Глава 46

Доктор, его жена и Дороти Коэ тихо сидели в столовой на своих прежних местах, но футболист с дробовиком переместился от дверного проема в гостиную, где улегся в полный рост на диван, чтобы посмотреть запись лучших моментов игр Национальной футбольной лиги на большом экране нового телевизора доктора в режиме высокой четкости. Его партнер отошел от двери в подвал и прислонился к стене в коридоре, откуда у него появилась возможность следить за происходящим на экране телевизора. Обоих полностью увлекла любимая программа. Звук из мощных усилителей был не слишком громким, но вполне отчетливым. Свет в комнате не горел, и яркие цвета экрана пестрили на стенах. За окном все еще царили ночь, темнота и тишина. Телефон звонил трижды, но никто не стал поднимать трубку. В остальном комната погрузилась в мир и покой. Казалось, наступил первый день после Рождества или вечер Дня благодарения.

И тут электричество в доме отключилось.

Картинка на экране исчезла, ушел звук, стихло гудение отопительной системы. Вокруг воцарилась абсолютная тишина; казалось, температура воздуха сразу упала, исчезли стены, словно уже не было разницы между внутренней частью дома и улицей, как если бы дом растворился в окружавшей его пустоте.

Футболист, подпиравший стену в коридоре, сделал шаг в сторону и замер. Его партнер в гостиной опустил ноги на пол и сел.

— Что случилось? — спросил он.

— Я не знаю, — ответил его напарник.

— Доктор?

Доктор встал и ощупью добрался до двери.

— Электричество вырубилось, — сказал он.

— Ну ты даешь, Шерлок. Ты платишь по счетам?

— Дело не в этом.

— А в чем?

— Возможно, оно отключилось повсюду.

Парень из гостиной добрался до окна и выглянул в темноту.

— Проклятье, откуда ты можешь знать? — сказал он.

— Где находятся рубильники и предохранители? — спросил парень из коридора.

— В подвале, — ответил доктор.

— Замечательно. Ричер пришел в себя и решил с нами поиграть. — Футболист осторожно, касаясь кончиками пальцев стены коридора, подошел к двери в подвал. Нащупав ее, он постучал: — Включи свет, ублюдок.

Ответа не последовало.

В доме было совершенно темно. Нигде ни единого пятнышка света.

— Включи электричество, Ричер.

Ответа не последовало.

Холод и тишина.

Парень из гостиной на ощупь вышел в коридор.

— Может быть, он еще не пришел в себя. Может быть, это запланированное отключение энергии.

— У тебя есть фонарик, доктор? — спросил его приятель.

— В гараже, — ответил доктор.

— Неси.

— Я ничего не вижу.

— А ты постарайся.

Доктор неуверенно зашаркал по коридору, касаясь пальцами стены, столкнулся с первым футболистом, ощутил присутствие второго, сумел его обойти, добрался до кухни, с грохотом налетел на стул, ударился бедром о край стола. Мир ослеп, и двигаться в нем было нелегко. Доктор провел пальцами по кухонному столу, миновал раковину, плиту, оказался в задней части дома. Там он повернулся на девяносто градусов с вытянутыми перед собой руками и отыскал дверь в гараж. Нащупав ручку, открыл ее и почувствовал волну холода. Тогда он нашел верстак, поднял руку и пробежал пальцами по предметам, которые над ним висели: молоток — удобная вещь, если хочешь кого-нибудь ударить, отвертки годятся для колющих ударов. Гаечные ключи, ледяные на ощупь.

Доктор нашел пластиковый корпус фонарика и взял его с полки. Когда он нажал большим пальцем на кнопку, появился слабый желтый луч. Доктор ударил фонариком о ладонь, и луч стал немного ярче. Повернувшись, он обнаружил, что футболист стоит у него за спиной. Тот, что сидел в гостиной.

Футболист улыбнулся, забрал у него фонарик, поднес к собственному подбородку и скорчил рожу, как на Хеллоуин.

— Хорошая работа, док, — сказал он, повернулся и пошел в дом, освещая себе путь фонариком. — Возвращайся в столовую. — Он посветил лучом, показывая доктору дорогу.

Доктор вернулся к столу.

— Всем оставаться на местах, не вздумайте и пальцем пошевелить. — И «кукурузник» закрыл дверь.

— Ну, что теперь? — спросил его напарник.

— Нужно выяснить, пришел в себя Ричер или нет, — ответил парень с фонариком.

— Мы ударили его довольно сильно.

— Ну и что ты думаешь?

— А ты?

Парень с фонариком не ответил. Он направился в коридор, ведущий к двери подвала, и принялся стучать по ней ладонью.

