Глава 4
РУДНИК ПРИКА
ПЕРВАЯ НЕДЕЛЯ

ТУ-У-У!!! БОМ!!!

Ну вот. Начался день второй. Такой сон прервали… Я и руда; я ее добываю, а она не добывается. Бегает от меня на тонюсеньких ножках по всему участку и кидается в меня Крысами. Из Крыс выпадают хвосты и ползают уже за мной. Бред какой-то.

Как ни хорошо валяться в кровати, но пора вставать — работа зовет. Скосив взгляд на одевающегося рядом Карта, я не выдержал и спросил:

— Карт, скажи, ты тут вроде как десять лет, наверняка прошел через многие подлянки, которые устраивают заключенные. Чего мне еще можно ожидать? Очень не хочется быть мальчиком для набора опыта. Хоть огрызаться буду.

— Самая любимая фишка у всех, кто качает Подлость, заключается в том, чтобы заставить кого-то нанести умышленное повреждение. Подлецу наносят повреждение, он падает, страдает, но зато тот, кто нанес — валится без Бодрости на землю и через пару минут умирает. Чем выше уровень у того, кого вот так отправишь, чем больше получаешь опыта в Подлость. Так что тут многие объединяются в группы, чтобы хоть как-то себя обезопасить. Бат — ты вчера с ним познакомился — лидер одной из самых больших групп: у него в шайке почти восемьдесят человек. На всем руднике у Бата самый прокачанный навык Подлости. Ты новенький, сразу убивать тебя смысла нет, а вот всякую гадость сделать — это запросто.

— А ты к какой-нибудь группировке принадлежишь?

— Я? А ни к какой. Мне это не интересно. Моя задача — отсидеть положенный срок да свалить из Игры навсегда; а те, кто Подлость прокачивает, — те планируют дальше играть.

— А что она дает? Вот, например, Интеллект дает ману, скорость ее восстановления. А Подлость? Как-то я не понимаю, для чего ее люди качают.

— Точно не знаю, но, как я понял из разговоров, на руднике Подлость используется только из-за того, что ее качать проще всего: насыпал песок в еду — получи уровень. Это так, условно. Но в основном данная характеристика отыгрывается вне рудника. Не все же хотят стать великими героями, которые валят Драконов. Очень многие выбирают теневой мир игры — становятся ворами, убийцами. Вот для того мира эта характеристика и нужна. Но, как я говорил, что конкретно она дает — я не знаю.

— Ага, понятно. А за что тебя посадили? Все-таки пятнадцать лет — это такой срок, что не каждому дают. — Видя, как напрягся Карт, я сразу решил объяснить, зачем мне это. — Понимаешь, я привык знать, с кем общаюсь, а из всех заключенных со мной нормально разговариваешь только ты. Так что я и захотел о тебе чуть больше узнать. А что, эта тема — табу?

— Нет, я уж было подумал… просто… Фиг с ним, рассказать историю не страшно — в реальной жизни я был одним из приближенных очень влиятельного человека, знал очень много его секретов. Когда он прогорел, мне предложили выбор: или все рассказать, или идти в капсулу на максимальный срок — пятнадцать лет. На воле меня не смогли сломать — посадили сюда. Даже вот такой специальностью наградили — Стукач… Ведь если я начну ее прокачивать, то, скорее всего, через полгода, чтобы побольше уровень свой повысить, начну рассказывать про бывшего босса… А я этого не хочу, он хоть и был гнида, но своих людей никогда в обиду не давал и старался помочь всем, что было в его силах. Так что я лучше…

Неожиданно Карт задрожал, упал на кровать, вокруг него возникло небольшое свечение. Это продолжалось недолго, вот уже Карт сел и с довольным видом посмотрел на меня.

— А я понял, почему ты мне нравишься, — улыбнулся он. — У нас на руднике уже полгода новичков не было. С тобой я опять начал расти в навыке, ведь никто меня на руднике бесплатно слушать не хотел.

— Бесплатно?

— А ты думал… Тут народ сразу фишку сечет, как можно бабло срубить. Это же мне, а не им нужно, чтобы я что-то рассказывал. При этом меня обязательно должны слушать. Вот многие и стараются на мне заработать.

— А если не секрет, какие у тебя вообще характеристики? Наверняка уже все четыре выбрал?

