании в гостиницах, свидетельствующие о том, что он побывал во всех четырех городах. Другая группа агентов немедленно проверила все на местах. И наконец они нашли оптический дальномер “Барр энд Страуд”, предназначенный для точного определения расстояния до цели, бесценный прибор для любого снайпера. Потом в оружейном шкафу были осмотрены принадлежащие Бобу тридцать две винтовки и семнадцать пистолетов, среди которых было пустое место для “Ремингтона 700”, который уехал вместе с ним в Новый Орлеан, и найдены около десяти тысяч патронов. Возле трейлера они обнаружили еще одно печальное свидетельство, которое долго обсасывалось в прессе. Это была узкая могилка, в которой лежало мертвое тело Майка. Его голова была прострелена патроном 12-го калибра. Как сказал один из руководителей расследования, “он знал, что уже никогда не вернется назад, а здесь никто, кроме него, не позаботится о Майке, который, наверное, был в этом мире единственным живым существом, которого Боб любил”.
Однако в вопросе с собакой было одно “но”, которое высказал друг Боба, бывший адвокат и герой войны Сэм Винсент, который ни на секунду не сомневался, что Майка убил не Боб.
– Я вам вот что скажу, – заявил он репортерам, которые разыскали его, чтобы взять интервью, – тот, кто так поступил с Бобом, долго готовился и проделал большую работу. Этот человек ловко сфабриковал дело, ложно обвинив Боба, обернув его репутацию против него самого, поставив его вне закона и сделав его самым ненавистным человеком не только в Америке, но и во всем мире. У этого человека, вне всякого сомнения, достаточно людей, которые будут лгать в журналах, газетах и по телевидению. Повторяю, он тщательно все продумал и проделал большую работу, но допустил одну ошибку: убил собаку Боба. В наших местах собак считают членами семьи, поэтому дело приобретает уже личностный характер, а такой поступок абсолютно противоестественен для Суэггера.
Это заявление Винсента четко прозвучало в вечерних новостях, но никто не придал ему должного значения, потому что никому не хотелось вникать в слова заблуждающегося, как все считали, старого человека, тем более глубоко переживающего за судьбу Боба и считающего его абсолютно невиновным.
Также были найдены и другие люди, которые знали Боба прежде и могли порассуждать о его феномене. Из памяти компьютеров были извлечены на свет данные о героизме отца Боба, погибшего на 67-й магистрали ночью 23 июля 1955 года. Все узнали о том, что Орл Суэггер был сержантом арканзасской полиции и одним из семи проживающих в Арканзасе обладателей ордена Почета конгресса США за участие во второй мировой войне. Появление в телепрограмме целого ряда старых арканзасских знаменитостей сделало ее довольно интересной и привлекательной для зрителей.
– Трудно поверить, что сын Орла Суэггера мог совершить такое, – говорил один из них. – Он был одним из самых храбрых, смелых и в то же время вежливых людей, живущих среди нас. Мы все считали Боба честным и искренним, хотя, конечно, никогда точно не знаешь, кем может оказаться человек на самом деле…
Также разыскали несколько бывших снайперов КМП США, раньше служивших с Бобом, но по телевидению показали только одного, который рассказал кое-какие “интересные” подробности, при этом его лицо было все время закрыто. В настоящее время он занимался продажей автомобилей.
– Боб был великим стрелком, но от него все время веяло холодом, – рассказывал он. – Это был холод сердца, которым веет от настоящего убийцы. Из всех нас, а в составе нашего взвода за три года побывало более пятидесяти человек, он, несомненно, был лучшим. Но, насколько я знаю, теперь все, кто воевал тогда с нами во Вьетнаме, вернулись к нормальной гражданской жизни и твердо убеждены, что во Вьетнаме служили своей стране так, как это было надо… Большинство из них живет сейчас вполне нормально.