— Ричер, включи электричество, или здесь произойдет нечто плохое.

Никакого ответа.

Тишина.

Парень с фонариком снова постучал в дверь.

— Я не шучу, Ричер. Включи проклятое электричество.

Никакого ответа.

Тишина.

— Что теперь? — спросил его напарник.

— Приведи жену доктора, — сказал парень с фонариком и направил луч на дверь столовой.

Его напарник через минуту вернулся, держа жену доктора за локоть.

— Кричи, — сказал парень с фонариком.

— Что? — сказала она.

— Кричи, или я тебя заставлю.

Она заморгала в луче фонарика, а в следующее мгновение закричала. Крик получился долгим, высоким и громким. Когда жена доктора смолкла, наступила мертвая тишина, и футболист с фонариком снова принялся стучать в дверь.

— Ты слышал, ублюдок?

Никакого ответа.

Тишина.

Парень с фонариком посветил в сторону столовой, его напарник увел жену доктора по коридору, втолкнул ее внутрь и закрыл за ней дверь.

— Что теперь? — спросил он.

— Будем ждать рассвета.

— До рассвета четыре часа.

— У тебя есть идея получше?

— Мы можем позвонить на базу.

— Они скажут, чтобы мы держались.

— Я не пойду вниз. С нимя связываться не стану.

— Я тоже.

— И что делать?

— Подождем. Ричер думает, что он умный, но это не так. Мы можем сидеть в темноте. Любой может. Тут нет ничего хитрого.

Они вернулись в гостиную, светя перед собой фонариком, и сели на диван, поставив рядом старый «ремингтон». Чтобы сэкономить батарейку, они выключили фонарик, и комната снова погрузилась в темноту, холод и тишину.

…Человек Махмени прошел сто ярдов параллельно подъездной дорожке и оказался перед оградой, которая шла на юг, поперек направления его движении. Она определяла левую часть Т-образного участка, принадлежавшего Дунканам. Ее построили из пятидюймовых брусьев, немного кривых и шишковатых, но перелезть через нее было совсем нетрудно. Он перебрался на другую сторону и немного помедлил, глядя на три пикапа и «Мазду», припаркованные слева, и самый южный дом, стоявший прямо перед ним. Только центральный дом оставался темным. В южном и северном горел свет, но слабо, словно его зажгли в задних комнатах и он просочился в коридоры и приоткрытые двери. В воздухе пахло древесным дымом. Однако он не услышал никаких звуков и разговоров. Человек Махмени колебался, выбирая, не зная, какое принять решение. Направо или налево?

Кассано и Манчини подошли к владениям Дунканов сзади, из темноты пустого поля. Они остановились по другую сторону ограды, напротив центрального дома, принадлежавшего Джонасу, насколько они уже успели выяснить. Он был совершенно темным, но в обоих соседних в кухонных окнах горел свет, который освещал усыпанные гравием дорожки, проросшие сорняками. Гравий местами погрузился в землю, но все еще шуршал. Кассано обнаружил это сегодня днем, когда искал подходящее место для того, чтобы поговорить по телефону с Росси. Лучше всего было оставаться с противоположной стороны ограды, в поле, на земле, пока они не выберут место для нападения. Таким образом им удастся сохранять тишину. Но куда пойти? Налево или направо? К Джасперу или Джейкобу?

Все четверо Дунканов собрались в подвале Джаспера, где они рылись в старых коробках в поисках ветеринарных обезболивающих. Лекарства для свиней закончились, когда Джаспер занимался носом Сета, но для сломанной руки требовалось нечто посильнее. Два пальца уже так сильно распухли, что казалось, кожа вот-вот лопнет. Джаспер вспомнил, что у него есть что-то для лошадей, собирался его найти и сделать инъекцию в запястье Сета. Он не слишком хорошо разбирался в анатомии, но решил, что поврежденные нервы должны куда-то вести. А другого пути быть не могло.

Сет не жаловался на задержку, и Джаспер решил, что он ведет себя очень достойно. Мальчик растет. Он был очень раздражительным после сломанного носа, но сейчас не спасовал. Очевидно, из-за того, что собственноручно поймал обидчика. И сам планировал, что делать с ним дальше. Достижение успеха и перспектива мести являются отличными обезболивающими.

— Это оно? — спросил Джонас.

Он держал в руке круглую бутылку из коричневого стекла объемом в пинту. Этикетка потемнела, на ней были написаны какие-то специальные термины, частично на латыни. Джаспер прищурился.

— Ты молодец, нашел то, что нужно, — сказал он.

И тут они услышали шаги наверху.