— У меня? У меня Болтливость теперь уже девятнадцатого уровня, Добродушие — восемь, куда же без него. Все качают, и я за компанию. Кузнечное дело довел до четвертого, но выше не стал. Чтобы быть кузнецом, нужно очень много руды, а у меня практически вся уходит на дневную норму. Я получил десятый уровень Горного дела, выше не поднимается, слава богу, у меня же стукачество на нуле, поэтому сдавать я должен сто кусков руды. Ой, Кузнечное — это же не характеристика, это специальность. Из характеристик еще есть третий уровень Меткости и девятый — Устойчивости. Теперь вот думаю, что зря их взял. На руднике противников как таковых нет, только Крысы, а за ними гоняться — это просто ужас какой-то. Хоть и получаешь за каждый хвост дополнительную репутацию, но время, которое нужно потратить, чтобы в Крысу попасть, просто атас. Да и кидать в Крысу приходится киркой, так как на остальное она не агрится. Я пробовал и миской, и Медным слитком, даже сапогом — все пролетает сквозь Крысу, словно ее не существует. Бросаться же киркой очень неудобно — часто вылетает из участка. А ну как кто будет проходить рядом, а кирка ему урон нанесет? Сразу можно будет меня в утиль сдавать. Так что сижу себе тихо и Крыс не трогаю. Хотя руки чешутся, скажу тебе, очень сильно чешутся. Сколько репутации халявной рядом бегает, а ты ее трогать не можешь. Мне же до Уважения осталось самую малость.

— А почему сразу в утиль? Бросит тебя на первый уровень, обнулятся все характеристики, и начнешь прокачиваться заново: в чем проблема?

— А в том, что Игра запоминает параметры каждого человека, кто в нее играет. Когда заключенный прокачивает свои навыки, то получает удовольствие, и ему хочется еще и еще. А вот когда он умирает и у него сбрасываются все полученные очки навыков и специальностей, то, чтобы получить новую порцию удовольствия, необходимо дойти до того уровня, который у него был до смерти. Например, если я умру, то все; мне больше никогда не испытать то ощущение, что было буквально только что от прокачки Болтливости. Я, конечно, побарахтаюсь еще полгода, а потом зачахну. Возьмет апатия. Были у нас такие уже, поэтому насмотреться успел. Как апатия хватает, человек перестает работать, и его куда-то переводят. Вот такая фигня. Я читал, что привычка получать удовольствие формирует у заключенных Зависимость, которую после заключения убирают в центрах реабилитации. После срока в обязательном порядке всех отправляют туда. Кстати, именно по этой же причине те, кто уже освободился, делают все, что в их силах, чтобы не попасть обратно в Барлиону — им присвоят тот же класс, ту же специальность, у них будут уже выбраны все характеристики, и при этом система будет помнить их последнюю прокачку на рудниках. И хоть ты делай и удаляй триста персонажей, система все равно помнит того, что был в тюрьме. Начнут они с первого уровня и, чтобы опять получать удовольствие, нужно будет прокачать все свои характеристики и специальности заново до старого уровня. А это очень тяжело. Многие срываются, бросаются на других игроков с кирками, впадают в апатию. И опять же исчезают с рудника. Поэтому очень многие заключенные, чтобы еще раз не попасть в тюрьму, после того, как их выпустят, практически все время проводят в Барлионе, продолжив развивать персонажа с тюрьмы. И Подлость позволяет им найти в Барлионе свое место.

— Как же ты умудряешься не попасть на подставы Бата и других? Ты же один из самых высокоуровневых игроков на руднике. Одиннадцатый уровень! Да за твою смерть наверняка можно получить сразу несколько уровней.

— Да все просто. Я успел прокачать репутацию у стражников рудника до Дружелюбия, и когда попал в очередную подставу, то начальник собрал всех и сказал, что он будет очень расстроен, если что-то со мной случится. Так что вот уже три года меня никто не трогает. Ладно, заболтался я с тобой: нужно идти, а то еду пропустим.

— Подожди, у меня последнее. Я тут обнаружил, что у меня есть возможность произносить заклинания лечения, только вот лечить я могу только кого-то, а не себя. Ты не будешь против, если я тебя по утрам и вечерам буду лечить? Только большая просьба: не смейся, когда я тебя лечить буду — со стороны это может выглядеть глупо.

— Не вопрос, даже интересно будет — меня за время заключения еще никто не лечил, все в основном обидеть хотят. К тому же шаманское камлание я ни разу не видел, интересно же.

Дважды призвав Духов исцеления в Карта и опустошив свой резерв маны, я увидел уже привычную надпись.

А это что?

Нет, становиться лекарем ни на руднике, ни вне его у меня нет никакого желания. Спасибо, не надо.

