Трэвис вполне мог бы оставить все как есть. Пилгрим был мертв. «Шепот» находился в своем ящике. Он мог бы дождаться, пока спустятся Пэйдж и остальные, благо они уже со всех ног неслись по лестнице вниз. Им предстояло преодолеть тридцать этажей, и здесь они должны были появиться через пару минут.

Он мог бы дать всему закончиться таким образом.

Но понимал, что не может.

По той простой причине, что за все эти годы пребывания в мире «Шепот» заронил в него семена и все проросшие из них лозы сплелись в настоящий момент в этом месте. Что-то грандиозное должно было совершиться вне зависимости от того, оставит он «Шепот» в ящике или нет. Трэвис чувствовал это. Все, что проделал этот объект за двадцать лет своего пребывания на Земле, было проделано только для того, чтобы именно в этот момент Трэвис оказался здесь, в коридоре. Один.

С какой-то целью.

Пришло время выяснить, с какой именно.

Наклонившись, он отложил в сторону винтовку, расстегнул крепления и открыл ящик. Оттуда полыхнуло синевой. Трэвис стянул с себя куртку от костюма-невидимки, отбросил к стене и ничем не защищенной рукой извлек «Шепот» наружу.

Ничего похожего на транс он на сей раз не испытал. Никакого эротического наваждения, подавляющего логику и волю. Просто в его сознании зазвучал ровный, спокойный голос Эмили Прайс.

— Привет, Трэвис.

— Привет, — отозвался он.

— Знаешь, хотя со стороны может показаться иначе, на самом деле у меня вовсе нет склонности ходить вокруг да около. Давай сразу к делу, а?

— Давай, — согласился Трэвис.

— Понимаешь, ровно через три минуты из Бреши появится нечто очень важное — объект 0697. Жизненно необходимо, чтобы ты оказался там и принял его. Ты один.

— Что это такое, объект 0697?

— Сам увидишь. Давай, Трэвис, тебе пора спускаться. А пока ты это делаешь, я расскажу тебе все, что мне позволено рассказать.

Трэвис запер дверь на лестницу, откуда через минуту или около того должна была появиться Пэйдж с остальными, а сам нырнул в шахту лифта и ступил на вделанные в стену ступени. Только лифтовая шахта пронизывала все строения до уровня Б-51.

То, что в одной руке приходилось держать «Шепот», спуска особо не затрудняло: Трэвис даже высвободил два пальца, чтобы придерживаться за скобы. Синее свечение, приноровившееся к ритму его пульса, то и дело выхватывало из тьмы тусклые стены шахты.

— Я поведаю тебе историю твоей жизни, — проговорил «Шепот», — расскажу о том, как бы она обернулась, не появись я и не начни вносить изменения. Ты отсиживаешь свои пятнадцать лет. Выходишь на волю. Ни на какую Аляску не едешь. Остаешься в Миннеаполисе помогать брату в его компьютерном бизнесе. Он вводит тебя в курс дела. Ты учишься очень быстро. Оказывается, во многих отношениях программирование сродни работе детектива, для которой ты создан. Та же самая логика причинно-следственных связей, преломленная через призму креативности. Благодаря твоему участию работа по совершенствованию детища твоего брата, своего рода искусственного интеллекта, названного им «Белая Птица», получает новый импульс. По аналогии со старой восьмибитовой игрой-карате, с которой все начиналось, вы начинаете присваивать новым версиям программы цвета, как пояса в боевых искусствах. Первый уровень — «Белая Птица». Второй — «Желтая». Третий — «Зеленая». В апреле 2014 года твой брат полностью передает проект под твое управление. Ты создаешь «Синюю Птицу», которую «Сони» приобретает за двести сорок миллионов долларов, делая основой для игр нового поколения. Это привлекает внимание «Тангенса». В октябре того же года ты вступаешь в организацию, поселяешься в «Пограничном городе», занимаешься разработкой аппаратного и программного обеспечения на основе «Синей Птицы» и быстро продвигаешься по службе. Но вскоре после этого — тут я не вправе вдаваться в подробности, — дела начинают оборачиваться скверно.

— Насколько скверно?

Попутно Трэвис отмечает, что миновал уровень Б-48: номерами этажей двери шахты помечены с внутренней стороны.

— Лучше я умолчу об этом до тех пор, пока ты сам не увидишь объект 0697, — отвечает «Шепот» и умолкает. Трэвис к нему больше с вопросами не пристает.

По мере спуска в шахте становится светлее. Посмотрев вниз, Трэвис увидел, что при падении лифта сила удара выбила дверь в шахту, так что свет проникает туда из бетонного коридора уровня Б-51. Сам лифт при этом сплющило так, что он перекрывает только половину входного отверстия и пролезть в него не составит труда.

