Глава 30
Грохот костей

Некромант решил меня окончательно загонять, и потому спать мне вообще не довелось. Первых петухов я застал в Мучильне, швыряя пылающие снаряды по кряхтящим гоблинам, а завтрак и обед мне заменили пожираемые в промышленных масштабах потроха. Лично меня собственные успехи радовали, а вот Аарам лишь качал головой, глядя на мои потуги.

— Даже выбери ты путь Магии Жизни, от тебя было бы больше проку, чем от болотного жреца, — то и дело заявлял он.

И в целом был прав — мои боевые качества оставляли желать лучшего, а жреческие песни-пляски в реальном бою были почти бесполезны. Призываемый мною огонек наносил мизерный урон — разве что мог ненадолго отвлечь или ослепить врага. Лихорадка была неплоха в долгосрочной перспективе, но для этого мне нужно было прожить хотя бы пол минуты. Без пращи я бы не справился один на один с любым из гоблинов, если бы не свитки магии и благословений. Вот только тратил я их куда быстрее, чем создавал. Мне не хватало урона или возможности лечиться, тогда как гоблины могли пить зелья или залечивать раны шаманством Гварла.

Ситуацию мог бы исправить Щиты Веры, но я итак уже спустил почти две сотни Благодати, поэтому берег каждую крупицу и медитировал по откату. Вот только превращаться в метателя камней мне совсем не улыбалось — не для того я полз к алтарю Амалии под ударами молний и дрожал от страха, привязанный к ритуальному дереву на болотах!

Уже несколько раз я задумывался о том, чтобы взять какой нибудь доспешный или оружейный навык, но все же решил не спешить, дотянуть хотя бы до десятого уровня, до специализации. И Аарам был со мной согласен:

— Экзекутора или Проклинателя, конечно, из тебя нормального не выйдет, а вот Рыцарем Смерти стать сможешь, — качал он головой.

Как я понял, эти три специализации соответствовали светлым Экзорцисту, Священнику и Паладину, только вместо целителя, способного лечить и молитвами усиливать союзников, был колдун-проклинатель, насылавший болезни и прочие пакости на врага. Лично я больше склонялся именно к этой роли, благо на самого меня болезни и яды практически не действовали, да и в покровителях у меня был бог болот, что тоже как бы соответствовало тематике проклятий.

После обеда я отпросился у своего учителя — при чем, скорее от слова «мучитель», чем от «учить» — к Маркусу, отрабатывать еще и эту повинность. К счастью, благодаря игровым условностям, мое физическое состояние зависело от уровня энергии и здоровья а не того, как я провел последние часов двенадцать, что не могло не радовать. В армии я не служил — архаизм в виде воинской повинности упразднили, когда я еще пешком под стол ходил — но, судя по рассказам отца, уверен, что Аарама Бледного списали с какого-нибудь особо лютого сержантика.

Зато Маркус был его полной противоположностью — вечно улыбающийся, приветливый, готовый болтать без умолку о различных пустяках. И только взгляд выдавал в нем профессионального дознавателя, который все видит, все слышит и всех подозревает, ничего не упуская из виду. Наверное, он с одним и тем же выражением лица доливал дорогим гостям кипяточек в остывающий чай, и плескал кипятком в лицо допрашиваемым «особо опасным».

— Итак, сегодня я решил показать тебе одно совершенно удивительное место! — заявил он, стоило мне появиться на пороге, — Кладбище! И не простое, а «кладбище улик», как мы его называем! Так что одевай все самое старое и грязное — нам предстоит немного испачкаться!

Судя по тому, что его наряд был в светло-бежевых тонах, а на проходной лопату сунули в руки именно мне и всего одну, пачкаться должен был только я. Судя по тому, что на выходе нас дожидалась телега со стражником-возницей, путь был неблизкий, да и назад мы явно не порожняком должны были вернуться.