— Ух… — сказал Карт, когда небольшой ветерок от моего заклинания потрепал его за волосы. — Знаешь, а это… щекотно… бодряще… Короче, я не против: как только у тебя мана восстановится — лечи меня. Да и танцуешь ты прикольно, — не смог удержать улыбки Карт.

Утренняя еда познакомила меня с новым видом подставы — подсыпание песка в еду. Карт накаркал. И как я прозевал момент, когда Бат подошел ко мне и, сделав вид, что споткнулся, высыпал целую горсть песка в мою еду?

— Ой, какой я неловкий… Ты же не станешь это есть, правда? Давай мне свою тарелку, я принесу тебе новую порцию. — Бат прямо лучился участием.

— Нет, спасибо, я сам схожу. Спасибо за предложение. — Какое-то показное добродушие Бата показалось мне странным.

— Ну что ты, мне совсем не сложно. Дай мне возможность реабилитироваться. Вчера я некрасиво поступил. Уж очень ты большую цену за шкуры просил, вот я и сглупил. Так что — мир?

— Мир, Бат. Мир. Но за едой я лучше схожу сам.

Подойдя к месту раздачи еды, я показал надсмотрщику свою еду с песком и только хотел попросить его дать мне новую порцию, как:

— Пошел вон! В день каждому заключенному полагается две порции: утром и вечером, если выполняется норма. Первую ты уже получил. А то, что ты ее в песке вывозил, так это твои проблемы. Жри так.

Значит, если бы я отдал Бату свою тарелку, то… Вот же сволочь…

Обернувшись, я увидел улыбающегося Бата, который разводил руки в жесте: «Ну… не получилось. Еще получится». Убью гада!

Песок придавал еде незабываемый вкус. Есть было можно, но так противно…

Нет, вначале поиздеваюсь, попинаю ногами и только потом убью…

На моем участке все было по-прежнему: жилы, пыль, жара и Крысы, снующие туда-сюда. Крысы — это хорошо. Лишние Интеллект и репутация мне не помешают.

Без дополнительной Силы бить жилу оказалось занятием не таким простым. И пусть у меня был уже третий уровень Горного дела, но, когда мигнуло окошко, говорящее, что Бодрость упала до тридцати, от Прочности жилы оставалось еще сорок процентов. Плохо, очень плохо. Ничего, завтра буду внимательнее. Перед тем как пойти за водой, я устроил охоту на двух Крыс (+2 Крысиные шкуры, мяса и хвоста), пролечив по разу каждую (+10 % Интеллекта, +8 Опыта, +10 % Силы, +10 % Выносливости). К слову сказать, вторая Крыса меня чуть не загрызла, когда я промазал по ней киркой. После боя осталось всего три единицы Жизни. Но ничего: сходив за водой, я добил первую жилу (6 кусков руды, +1 Опыта, +5 % Силы, +19 % Горного дела, +2 % Выносливости). Бодрости было еще пятьдесят единиц, поэтому, прежде чем начать вторую жилу, я решил показать Крысам, что на этом участке главный — я. Очередная Крыса (+5 % Интеллекта) дала мне то, к чему так долго стремился.

И вот тут-то меня и накрыло. По всему телу разлилось тепло, в голову ударило так, будто я выпил бутылку водки, тело начало мелко дрожать, и в результате наступил оргазм, казалось, по всему телу. От переизбытка чувств я упал на колени и непроизвольно застонал. Так вот какой ты, северный олень…

До конца дня так ничего интересного и не произошло. Я добил еще шесть Крыс, доведя свой счет за сегодня до девяти (+30 % Интеллекта, +30 % Выносливости, +30 % Силы) и разбил шесть жил (36 кусков руды, +30 % Силы, +113 % Горное дело, +12 % Выносливости). Так, завтра придется уже сорок кусков руды давать. Это не страшно, главное — с едой не лохануться. К тому же завтра у меня будет повышение Интеллекта и Выносливости на второй уровень, так что предстоящий день принесет много чего хорошего.

Вечером я был свидетелем очередной подставы. Во время раздачи еды Бат подошел к одному из заключенных и со словами «Ты моя сладкая», начал его активно лапать. Сильно удивленный, если говорить мягко, таким поведением Бата, заключенный оттолкнул его, сопровождая свои слова отборной руганью. Но вот только оттолкнул он Бата в сторону кузни, к стене которой были приставлены кирки. Остриями вверх. Налетев на них, Бат страшно закричал, полоса его здоровья уменьшилась процентов на двадцать, а толкнувший его заключенный упал и через минуту исчез, оставив на своем месте горку золотых монет. Появившийся начальник посмотрел голограмму произошедшего, окинул взглядом довольного Бата, развернулся и ушел, не сказав ни слова. Бат сгреб кучу монет и ушел в окружении нескольких заключенных. Так вот как происходят подставы у нас на руднике… Вот же сволочи!

