Сергей Онищук
Особенности продажи мертвого питомца
Мутная жижа забурлила, разорвав ряску, вспенилась, обрушилась потоками тухлой болотной воды. Появилась громадная пасть. А потом меня съели.
* * *
Натягиваю маску. Никто не должен видеть мое лицо. С самого начала «выхода в люди», надеюсь, никто его и не видел. Я не кидала, нет, но к этой авантюре шел очень долгое время, копя репутацию по капле.
Авантюра ли? Отчасти. Но клиент останется доволен.
Просматриваю почту. В первую очередь – аукционные торги. Сгребаю полученное золото в кучу, набиваю кошель.
Наконец, спустя десяток писем с ответами-вопросами, заказами, тренькает вызов дорогущего видеочата.
Не каждый клиент может себе его позволить, но тут причуды состоятельного джентльмена, не отказывающего себе ни в чем.
Этот – мне знаком.
Платит вовремя, не жмется, а что из темных, так у каждого свои тараканы.
Бледное худое лицо словно нависает надо мной, норовя вырваться за пределы окна.
И мы начинаем торг.
– Есть трио хорьков. Расходятся как горячие пирожки. Ловкость, маскировка, воровство. Повышенная выносливость, чего не скажешь по внешнему виду, но оно и к лучшему…
Темный лорд хмурится, качает головой в разочаровании:
– Все не то, мастер.
– Суккубы? – закидываю пробную удочку я.
– Нет, этого добра и сам достать могу. Красотки, но толку мало. Тупые, и появляются на короткое время, – вздыхает некромант.
Оглядываюсь на клетку, частично задрапированную бархатом. Красотка увлеченно полирует ноготки. Почувствовав внимание с моей стороны – картинно изгибается, раскрываясь перед хозяином, являя на миг идеальные формы, и тут же «стеснительно» прячется под черными кожистыми крыльями. Затем, отложив в сторону пилочку, зевая, достает потертую книжечку, садится на стул, закидывая ногу за ногу, лукаво кидает томный взгляд из-под длинных ресниц и, делано отвернувшись, приступает к чтению…
Тупые суккубы? Похоже, не везло некроманту, но разубеждать его пока не стану.
– Еще есть толковая мухоловка. Вывел из болoтной росянки. Зачатки интеллекта: хозяина узнает, дом охранять может, опять же ловит мух и дает легкий бонус к восприятию.
Некромант снова вздыхает. Знаю, он разочарован. Но знаю и то, что другие мастера предложат еще более скучный и малополезный для его нужд товар.
– Нужно умное существо. Раб. Обучаемый. Желательно гуманоид, хотя искины на такое смотрят очень косо, можно привилегий лишиться и штраф урвать. Сделаешь подобное – озолочу.
Я для вида мнусь. Закинутые некогда удочки зацепили не мелкую рыбешку на сотню-другую золотых, а настоящего кита.
Некромант носит эмблему «детей солнца мертвых», а один из богатейших кланов нижних миров может позволить себе многое.
– Есть один образец, но проблемный, еще не до конца вырастил… – закидываю крючок я.
Некромант не скрывает вспыхнувшего огня в глазах. Профи в своем деле, иначе не стал бы темным лордом, но в торговых делах малоопытен: любой барыжка раскрутил бы его на огромные суммы, благо лорд редко торгуется.
Или же он настолько богат, что золото для него давно уже не цель, а инструмент.
– Говори, – а это уже повелительным тоном.
– Раб. Но временный. Лазейки для его освобождения в договоре прописаны: искины любят чинить препятствия. Интеллект высокий, на уровне посредственного мага. Мудрость – не архидруид, но в ловушку не попадет, а рецепт или книгу худо-бедно прочесть сможет. Боевые на нуле, но есть способности к ремеслам: зелья мешать уж точно сможет. Карту питомца скинуть пока не могу, но условную модель – вполне. Сборка в самом начале. Реагенты стоят целое состояние. И могут сгореть в процессе. Ну, сами понимаете…
Между делом бросаю полный любви взгляд в сторону отдельно стоящей клетки с посеребренными прутьями… тонкие пальчики косматого сидельца острозаточенной щепкой аккуратно ковыряют трижды зачарованный замок. Наконец умная защита замка срабатывает, одаряя вторженца искрой: ручонки отдергиваются в сторону, раздается недовольное шипение мелкой нежити…
Улыбаюсь.
Далее скидываю заказчику список характеристик, жду долгие три минуты.
– Сделаешь, договоримся. Сам, когда будет товар, со мной свяжешься, – наконец буркает некромант.
И, называя цену, отключается: видать, девственниц резать время пришло или армию зомби на замок недруга гнать.
А я в легкой прострации смотрю на означенную сумму.
Мне хватит.
В прошлой жизни – на домик в деревне или машину класса люкс.
В этой – всего на одну вещь, но очень актуальную.
Настает время работать.
Снимаю маску, окидываю взглядом свою лабораторию. Все питомцы покормлены, напоены, никто не болеет.
Раздеваюсь догола.
Из одежды – заплечный мешок и набедренная повязка, что у всех по умолчанию.
Незачем в случае смерти портить одежку или давать богатый лут случайным убийцам.
Почуяв мой уход, питомцы оживают.