Спустя час езды, вместо уже привычного кладбища, моему взору предстала самая обычная свалка, куда городские службы очистки свозили мусор с улиц. Ну и сами горожане, по мере своих сил, тоже способствовали росту этой… кучи. Судя по вмиг позеленевшему стражнику, несло от нее изрядно. А дознавателю хоть бы что: прикрыл нижнюю часть лица надушенным платочком, и осматривает все это безобразие.

— Значит так. Вчера в «Хромого Пирата» зашел один из моих внедренных в шайку Хромого Висли людей, а назад не вышел. Вечером в условном месте тоже не появился, и наш штатный чародей заявил, что осведомителя уже нет в живых. Наша задача: отыскать его, — ввел меня в курс дела Маркус, выдавая задание на поиск тела. Награда была та же: три сотни опыта и двести монет.

— Какая еда?

Ваш язык поврежден!

Прочность: 0/80.

Комок разлагающейся плоти, еще совсем недавно выполнявший роль моего языка, вывалился и упал к нашим ногам.

— Судя по твоему состоянию, плохая. Больше не обедай там.

Одну руку сгибаю на манер крюка и, прихрамывая, прохаживаюсь вперед-назад.

— А! В «Хромом пирате»? В основном, конечно, ром. Солонина, сушеные фрукты — в общем, типичное корабельное меню. Предлагаешь поискать объедки с тамошней кухни?

Киваю.

— Ты у нас запахов не чувствуешь, тебе и искать.

Кто бы сомневался. И я пошел вдоль свалки, внимательно осматривая сваленные горы мусора. Пара куч показались мне подходящими по составу, но они лежали здесь уже довольно давно, превратившись в монолитный ком спрессованных объедков. Мимо прошмыгнула огромная помойная крыса, мазнув своим мерзким хвостом мне по ногам.

Крыса!

Отыскав более-менее удобный камень, я быстро нацарапал записку и отнес ее дознавателю.

— Зачем тебе это? — прочитал тот мою просьбу.

Неопределенно машу рукой в сторону помойки.

— Ладно, сейчас отправим гонца. Эй, Руф! — подозвал он стражника, — Вот список, дуй на блошиный рынок и купи все, что здесь указано.

Тот аж просиял, так ему не терпелось убраться подальше от этой смердящей кучи, вскочил на телегу и, словно заправский возница, хлестнул лошадей.

Ожидание было долгим. Маркус отошел к лесочку и там, усевшись на поваленное дерево, принялся изучать какую-то книжицу. Я тоже не собирался сидеть без дела. Сперва забрался в настройки и написал скрипт, который определял максимальный получаемый мной урон и, когда здоровья оставалось буквально на один удар, автоматически использовал умение «Закопаться» — чего-то такого мне катастрофически не хватало во время тренировок, и если бы не бдительный некромант, вовремя ставивший защиту, я бы добрый десяток раз ушел на возрождение.

Потом я изучил последствия своих интенсивных тренировок, благо сразу несколько навыков перевалили за заветную отметку уровня.

Десятый уровень Пращника подарил мне еще одну единицу Ловкости и умение «Обработать снаряд», которое превращало обычный камень в камень +1 либо в горсть песка, с шансами примерно пятьдесят на пятьдесят. В бою совершенно бесполезно, а вне боя я и так мог отобрать снаряды получше. В «Разделке добычи» открылись возможности вырывать клыки или когти, но и то и другое было несъедобно, а посему для меня бесполезно. Ну а выстраданный мозолями на пальцах десятый уровень «Портняжного дела» одарил меня новым типом стежка, который пассивно на 5 % повышал прочность создаваемых швов (взял это умение — на перспективу) и практически бесполезной вышивкой, наделяющей одежду 1–3 % сопротивляемости к случайной магической стихии за счет снижения ее прочности вдвое.