Так я и жил в течение четырех дней. Лечил Карта, убивал по девять Крыс, танцуя для них, бил жилы, ежедневно повышал на девятнадцать пунктов репутацию у стражников, продавая излишки и Крысиные хвосты Райну. Я теперь очень внимательно относился ко всем, кто стоял рядом, поэтому больше ничего плохого со мной за это время не случалось, а обниматься никто не лез. Что действительно радовало, так это то, что постепенно я накапливал деньги. Пусть и немного — за пять дней заключения получилось только двадцать две серебряные монеты — но это было только начало. Если будут деньги, то будет мне счастье. С такими мыслями я отправлялся каждый день на работу в рудник. Что еще хорошего произошло за эти четыре дня? Я поднял Силу до четвертого уровня, Интеллект — до третьего, Выносливость — до шестого, так что в плане раскачки я был на уровне. В сумке скопилось около пятидесяти Крысиных шкур, но я не торопился их продавать — кто знает, что нужно будет для Ювелирки. Может, нужна будет шкура, а я их все продал. Вот открою специальность, посмотрю, тогда и решу, что делать.

Сегодня же у меня был знаменательный день: я решил посмотреть, что есть у Райна на продажу, поэтому, сдав дневную норму и продав излишки, дожидался, когда Райн освободится. Вдруг удастся прикупить себе что-нибудь полезное? Ведь были же у меня планы сменить одежду? Были. Планы надо исполнять.

— Вечер добрый, Райн, — начал я, когда подошел к гному. Жизненная необходимость прокачивать дружелюбие с персоналом рудника только усугубила привычку вежливого общения со всеми НПС, выработанную годами игры в Барлионе. Ведь они могут дать какое-нибудь задание, продать что-то подешевле, еще что-то хорошее сделать. Кто их знает, этих НПС.

— И тебе не хворать. Ты же уже сдал норму, даже продал мне все; чего тебе еще нужно? — слегка удивился Райн.

— Да вот денег накопил, решил посмотреть, что у такого замечательного гнома есть на продажу. Может, и куплю чего.

— О, тогда добрый вечер! — А Райн-то, оказывается, еще тот торгаш. — Вот смотри: у меня есть свитки для различных специальностей, стоят по десять серебряных, но, чтобы специальность открыть, надо еще двадцать мне заплатить. Какие хочешь свитки — Кулинарное дело, Кожевенное дело, Кузнечное дело, Ювелирное дело. Да любое дело у меня есть! И заметь, все по десять серебряных монет. Будешь брать?

— Нет, мне бы пока что посущественней. Одежду, а еще лучше кирку новую. Та кирка, что мне выдали, ну уж очень плохо бьет.

— И кирки есть, как же не быть. Много, на любой вкус, цвет и запах… Ой, они же не пахнут. Ну да ладно, смотри. — Райн начал передавать мне кирки. — Вот на урон одиннадцать, вот на двенадцать, вот на тринадцать…

Всего Райн передал мне десять кирок, все отличие между которыми было только в уровне урона. Если я правильно понимаю — чем выше урон, тем быстрее разбивается жила; поэтому нужно брать с максимальным. Ну, и в деньги вписаться, конечно.

— А на урон двадцать — это максимум для твоих кирок? Больше нет? — забросил я удочку гному.

— Как не быть, есть и больше. Но только стоит она столько, что у тебя точно на нее денег не хватит. Но ладно, я тебе ее покажу. — Райн полез в сумку и вытащил из нее очередную кирку. Несколько мгновений повертел ее в руках, после чего передал мне.

Мать моя женщина! Мне бы такую кирку в самом начале, да я бы тут уже все жилы разбил бы!

Я даже слюну сглотнул.

— И сколько такое чудо? — смог я выдавить из себя.

— Я же говорю, что твоих денег не хватит. Стоит она тридцать золотых, а у тебя еще и одного не наберется.

— Ты прав, Райн, такую кирку я пока не потяну. Ладно, а сколько стоит обычная, на урон двадцать?

— Так знамо сколько — десять золотых и стоит, — ехидно посмотрел на меня Райн.

— Райн! Это же полнейший грабеж! За какую-то кирку, которая бьет всего в два раза больше моей, ты просишь целых десять золотых?

— А ты думал? С этой киркой ты будешь в два раза быстрее работать. Не хочешь — не бери, тебя никто не заставляет. — Точно говорил Альт, что как только дело касается денег, гном преобразуется, и с ним лучше дела не иметь. Вот же жук.

