Глава 14

Да, тут нашлись винтовки — порядка тридцати. Но ни единого затвора, так что они были бесполезны. Её снайперская винтовка с отличным прицелом также пропала, став немецким трофеем — вместо её головы. Также не нашлось ни одного ППШ, поскольку немцы подбирали эти неприхотливые крестьянские машинки при первой возможности. В своей традиционной методичности и тщательности немцы не оставили ни гранат, ни штыков или ножей, ни пистолетов. Тела — двадцать четыре трупа — лежали двумя рядами вдоль тропы, куда их оттащили волоком. Большинство несло на себе печать жестокости современного ручного оружия — кто-то был ужасно изуродован, кого-то пощадило. Для чего-то их присыпали известью — словно для того, чтобы защитить лес от них, а не их от леса. Однако, это работало — за прошедшие день и ночь падальщики так и не притронулись к мясу, добытому двуногими хищниками.

— Бака здесь нет, — сказал Учитель.

— Это хорошо.

— Он скрылся. Похоже, что доброму десятку людей удалось уйти.

— Нет, — ответил Крестьянин, переведённый Учителем. — Ты обсчитался, товарищ. Тел немного потому, что тут нет женщин.

— Женские тела забрали? — спросила Петрова.

— Судя по всему — да.

— Чего ради? — спросила она. — Непохоже, что нацисты вдруг зауважали женщин. Обычно они насилуют перед убийством.

Природа вокруг вернулась к своему прежнему состоянию: светлые сосны высились столь же величаво, толстая подстилка из сосновых иголок, устилавшая землю, скрылась под опавшими зелёными листьями. Однако, в воздухе всё ещё ощущалась пороховая гарь, которой грозил собиравшийся дождь. Везде валялись стреляные гильзы — скорострельное германское оружие жрало патроны в невероятных количествах. Небольшое лиственное деревце, росшее неподалёку от места взрыва М24, потеряло во взрыве свою сердцевину, и сейчас его листья уже пожухли. Лежащий на боку фургон был изодран осколками так, словно его комично погрызли термиты: прикоснись — и развалится. Рядом валялась несчастная лошадь с выпущенными кишками и изломанной под неестественным углом шеей. Она умерла, крича и брыкаясь. Вокруг беспорядочно лежали ещё сильнее пострадавшие и даже разорванные натрое трупы лошадей.

— Осмотрите всё, подумайте и возвращайтесь — оба, и расскажите.

— Рассказать о чём?

— О том, что тут случилось. Почему, как? Дайте мне какие-либо полезные пояснения. Теперь — быстрее, у нас немного времени до дождя, а Крестьянину ещё грибов надо набрать.

— Да, товарищ.

Оба мужчины сделали так, как им было велено, со всем тщанием — дойдя до зоны поражения и вернувшись обратно. Спустя назначенное время они встретились — Милли сидела под деревом недалеко от разбитого фургона в том самом месте, где боец с ножом чуть не убил её, после чего ему вышибли мозги.

— Очень грамотная засада, — сказал Крестьянин. — Эти солдаты знали своё дело. Поэтому-то мы ничего не слышали до того, как стало слишком поздно. Я заметил платок, привязанный к дереву на полпути на другой стороне тропы. Это заметка для заднего пулемёта, чтобы не скосить своих же людей.

— Отлично, — сказала она. — Теперь — Учитель, интеллектуал. Расскажи мне что-нибудь.

— Следы. Немцы пригнали сюда полугусеничные…

— Откуда ты знаешь, что у них были БТРы?

— Я видел следы покрышек, раздавленные гусеницами. Именно гусеницы давили следы колёс, а не наоборот — это значит, что гусеницы были сзади. Это панцервагены — полугусеничные БТРы.

— Двести пятьдесят первые Sd Kfz, — сказала она. — Огромные бронированные монстры. Очень сложно подбить, у них обычно на крыше ставится пулемёт МГ-42. Я их под Сталинградом видела. Сколько их?

— Я не знаю.

— Три.

— Уверен, что ты права. Как бы там ни было, это странно, не так ли? Зачем тащить сюда такие штуки, ломиться сквозь лес для того, чтобы забрать группу, которая и так отлично передвигается по лесу?

— Дело не в группе, а в чём-то ещё. Что бы это могло быть?

— Я не знаю.

— Трупы женщин.

— Точно, — согласился учитель. — Да. Так и есть.

— Они знали, что тут будут женщины. В горячке боя они не разбирали целей. Сложно разбирать, куда стреляешь из ревущего МГ-42, сжирающего ленту со скоростью в тысячу выстрелов в минуту. Итак, они забрали тела женщин. Зачем?

Она уже знала ответ.

Тела были повреждены взрывами, огнём и пулями. Различия смазались и были неясны. Им нужно было тщательно изучить тела, научным путём. Она поняла: «Они не просто знали обо мне. Они искали меня.»