Часа через полтора вернулся стражник. С выражением невероятной брезгливости на своей небритой физиономии, он протянул мне дергающийся мешок. Потом снял с телеги клетку и тоже поставил перед моими ногами. Внутри билась о решетку небольшая птичка пестрой оранжевой расцветки.

Открываю клетку и выпускаю бедолагу. Руф проводил улетающую птичку печальным взглядом: еще бы! Луговой королек стоил без малого две сотни монет! А теперь самое время испытать придуманное мною комбо!

Достаю глиняную свистульку и дую в нее, что есть мочи. Хоть впятеро и реже человека, но все же, зомби тоже дышат: видать, какие-то органы живого мертвеца все же нуждаются в кислородной подпитке. Повинуясь неслышимому нами сигналу, королек снова появляется на поляне и садится мне на руку.

Достаю свиток с молитвой и использую его. С едва слышным шелестом, птичка превращается в горстку пепла на моей ладони, а я получаю 20 Благодати и сообщение:

Следующее жертвоприношение возможно не ранее, чем через 24 часа!

Вот вам и Облом Иванович Фигушкин — у свитка был общий откат с аналогичным умением. Хорошо хоть, что это правило не распространялось на остальные молитвы! Впрочем, у меня еще оставался кусок коры и миска с ритуальной жижей. Куда важнее было то, что бог принял жертву, пусть и по меньшей цене! Значит, вполне возможно было пересадить его на менее кровожадную диету, развязав себе руки и не беря лишние грехи на душу.

Впрочем, какая душа? Я же, компилятор меня побери, самый что ни на есть, зомби!

Схватив дергающийся и трепыхающийся мешок, пару раз со всей дури шмякнул его о ближайшее дерево. Сунул в него руку и вытащил крохотную, еще даже не покрывшуюся шерстью, крыску. Зажмурился и отправил ее в рот. Повезло, эффект «Поиска родственной души» получил!

За минуту я смог оббежать примерно половину свалки и пометить на своей карте три подозрительных места, где, скорее всего, были зарыты «свежаки» — всего же захоронений было чуть больше десятка. На всякий случай, я и их отметил.

За двадцать минут ожидания мне удалось откопать только один труп.

— Не он, — помотал головой Маркус и приказал грузить тело на телегу.

Действительно, не назад же его закапывать.

«Пожирание» откатилось, и вторая крыска отправилась вслед за первой, но на этот раз чудесного зрения я не получил.

Второй труп оказался женским, причем одет он был в роскошное платье, в котором и на балу не стыдно показаться!

— Отравлена. Украшения сняты, — прокомментировал дознаватель и махнул рукой: грузи!

Следующая крыса позволила мне найти еще восемь захоронений, из которых два оказались свежими. К счастью, к этой партии мы так и не приступили: третий труп оказался нашей целью.

«Зачем вам тело?» — написал я, когда мы ехали обратно.

— Как это зачем? Он же осведомитель, раскопал что-то действительно важное, раз его решили пришить. Сейчас отвезем его к Аараму, пусть допросит. И вот эту дамочку тоже не помешало бы, — кивнул он в сторону женского трупа.

Вот тебе и чудеса магической криминалистики. Так сказать, показания из самых первых рук, даже посмертно — был бы некромант под рукой. Удобно!

Всю вторую половину дня дознаватель и маг были заняты, так что я был полностью предоставлен сам себе. Купил новый язык и заглянул на «родной» погост, рассказать Карлу, что подготовка идет полным ходом. Разумеется, сперва заглянул в Малую Ривенку, к портному, так что поболтал с могильщиком, можно сказать, по душам, не пожалев трети прочности языка.

За время моего отсутствия тот поставил в мое склепе новую дверь, а могилу дочери украсил свежими цветами, превратив ее в настоящий цветник. Видать, пытался таким образом выразить свои чувства и надежду.