— Райн, дорого. Давай на урон пятнадцать посмотрим. Не может же и она так дорого стоить.

— Нет, конечно. Всего лишь три золотых. Прямо за просто так отдаю.

— А что у тебя можно купить за двадцать серебряных монет? — Я понял, что с теми деньгами, что у меня были, соваться к Райну пока было бесполезно.

— За двадцать серебряных я могу тебе предложить только на урон двенадцать. Не более. Вот, держи, — протянул мне Райн какую-то кирку.

— Подожди, Райн. Подожди. А давай я возьму за двадцать серебряных кирку на урон пятнадцать, но при этом сразу скажу, что начну копить деньги на ту кирку, что за тридцать золотых. А потом куплю ее у тебя за сорок. Уж больно приглянулась. Тебе-то что: сделал скидку сейчас и радуешься прибыли потом, а у меня будут обязательства перед тобой, буду их выполнять. За два месяца нужную сумму накоплю. К тому же, когда куплю кирку за сорок золотых, то ту, что на урон пятнадцать, верну тебе просто так. Что скажешь? — внезапно даже для себя выпалил я.

— Обязательства, говоришь? А ну как не исполнишь? — призадумался гном.

— Так ты же ничем не рискуешь. Не выполню свое обещание, так заберешь кирку через два месяца и будешь мне продавать все вещи втридорога, а покупать вдвое дешевле.

Гном призадумался; крепко призадумался, прикидывая все «за» и «против», потирая свой подбородок и бурча что-то под нос. Я же стоял, сжав кулаки, чтобы он согласился. Ускорить работу в полтора раза будет очень неплохо, там и сорок золотых за два месяца заработать можно.

— А, ладно, бери, — махнул рукой Райн, протянув мне кирку на урон пятнадцать. — Давай сюда деньги.

Быстро отдав Райну деньги, пока он не передумал, я ушел и уселся у стены кузницы. Все, теперь можно и отдохнуть. Вот интересно, согласился бы Райн мне сразу отдать в пользование ту кирку, которая на +1 к Горному делу? Блин, надо было ее просить. Сглупил, сильно сглупил. Хм, опять на меня какой-то дебаф повесился, отметил я и посмотрел его свойства.

Даже если захочешь, не забудешь. Все система подскажет и напомнит.

Делать больше было нечего, поэтому я откинулся к стенке и закрыл глаза. Скоро получу второй уровень, репутация растет хоть и медленно, но уверенно, так что двигаюсь в правильном направлении. Нужно оценить, когда я смогу выйти из рудника. Ежедневно я получаю по девятнадцать очков репутации. Сейчас у меня уже девяносто девять, для Дружелюбия нужно тысячу, значит, нужно мне еще поработать до него около пятидесяти дней. В принципе не так страшно. А вот от Дружелюбия до Уважения — уже три тысячи очков, а это еще сто шестьдесят дней. Значит, чуть больше полугода — и я в общем игровом мире! Странно, что Карт упоминал только об одном заключенном, который вышел с рудника. Если набирать репутацию так просто, почему же никто этим не занимается? Или тут всем нравится? Надо обязательно у Карта уточнить.

Карт… За эту неделю мы если не подружились, то точно стали приятелями. Карт рассказал мне много чего интересного про местные законы, обычаи, привычки. И он не только прокачал свой навык (за неделю тот увеличился до двадцатого уровня, что привело Карта в настоящий восторг), но и дал советы, как поступать в том или ином случае, как вести себя с Батом и его шайкой.

К слову — о Бате. Судя по тому, что вот уже четыре дня меня не трогают, готовится какая-то эпическая гадость. Радостные взгляды, которые бросали на меня, не предвещали ничего хорошего. Карту ничего узнать не удалось, так что мне оставалось только ждать. Поживем — увидим. Если Бат полезет ко мне целоваться, то попробую ответить ему взаимностью, посмотрим, как он на это среагирует.

— Махан, берегись! — раздался крик Карта. Я открыл глаза и увидел, что на меня летит тележка с рудой, на которой сидит Бат, делает испуганное лицо и кричит что-то не своим голосом. Если вся эта конструкция врежется в меня, то мне будет хана. Понимая, что физически не успеваю убраться с пути тележки, я завороженно смотрел на свою приближающуюся первую смерть на руднике. Что там говорил Райн — удовольствие не из приятных? Наверняка неприятно, когда тебя размажет по стенке такой вот махиной. Прощайте, навыки…

Неожиданно в борт тележки с диким криком врезался Карт, опрокинув ее набок, после чего вся эта мешанина кубарем покатилась в сторону от меня: Карт, Бат и тележка. Через некоторое время этот ком остановился, и я увидел поднимающегося Бата. А Карт? Что с Картом? Блин, он же нанес умышленный урон!