Суккуб кидает воздушный поцелуй, древень выпускает еще один побег в сторону чана с озерным обитателем. Сиделец лениво ковыряет в зубах щепкой: затачивает, бросая косые алчные взгляды на замок.
Улыбаюсь.
Иду на промысел.
* * *
Извилистая крохотная речушка, вытекающая из болота, сплошь покрыта густым камышом. Заросли уверенно скрывают меня от крайне редких в этих местах любителей легкой поживы, а еще служат кормом для «бегемотов». Это я их так называю. Искин же не дает мне их классифицировать: красный череп и куча вопросов – левел у тебя, игрок, низковат. Впрочем, зубастые гиганты размером с быка довольно мирные создания. Но помимо травы не брезгуют и всем, до чего могут дотянуться. А так как они медлительные, неторопливые, приходится им помогать.
Медлительность «бегемота» страшная, по сути, штука.
Замечаю следы в топком илистом берегу. Не мои. Уже исчезающие: по времени прошло пару часов и бояться мне, скорее всего, нечего.
Все же напрягаюсь, локацию давно стал считать «своей», пусть не собственностью, но все же. Привык к этим болотам за столько времени.
Но, видимо, залетный следопыт или паломник давно слиняли по делам: в этой глуши редко встретишь действительно опасный народец.
Вздохнув, аккуратно развожу руками камыш, сползаю в коричневатую воду, легкими похлопываниями по мути привлекаю гиганта. Наконец, подслеповатый «бегемот» замечает меня. Зевая, ощеривает пасть – эдакий чемодан с гнилыми пеньками клыков – и неторопливо движется в мою сторону.
Начинается самое важное и противное: защитная маскировочная грязь потихоньку сползает, руки крепко сжимают скребок и склянку.
Приближающаяся пасть обдает зловонием, монстр рычит.
Вздыхаю еще раз. Ложусь на спину, ногами вперед к монстру.
«Бегемот» заглатывает меня: сначала, как обычно, цепляя клыками лодыжки…
Ненавижу медлительность монстров. Клыки хрустят голенями, жернова пасти медленно, но верно пережевывают меня, подтаскивая тельце все ближе и ближе к печальному финалу.
Фильтры вирт-капсулы вывернуты на минимум. Это дает повышенный фарм голды, улучшенный дроп и ряд мелких бонусов, что идут мелким шрифтом в длиннющем пользовательском соглашении.
А еще это дает боль. Такую, что большая часть игроков вселенной Эльтории предпочитают обычный, или чуть усложненный на десяток-другой процентов, режим.
Разумный выбор обычных, нормальных людей.
Не слабаков, вовсе нет: кому охота орать, попав под струю драконьего пламени, или корчиться пару минут, получив арбалетный болт в живот?
Я – ненормален.
Бегемот медленно дожевывает голени, сглатывает, подтягивает меня ближе. По бедро.
И тут приходит Госпожа Боль.
Это не первый монстр, это далеко не первая смерть.
Сначала тупая и ноющая, с каждым хрустом и чавканьем монстра она становится все ближе и острее. Скоро она начнет скручивать меня в дугу, заставит выть, хрипеть, проклинать монстра, себя, игру и неудачную жизнь.
Спасибо разработчикам: при достижении некоего предела критических повреждений персонаж спустя короткое время все же умирает.
«Спасибо» водителю «бумера», что вылетел на автобусную остановку, подарив мне два года койки и частичный паралич вкупе с нечувствительностью ног ниже колен.
Вроде багоюз, а вроде и фича. Но датчики капсулы, снимающие показания с мозга, не фиксируют нарушений, чем и пользуюсь.
«Бегемоты» неторопливы, но их избегают все игроки. Потому что лута с них особого нет, редкие ингредиенты в малоисследованном мире нужны непонятно кому и непонятно зачем.
А вот жуют жертву они долго. Вдумчиво, смакуя и по чуть-чуть.
Их стараются избегать.
Нос монстра сочится зеленоватой слизью.
В отличие от большинства я знаю, как использовать слизь и какова ее реальная цена. Отточенным движением скребка смахиваю слизь в склянку. Еще и еще.
Хрустят коленные чашечки. «Бегемот» сглатывает, подтаскивает меня ближе. В глазах появляется красная муть, предвещающая скорую смерть.
Дрожащие пальцы закупоривают пробку. Размахиваюсь… Склянка и верный скребок падают на утоптанный монстром берег. Дроп подберу позже.
Сквозь красный туман вижу очередные «+1 к устойчивости, +1 к терпеливости»… затем вспышка. Облетаю камерой погружающегося в воду монстра: он сыт, доволен, плывет назад к стае.
Точка респа в моей пещере. Все так же, без одежды, на скорую руку измазавшись грязью, бегу на родное болото. Поднимаю предметы, довольно цокаю. Утро прошло не зря.
Играю же я на редкость ущербным, страшно ограниченным персонажем. Чертово ограничение выбрано вполне сознательно. Минусы виртуальной куклы, как водится, компенсируются плюсами.
Причина банальна: очень нужны деньги. Голду же можно переводить в реал – одна из фич игрового мира.
Человеку с поврежденным позвоночным нервом сложно зарабатывать на жизнь: лежачий образ жизни – та еще проблема.
