ГЛАВА 17
Это был смелый план, но, возможно, и глупый. Как бы то ни было, перспектива встретиться с врагом лицом к лицу, вместо того чтобы удирать от него, кажется, подняла дух экипажа.
Приборы «Аль-Бурага» искали болга, но не могли его найти Несомненно, он ушел, свершив свое дело Объекту такого размера и массы невозможно остаться незамеченным. Но никто ни на миг не забывал, что болг может внезапно вынырнуть словно бы ниоткуда.
Калафала была скрыта дымом, однако он был куда менее густым, чем тот, что поднимался в атмосферу Валиска или Толта. Не считая нескольких маленьких островков, на планете был только один континент размером с Гренландию, и половина его была безжизненной — ни людей, ни растительности. Разрушителю не понадобилось бы много времени, чтобы уничтожить всю наземную жизнь, но он, видимо, действовал как автомат, бездумная машина, которая выполняет свою работу, ориентируясь на размеры планеты, а не на обитаемые районы.
Рамстан приказал «Аль-Бурагу» лететь к столице. Он считал, что это будет лучшее место для составления полного представления о последствиях катаклизма, поскольку ранее это был самый густонаселенный район. Корабль спустился к планете и завис в двадцати метрах над изломанным космодромным полем. Рамстан объявил, что возьмет для работ внизу маленькую машину, снабженную приспособлениями для ведения раскопок. Он не объяснил ни того, почему собирается проводить работы наравне с другими членами исследовательской группы, ни того, почему по его поисковому плану все остальные в течение нескольких часов будут работать довольно далеко от него.
Рамстан вел машину сквозь дым в пяти метрах над землей, глядя на передний экран. Когда зонды сообщили, что он находится над тем участком, где упала глайфа, Рамстан пустил машину по сужающейся спирали. От отеля не осталось ничего, кроме нескольких рухнувших колонн и погнутых стальных балок. Тротуара не было. Трава, кустарник и деревья исчезли. Большая часть плодородной почвы была смыта или унесена ветром, на поверхности оказалась глина. Рамстан не мог охватить все эти разрушения невооруженным глазом, но приборы отмечали все. Вокруг было также множество шариков-снарядов — некоторые на поверхности глины, некоторые наполовину ушедшие в нее, некоторые на глубине.
Прошло полчаса, и Рамстан начал думать, что глайфа провалилась в трещину и теперь находится вне досягаемости для его эхолота. И когда в его душе отчаяние уже мешалось с яростью, он увидел на экране яйцеобразный предмет. Предмет находился на глубине полутора метров.
Коробка, в которой глайфа находилась до катаклизма, была изрешечена снарядами, и антигравитационные модули оказались сбиты с ее концов.
Сама глайфа, должно быть, была вколочена в глину ударами больших шариков, а может быть, провалилась в неглубокий разлом, сомкнувшийся затем поверх нее.
Рамстан отдал приказ, и вскоре машина с помощью лазеров вырезала широкую цилиндрическую яму вокруг глайфы и выдула оттуда раскрошенную глину. Куда больше времени потребовалось, чтобы с помощью выдвижного манипулятора установить, а потом и включить новые АГ-модули на концах глайфы. Модули снизили вес глайфы настолько, что ее теперь можно было втянуть в машину через выдвижной шланг.
Рамстан открыл ящик под сиденьем и положил туда глайфу, уже очищенную от налипшей на нее глины.
— Ты не думала, что я смогу сделать это, не так ли? — спросил он.
Молчание.
Пожав плечами, Рамстан положил глайфу в ящик для образцов. Он привел машину обратно на «Аль-Бураг» и забрал ящик в свою каюту. Там он смыл с глайфы все следы копоти и глины и поместил ее под электронный микроскоп. Как он и ожидал, снаряды не смогли повредить резьбу на ее поверхности.
Он попытался заговорить с ней снова.
— Это я, Рамстан!
— Это составляет два «я», — ответил на земном языке голос его матери. — Я не была уверена, что ты вернешься. Это означало, что, если ты не вернешься, я…
— Да?
— Теперь это не имеет значения.
— Это имеет значение для меня, — сказал Рамстан. — Я должен знать некоторые вещи. Иначе…
— Иначе что?
— Я могу в конце концов оставить тебя здесь. Бросить тебя на морское дно.
— Конечно, это так. Что ты хочешь узнать? Не считая тех вопросов, которые задавал уже так давно.
— По крайней мере скажи мне, почему ты позволила Бранвен Дэвис похитить тебя? Ты должна была понимать, что она делает. Ты еще до этого должна была знать, что она собирается сделать. Скажи мне, почему ты разрешила ей взять тебя и зачем она сделала это? Погибла ли она, или же была увезена тенолт?
Голос его матери произнес:
— С твоей точки зрения, я обладаю почти полубожественными возможностями. Хотя я предполагаю, что ты назвал бы их полудемоническими. Но я лишена того, чем обладают даже низшие формы животной жизни.