Вскочив на ноги, я мельком посмотрел на Бата. Падение снесло ему около восьмидесяти процентов Жизни. Сволочь живучая. Карт валялся мешком неподалеку. Срочно нужна вода, иначе ему не выжить. Полоса Жизни Карта медленно, но уверенно уменьшалась. Твою медь… Призвав в Карта Духа исцеления, я побежал за водой.

«Да отвали ты, не до тебя сейчас», — смахнул я сообщение в сторону.

Добежав за несколько секунд до водопоя, чтобы взять воды, я обнаружил, что плошки нигде не было. Сволочи, и это продумали. Вода в ладонях не задерживалась, поэтому, сняв робу и смочив ее в воде, я побежал назад. Ну и фиг с ней, с антисанитарией. Жизнь дороже.

Вокруг Карта уже образовалась большая куча народа. Протолкавшись в центр, я увидел, что Бат сидит на корточках перед Картом, и, ухмыляясь, что-то ему рассказывает:

— …говорил, что когда-нибудь я тебя достану. И сейчас никто не может сказать, что я тебя провоцировал. Я не трогал любимчика начальника.

Карт что-то прохрипел в ответ. Полоса Жизни у него была уже на уровне двадцати восьми процентов. Чтобы вас… Я быстро влил два исцеления в Карта.

Да достала! Отключу к чертям собачим! Я открыл Карту рот и начал выжимать робу прямо ему на лицо. Вода струйкой потекла на лицо Карта, но не попадала ему в рот — было ощущение, что мешала невидимая сфера — вода стекала по ней, минуя рот Карта. Да чтоб вас всех!

— А, картовская подстилка пришла. Ну что ты, дорогой, — он же только мучиться дольше будет. Воды ты ему не принесешь. Не в чем, — заржал Бат.

Я осмотрел стоящих вокруг нас людей. Хотя какие это люди — толпа озлобленных заключенных, мило улыбающихся и смотрящих на Карта.

— Бат, верни миску! Он же умрет!

Бат пожал плечами, показывая, что все мы умрем, а если кто раньше положенного срока — так это его проблемы.

— Твою медь, Бат! Я тебе дам пятьдесят Крысиных шкур и ежедневно в течение месяца буду приносить по девять шкур в день. Бесплатно, слышишь? Бесплатно! Верни миску, сволочь!

— Мой милый мальчик. Я нахожусь на руднике немногим меньше Карта и за это время успел прокачать специальность Кожевника на максимальный уровень, который только можно получить на Крысиных шкурах. Я их покупаю, забираю, но только для того, чтобы обработать и подороже продать, а менять на деньги то, что я сейчас получу, уничтожив Карта, — это глупо. На всем руднике осталось всего три человека, кто ни разу не умирал: Карт, я и ты, — так что приготовься, ты следующий. Хотя можешь не переживать, пока ты не получишь хотя бы второй уровень, я тебя трогать не буду — смысла в этом нет. Зато одиннадцатый уровень Карта того стоит. Самый прокачанный персонаж на руднике — и так глупо попасться. Это же праздник какой-то.

В бессилии я призвал последнего Духа Лечения в Карта, продлевая его жизнь еще на несколько десятков секунд. Надо что-то делать, но что???

— Возьми… мою… сумку… Даю… полный… доступ… Торопись… — послышался еле слышный шепот Карта.

Быстро схватив его сумку, я постарался особо не удивляться тому, что там увидел. Не было на это времени. Хотя удивляться было чему. Во-первых — сумка была невероятно большой. Ячеек на сорок. По сравнению с моими восемью — просто кладезь. Несколько слитков Меди, какие-то непонятные приспособления, но самое главное — Медная тарелка! У Карта была Медная тарелка! А он говорил, что зря вложился в прокачку Кузнечного дела! Нет ничего случайного в этом мире.

Тридцать пять процентов Жизни Карта придали мне небывалое ускорение. Растолкав всех, я молнией полетел в рудник, зачерпнул воды и побежал назад. Вода не уходила. Главное — успеть! Карт будет жить!

Когда я вернулся, даже не пришлось никого расталкивать — мне сразу уступили дорогу. Удовлетворенно посмотрев на расстроенное лицо Бата, я приподнял Карту голову и осторожно приложил тарелку с водой ко рту. Успел! Уровень Жизни Карта показывал всего лишь десять процентов. Судорожными глотками он стал пить воду, постепенно увеличивая уровень Жизни и наверняка Бодрости. Все, будет жить!