И, наконец, самое главное: операция. Оказывается, одна частная клиника может помочь. Шансы на успех примерно один к трем. Жаль только, дорогое это удовольствие. А время не терпит – последствия нарастают снежным комом и могут произойти необратимые процессы. В итоге останусь пожизненно прикованным к койке/коляске.
Итак, в Эльтории я ремесленник.
Были соблазны создать крутого воина, ловкого рейнджера или мудрого мага, но… модель мира требует для них очень долгой и неблагодарной прокачки и вливания реала. Что в моем случае недопустимо: я должен получать, а не давать.
Посему гремлин. Житель нижнего мира, фракция: фронтир, вольные баронства, специализация – «понимающий природу», с упором в крафт артефактов, с этой самой природой связанных.
Почти все базовые показатели снижены в минимум, а кое-где и порезаны ниже условного предела. Почти все второстепенные – по нулям.
На персонаже вдобавок висит проклятие в виде недоделанного ритуала по трансформации меня, любимого, в нежить. По легенде, якобы должен был получиться годный зомби, а то и целый грайвер, но не сложилось. Кровь зеленая, вполне живая и горячая, но астральная печать принадлежности к нежити давит, заставляя жаждать того, что присуще всем обитателям некрополей. В итоге я полутруп, и сам затрудняюсь сказать, чего во мне больше.
Кабальный договор, давший бесплатную капсулу и серебряный аккаунт, предписывает находиться не менее шести часов в сутки в игре. И не менее часа без разрыва соединения. Я же всегда нахожусь в мире Эльтории гораздо дольше.
Развита маскировка, ну а механизмы, к коим расовая склонность, прекрасно подчиняются моим слабым тонким пальцам. Все вкинуто в профессию и сопутствующие навыки.
С помощью грошового молотка и ржавой пилы легко смастерю высококлассную ловушку. Солидный плюс на фарм, приманивание и вызов петов, шанс дропа, более удачный крафт.
Хотя завалить приличного моба для меня – как пешком до звезд, а ловушки, несмотря на качество, рассчитаны лишь на нулевых зверьков.
Все перечисленное приносит какой-никакой доход. В последнее время редкие капли золота превратились в уверенно текущий ручеек. А сложная модель, ведомая множеством ИИ, не заставляет скучать, делая процесс увлекательным и не скучным. То «бегемот» прожует, то цементавры порвут на куски. Ну или в ночь третьей луны, полив росой, что с листа бессмертника, горшок с мухоловкой, вполне могу заполучить редкого дендропета на продажу для детей Леса.
Тем и живу.
Ах да, самое забавное: стартовый бонус вкупе с единственным ключевым квестом. Моя основная головная боль и, видимо, развеселая шутка искина.
Задание лаконично: «Вернуться на родину предков».
Нахожусь же я на условно нейтральной территории, окруженный со всех сторон светлыми локациями. До фронтира и вольных баронств неделя поездки лошадью, которую мне никто не продаст и которой не могу пользоваться, или день полета на королевском грифоне… ну вы поняли.
А вот подсказки упрямо говорят о том, что выход персонаж вполне может найти. Попасть на «родину»? Как? У всех окружающих припасен один-единственный разговор – пустить кровь зеленой нежити, и побыстрее.
Хотя кое-какие мысли появляться стали.
Знаю одно: искин, отвечающий за локацию, просто так раскидывать пожелтевшие рваные клочки страниц якобы «дневников путешественника» не будет.
Появляются подсказки редко, тают в руках быстро: едва успеваю прочесть покореженные агрессивной средой тексты.
Чаще всего попадаются о «ремеслах древних», «жертве» и «подмене».
Это говорит о том, что тайный телепортер древних гремлинов вряд ли найду. А вот совершить прыжок через что-то связанное с расой или профессией – вполне возможно.
Нейтральные же фракции: хаос, инферно, ликантропы и прочая всеобъемлющая тьма примерно на том же недостижимом расстоянии.
Нет, я, конечно, пробовал, прикидываясь кустом, идти на север, в сторону «родины».
С восьмой попытки даже добрался до следующей локации. И до бойких и метких рейнджеров Леса: с весело свистящими и больно жалящими стрелами.
Пересоздать персонажа: неустойки сожрут сбережения, а за квартиру и капсулу нужно платить, да и времени влито слишком много – не наверстать. Пришлось полюбить свое ущербное альтерэго. И начать развивать его, зарабатывая тем, что доступно.
А спустя месяц-другой мытарств я вдруг начал любить своего персонажа. Развивать, заботиться, становиться им самим. А главное – подмечать в новом, недавно открытом мире забавные вещи…
К счастью, светлые в этой части локации появляются редко. Места здесь дикие: преобладают болота и заросли. Мобов в окрестностях, кроме злополучных «бегемотов», тоже не шибко много – полсотни наименований от простеньких и безобидных бабочек-капустниц до…
Вот это самое «до» и спасает.
Дарует шанс неплохо заработать и заставляет мозги шуршать и не киснуть.
Что увидит обычная партия или пробегающий мимоходом охотник? Десяток облезлых низколевельных волков на полянке? Стадо оленей или милого кролика?
Безусловно.
А я вижу детальки сложнейшей модели в мире. А из деталей можно что-то конструировать. А так как я гремлин-артефактор, пусть и частично мертвый, то кое-чему научился.
