Глава 06

Я помылся под душем и оделся в темноте — носки, широкие трусы, брюки, старая футболка и новая рубашка. Зашнуровал башмаки и положил в карман новую зубную щетку вместе с пачкой жевательной резинки и скрученные в ролик денежные купюры. Все остальное я оставил позади. Ни удостоверения личности, ни бумажника, ни часов — ничего. Метод Станиславского. Я продумал, как буду ему следовать, если придется делать это в реальной жизни.

После этого я двинулся в путь. Пройдя по главной дороге, подошел к караульному помещению, где должен был встретиться с Гарбером. Он уже ожидал меня. Шесть часов утра, но еще не светло. Гарбер оделся в камуфляж, который, как я полагал, за час до этого был еще свежим, но теперь выглядел так, словно офицер целый час катался в нем по земле где-нибудь на ферме. Мы стояли в свете желтого фонаря, вокруг которого кружились клочья тумана. Воздух был очень холодным.

— Ты без сумки? — спросил Гарбер.

— А зачем мне сумка? — вопросом на вопрос ответил я.

— Люди ходят с сумками.

— А зачем?

— Носят в них смену белья.

— Мне не нужна смена белья. Я должен буду купить сменные вещи, причем сделать это напоказ.

— Ты решил надеть эту рубашку?

— А чем она тебе не нравится?

— Она же розовая.

— Только местами.

— Но ведь ты едешь в Миссисипи. Они же подумают, что ты гомик. Тебя изобьют до смерти.

— Сомневаюсь, — покачал головой я.

— Ну а что ты будешь делать, когда эти вещи станут грязными?

— Не знаю. Думаю, куплю еще что-нибудь.

— Как ты думаешь добраться до Келхэма?

— Я решил дойти пешком до города, а оттуда — на «грейхаундовском» автобусе доехать до Мемфиса. Остаток пути проеду на попутках. Я представляю себе, как люди поступают в подобных ситуациях.

— Ты уже позавтракал?

— Я уверен, что с аппетитом пообедаю.

После короткой паузы Гарбер спросил:

— Джону Джеймсу Фрейзеру удалось вчера поговорить с тобой по телефону? Из ведомства по связям с Сенатом?

— Удалось, — ответил я.

— Ну и как он?

— Похоже, нас ждут большие неприятности, если, конечно, не окажется, что Дженис Мэй Чапман не убита кем-то из гражданских.

— Давай надеяться на то, что это именно так и было.

— А что, Фрейзер в моей вертикали власти?

— По-моему, безопаснее предположить, что это так.

— А что он вообще за тип?

— На этого, как ты говоришь, типа сейчас свалилось столько… Пять лет работы могут пойти псу под хвост, как раз тогда, когда его фигура обрела важность.

— Он сказал, чтобы я не делал ничего, что может поставить меня в неловкое положение.

— Херня, — отмахнулся Гарбер. — Ты же не в армии, потому и не можешь оказаться в неловком положении.

— Это как если какой-то парень в отпуске натворит что-то по пьянке в баре, то командир его подразделения не виноват.

— Такое бывает только в реальном мире, — сказал Гарбер. — Но мы-то говорим сейчас о политике. — Затем он на время замолчал, словно было еще множество тем, которые он хотел обсудить со мной, и сейчас пытался решить, с какой из них начать. Но в конце концов он, прервав молчание, произнес: — Ну ладно, желаю тебе доброго пути, Ричер. Будь на связи, договорились?

Путь до автобусной станции был долгим, но не трудным. Просто переставляй себе ноги одну за другой, только и всего. Мимо меня проехали несколько автомобилей, но никто не остановился и не предложил подвезти. Возможно, они и предложили бы, будь я в униформе. Граждане, живущие рядом с базой, обычно по-доброму относятся к своим армейским соседям здесь, в самом центре Америки. Я воспринял их равнодушное отношение как подтверждение того, что они и в самом деле приняли меня за штатского. И то, что я прошел этот тест, меня обрадовало. Ведь никогда до этого я не изображал из себя штатского, это была своего рода неизвестная территория. Что-то совершенно новое. Я действительно никогда не был штатским. Правда, если уж быть совсем точным, то являлся таковым в течение восемнадцати лет: с рождения и до Вест-Пойнта, но и эти годы прошли на фоне сменявшихся одна за другой баз Корпуса морской пехоты, как того требовало карьерное продвижение моего отца, а жизнь внутри военного городка в качестве члена семьи военнослужащего не имела ничего общего с жизнью штатского на гражданке. Поэтому сегодняшняя утренняя прогулка освежала меня и в то же время обогащала опытом. Солнце за моей спиной встало, в воздухе потеплело, выступила роса, и легкая дымка тумана, плывущего над дорогой, доходила мне почти до колен. Идя сквозь него, я думал о моем старом приятеле Стэне Лоури и его жизни на базе. Интересно, посмотрел ли он рекламные объявления, предлагающие работу, да и нужно ли ему это. Думал я и над тем, нужно ли это мне.

В полумиле от города обнаружилось небольшое кафе для водителей, в которое я зашел, чтобы позавтракать. Разумеется, заказал кофе и омлет. Я чувствовал себя здесь, что называется, в своей тарелке, поскольку ни по одежде, ни по манерам не отличался от остальных шести посетителей. Все они были штатскими, взъерошенными и неопрятными с точки зрения стандартов, устанавливающих внешнее единообразие среди военнослужащих. На головах у всех шестерых были шляпы. Шесть шляп с тесемками под подбородком и надписями, по которым я предположил, что они либо поставщики сельскохозяйственной техники, либо продавцы семян. А может, стоит обзавестись такой шляпой, подумал я. Прежде эта мысль не приходила мне в голову, да и не видел я подобных шляп в гарнизонной лавке.

Поев и расплатившись с официанткой, я вышел из кафе и с непокрытой головой пошел туда, куда приходят «грейхаундовские» автобусы. Купив билет, присел на скамейку, а спустя тридцать минут уже устроился в задней части салона автобуса, шедшего на юго-запад.