Прошло несколько минут. Карт присел, посмотрел на меня и промолчал. Да и не нужно было говорить, все было ясно без слов.

Неожиданно рядом появился начальник. Огромный орк стоял, возвышаясь над всеми заключенными, и смотрел на нас как на малых и неразумных детей.

— Что тут произошло? — От его вопроса, заданного вполне спокойным голосом, все заключенные рухнули на землю.

— Мы грузили руду, Серк и Брик бросали мне ее на тележку, а я там расфасовывал, — начал объяснять Бат. — Затем что-то случилось, и внезапно тележка начала катиться, наверняка клин из-под колеса выскользнул. Я сидел на тележке, которая мчалась в стену кузницы, и уже был готов спрыгивать, как откуда ни возьмись в тележку врезался Карт, мы все покатились, и я чуть не умер. Вы же знаете Карта, он никогда меня не любил: наверное, решил убить. Но у него ничего не получилось, не зря у меня все-таки сто двадцать единиц Жизни — да, он снес мне сто одну единицу, но я выжил. А Карт упал, как и положено всем, кто причиняет умышленный урон другому игроку. Мы собрались посмотреть, как он будет умирать, но этот наглец, — кивок в мою сторону, — где-то достал миску и принес воды. Теперь Карт живой и здоровый, и я не знаю, что делать. Закон есть закон: тот, кто нанес урон, должен умереть, а у нас тут черт-те что случилось.

— Закон есть закон. Согласен, — махнул рукой орк, и перед нами появилась проекция.

Проекция закончилась.

— Я не трогал Карта, он сам на меня напал, — неуверенно пробормотал Бат под взглядом орка.

— Закон есть закон, — задумчиво пробормотал орк. — За умышленное нанесение урона другому игроку Карт приговаривается к лишению всех навыков. Карт, встань.

Бледный как смерть Карт поднялся на ноги, и поднял голову, посмотрев прямо в глаза орку. Они смотрели друг на друга несколько секунд, и тут случилось то, чего я не ожидал — начальник отвернул взгляд.

— Закон есть закон, Карт, — повторил орк, вытащил меч и, похоже, приготовился снести Карту голову.

Чтоб вас всех. Ну почему нельзя жить в мире? Почему, чтобы жили одни, нужна смерть других?

— Стойте! — прокричал я. — Карт спасал мою жизнь, врезаясь в тележку. Он не наносил прямого урона Бату, поэтому нет тут нарушения закона. А если так уж нужно кого-то лишить навыков, то я хочу заменить Карта собой. Убей меня вместо него — моя вина в том, что Карта подставили.

«Да пошли вы со своей репутаций», — отмахнулся я от сообщения. Для чего она нужна, если даже с Дружелюбием людей не пытаются выгородить, а сносят им головы.

— Хм, — сказал орк. — Хороший размен, смерть за смерть. Карт нарушил, Карту и отвечать. А из-за чего он это сделал — это его личное дело. Карт, ты готов?

— Д-да, — обреченно пробормотал Карт.

Орк замахнулся, ударил, вместо Карта образовалось облачко, которое, повисев несколько секунд, развеялось. Все, что напоминало о том, что на этом месте только что стоял Карт, — горка золотых монет. Все заключенные уставились на нее, но в присутствии начальника никто не двигался, чтобы их подобрать.

— Если кто тронет деньги Карта, то я очень расстроюсь. Карт должен поднять их сам, — сказал орк, развернулся и ушел.

Внезапно Бат засветился, застонал, упал на колени и начал что-то мычать. Вокруг него образовался вихрь, поднявший пыль, закрывая его от заключенных. Когда пыль развеялась, все увидели Бата, лежавшего на спине и довольно улыбающегося.

— Два уровня! Представляете, два уровня Подлости поднял на Карте! — обрадованно закричал Бат, когда поднялся на ноги. — Это было… Это было божественно. — Обернувшись, Бат увидел меня. — Живи спокойно, Махан, тебя до четвертого уровня теперь точно трогать не будем, зато потом…

Карту конец… Если его лишили всех навыков, то все: через полгода, как он сам говорил, Карт зачахнет и его переведут с рудника куда-то еще. И что теперь делать? Качаться, понимая, что уровня через три меня тоже вот так вот подставят и отправят на перерождение? Я смотрел на довольное лицо Бата, на то, что у него было всего девятнадцать единиц Жизни, и постепенно в моей голове рождался план.