Вот, например, если десяток обычных зайчиков на солнечной полянке с голодухи пожуют вместо обычной травы то же самое, но политое слизью пещерного червя, и так неделю подряд, то в выводке милых серых комочков вдруг может обнаружиться более зубастый индивид, со склонностью шустро закапываться в скальную породу.
А если солнечную полянку обнести корягами с болотным мхом, раскидать ведерко клюквы, пустить туда сотню жаб – в центре вдруг появится болотная лужица. В которой может завестись что-то интересное.
Так я неожиданно получил специализацию: инженер-конструктор.
Техподдержка отнекивается и ссылается на пользовательское соглашение: те пункты, что мелкими буквами на двадцати листах.
Порой кажется, у нас с искином, отвечающим за мир Эльтории, идет забавная игра.
Он раскидывает подсказки. Некоторые через пень-колоду, с десятого раза я замечаю и пробую использовать.
Эдакий архитектор мира с синдромом бога: искин развлекается, я ищу выгоду. Или же это давным-давно внедренная, но толком никем не изученная модель, зашитая в саму игровую вселенную. Форумы о подобном молчат.
А я зарабатываю.
Личный счет… Кошель бедняка – простой, тряпичный, но большего и не надо, – содержит аж девятьсот честно накопленных золотых. Достигнет выше тысячи – смогу без потерь перевести на банковский счет. Запредельная сумма для большей части обычных игроков – не донатеров. Не скрою, было больше: но профессия требует вливаний. Специфические дорогие инструменты, алхимические реагенты, коих не найти на моем болоте, – драконы, теряющие чешую, или феи с их пыльцой, здесь отродясь не водились.
Любой разбойник с абилкой «проверить содержимое карманов» прослезился бы от счастья и устроил за мной охоту, носи я кошелек с собой.
Но ПК здесь редки, кошель лежит в пещере-лаборатории, а туда входа никому нет.
Я долго торговался за эту способность, в конце концов, вроде уболтав искина, срезав с перса пару модификаторов.
В итоге: мой дом – моя крепость.
Искин, правда, ворчал о том, что абсолютных защит не бывает.
Но, как ни крути, обычные игроки, продравшись сквозь заросли и случайно выйдя к моему обиталищу, увидят с пяток битых временем фундаментов, заселенных безобидными крысами, чуть дальше – пещеру с грибами, несъедобными и редко используемыми, и заваленный камнями проем в скалах: вроде был намек на еще одну пещеру, но землетрясения, чтоб их…
А вот я вместо заваленного проема вижу вполне нормальный проход. Имею право водить членов партии внутрь, но…
За полгода игры все встречные пытались меня убить.
У подавляющего большинства – даже получалось.
Внутри пещерки, помимо нехитрого скарба и лабораторных инструментов, находится главное связующее с внешним миром звено. Без которого план по фарму был бы обречен на провал.
Обшарпанный почтовый ящик. Открывающий доступ к аукциону.
Еще в моей пещерной лаборатории стоят стеллажи с инструментами, шкафы с реагентами: грубые, из необтесанных досок. Плотник из меня не ахти.
Десяток клеток разных размеров с разными питомцами. Половина из них пусты, но это временно.
Лежак с чурбаком-поленом у изголовья – зачем, не знаю, ни разу не использовал функцию сна в игре.
Пяток огромных глиняных чанов: один в роли котла для парки и варки, другие служат террариумами.
И главное мое богатство – преобразователь. Прибор, доступный на начальном уровне всем любителям самопальной сборки артефактов. Треножник со штативом и десятком кристаллов на креплениях. Очерчиваешь границы, задаешь координаты, помещаешь питомца в пентаграмму и запускаешь чудо-машину. Она сворачивает пета в миниатюрную вещицу, обнуляет привязанности.
Полученное можно выгодно продать: мастером я стал хорошим.
Так что я подкопил репутацию и сделал имя, и в последнее время ко мне стали обращаться и серьезные покупатели вроде темного лорда.
Петы и фамилиары штука редкая, требовательная и капризная. И это несмотря на, казалось бы, развитой мир меча и магии. Я же продаю не нулевых младенцев, а уже что-то умеющих зверушек.
Подобное изредка падает в высокоуровневых данжах и сразу становится именным. А тут – купи, привяжи к себе и пользуйся. Потому и цена.
Троица хорьков бойко крутят колесо в клетке, резвятся, играют. На редкость неприхотливые создания: будут отличным дополнением для игроков, выбравших класс «разбойник». Их покупают очень часто: хороший товар. Закидываю в клетку пяток обычных мышей. Это и ужин, и игра, и поднятие боевых параметров питомцев. Через пару-тройку дней, и полсотни мышей, можно вывешивать лот на продажу: сотня голды в закрома.
Древень-ползун, выбросив десяток побегов наружу клети, пытается дотянуться до одного из чанов с водой. Обрубаю побеги, замазываю глиной срезы.
В чане с водой плавает жаба. Пузом кверху. Василиска из нее уже не получится. Три недели подготовки, неделя выращивания и редкие сгоревшие реагенты – насмарку.
В другом чане резвится крохотный озерный конек: эдакая смесь моржа и плотвы. Усы, ласты, чешуя, где-то на высоких уровнях на спине должна появиться выемка под седло для владельца.