Она умолкла. Быть может, она раздумывала, прежде чем открыть нечто, делавшее ее уязвимой?
— Это подвижность. Возможность передвигаться по собственной воле. Если меня положить на склоне холма, я скачусь вниз так же безвольно, как камень или яйцо. Я должна покорно перемещаться туда, куда тащит меня любой, обладающий возможностью унести.
В этих словах не было горечи. Это была просто констатация факта.
— Ты не ответила на мои вопросы! — сказал Рамстан. — Что с Дэвис?
— Толтийский капитан забрал ее. Возможно, он не убил ее, поскольку не знал, что это она застрелила тенолт, летевших вместе с ней. А может быть, он хотел ее допросить. В обоих случаях теперь, когда у них нет меня, она для них бесполезна. Но я полагаю, что он вернется, чтобы найти меня.
— Я знаю, — отозвался Рамстан. — Мы скоро покинем эту планету. Но скажи мне, почему Дэвис украла тебя? Я полагаю, что тенолт похитили ее с исследовательской станции на северном побережье и каким-то образом заставили ее выкрасть тебя и оставить в сейфе подделку. Почему ты не позвала меня, когда она пришла за тобой?
— Мои органы чувств не были направлены вовне. Я… путешествовала и поэтому не сознавала, что творится вокруг меня.
Рамстан не верил ей. Даже если бы никто не покушался на глайфу, она все равно должна была прощупать сознание Дэвис, как, несомненно, прощупывала любой разум, оказавшийся в пределах досягаемости.
— Почему, — медленно произнес он, — тенолт не забрали тебя? Если у них было время забрать Дэвис, то было время и на то, чтобы поднять тебя.
— Я могу определенными электрическими импульсами воздействовать на сознание. Это действие ограничено в пространстве и во времени. Но я заставила их на миг забыть обо мне. А тот, кто командовал толтийским кораблем в отсутствие капитана, кричал, чтобы они возвращались. К тому времени как капитан вернулся на корабль, помрачение рассудка прошло, но было уже поздно вновь пытаться отыскать меня. Снаряды приближались слишком быстро.
— Ты все еще не сказала мне, почему ты не предупредила меня о намерениях Дэвис.
Молчание.
— Ты не хочешь говорить об этом. Что ж. Что такое болг?
Молчание.
Рамстан положил глайфу во встроенный сейф и пошел на мостик.
— Возможно — и даже весьма вероятно, — что тенолт вернутся, — обратился он к Тенно. — Нам не стоит оставаться здесь до времени их возвращения. Я не знаю, почему Дэвис нарушила мой приказ не выходить за пределы порта или зачем она понадобилась тенолт. И мы никогда этого не узнаем. В любом случае они напали на нас, и мы вынуждены были отстреливаться. Мы можем с уверенностью сказать, что при следующей нашей с ними встрече они снова атакуют нас.
Тенно ничего не спросил о Дэвис. Рамстан приказал исследовательским отрядам возвращаться на «Аль-Бураг». Десять минут спустя все уже находились на борту, и корабль был готов к старту.
Рамстан ощупал карман своей куртки. Там лежали три дара Вассрусс. Почему умирающая веб-нитка отдала их ему? Была ли глайфа каким-либо косвенным образом причастна к этому? Или части этой космической головоломки складывал кто-то другой? Рамстан подумал о голосе, предупреждавшем его в таверне, и о мелькающей то и дело фигуре в зеленом, и о том, кого он считал аль-Хизром.
— Курс на вебнитский колокол.
— Слушаюсь, сэр. Вебнитский колокол. Рамстан вызвал главного навигатора, Сузуки.
— Я просто хочу проверить кое-что, Сузуки. Другой колокол в системе Вебна — это район первой планеты тамошнего солнца, так?
Смуглое лицо и раскосые глаза Сузуки выражали любопытство. Но она сказала только:
— Да, сэр.
— Заложите в курсопрокладчик на ОП-двигателе направление на первый колокол. Я хочу, чтобы мы были там так скоро, как только возможно.
— Просто попросите об этом корабль, — сказала Сузуки с легким самодовольством. — Я заложила эти данные уже давно на тот случай, если они нам понадобятся.
— Благодарю вас за усердие и предусмотрительность, — промолвил Рамстан. — Но в следующий раз, когда делаете что-то, сообщайте об этом мне.
Он сказал себе, что не стоило говорить таким тоном, словно он упрекает ее.
Прошло пятьдесят часов. Рамстан если не сидел в своей каюте, пытаясь завести разговор с глайфой, то бродил по «Аль-Бурагу». Он проверил все, что только мог придумать, в основном для того, чтобы занять себя чем-то. И как раз тогда, когда он собрался вздремнуть, его вызвал Тенно.
— Корабль войдет в первый колокол через два часа, сэр.