Потом он стал вдаваться в подробности о том, как трудно его психике бороться с живущим в нем злом, которое выражается в любви к жестокости. При подготовке к программе его то включали в основной блок, то выключали из него, когда он начинал рассказывать длинную историю о том, как долго он боролся с алкоголизмом, и все-таки смог вернуться к нормальной жизни. Лишь позже, когда обнаружилось, что он – подставное лицо, все отказались от его услуг и эта история прозвучала только в “Энтертеймент тунайт”.
На третий день ФБР представило результаты баллистической экспертизы. Они были малоутешительными. Прежде всего, пуля, которая пробила кость и мозг навылет, затем изменила направление полета и попала в какой-то твердый предмет на подиуме, скорее всего, в гвоздь. Поэтому классифицировать ее тип было невозможно. Тем не менее, предварительные результаты анализов металлической структуры пули показали, что ее состав полностью соответствует составу проб, взятых из ствола принадлежавшего Бобу ремингтона. Внутри ствольной коробки были обнаружены два слабых отпечатка пальцев. В архиве КМП США их сразу же классифицировали как отпечатки пальцев Боба Ли Суэггера. Найденная на полу пустая гильза действительно была выстрелена из ремингтона. Оставленные на ней механизмами винтовки следы точно соответствовали устройству патронника ремингтона. Сама гильза была идентифицирована как гильза от патрона 308-го калибра “Винчестер Мач Никель Плэйтид”, партия № 32В 0424, выпущенного “Федерал картридж компани”, Анока, штат Миннесота. Боб заказывал их почтовой пересылкой в Нью-Бронфелсе, штат Техас. Точно такие гильзы – некоторые снаряженные пулями, некоторые еще не распечатанные из упаковок – были обнаружены в его мастерской. И наконец, дело дошло до его письма. Полное боли и отчаяния, написанное в немного неуклюжей и наивной манере, оно быстро стало самым знаменитым письмом во всей Америке. В нем Боб пытался объяснить президенту, что стремится получить орден Почета конгресса США лишь на том основании, что заслужил его. Это было именно то письмо, из-за которого он попал в группу Чарли в списке подозреваемых Секретной Службы и на которое бестолковый агент ФБР не обратил никакого внимания. Это было то письмо, которое могло спасти жизнь человека. Именно оно было первопричиной случившегося.
И ни у кого, кто готовил подобного рода сообщения, а также другие репортажи и статьи, не возникало сомнения, что командер-сержант в отставке Боб Ли Суэггер из Блу-Ай, штат Арканзас, виновен в покушении на жизнь президента Соединенных Штатов и что именно он первого марта совершил тот злополучный выстрел в Новом Орлеане, штат Луизиана. Как завершающий аккорд прозвучали слова, сказанные на четвертый день после трагедии миссис Сьюзен Суэггер Прис – бывшей женой Боба Ли Суэггера, а ныне владелицей магазина скобяных изделий в Хайленд-Джанкшн, штат Северная Каролина, – которую удалось выследить одному из репортеров телевидения.
На вид это была маленькая сердитая женщина; лицо почти полностью скрывалось под шарфом и большими солнцезащитными очками. Репортер остановил ее как раз в тот момент, когда она, выйдя из “кадиллака” своего мужа, стремительно направлялась в контору юриста.
Нет, у нее нет ни малейшего представления о том, где сейчас находится Боб, и она очень сомневается, что он вообще остался в живых, а если и остался, то вряд ли захочет связаться с ней. На этом она посчитала разговор законченным, потому что, как она выразилась, у нее нет времени; при этом она добавила, что жизнь слишком коротка, чтобы еще раз связывать ее с Бобом Суэггером.
Потом она внезапно остановилась и высказала свою последнюю мысль:
– Одно я могу сказать точно: если уж Боб Ли Суэггер вбил себе в голову, что ему надо убить президента Соединенных Штатов, то можете быть уверены – он убил бы его. Но, я повторяю, убил бы президента, а не сальвадорского архиепископа. Вы говорите, что Боб Суэггер целился в одного человека, а попал в другого? Так вот, запомните: за всю свою жизнь – и это чистой воды правда – Боб Ли Суэггер ни разу не промахнулся, потому что это совершенно не в его духе.