У третьего чана очень осторожно отодвигаю тяжелую крышку. Акромантулы агрессивны и способны причинить проблемы даже тем, кто их выращивает. Волосатый паучок еще не похож на гигантского монстра размером с лошадь, пока едой являются мухи и бабочки, но то ли еще будет. Заказ на него, кстати, поступил, и скоро я избавлюсь от внушающего опасения пета.
Суккуб спит, чуть укрывшись черными крыльями, слегка обнажив часть прелестей, раскинув водопад огня волос по клетке. Даже во сне ее магия очарования сильна и способна нокаутировать заглядевшегося. А может, это мой мозг дорисовывает нужное?
Все чаще всплывает мысль – продавать прекрасное создание «не отличающееся умом» или оставить себе? Накрываю темницу красотки бархатом: чтобы не смущала.
Особняком – две клетки. Покрытые серебром прутья – у самой большой, с паровым терморегулятором, сложной системой подачи корма и воды, с десятком развивающих игрушек, поилкой, превращающейся в крохотный бассейн… все собрано с любовью, тщательно. Надежная защита хранит умного пета: косматого подчащобника. Подвид пещерных кобольдов, но более ограниченный. Полуразумен, поэтому до сих пор ведутся споры, животное это или все же sapiens. Однако искин разрешил провести ритуал поимки пета. Еще подчащобник является нежитью. Мелкой, вредной, пакостной. Но если моя кровь становится холодной только ночью, то он «не жив» всегда. Хотя не кусается, позволяет себя гладить – видимо, чувствует что-то родственное.
Вторая клетка довольно мала. Там самое крохотное и неприхотливое создание в мире Эльтории. И самое дешевое.
Клетки специально стоят рядом: более «продвинутое» и агрессивное существо вызывает чувство опасности у крохотного создания и потихоньку, одним фактом присутствия, тренирует более слабое существо. Если то, конечно, выживет.
Слабое существо – мышь обыкновенная. Не для продажи. Для себя, любимого. У мышки один базовый параметр – единичка в интеллект. Выращивал долго, для получения извел не одну сотню особей и не один десяток выводков. Самому интересно, что из этого потом получится. Мыши, увы, обычно апаются в ловкость и сопутствующие ей навыки: маскировка, уворот, поиск. Даже новички редко берут этого питомца. Тренирую зверушку классическим способом «Крыса и кнопка». Не задействую центр удовольствий и не ставлю ничего антигуманного: все примитивно просто.
Условная кнопка появляется возле кормушки. Затем кнопка краснеет.
Спустя сотню циклов глуповатый пет наконец соображает: если встать на красное пятно – появятся вода и каша.
Спустя еще сотню циклов – процедура отлажена. Активируется пятно: мышь прыгает. Получает корм. Пет счастлив. Пятно после активации теряет интенсивность, затухает. Иногда устраиваю с мышкой игру: помещаю с десяток разноцветных пятен на пол клетки, но только одно, нужное, дает вкусняшку.
Сотня циклов – интеллект мыши растет в двойку, и она уверенно прыгает на краснеющую время от времени кнопку…
А подчащобнику для освоения подобных трюков понадобился всего пяток подходов: разница налицо.
Убираю за питомцами, наполняю кормушки, добавляю в корм ингредиенты.
Очередной видеочат звонкой трелью отрывает от дел.
Тоже не самый простой клиент, на сей раз из обитателей Леса.
Остроухий, прекраснолицый, бойкий. Неизменный лук торчит из-за плеча. Такие носят рейнджеры, ассасины, или гвардия короля, то есть народ обеспеченный.
Ознакомившись с товаром, делает выбор.
– Хорьки, значит. Годно.
Моя догадка верна – скорее ассасин, чем честный стрелок на службе короны.
Озвучиваю сумму. Улыбка тухнет на кукольно прекрасном личике остроухого.
– Зеленый, поимей совесть, а? – обижается высокорожденный.
Маска скрывает мое лицо, но глаза и кожу – нет.
Эльф не первый раз пытается делать догадки: пытается понять, кто же я.
Орки, тролли, гоблины, гремлины, тритоны, даже минотавр были в перечне. У меня на все один ответ: молчание и отрицательное покачивание головой.
Остроухий картинно раздражается, пытаясь торговаться. Резко пресекаю.
– Еще пара дней – и будет сильно дороже. Апнутся проныры, – отрезаю я.
– Ну ты и жлоб, зеленый, – наконец выдает он.
– Жлоб не жлоб, а свои три сотенки в день имею, – переиначиваю древний анекдот.
– Вот зачем тебе столько? – с жаром обрушивается он на меня.
Натыкается на ставший внезапно жестким и колючим взгляд.
Мне даже не надо особо тренировать такой взгляд перед зеркалом, достаточно вспомнить о реале. Не знаю, способна ли виртуальная кукла передать то, что я думаю, но эльфа пробивает. Он вдруг понимает: мне столько необходимо. Вот прямо столько, а можно и больше.
Сникнув, остроухий достает кошель и подтверждает трейд.
Удовлетворенно смотрю на золотые монетки в таком убогом кошельке. В этом есть что-то пикантное и забавное: целое состояние в дешевом тряпье. Кучка золотых стала больше, из нее уже торчат пара драгоценных камней и какие-то побрякушки. Голду переведу на банковский счет чуть позже. У меня еще есть дела.
Завершив работу аукциона, с приподнятым настроением иду на выход.
