Глава
36

Ричер проехал милю и остановился возле кафе, открытого круглосуточно. Гамбургер оказался полусырым, а кофе таким же, как в Хоупе. Чашка понравилась Ричеру меньше, но была терпимой. Он прочитал потрепанный экземпляр вчерашней утренней газеты, а потом устроился поудобнее в углу своей кабинки и проспал час. В пять утра он вышел из кафе, когда в нем появились первые посетители, разбудившие его энергичной болтовней и ароматами недавно принятого душа. Он наполнил бак «шевроле» на бензоколонке, работавшей всю ночь, и выехал из города на восток по той же неровной дороге, которая привела его сюда. Горы остались далеко у него за спиной. Он ехал навстречу рассвету.

Ричер держал стрелку спидометра на отметке сорок миль в час и пятьдесят две минуты спустя миновал пост военной полиции. Там по-прежнему царила тишина. Двое солдат находились в будке, один смотрел на запад, другой — на восток. Ночной свет все еще горел. Ричер предположил, что побудка у них в шесть тридцать, а жратва в семь. У ночной смены будет обед, а у дневной — завтрак, и все в один час. Да и еда, скорее всего, будет одинаковой. В полевых условиях на особые удобства рассчитывать не приходится. Он помахал часовым и продолжил двигаться с прежней скоростью, что привело его к металлическому заводу ровно в шесть часов утра.

Начало рабочего дня.

Внешнее освещение уже включили, и было светло, как днем. Парковка быстро заполнялась машинами. Свет фар приближающихся со стороны города машин подрагивал, когда встречались неровности дороги, потом машина въезжала на парковку, водитель выключал двигатель, и фары гасли. Ричер притормозил, съехал с дороги, пересек заросшую травой пустошь и аккуратно поставил «шевроле» между стареньким седаном «крайслером» и побитым пикапом «фордом». Он вышел из машины, запер дверь, бросил ключи в карман и влился в толпу мужчин, бредущих к воротам для персонала. У него возникло неприятное ощущение. Нечто похожее испытываешь, когда входишь на бейсбольный стадион, одевшись в цвета гостевой команды. «Чужак в доме». Люди с любопытством поглядывали на него и старались держаться подальше. Однако никаких слов не было произнесено. Не было и открытой враждебности. Только настороженность и ненавязчивые взгляды, пока толпа медленно приближалась к воротам в тусклом предутреннем свете.

Ворота для персонала в металлической стене были сделаны так, что могли поворачиваться на петлях — в целом довольно сложная конструкция. Здесь тропа сужалась и земля была утоптана миллионами ног. Однако вблизи ворот не было давки. Рабочие не проявляли нетерпения. Все выстраивались в аккуратную очередь, как автоматы, не слишком быстро и не слишком медленно, с какой-то обреченностью. Все должны были отметить время прихода на работу, но никто особенно к этому не стремился.

Очередь медленно продвигалась вперед, ярд за ярдом.

Мужчина перед Ричером прошел в ворота.

За ним последовал Ричер.

Он оказался внутри металлических стен высотой в человеческий рост, наподобие загонов для скота, разделявших толпу направо и налево. Правый рукав вел на площадку, где ждали своей очереди те, кому не посчастливилось иметь постоянную работу. Она была уже на четверть заполнена терпеливо стоящими мужчинами. Те, кто сворачивал налево, не смотрели в их сторону.

Ричер пошел налево.

Коридор еще раз свернул и сузился до четырех футов в ширину. Люди брели мимо старомодных табельных часов посреди огромной панели с карточками. Каждый рабочий вытаскивал свою карточку, вставлял в машину, дожидался глухого удара штампа и возвращал карточку на место. Ритм был медленным и неумолимым. Шорох твердого картона по металлу, удар штампа, щелчок карточки, занимающей свое место. Часы показывали шесть шестнадцать, что полностью соответствовало часам в голове Ричера.

В конце этого устройства коридор снова повернул. Ричер проследовал за шагающим впереди парнем, и через тридцать футов они оказались в северо-западном углу огромной арены. Ошеломляюще огромной. Линия прожекторов на дальней стене тянулась, наверное, на милю, потом тускнела и терялась за юго-западным углом. А до самой дальней стены было не меньше полумили. Огороженная территория составляла около трехсот акров. Триста футбольных полей.

Невероятно.