Что там говорил Бат? «Всего три человека на всем руднике еще не умирали — Карт, Бат и я». Карт уже, меня скоро за ним отправят… Так зачем же ждать?

Я посмотрел на Бата и стал планировать свои действия. Бодрость исчезает не мгновенно, а где-то за две секунды. Первый удар должен быть сверху, сзади. Бодрость начнет стремительно падать. Второй удар должен быть снизу вверх, чтобы кирка застыла у меня над головой. К этому моменту Бодрость упадет до нуля, и я упаду мешком. Поправка — при нанесении второго удара нужно наклониться, чтобы я упал вперед. На Бата. Во время моего падения кирка должна нанести третий удар. Девятнадцать единиц Жизни, с новой киркой я бью на девятнадцать, но сколько же у него брони? Эх, как жаль, что с вечерней едой не дается баф на Силу, сейчас бы она очень не помешала. Бат — Кожевник, одежда на нем явно не начального уровня, может много заблокировать.

Бат развернулся и в окружении своих людей пошел к бараку. Все, меня уже списали в утиль. Я расходный материал. Ну, удачи вам, ребята!

Хватит рассуждать, пора действовать! Если Бат уйдет, то все, что я сейчас надумал, будет зря — он восстановит Жизнь, и я его никогда не завалю. Перехватив кирку удобнее, я побежал за Батом. В голове внезапно возникли слова из песни Кипелова:

Я подбегаю к Бату, заношу кирку вверх и опускаю ее на голову Бата. Бодрость начинает стремительно падать, а все заключенные завороженно смотрят на то, что я делаю. Это хорошо — мешать мне не будут…

Ни фига себе у него брони! Главное не останавливаться!

Резко меняю направление удара кирки, проводя ею снизу вверх. Бат что-то кричит, народ вокруг что-то кричит, но это уже не важно. Для меня все кончено, осталось кончить все для Бата…

Уровень Бодрости 5, ноги подкашиваются. Бат падает — это хорошо. Нужно наклониться вперед, чтобы обязательно упасть на Бата. Если опять урон будет шесть, то не завалю его. Блин, счастье было так близко…

Уже падая без сил, наношу Бату третий удар. Сверху. Ну же, пожалуйста, пусть будет крит!

Все. Все было бессмысленно. Выжил, сволочь!

Так, а это что? Я лежал лицом на чем-то мягком. На землю это не похоже. Глаза были чем-то зажаты, а сил на то, чтобы оторвать голову и осмотреться уже не было. Ну и ладно, проверим…

Тело Бата мигнуло и исчезло. А вот теперь точно все. Можно и умирать. На руднике больше нет людей, которые не умирали, точнее, есть: я, но сейчас и меня не станет. А что делать с Картом, чтобы он не зачах, я уже придумал.

Внезапно меня скрутила ТАКАЯ боль, что я забыл обо всем. Мир для меня перестал существовать — его заменила боль. Она разрывала меня изнутри, она разъедала мне кожу, она пронзала меня насквозь. Я был болью, а боль была мной. Наверное, я кричал, хрипел, выл, но боль не уходила; казалось, она только усиливалась. Внезапно все закончилось.

— …Повторяю вопрос: Махан, что тут произошло? — Воздух! Я с трудом заставил свое тело сделать вдох. Голос начальника для меня сейчас был как журчание ручейка. Я еще жив и больше не чувствую боли. Это было прекрасно. Я сконцентрировался на орке. Ну хоть сейчас, гад такой, можешь проявить эмоции? Я тут человека грохнул, а орк стоит и интересуется, что тут произошло. Снег только что выпал, вот что произошло.

— Месть. Здесь произошла месть. И так будет с каждым, кто еще раз тронет Карта или меня.

— И ты знал, к каким последствиям приведет твой поступок? — спросил орк. Это что, промелькнула тень удовлетворения? Или это уже мои глюки?

— Да, знал. И я уже успел эти последствия на себе почувствовать.

— Это хорошо, если почувствовал.

Орк еще раз выхватил меч и вонзил его мне в грудь. Короткая вспышка боли, которая была ничтожной по сравнению с той, что я уже испытал, и мир вокруг меня потемнел.

Вот и все. Прощайте, навыки.

Сколько времени прошло, я не понял; что-то мигнуло, и я оказался в месте своего первого появления на руднике. Привет, медный рудник Прика! Я вернулся. Сделав шаг по направлению к бараку, я упал на колени и, раскрыв рот от удивления, смотрел на возникшее передо мной сообщение.

Я совсем ничего не понимаю в этой Игре! Какое еще задание?