Предстоит очередная добыча реагентов и проверка механизмов.
Оглядываюсь на питомцев.
Суккуб томно вздыхает, прихорашиваясь перед зеркальцем.
Подчащобник довольно ворчит: пока меня нет, можно снова ковырять ненавистный, скрывающий свободу, замок. Косматый еще не знает, что, взломав его и открыв клетку, покинуть пещеру он не сможет.
Солнце бьет в глаза, но, несмотря на то что я частично нежить, не наносит ущерба.
Двигаюсь по налаженному кругу.
Рутина? Нет.
Рядом находящаяся пещерка, полная несъедобных грибов, встречает затхлым запахом плесени. Дорожки из зерна, что щедро рассыпаны мной вчера, прорежены.
Спираль из рассыпанного зерна ведет к центру пещерки.
Почему искин предпочитает сложные геометрические фигуры, сказать сложно. Но просто рассыпь зерно – оно исчезнет через час без пользы. Нарисуй зерном круг – возможно, прилетит какое-нибудь пернатое. Сделай то же самое в пещере – есть шанс на низколевельную зверушку.
Используя редкие ингредиенты, я, отчаявшись после двух десятков провалов, все же заполучил подчащобника.
Тем временем в выдолбленной с трудом ямке с отвесными и гладкими краями снова кто-то появился. Удачно! Снова хорьки. Очередное трио, сродни тем, что пять минут назад продал остроухому. Закидываю недовольных и верещащих зверьков в мешок и, благо недалеко, возвращаюсь назад, помещаю их в ту же клетку. Пусть привыкают.
Теперь мой путь лежит довольно далеко, в еловую пущу, затем крюк к болотам.
На границе пущи в густом ельнике политые слизью «бегемотов» кровавые колокольчики, посаженные на закате, могут поделиться россыпью волчьих ягод. Ягоды редки в мире Эльтории и стоят дорого. Но я не выставляю их на аукцион. Их очень любит мой косматый питомец номер один. Сотня редчайших в этих местах алых сладких капелек, похожих на бруснику, – и левел ап.
Сам пытался употребить – не срабатывало вообще никак. Не для мертвых гремлинов яство. Десяток ягодок – в походный мешок. Хорошо. Десяток дешевых свинячьих грибов – туда же.
Полянка поодаль одаривает меня сообщением лога: в петлю поймана воровайка. Но птаха, завидев охотника, титаническим усилием рвет силок и сбегает. Жаль.
Спустя двадцать минут сбора трав и грибов, заново активировав не сработавшие ловушки, выхожу на болото.
Снова следы на илистом берегу. Свежие.
Вижу на груди красную мерцающую метку. Удивляюсь, холодею, осознавая…
Эх, жалко ведь лута…
И тут меня ожидаемо настигает удар. Легкий, сзади, словно по касательной. Картинка на миг мутнеет, падаю на землю. Лог начинает буйствовать сообщениями о полученных критах и повреждениях.
Подрезка сухожилий, кровопотеря, замедление. Сквозь туман вижу мелькающую где-то сзади размытую тень. В руках тени тускло поблескивает сталь. Пытаюсь ползти. Тщетно.
Еще несколько ударов, и я не могу пошевелиться. Такое называется «глухим станом».
Надо мной нависают: один в алом плаще, с жезлом, похож на варлока, рядом – сверкающая башня из металла с огромным двуручником.
Лог услужливо выдает классы напавших. Паладин на подхиле и танке, варлок и рога в стандартной роли дамагдилеров.
– Хорошая работа, – раздается глухой голос из-под шлема. Символ богини правосудия на плаще выжигает глаза и вызывает раздражение. Просто паладин или все же охотник за нечистью?
– Малек, почти нуб, по левелам вдвое ниже нас, не знаю, что делает в этой локации, он хоть и из нижних миров, но легкая добыча, – говорит рога.
– Репы с него много не нафармить, – задумчиво выдает варлок, – но ведь неспроста он тут оказался? Опять же, в котомке редкие и дорогие ягоды, которых тут не может быть по определению…
Я начинаю бояться алого плаща. Он умнее своих товарищей.
– След взять можешь? – обращается алый к роге.
Рога принюхивается, возится с интерфейсом, что-то настраивает.
– Да. Последние полчаса его блужданий.
Станы потихоньку проходят, пытаюсь двигаться. Это не остается незамеченным.
Рога одаривает еще одной подрезкой сухожилий. Затем ловко, со знанием дела, опутывает меня веревками: спустя пяток секунд не могу пошевелить и пальцем.
– Я тут одну штуку придумал. Забавную. В общем, полежи тут полчасика, а мы сгоняем посмотреть, откуда ты такой красивый нарисовался, – ухмыляется алый плащ.
Упакованного, меня подтаскивают на берег. Ногами вперед. Все это было, было, было!
Недалеко в мутной жиже плавают старые знакомые «бегемоты».
– Только никуда не уходи, зеленый, – ржет рога.
Затем он становится на след, и троица быстрым шагом удаляется.
Веревки надежны, жизнь порезана наполовину, а еще на мне висит куча дебаффов. Не вырваться. А еще я знаю, что придумала эта проклятая троица.
Мобы не сидят на месте. Мир живет по своим законам, и, сожрав всю траву на квадрате, «бегемоты» двигаются дальше. В мою сторону. Мне и обидно, и смешно. Даже для обычного игрока это очень неприятно.