Распрощавшись с хозяином, я отправился на аукцион: за свитками, благо уже мог переписывать священные тексты аж двадцать первого уровня. Моим приобретением оказалась молитва «Малое покаяние», которая наносила врагу 20 урона плюс 20 % от того урона, который он нанес молящемуся — то есть мне. «Кушала» молитва аж 20 Благодати. Остаток дня я провел, переписывая молитву в свиток, и за несколько часов смог сделать всего две штуки. С помощью «Копирования свитка» я мог за то же время сделать раз в пять больше, вот только уровень умения был маловат, и молитва копированию не поддавалась.

Вечером колдун прислал за мной Мургла, и тот отвел меня в кабинет, где дожидался некромант.

— Ты медленно растешь, — заявил он, — времени остается все меньше, и я больше не могу тратить его на тебя. Поэтому держи…

С этими совами он швырнул мне плотный лист бумаги с изображением городского герба. Контракт! Целью которого была голова Костяной гончей. Награда в 4000 опыта и столько же золота внушала, вот только монстр этот был никак не ниже сорокового, а то и пятидесятого уровня.

— Когда наши славные дознаватели сели на хвост юному Каролису, тот приготовил для них несколько ловушек. К счастью, господа сыскари благоразумно озаботились заручиться поддержкой одного могущественного колдуна, и тот помог им избежать гибели. Одной из таких ловушек стала Костяная Утроба — особое место на кладбище, где раз в год из десятка трупов вызревает костяная тварь, называемая Гончей. Она чует живые сердца за несколько километров и способна взять жизненный след недельной давности. В общем, премилое и весьма кровожадное создание.

Я открыл игровую энциклопедию и согласился с колдуном: зверушка у разработчиков вышла знатная, как внешне, так и по боевым качествам.

— И теперь каждый год в одно и то же время Утроба исторгает из себя такую «собачку». И если бы не один некромант, каждый год встречающий ее на погосте и превращающий в груду костей, у города были бы серьезные неприятности.

В общем-то, здесь даже персонажу с единицей Интеллекта было понятно, о каком некроманте идет речь.

— Но в этом году тварь выбралась на полтора месяца раньше срока. Разумеется, некромант не успел подготовить ритуал, и тварь начала гулять по окрестным селам, разоряя их. А сегодня утром она добралась и до города… Не дожидаясь, пока чародей завершит необходимые приготовления, городской глава издал вот этот указ и повесил его на доску. Разумеется, тут же десятки вольных охотников и опытных умельцев, включая бессмертных, бросились на поиски твари, соблазнившись наградой, но, как видишь, контракт еще в силе и тварь на свободе.

— Ы?

В принципе, понятно, к чему вел колдун: наверняка у некроманта есть свои способы, как выйти на след Гончей, да и справится он с ней лучше любого охотника, хоть смертного, хоть бессмертного. Я получу череп твари и выполню контракт…

— Идем за мной, — приказал он и мы спустились вниз, в Мучильню.

Я ошибся. Аарам вовсе не собирался искать тварь: он уже ее нашел. Огромный, размером с приличного медведя, монстр был прикован цепями к полу и стенам. Он был словно слеплен неведомым гигантом из кучи человеческих костей: выпирающие ребра играли роль шипов, идущих вдоль хребта, а торчащие по бокам черепа обеспечивали круговой обзор. Когти и клыки Гончей были размером с мою ладонь, и из них сочился яд, плавящий каменный пол Мучильни.

Костяная тварь находилась внутри магического круга, вычерченного чем-то белым, и даже не приближалась к этим линиям.

— Ну, чего стоишь? Я и так сделал за тебя половину работы, только череп добыть осталось! — грозно прикрикнул чародей, — Пришлось разбудить ее до срока, так что она еще не вызрела. Даже мои гоблины справятся с ней без труда.

Я посмотрел статистику монстра. Сороковой уровень, нежить. Достал пращу, аккуратно разложил на земле перед собой снаряды, начиная с метательных черепов, наносящих дополнительный урон Светом.