Оказавшись наконец на последней ступеньке и присмотревшись к крыше упавшего лифта — искореженной, перекошенной, но вроде бы достаточно крепкой, — Трэвис ступил на нее. Спустя миг он уже находился в коридоре, глядя на темную оболочку, скрывавшую Брешь. Каждая выемка и трещинка в бетоне под его ногами была заполнена кровью.

— Трэвис? — донесся сверху голос Пэйдж. — Трэвис, ты где?

Ее голос, растерянный и взволнованный, пробудил в нем желание откликнуться. Крикнуть, что с ним все в порядке и скоро он будет с ней.

— Ты должен принять объект, будучи один, — промолвил «Шепот».

Это не было внушением, воздействием на психику — просто слова. Трэвис кивнул и двинулся по коридору, слыша позади повторявшийся вновь и вновь зов Пэйдж.

Он дошел до конца. Приблизился к огромному черному куполу. Нырнул в лаз, похожий на вход в иглу, и миновал стеклянную дверь.

Впереди, за звукозащитной стеклянной преградой светилась синевой и пурпуром уходящая в бесконечность Брешь.

Объект появился прямо у него на глазах, хотя рассмотреть его в светящемся тоннеле было затруднительно: что-то белое и почти невесомое — судя, во всяком случае, по тому, как оно порхало в проеме, словно перышко. Только это не было перышко. Совсем не перышко.

Объект находился в тридцати ярдах от него. В двадцати, в десяти.

Трэвис открыл дверь, и его барабанные перепонки словно пронзило острием скальпеля — слух заполнили голоса Бреши. Он вспомнил Дэйва Бриса: это место притягивало его, пока не свело с ума.

Объект 0697 появился из Бреши и, порхая, опустился на приемную платформу. Это оказалось не что иное, как плотно исписанный листок бумаги.

Трэвис наклонился и поднял его, ожидая увидеть перед собой письмена «Шепота», или, может быть, какой-то вовсе неведомый ему язык.

Ничего подобного: написано было от руки по-английски.

Он отступил обратно за стеклянную преграду, отгородившись от голосов Бреши, хотя к тому времени уже напрочь забыл о них. Как и вообще обо всем на свете, кроме записки в его руках.

Трэвис заметил, что пульсация свечения «Шепота» участилась. Значительно участилась. Но по-прежнему соответствовала частоте пульса.

— Этого не может быть, — заговорил Трэвис, вернувшись взглядом к посланию.

— Это факт, — заявил «Шепот». — Письмо действительно написала Пэйдж и действительно отправила, используя технологию, которую разработает доктор Фэган. Ее теория верна: объекты могут быть направлены в Брешь с этой стороны, но они возвращаются, не достигнув противоположного конца. И — это уже зависит от скорости — могут вернуться до того, как были отправлены. Даже за много, много лет.

Трэвис покачал головой. Позади его неверия теснились неисчислимые вопросы. Он снова пробежал глазами строки письма.

Пэйдж охотится за ним? Хочет его смерти?

— Да кто я такой в этом будущем? — спросил он. — Монстр, что ли?

— Монстр — это ярлык, навешиваемый людьми. Понятие субъективное. Могу, например, предположить, что ты был сущим монстром, когда минут двадцать назад прикончил четверых парней монтировкой, причем сделал это с удовольствием.

— Они получили по заслугам.

— И это тоже ярлык. Все зависит от того, с чьей точки зрения смотреть.

«Шепот», пульсирующий свет которого отражался от стеклянной оболочки Бреши, помолчал, а потом продолжил:

— Я изложу тебе суть дела объективно. Трэвис Чейз, который стал сотрудничать с «Тангенсом» в качестве инженера-программиста, в конечном счете стал тем, кому Пэйдж Кэмпбелл пожелала смерти. Да так сильно, что отправила это послание, чтобы оно вернулось до отправки и твоя смерть опередила это событие. Но Трэвис Чейз, о котором идет речь, узнал о случившемся и принял свои меры противодействия. К тому времени он разработал весьма усовершенствованную систему искусственного интеллекта под названием «Бурая Птица». Однако существовал путь придания системе возможностей, о каких человечество и не помышляло, превосходящих даже возможности квантового компьютера, пусть и модернизированного с помощью технологий Бреши. Мне было трудно сейчас растолковать тебе все это в деталях: даже тот Трэвис, который разработал систему, не до конца понимал, как она работает. Если вкратце, она использовала в вычислениях внешнюю материю, соединяясь с ней посредством частиц, очень близких по параметрам к тем, которые физики в 2009 году называли гравитонами. Система в состоянии рассчитать спин каждой элементарной частицы любого близлежащего скопления вещества — такого, например, как планета Земля. Вчера Пэйдж рассказала тебе о возможностях квантового компьютера в сотню кубит. А теперь представь себе такой же, мощностью во столько кубит, из скольких кварков состоит Земля. Эта система называется «Черная Птица». Помнишь, я обещал, что когда-нибудь назову тебе свое настоящее имя?

— Так это я создал тебя? — изумился Трэвис. — И отправил… обратно в 1989 год?

