Глава
09

Кафе в Хоупе придерживалось политики бездонной чашки в отношении кофе, и Ричер самым безжалостным образом это использовал. Он в одиночку выпил большую часть кувшина из кофеварки. Официантку, которая обслуживала Ричера, это зрелище заворожило, и ему не пришлось просить ее наполнять опустевшую чашку. Она подходила к его столику всякий раз, когда он был готов, иногда даже раньше, как будто хотела, чтобы он побил мировой рекорд по поглощению кофе. Он оставил двойные чаевые, на случай если хозяин пожелает оштрафовать ее за щедрость.

Когда Ричер вышел из кафе, уже совсем стемнело. Девять часов вечера. Он предположил, что до рассвета не меньше десяти часов. Скорее всего, солнце в этих широтах и в это время года встает около семи. Ричер прошел три квартала до маленького продуктового магазина, который приметил раньше. В большом городе он бы назывался погребком, а в пригородах принадлежал бы какой-нибудь большой компании, но в Хоупе оставался тем, чем, наверное, был всегда, — тесной, пыльной лавочкой, семейным бизнесом, где людям продавали то, что им необходимо, и тогда, когда им это необходимо.

Ричеру требовались вода, протеин и способ восстановить силы. Он купил три литровые бутылки «Поланд спринг», шесть плиток шоколада «Пауэр бар» и рулон мусорных мешков вместимостью тринадцать галлонов. Кассир аккуратно запаковал его покупки в бумажный мешок, Ричер взял сдачу и отправился в тот же мотель, где ночевал накануне. Ему дали тот же номер, что и в прошлый раз, в самом конце ряда. Он вошел в него, положил мешок на прикроватный столик и лег на кровать. Ему нужно было немного отдохнуть, потому что он собирался пройти семнадцать миль во второй раз за один день.

В полночь Ричер встал и выглянул в окно. Луны больше не было. Небо затянули черные тучи, лишь вдалеке виднелись проблески звезд. Он сложил свои покупки в черный мешок для мусора и перекинул его через плечо. Выйдя из мотеля, он пошел в сторону Первой улицы и свернул на запад. На улице не было ни машин, ни пешеходов. И лишь несколько освещенных окон. Самая середина ночи в самой глуши. Тротуар закончился в двадцати футах к западу от скобяной лавки. Ричер ступил на дорогу и продолжил свой путь со скоростью походного марша, четыре мили в час. Никаких проблем на гладкой плоской поверхности. Он выработал четкий ритм и вскоре почувствовал, что может идти так вечно, не останавливаясь.

Но ему пришлось остановиться — через пять миль, примерно в ста ярдах от границы между Хоупом и Диспейром. Он почувствовал, что впереди что-то есть. Дыра в темноте. Машина, припаркованная на обочине.

Полицейская патрульная машина.

Воэн.

В голове у Ричера всплыло имя, и одновременно зажглись огни машины. Очень яркие прожектора. Они словно пригвоздили его к месту. Перед ним вытянулась его тень, казавшаяся бесконечно длинной. Ричер прикрыл глаза левой рукой — в правой он держал мешок — и замер на месте. Свет продолжал гореть. Ричер сошел с дороги и зашагал по жесткому песку на север. Свет погас, но прожектор над ветровым стеклом продолжал следовать за ним и не желал оставлять его в покое. Тогда он изменил направление и двинулся навстречу свету.

Когда он подошел, Воэн выключила прожектор и открыла окно. Она припарковалась лицом на восток, два колеса стояли на песке, а задний бампер машины находился ровно параллельно границе на дороге. Она находилась внутри своей юрисдикции, но на грани.

— Я так и подумала, что еще увижу тебя, — сказала Воэн.

Ричер посмотрел на нее, но промолчал.

— Что ты делаешь? — спросила она.

— Гуляю.

— И все?

— Закон этого не запрещает.

— Здесь не запрещает, — сказала Воэн. — Однако если ты сделаешь еще три шага, то окажешься там, где это запрещено.

— Но не по вашим законам.

— А ты упрямый.

Ричер кивнул.

— Я хотел посмотреть на Диспейр, и я это сделаю.

— Там нет ничего интересного.

— Не сомневаюсь. Но я предпочитаю сам делать подобные выводы.

— Надеюсь, ты понимаешь, что они не шутили. Либо ты проведешь тридцать дней в тюрьме, либо они тебя пристрелят.

— Если найдут.

— Они тебя найдут. Я же нашла.

— От тебя я не прятался.

— Ты действительно причинил вред тамошнему помощнику шерифа?

— А почему ты спрашиваешь?

— Задумалась над вопросом, который ты мне задал.

— Я не знаю наверняка, кем он был.

— Мне не нравится думать о том, что помощнику шерифа причинен вред.

— Тебе бы не понравился этот помощник. Если он действительно помощник шерифа.

— Они будут тебя искать.

— У них большой участок?

— Меньше нашего. Кажется, две машины и два человека.

— Они меня не найдут.

— Зачем ты туда возвращаешься?

— Потому что мне велели этого не делать.

— Неужели оно того стоит?

— А что бы стала делать ты?

— Я представитель формы жизни, в основе которой лежит эстроген, а не тестостерон. И я уже повзрослела. Я бы наплевала и пошла дальше. Или осталась бы в Хоупе. Это совсем неплохое местечко.

— Увидимся завтра, — сказал Ричер.

— Не увидимся. Либо я подберу тебя на этом самом месте через месяц, либо прочитаю в газете, что тебя избили и застрелили за сопротивление при аресте.

— Завтра, — повторил Ричер. — Я угощу тебя ужином. Он двинулся вперед, сделал один шаг, второй, третий — и перешагнул через границу.