«Малая Литургия». «Благословение Наама». «Малое Благословение» подняло на 1 Удачу. Не совсем то, что хотелось бы, но сойдет. Спешить некуда, энергии хватает, так что начал я с обычных бросков, поджигая каждый снаряд свитками «Воспламенения».

Ого!

Уже лучше, но это был практически максимум, который я был способен выдать. Скоро закончатся свитки и черепа, принесенные с кладбища, потом эффекты молитв… И буду я ковырять эту костяную глыбу до скончания веков. И это при условии, что у нее нет какой-нибудь регенерации. А если она умеет закапываться или атаковать дистанционно…

Выкинув из головы все негативные мысли, я снова принялся обстреливать тварь. Она лишь дергалась при каждом попадании и глухо рычала. И мне казалось, что сдерживают не столько цепи и рисунок на полу, сколько присутствие некроманта за моей спиной — она его боялась!

Попробовал «Лихорадку», но тварь оказалась к ней иммунна. Пришлось и дальше долбить камнями, прокачивая пращу и терпение: обычные снаряды наносили ей не больше 3 единиц урона, а запасы энергии подходили к концу после пяти-шести бросков, и приходилось ждать или прибегать к помощи Колодца. Через пару часов я уже не видел ничего вокруг, весь мир для меня превратился в глыбу костей, которую нужно было разбить, раскрошить, размолоть. Поднять снаряд. Раскрутить пращу. Отпустить. Поднять, раскрутить, отпустить. Поднять…

И вот, монстр последний раз вздрогнул и осыпался кучей костей без единого признака жизни, а к моим ногам подкатился громадный череп весом явно повыше дозволенных мне девяти килограмм. Впрочем, не все же мне бегать — я итак большую часть времени проходил с перегрузками.

Вымотавшийся морально и физически, я просто отмахнулся от сообщений о росте навыков и умений: просто не было сил.

— Десять минут тебе на то, чтобы прийти в себя, а потом гоблины отведут тебя к градоправителю. Хоть и с меткой стражника, но вряд ли мертвяка пропустят в администрацию.

Я плохо соображал, куда иду и зачем. Вместо рук болтались какие-то конечности, словно и не принадлежавшие мне. Тело было полно сил, я бы мог бежать, прыгать, стрелять… но от одной мысли о лишней физической активности появлялись рвотные позывы. Четыре часа. Четыре часа без перерыва я расстреливал костяную тварь!

— Хэй, твоя чего смотреть? Твоя давай бежать и высокий начальник звать! — командовал кому-то Гварл, — не видишь, дохлый герой тут стоять? Какой-какой… Который злой кость-собака убивать и башка его тащить, весь дорога кряхтеть — такой тяжелый!

— Но… он же мертвяк!

— Верный раб мой великий господин. Твоя что-то сильно долго думай, человек. Моя хозяин из твоя бы живо дурья башка выбить и послушный сделать.

Получив чувствительный тычок в бок, я вытащил из инвентаря голову Гончей и послушно кому-то передал.

Назад меня вели под руки, словно смертельно уставшего. В целом, такое бессилие начало меня раздражать: раньше ничего подобного со мною не случалось, хотя были куда более серьезные тренировочные марафоны! Даже получение уровня не радовало.

— Ну что, дохляк уже готовый? — прозвучал голос одного из гоблинов. Слышал я его, словно через полушку.

— Моя думать, что совсем уже готовый.

— Тогда твоя хватать его за нога, а моя — за рука. Потаскали!

Сильный удар сбил меня с ног, но кто-то успел подхватить мое падающее тело, не дав удариться головой о мостовую. Но я уже не обращал внимание на то, что творилось со мной — только теперь я заметил мигающую иконку непонятно когда и откуда появившегося эффекта:

Рамочка его была красного цвета, а значит, это был не положительный эффект, а отрицательный, на игровом слэнге такие назывались «дебафами»…