Ричер отошел в сторону, пропуская рабочих. Тут и там небольшие группы людей уже начали работу. Перемещались грузовики и подъемные краны, отбрасывая гигантские тени в свете стадионных прожекторов. Некоторые краны были даже больше тех, что он видел в доках. Да и среди грузовиков попадались настоящие великаны. Заработали громадные дробилки, установленные на мощных бетонных основаниях. У дробилок имелись блестящие маслянистые гидравлические тараны, более толстые, чем стволы секвойи. Еще здесь стояли огромные плавильные тигли величиной с яхту и муфельные печи размером с дом. И лежали горы битых автомобилей высотой в десять этажей. Земля пропиталась маслом, в радужных лужах дизельного топлива поблескивала металлическая стружка. Воздух наполнился паром и дымом, остро пахло химикатами. Рев мощных двигателей и глухие удары накатывали волнами, металл скрежетал, сталкиваясь с металлом. Яркое пламя танцевало за открытыми дверьми печей.

Все это напоминало видения ада.

Некоторые мужчины уже знали, что им предстоит делать, и уверенно направлялись к месту своей работы; другие собирались в группки, словно ждали указаний. Ричер проскользнул мимо них и зашагал вдоль северной стены, незаметный среди всего этого хаоса. Впереди, в районе северо-западного угла, открывались ворота для транспорта. Пять тягачей с полуприцепами выстроились в ряд, дожидаясь своей очереди, чтобы въехать на территорию завода. На дороге они показались бы громадными и неуклюжими, а внутри завода напоминали детские игрушки. Два «тахо» охранников стояли рядышком, миниатюрные белые пятнышки в безграничных просторах. Рядом с ними высилась гора сорокафутовых корабельных контейнеров — по пять один на другом. Каждый выглядел крошечным.

К югу от ворот для транспорта находился длинный ряд сборных металлических офисов на коротких ножках, компенсирующих неровности почвы. Внутри горел свет. Два крайних офиса слева были выкрашены в белый цвет с красными крестами на дверях. Пункт первой медицинской помощи, достаточно большой, чтобы там разместилась местная больница. Рядом стоял белый автомобиль. Машина «скорой помощи». Дальше выстроился бесконечный строй контейнеров с топливом и химикатами. А за ними зловещий отряд в толстых фартуках и черных сварочных масках резал на части искореженные куски металла. От голубого пламени во все стороны разбегались жуткие тени. Ричер продолжал двигаться вдоль северной стены. Рабочие с сомнением посматривали на него и отворачивались.

Когда он преодолел четверть стены, путь ему преградила гигантская пирамида из старых нефтяных баков, выкрашенных потускневшей красной краской. Они были сложены лесенкой по десять в каждом ряду. Ричер остановился и посмотрел по сторонам. Затем взобрался на первый ряд, еще раз огляделся и полез дальше, пока не оказался где-то посередине, после чего повернулся, крепко держась за один из баков. Он рассчитывал, что увидит весь завод.

Однако не сумел разглядеть всю его территорию.

Пока нет.

Было много чего еще.

Очень много.

То, что прежде казалось южной границей, на самом деле являлось внутренней стеной. Ее высота оставалась неизменной, как и цвет, материал и конструкция. Да и задачу эта стена выполняла ту же — служила непреодолимым барьером. Однако это была всего лишь внутренняя перегородка с запертыми воротами. А дальше находилась еще одна огороженная территория площадью никак не меньше ста акров. Еще сотня футбольных полей. Ворота были достаточно широкими, чтобы пропустить большой грузовик. К ним вели две глубокие колеи. За ними Ричер разглядел тяжелые краны и высокие пирамиды контейнеров. В первый момент создавалось впечатление, будто они разбросаны случайным образом, но они полностью закрывали то, что происходило за стеной.

У внутренних ворот было нечто вроде пропускного пункта. Ричер разглядел две крошечные фигурки, которые, засунув руки в карманы, со скучающим видом описывали небольшие круги. С минуту он наблюдал за ними, а потом перевел взгляд за разграничивающую стену. Краны и заслоны. Дым, далекие искры. Какое-то движение. Больше он ничего разобрать не смог. Многое он слышал, но эти звуки оказались совершенно бесполезными. К тому же он не понимал, с какой стороны они доносятся. Ричер подождал еще минуту, наблюдая за жизнью внутри завода. Она кипела и бурлила, но никто не направлялся в сторону внутренних ворот. Их явно не собирались открывать. Он повернулся на восток и посмотрел на небо. Приближался рассвет.

Ричер снова развернулся, стараясь не потерять равновесия, и спустился вниз. Когда он сошел на твердую землю, у него за спиной раздался голос:

— Проклятье, кто ты такой?