Глава 46

Выйдя из номера в одних джинсах, я осторожно спустился вниз, вошел, как обычно, в боковой офис позади стола администратора и взял трубку. Звонила Клара Диксон. Моя давнишняя коллега. Волшебница в области финансов. Она была основателем особой части в 110-м подразделении. Вторая моя симпатия после Френсис Нигли. Я понял, что Стэн Лоури передал ей мой вопрос относительно денег из Косово, и Диксон позвонила прямо мне, чтобы не тратить время попусту.

— С чего ты вдруг назвалась моей невестой? — спросил я.

— А что, из-за этого у тебя что-то сорвалось? — ответила она вопросом на мой вопрос.

— Да нет. Но она все слышала.

— Элизабет Деверо? Нигли мне о ней рассказывала. Вы, поди, уже трахаетесь вовсю?

— И теперь мне надо будет давать объяснения?

— Тебе надо подумать о себе, Ричер.

— Нигли всегда так говорит.

— На этот раз она права. Среди сержантов только об этом и говорят. Самая горячая тема. А Деверо сейчас проверяют, выясняют, что она за птица.

— Это я знаю, — безразличным тоном ответил я. — Гарбер уже говорил мне об этом. Напрасно тратите время.

— Я так не думаю. Правда, вдруг все затихло.

— Потому что против нее ничего нет.

— Нет, именно, потому что есть. Ты же знаешь, как работает бюрократия. «Нет» сказать легко. А вот молчание означает «да».

— Интересно, что нашли бы, возьмись они проверять тебя?

— Кучу всего.

— Или меня?

— Страшно подумать.

— Ну, вот видишь, — заключил я. — Так что не о чем беспокоиться.

— Поверь мне, Ричер, здесь что-то не так. Пойми, возможно какое-то крупное дело. Мой тебе совет: держись от нее подальше.

— Ты опоздала со своим предостережением. Кроме того, я в это не верю. Она же из морпехов, причем там-то все было чисто.

— Кто тебе сказал?

— Она.

На линии наступила молчаливая пауза.

— Что еще? — спросил я.

— Никаких денег из Косово не поступает, — сказала Диксон. — Вообще никаких. Я не знаю, кого это волнует, но это какие-то домыслы, а не факт.

— И ты в этом уверена?

— Целиком и полностью.

— Они хотят узнать, не сказал ли мне что-нибудь Джо.

— Да нет, это домыслы, — повторила она. — Даже если бы это и было так, Министерство финансов все равно ничего бы не знало. Если бы, конечно, речь шла о многих миллиардах… Но тут такого нет. Речь не идет даже о долларах и центах. Это все пустое. Кто-то просто паникует, вот и всё. Они ищут что-то другое, чего там нет.

— Ну хорошо, рад был узнать об этом, — сказал я. — Спасибо.

— Это была хорошая новость, — неожиданно объявила Клара.

— А что, есть еще плохие новости?

— Информация через третьих лиц, — пояснила она. — Знакомый приятеля получил доступ к косовским материалам, а их собралось довольно много.

— И что?

— Среди прочего, такой факт: две местные женщины бесследно исчезли.

Диксон рассказала, что пару лет назад две косовские женщины попросту исчезли. Местные власти не могли дать каких-либо объяснений этому. Никаких заявлений от семей. Обе женщины были незамужними. Обе они проживали в зоне, контролируемой армией Соединенных Штатов. Обе относились к американским военным более чем по-дружески.

— Имели бойфрендов, — добавила Диксон.

— Симпатичные? — поинтересовался я.

— Я не видела их фотографий.

— Какое-нибудь расследование проводилось? — спросил я.

— Дело прошло под радаром, — ответила Диксон. — Запомни, мы здесь совершенно ни при чем, как, впрочем, и весь остальной мир, который это происшествие не сильно озаботило. Правда, они послали какого-то парня из Германии. Все было обставлено так, будто он заглянул туда по пути в Италию, куда направлялся для расследования какой-то натовской фигни, но направлен-то он был именно в Косово. Командировочные предписания все еще находятся в деле.

— И?..

— Как истинный американский патриот, ты был бы рад услышать очередную байку о том, что самый последний служака армии США чист и невинен, как новорожденный. Никаких преступлений людьми в форме не совершается.

— Выходит, дело закрыли?

— Да так плотно, словно его и не было.

— Кто проводил расследование?

— Майор Данкан Мунро.

Закончив разговор с Кларой Диксон, я снова поднялся наверх. Деверо в моем номере не было. Я подошел к ее двери, но она оказалась заперта. Я услышал шум воды в душе и постучал, но мой стук остался без ответа. Когда я через пятнадцать минут, приняв душ и одевшись, снова подошел к ее двери, ответом на мой стук по-прежнему было молчание. На парковке возле ведомства ее машины не обнаружилось. Поэтому я стоял на тротуаре, не зная, куда идти, с кем говорить и что делать, и совершено не подозревая того, что в течение часа все изменится и что тот самый час, который изменит все, придется просматривать в системе обратного отсчета: от шестидесятой минуты к пятьдесят девятой и так далее.