Глава 39
— Что сказал вам Эдвард Лейн? — спросил Ричер.
Однако Хобарт целую минуту не мог говорить. У него начался приступ кашля. Его впалая грудь мучительно дрожала. Изувеченные конечности бессильно дергались. Из уголков рта вытекала окрашенная кровью слюна. Ди Мария сбегала на кухню, сполоснула полотенце и принесла стакан с водой. Она тщательно вытерла брату лицо и дала напиться. Потом взяла его под мышки и помогла сесть. Вскоре приступ кашля прекратился — жидкость в легких немного опустилась.
— У нас трудная задача, — сказала Ди Мария. — Нужно очищать легкие, но кашель его ужасно утомляет.
— Хобарт, что вам сказал Лейн? — еще раз спросил Ричер.
Хобарт тяжело дышал, умоляя Ричера немного потерпеть. Потом он сказал:
— Примерно через тридцать минут после первого обманного маневра на позиции Найта появился Лейн. Увидев меня, он немного удивился. Потом Лейн попросил Найта оставаться на прежнем месте. Повернувшись ко мне, он сказал, что получил новые разведывательные данные: очень скоро дорогу «на два часа» пересекут правительственные войска, к нам прибудет подкрепление. Он сказал, что они пойдут ночным маршем, будут передвигаться медленно и скрытно, поскольку повстанцы совсем рядом. Солдаты двух армий будут двигаться параллельно дороге и на расстоянии сорока ярдов друг от друга. Однако они не смогут увидеть друг друга из-за густой растительности. Главная проблема — шум. Поэтому Лейн приказал мне сидеть тихо, наблюдать за дорогой и считать количество солдат, которые ее пересекают. Чем больше солдат перейдет дорогу, тем лучше для нас, ведь это наши союзники.
— И вы их видели?
— Тысячи и тысячи. Обычная пехота, без всякого транспорта, полное отсутствие тяжелого вооружения, легкое стрелковое автоматическое оружие, немного М-шестьдесят, несколько легких минометов. Они пересекали дорогу по двое, и это заняло несколько часов.
— А потом?
— Мы сидели тихо и ждали. Весь день, до наступления ночи. А потом небеса разверзлись. У нас были ночные прицелы, и мы видели, что происходит. Около пяти тысяч человек вышли из-за деревьев на дорогу «на один час» и направились маршем в нашу сторону. Одновременно из-за кустов вышли еще пять тысяч человек, к югу, с направления «на четыре часа», и двинулись прямо на нас. Те самые солдаты, которых я считал днем. И они вовсе не были правительственными войсками. На нас наступали повстанцы. Разведка Лейна ошиблась. Во всяком случае, именно так я подумал сначала. Позднее я понял, что он мне солгал.
— Что произошло дальше? — спросила Полинг.
— Сначала ничего страшного. Повстанцы начали стрелять слишком рано. Африка большой континент, но большинство из них умудрялись промахиваться. Мы с Найтом совсем не волновались. Планы всегда идут прахом. На войне побеждает импровизация. Мы рассчитывали, что с тыла нас поддержат огнем, чтобы мы могли спокойно отступить. Но мы так и не дождались помощи. Я посмотрел на оставшийся за нашей спиной город, до него было всего триста ярдов. А потом я повернулся и увидел десять тысяч солдат, идущих в мою сторону. С двух направлений, под углом в девяносто градусов. В совершенной темноте. У меня вдруг возникло ощущение, что мы с Найтом остались двумя единственными западными людьми во всей стране. Оказалось, что я был почти прав. Позднее я сложил куски головоломки, Лейн и все остальные парни из нашей команды отступили двенадцать часов назад. Вероятно, он вернулся после разговора с нами и сразу же сел в джип. И все наши поехали на юг, к границе с Ганой. А потом они добрались до аэропорта в Тамале, через который мы и попали в Африку.
— Нам нужно знать, почему Лейн так поступил, — сказал Ричер.
— Ну, это просто, — ответил Хобарт. — У меня было очень много времени, чтобы во всем разобраться, уж поверьте мне. Лейн бросил нас из-за того, что хотел смерти Найта. А я оказался не на той позиции, вот и все. Неизбежные потери.
— А почему Лейн хотел смерти Найта?
— Потому что Найт убил его жену.