— Вызовите меня через шестьдесят минут.
После нескольких секунд усиленной концентрации на воображаемой черной точке, в нескольких сантиметрах от глаз внутри головы, Рамстан уснул. Свист экрана разбудил его в тот момент, когда он уползал сквозь густой кустарник от чего-то темного и безликого. Он задыхался и плакал во сне.
Поднявшись, Рамстан принял душ и надел тренировочный костюм. Затем он попробовал заговорить с глайфой, но не получил ответа. Съев сандвич, Рамстан отправился на мостик.
— Вы проверили колокол? — спросил он у Тенно.
— Да, сэр. Он выглядит девственно-чистым. По крайней мере так показывают приборы.
Рамстан поблагодарил его и приказал «Аль-Бурагу» уходить в алараф-прыжок. Две минуты спустя они были в пятистах тысячах километров от планеты. Звезда была типа GO, а планета — типа Т.
«Аль-Бураг» показывал на экранах изображения созвездий. Рамстан даже залюбовался гигантской голубой звездой. Небесные узоры были завораживающе-прекрасны, и даже долгое любование ими ничуть не умаляло их очарования.
— Теперь это уже не будет неисследованной территорией, — сказал Рамстан. — Мы идем в алараф. Первооткрыватели.
У Тенно был изумленный вид. Невдалеке находилась планета, похожая на Землю, и он ожидал, что «Аль-Бураг» проведет ее исследование с орбиты и, может быть, даже спустится на нее.
Две минуты спустя они были — если Рамстан правильно понял слова Вассрусс — в иной вселенной.
«— Позвони в колокол у первого входа. — И затем? — Войди. — И затем? — Позвони в колокол у третьего входа. — И затем? — Позвони в колокол у пятого входа».
Каждый колокол был «связан» с другим колоколом. В каждой планетной системе было только два колокола — или окна, как их иногда называли. Таким образом, заключил Рамстан, третий и пятый колокола в песне Вассрусс были третьей и пятой планетой систем, расположенных во вселенных, куда можно было пройти по алараф-туннелю из системы Вебна.
«Аль-Бураг» просканировал новую систему. В ней было десять планет.
Рамстан приказал «Аль-Бурагу» направиться к пятой планете. Час спустя после входа в систему он приказал кораблю снова войти в алараф-прыжок.
Тенно явно удивлялся, почему капитан выбирает разные планеты. Почему бы не прыгнуть просто оттуда, куда они вышли?
Сейчас Рамстан не мог объяснить ему причину. Он и сам не был уверен, что избрал правильный путь. Быть может, он вел себя как дурак, поверив древней песне и следуя ее указаниям. Если так, то знать об этом будет только он сам.
В зоне гравитационного влияния планеты менялись характеристики пространства-времени. Влияние зависело от массы планеты, от ее взаимодействия с другими большими и относительно близко расположенными массами, а также от квадрата расстояния между планетой и ее соседями. Рамстан полагал, что может открыть до сих пор неизвестный земной науке принцип — если будет следовать указаниям песни. Но он также предполагал, что положение и масса планеты определяют «направление», по которому следует алараф-корабль.
Одна из теорий алараф-прыжков гласила, что это некая форма путешествия во времени. Когда корабль совершал прыжок, он перемещался во времени. Назад в путешествии «туда» и вперед в путешествии «обратно». Корабль, покидающий Землю на алараф-двигателе, возвращался в то время, когда Земли, перемещающейся в пространстве, еще не было в данном участке космоса. Этим объяснялось, почему корабль оказывался в неизвестном пространстве, откуда не было видно ни Земли, ни ее Солнца.
Но если глайфа сказала правду, то существует множество вселенных. И каждый раз, когда корабль совершает алараф-прыжок, он проламывает «стену» между двумя вселенными.
Рамстан приказал кораблю снова идти в прыжок. И снова они оказались в неизвестном доселе пространстве.
Рамстан приказал направиться к седьмой планете новой системы. Приказ был выполнен, но офицеры молчали, поджав губы.
— Тенолт могут столкнуться с трудностями, разыскивая нас, — громко произнес Рамстан. «Пусть пока разжуют это», — думал он по дороге в свою каюту.
На этот раз глайфа ответила. Рамстан гадал, были ли у нее какие-либо веские причины молчать до этого. Или же в ней было два сознания, и они то и дело брали верх одно над другим? Нет. Это объяснение было невероятным, фантастическим. Он проецировал на глайфу свои сомнения касательно раздвоения собственной личности.
Глайфа спросила его, чем он занимался. Как только он полностью отчитался, она сказала:
— Ты поступаешь правильно. Но перед тем как идти в единственное место, куда следует идти после девятого входа, приди ко мне.
— Зачем? — спросил Рамстан.
— Что бы ты ни делал, не говори им, что я на корабле.
— Им? Кому — им?
Молчание.
