Когда я был еще ребенком, окружающие шутили, что я мог бы поговорить даже с пожарным гидрантом. Став взрослым, я тоже не испытываю трудностей в общении и запросто могу поддержать разговор с незнакомым человеком. Эти навыки я позаимствовал от своего дяди, которого обожал и которым искренне восхищался. Он представлял собой интересную смесь коммуникабельности и предусмотрительности – настоящее испытание для тех, кто с ним общался. Когда вы приезжали к нему в гости на выходные, он вас радостно приветствовал и оказывал теплый прием. Но порой с ним было очень тяжело общаться, и тогда в воздухе повисало долгое и неловкое молчание. Я обнаружил, что лучший способ разговорить дядю – поинтересоваться его мнением по какому-нибудь вопросу. Это могли быть самые простые вещи, например, как ему нравится его новая машина, какая команда выиграет в воскресенье или что он думает по поводу нового ведущего своей любимой телепрограммы. И хотя я был подкованным в политическом отношении (в тринадцать лет я все лето смотрел слушания в сенате по Уотергейту), однако никогда не встревал в политические разговоры. Мой дядя был консерватором, я же считал себя либералом, так что не стоило играть с огнем.

Из всех разговоров, которые у нас были за многие годы, один произвел на меня особенно неизгладимое впечатление. Мне было пятнадцать лет, когда мой отец скоропостижно скончался во сне. Дядя приехал рано утром, чтобы помочь нам с похоронами. Примерно через час мама отправила нас с дядей забрать костюм отца из химчистки. Я еще тогда подумал, что она выбрала странное время для таких будничных дел. Позднее оказалось, что это был похоронный костюм моего отца.

Мы не проехали и двух кварталов, как я заметил, что дядя чувствует себя неловко – и это было понятно.

Сейчас уже не помню, о чем мы говорили те двадцать минут, пока ехали до химчистки. Это был не какой-то глубокий разговор о жизни и смерти, но и не пустая болтовня о погоде. Но я отчетливо помню, что сам его начал и все время поддерживал. Видимо, я делал это интуитивно, чтобы отвлечь себя от грустных мыслей. Но с другой стороны, мне хотелось помочь дяде избавиться от неловкости и напряжения. Годы спустя, оглядываясь на этот эпизод, я понял, что краеугольным камнем любого общения является эмпатия. Если вы сможете проникнуть в голову другого человека и выстроить разговор в его зоне комфорта, то, скорее всего, получите хороший результат.

Мой дядя, естественно, не был исключением. Многие люди испытывают дискомфорт, сталкиваясь с чужим горем, болезнью или болью. Никто не учит нас тому, как себя вести и что говорить в таких ситуациях. Мы боимся сказать что-нибудь не то и причинить людям еще большую боль. Изо всех сил пытаемся поддержать их и ободрить. Как результат, мы попадаем в одну из трех ловушек.

Вы попадаете в нее тогда, когда начинаете без остановки говорить о себе, а не о человеке, у которого случилась беда. Это звучит примерно так: «Когда умерла моя собака, я думала, что от горя сойду с ума. Я плакала целыми днями и думала, что никогда…» Помните: ваш печальный опыт имеет крайне малое отношение к переживаниям другого человека, если вообще имеет. Это не создает между вами общую связь и не является проявлением эмпатии.

Дискомфорт часто вызывает чувство вины, которое иногда мы пытаемся заглушить потоком речей о том, какие мы молодцы, что смогли все бросить и приехать. Это звучит примерно так: «Мне пришлось отменить на сегодня все встречи. А потом эти ужасные пробки на дорогах. Это было нелегко, но по-другому я просто не мог поступить».

Многие из дежурных фраз, призванных подбодрить людей, имеют обратный эффект. Представьте, что бы вы чувствовали, если бы потеряли любимого человека, а окружающие вам говорили: «На все воля божья. Вы всегда можете завести еще одного ребенка. По крайней мере, он ушел спокойно».

Неуклюжие утешения – это, возможно, неудачная попытка отдать дань приличиям. В глубине своей души никто не любит, чтобы его жалели. Поэтому обращаться к больному или скорбящему человеку со скорбным выражением лица «ох ты, бедняжка» – это не утешение. Такое отношение не приносит облегчения, а только раздражает.

Вместо этого воспользуйтесь теми же правилами, что и для панихиды, и скажите, что для вас значил этот человек. Расскажите какую-нибудь историю о том, что он сделал или сказал, и о чем его близкие люди, возможно, не знают. Это будет для них самым дорогим подарком. Вот некоторые фразы, с которых можно начать:

● Я всегда буду помнить, как [вставьте имя человека] любил…

● [Вставьте имя человека] всегда делал меня такой…

● Я никогда не забуду то время, когда [вставьте имя человека]…

Когда у людей случается беда, им часто приходится целый день выслушивать ничего не значащие фразы «Мне очень жаль». Помните, не так давно мы говорили о том, что обычно люди много говорят, когда испытывают дискомфорт? Этот сценарий – еще одно тому подтверждение.

Всегда лучше говорить меньше, чем больше. Ваше молчание может стать одним из лучших подарков для человека, переживающего горе, особенно если этот человек серьезно болен. За целый день он так устает от посетителей и их разговоров, что гораздо лучше просто посидеть, подержать его за руку и посмотреть вместе любимую программу по ТВ.

Хорошо также дать человеку ненадолго забыть про его эмоциональную или физическую боль. Вместо того чтобы задавать миллион вопросов о его болезни, поговорите с ним о том, что ему нравится и о чем он всегда любит говорить. К примеру, когда я навещал своего дядю в больнице, мы говорили с ним о спорте.