— Да. С двумя целями. Во-первых, чтобы доставить тебя нынешнего сюда и дать тебе возможность перехватить послание Пэйдж себе самой. Второе — устроить так, чтобы ты, как и в первоначальной временной версии, стал сотрудником «Тангенса» — но на несколько лет раньше.

Трэвис попытался вникнуть во всю эту мудреную логику и, несмотря на свою растерянность, обнаружил в услышанном от объекта некоторое противоречие.

— Ты удивляешься тому, как я могу существовать сейчас, — тут же прозвучала догадка «Черной Птицы». — В этом временном континууме ты не стал сотрудничать с братом в его бизнесе. Не занялся созданием искусственного интеллекта. Ты понятия не имеешь, как можно создать нечто, подобное мне. И каким же тогда образом я могу возникнуть?

Трэвис молчал, ожидая продолжения.

— Люди называют эту проблему «парадоксом дедушки» и ломают над ней голову невесть сколько времени. Суть в следующем: что будет, если ты, переместившись в прошлое, убьешь своего деда до того, как он повстречался с твоей бабушкой? Прекратишь ли ты существовать оттого, что предотвратил свое появление на свет? Нет! Твое появление в прошлом само становится твоим рождением, даже если это означает, что ты появляешься на свет взрослым, с головой, полной воспоминаний о детстве, которого никогда не будет. В моем случае дело обстоит именно так. Я мог быть создан в будущем Трэвисом Чейзом, но мое появление в 1989 году стало актом моего созидания, заменившим другой. «Парадокс дедушки» — это обман. Я существую. Все просто. А теперь, поскольку мое предназначение выполнено, я отключаюсь. Навсегда.

— Погоди, — промолвил Трэвис. — Скажи, что ждет меня в будущем? Что должно случиться, чтобы превратить меня в… в того, кем я должен стать? И можно ли этого избежать?

В его голове послышался мягкий смешок, словно сама подобная мысль показалась «Черной Птице» нелепой. Правда, эта мысль осталась невысказанной.

— Предполагалось, что об этом я говорить не стану.

— Но я не понимаю, — не унимался Трэвис. — Неужели этот… Ну, скажем, я не хотел… не хотел перезагрузиться и получить второй шанс? Шанс не стать кем-то ужасным?

— Трэвис, который послал сюда меня, вовсе не считал себя ужасным. Да и кто считает?

Прежде чем он успел спросить у «Черной Птицы» что-то еще, объект в его руке вспыхнул так ярко, что ему пришлось отвернуться. На стене он увидел собственную тень, огромную и ужасную. Потом она исчезла, и когда Трэвис вновь посмотрел на предмет в своей руке, тот больше не светился.

— Трэвис?

Пэйдж. Она стояла позади него, у входа под купол.

В другой руке он по-прежнему держал записку. Держал перед собой так, что она ее еще не видела.

Он мог бы показать ей послание и все ей рассказать. Попробовать встать на правильный путь, найти какую-то возможность предотвратить предполагаемые последствия.

Позади звучали ее шаги: она направлялась к нему по бетонному полу.

Трэвис скомкал бумажку и сунул за пояс брюк от костюма-невидимки, в которых так и оставался. Письмо пропало из виду за полсекунды до того, как Пэйдж обошла его и заглянула ему в глаза.

Он отреагировал так, словно только сейчас осознал ее присутствие. А до этого все его внимание было приковано к Бреши.

То есть начал лгать ей, еще не начав говорить.

Пэйдж заметила в его руке «Черную Птицу», и ее глаза беспокойно сузились.

— Ты снял с него ключ? — спросила она. — Но он опасен, даже не будучи…

Подняв объект на свет, Трэвис показал ей, что похожий на целлофановую наклейку ключ остался на месте.

— Он мертв, — промолвил Трэвис. — Отключился после того, как я убил Пилгрима. Не знаю уж, почему.

Пэйдж смотрела ему в глаза, словно стараясь заглянуть в душу, но если и почуяла что-то за его словами, ничем этого не выказала. Она подступила ближе. Взгляд ее смягчился. Рука прикоснулась к его запястью.

— Эй, — окликнула его Пэйдж, — все прошло. Что бы это ни было, оно уже кончилось.

Трэвис кивнул, ухитрившись придать себе вид, который не был совсем уж угрюмым. Она прислонилась к его груди, оказавшись в его объятиях.

А он, прижимая ее к себе, смотрел через ее плечо на Брешь, светившуюся синевой и пурпуром, словно уходящий в бесконечность синяк. Смотрел, размышляя о своем будущем, об ином пути, ведущем неизвестно куда. К чему-то, способному превратить его в человека, которому Пэйдж пожелает смерти. К тому, что затаилось, поджидая его по дороге, во тьме, в милях и годах от нынешнего момента.

— Все кончилось, — повторила Пэйдж.

Трэвис крепче прижал ее к себе, надеясь, что она права.

Продолжение следует…