За подобную фичу – «Парализуй врага и подари ему лютую смерть» – рога, уверен, будет щедро вознагражден большим количеством опыта.
Наконец, спустя долгие двадцать минут, монстр подплывает, принюхивается, замечает.
В сотый раз передо мной открывается гигантская пасть и начинается боль…
Спустя еще три минуты я умираю. Смерть на халяву, без лута в виде слизи.
Ресаюсь в пещерке… Из груди тут же вырывается тоскливый вой вкупе со стоном. Вход в пещерку, некогда скрытый, нараспашку. Дверь, которую ранее видел только я, сорвана с петель. В лаборатории полный разгром. Тряпичный кошель бедняка пуст. Чаны опрокинуты, клетки распахнуты.
Троица не просто взяла след. Троица сломала все, чем я жил.
Самое главное и страшное: подчащобник, питомец, в которого вложено два месяца заботы, включая долгие часы адской боли и уйма голды и реагентов, мертв. Лежит меховым комочком в лужице крови. Клетка не сломана, аккуратно раскрыта: он все же успел справиться с замком. А еще, кажется, бедолага даже пытался отбиваться: тонкие слабые пальчики сжимают окровавленную острозаточенную щепку…
ПК со товарищи ураганом прошлись по всей лаборатории. А так как привязать к себе и забрать дорогущих петов не смогли – зверушки не активированы создателем, – то постарались подгадить по максимуму.
«Пещерку славно обнесли, координаты знаем. Зеленый, заглянем позже, ты уж подготовься, поднакопи добра. Ну ты тут и умудрился замутить ферму. Уважаю», – гласила записка, прибитая кинжалом к столу.
Оглядываюсь. Древень-ползун, почти полностью порубленный, тлеет в очаге.
– Даже костер развести толком не смогли, уроды, – зло шиплю я, поднимая истекающего древесным соком бедолагу.
Стряхиваю золу, соскребаю с коры въевшиеся угольки. Невероятно, но древень еще жив!
– Иди сюда, буратинка, – ласково говорю я и помещаю бедолагу в клетку, поближе к воде.
Дендропет оживает, сразу выпускает десяток листьев. Неактивированных петов без привязки, полностью не выращенных, сложно убить. Но все же можно. Видимо, искин следит за подобным. Знание ценное, но какой ценой оно мне досталось?
Озерный конек оживает в полупустом чане, вяло взмахивает хвостом, подбирает крошки корма, еще и еще.
Суккуб мертв безвозвратно. Использовать по назначению дорогущего и редчайшего пета эти твари не смогли. И отыгрались по полной, покромсав холодным железом юную крылатую красавицу в фарш. Не помогла ей магия очарования…
Из троицы свежепойманных нулевых хорьков остался только один. Смотрю на параметры выжившего: то ли бойня в пещере, то ли гибель братьев повлияла, но хорь поднялся сразу на три уровня. Оставляю плюсики потенциальному владельцу, пусть апнет пета по желанию.
Акромантул, висящий в темном углу в звезде паутины, зло шипит и щелкает жвалами, когда я уже без боязни снимаю его и бережно опускаю в пустой чан.
Дешевая копеечная мышь не тронута. Видимо, в насмешку.
Расставляю клетки как прежде. Гнев и отчаяние уступают место холодному расчету. На кону всегда стояло очень многое, и я не позволю каким-то развлекающимся уродам разрушить то, чем я жил столько месяцев.
Итак.
Пещерка перестала быть спокойным местом. Проклятый рога неслабо прокачал «видеть скрытое» и «открывание замков» – мне не уберечься.
Через день, два, неделю или позже развеселая гоп-компания снова сюда придет. Подфармиться и подкормиться. Тысяча голды – дикая сумма, легко срубленная за пару минут, и куча петов со слабеньким владельцем дома – жирнющий куш, такое даже с лучшего данжа не факт что возьмешь.
А еще, вернувшись, владельца можно поймать, подвесить в укромном месте и начать убалтывать. Говорят, есть такие сковывающие артефакты у классов «инквизитор» или «охотник за нежитью».
А если умный варлок рано или поздно сопоставит увиденное с неким «зеленым мастером в маске», светлые кланы начнут за мной охоту, со всеми вытекающими.
Пора делать ноги.
Время выполнять единственное в моем квестбуке ключевое задание «Вернуться на родину». Да! Приступаю к самому авантюрному.
Что хотел тот некромант? Умного и многофункционального раба? Подчащобник мертв? Безвозвратно? А вот и нет.
Запускаю преобразователь. Как хорошо, что инструмент сломать невозможно. Терпеливо жду.
Спустя полчаса времени питомцы приходят в себя, зализывают раны, и я закидываю зверушек в пентаграмму. Звезда наливается огнями, гудит, искрит. Полоска выполнения продвигается медленно: слишком много целей внутри.
Хорек превращается в свисток, паук в пуговицу, дендроид в коряжку. Подчащобник и суккуб растекаются смрадной лужицей и исчезают. Ожидаемо.
Все оставшиеся ингредиенты и петы кидаются в аукционный дом: игра на повышение ставки, время – сутки. Затем…
Затем я сам становлюсь в пентаграмму, указав в таргет себя, любимого.
Искин задумчиво зависает на десяток секунд. Холодею.
Однако ущербное, ограниченное существо с кучей дебаффов, помещенное в таргет, по всем параметрам соответствует продвинутым петам, но никак не игроку. Кажется, где-то на задворках сознания слышу, как хихикает зараза искин. Он уже «кинул» меня с «домом-крепостью, куда никто не пройдет». «Кинет» и сейчас?
И тут меня скручивает. Начинает выворачивать наизнанку. Так вот что чувствуют петы, когда их запаковывают в удобный и компактный артефакт вызова: в моем случае – в статуэтку.
Кожа трещит, лопается, но крови нет. Когти втягиваются. Вижу, как уменьшаются мои ручонки. Все вокруг становится громадным: потолок пещеры отдаляется, клетки и шкафы становятся просто гигантскими.
Ломка продолжается. Боль растет. То, как жевали меня бегемоты или рвали на куски виверны, было легкой прелюдией к этой пытке.
Корежит меня долго.
Стандартный хорек первого уровня сворачивается в свисток за секунду. Прокачанный до пятого – крафтится минуту.
Мое альтер эго дошло до десятки. Но куча характеристик и бонусов добавляют время на крафт.
А это…
Вою.
Рычу.
Плачу.
Слишком много боли было сегодня.
Слишком много боли было всегда, с той самой минуты, как я погрузился в этот мир. Песчаные часы словно зависли, лениво пересыпая скудные крупинки в кучку. Кажется, там, в реале, в капсуле, я обмочился, но мне плевать.
Запоздало выскакивает системное сообщение: кто-то из админов-людей озаботился непредусмотренной ситуацией. Стандартное: «Корпорация не несет ответственности…», и вот главное: «Вы можете отказаться и прервать процедуру».
Человек не должен так страдать. Кнопка отмены сквозь слезы мигает спасительным маяком. Курсор, ведомый сознанием, предательски тянется туда. Где все кончится.
Моргаю, зло дергаю курсор вниз и влево. Мне нужен шанс, и я его не упущу!..
В описании питомца значится: гремлин-инженер. Это я. Особое условие: раб, но два часа в день получает право на свои собственные дела в пределах локации Хозяина.
Искин тщательно следит за соблюдением прав полуразумных неписей мира.
Базовые параметры – сила, ловкость, харизма – по единице. Интеллект – девятка, мудрость – пятерка. Невероятно длинный для пета список с расовыми бонусами, модификаторами, коэффициентами, специализацией порадует темного лорда.
Главное, общаясь с Хозяином, отвечать односложно, чтобы не догадался, что пет – игрок. А так как все двадцать четыре часа в сутки я не могу быть активен, в момент выхода моего аккаунта из сети управление над петом по умолчанию перенимает искин.
Так и вижу: хохочущая железяка радостно потирает ладошки, готовя очередную каверзу. Я сознательно загоняю своего перса в еще большие проблемы и кабалу. При этом понимаю, это тоже часть Игры, и вырваться на свободу вполне возможно.
Нужно только время.
Но это все потом…
А пока: Я, статуэтка, стою в центре пентаграммы. Прописанный макрос помещает товар в окошко трейда, создает лот для уникального продавца.
Бесцветное и невидимое пока пятно, так похожее на кнопку аукциона, появляется возле вкачанной в двойку «умной» мыши. День без еды – неплохой стимул воспользоваться знанием.
Кнопка покраснеет, когда темный лорд выйдет на трейд и предложит оплату.
Кнопка совмещена с аукционным подтверждением.
Макрос выдаст мышке еду и нажмет совмещенную кнопку, проверив, не мала ли сумма.
Темный никогда не был кидалой, как и я. Теперь остается только ждать… Ах как тело ломит! Деятельному мне, заключенному в статуэтку, сложно вот так просто ждать. Из развлечений – текстуры потолка, фокус на клетку с мышью, открытые окна аукциона и банковского счета, где я, статуэтка, не могу делать ни-че-го.
Стандартный бланк договора с переводом суммы, кажется, жжет глаза. Денег должно хватить на операцию. Ожидание рвет нервы в клочья. Моргание курсора отсчитывает секунды, превращая их в вечность. Вспоминаю те часы боли, что сливались в сутки и недели. Надеюсь, шел к этому не зря. Накручиваю себя, хотя душу гложет червячок сомнения. Давлю его в мыслях когтистой лапой гремлина. Да я сейчас без наркоза любую операцию осилю!
Кнопка наливается кровью: клиент открыл аукционный запрос.
Смотрю на клетку. Ну же, милая. Мышь деловито шевелит усами. Морщится. Фыркает.
Затаив дыхание, жду. И самый бестолковый питомец уничтоженной лаборатории делает то, что должен. Наваливается тушкой на красное пятно, получая еду и подтверждая трейд.
Куча голды уходит на мой банковский счет и тут же испаряется, переводясь на счет клиники.
Лог торжественно выдает: «Ключевой квест «Вернуться на родину предков» – выполнен! За наградой обратитесь… получен новый квест «Обрести свободу».
Нервно хихикаю. Закрываю игру, передавая управление мной-петом искину.
Устало поднимаю крышку капсулы.
Заказываю билет на самолет.
Полдня пути, полдня на столе у хирурга.
У меня не может не получиться.
