Глава 7
Обитель добра
МКАД был расчищен лишь частично, проторенные дороги указывали, откуда и куда ездили военные. Большая часть Дмитровского шоссе оказалась нетронутой, и ползли, как черепахи, тараня заторы. Андрей и Таня уснули, откинувшись на набитые рюкзаки. Проснувшись, Андрей сменил Валеру за рулем.
Поворот. Поселки, дома, дома, дома. Редкие муты во дворах. Потом – узкая дорога и сосновый лес, такой густой, что не видно неба. За всю дорогу по лесу попалась одна брошенная машина.
Возле зеленого забора из железных прутьев Макс спешился, распахнул ворота, и колонна въехала на территорию базы. Из-за плохой видимости Андрей не оценил обстановку. А вот когда он вслед за Валерой вылез из «бардака», слегка обалдел.
После всего пережитого ему казалось, что высшие силы смилостивились и отправили его в рай. База была стилизована под старинный поселок: вот тебе двухэтажный деревянный терем с резьбой и башенкой, напоминающей остроконечный церковный купол, в окружении берез, роняющих на асфальт желтые листья. Чуть дальше – два добротных деревенских сруба с закрытыми железными ставнями, слегка чем-то поцарапанными. Андрей обратил внимание, что высокая зеленая трава вокруг дома, что правее, вытоптана. За срубами – строение, стилизованное под ветряную мельницу. Казалось, что дома (четыре сруба, не считая мельницы) стояли вразброс, когда строили их, не вырубали лес, и складывалось впечатление, что они проросли из земли, как грибы. Но если присмотреться, то в их расположении угадывалась система: они стояли вдоль квадратной клумбы с постриженной травой. Клумба упиралась в стену красного кирпича с двумя башнями, между которыми были деревянные ворота. За высокой стеной плескалось Пяловское водохранилище, отсюда его видно не было.
Скрипели стволы, звенели синицы. Идиллия! Макс потянулся, зажмурился, а вот Влад не позволял себе расслабляться, водил стволом АК из стороны в сторону. Задержал взгляд на приоткрытой двери «мельницы»…
И вдруг она распахнулась. Толкаясь, оттесняя друг друга, оттуда поперли муты. Влад выстрелил очередью и прошил двух первых агрессоров. Некоторое время они шли, но вскоре упали. Следом за ними выскочил мужчина, ушел вправо, девушка – влево, а вот два толстяка в тельняшках набросились на пристреленных собратьев и принялись рвать их зубами.
Андрей застрелил девушку, прицелился в дверь. Валера, вставший к нему спиной, отстреливал мутов, которые нападали с другой стороны.
– Оголодали, суки, – бормотал Валера, стреляя одиночными.
Вскоре с мутами было покончено, асфальтовая дорожка, присыпанная желтыми березовыми листьями, сочно-зеленая трава окрасились красным пятнами. После грохота выстрелов в голове звенело, оглушенный, Андрей не различал далеких звуков.
Влад протянул:
– Н-даа… А теперь представьте, что у нас только ножи и палки. Сколько было мутов? Двадцать, тридцать штук?
Андрей все не решался опускать ствол, ему казалось, что вот-вот распахнется дверь… Или враг появится из-за малинника…
– Они были тут заперты, – сказал Макс. – Жрать захотели.
Слова будто застревали в вате. Надо наушники для стрельбы достать. Или это с непривычки? Время покажет. Одно радует: муты сюда вряд ли проберутся, и можно не волноваться.
Таня, спрятавшаяся в «бардаке», наконец спрыгнула на землю, испуганно заозиралась. Андрей прижал ее к себе и предложил:
– Давайте разобьемся по парам и все здесь прочешем.
Макс кивнул:
– Согласен, только, Татьяна, придется тебе пока посидеть в машине.
Девушка развела руками, вздохнула и полезла на броню.
В напарники Андрею достался Макс. Он указал стволом на дом со ставнями, что справа:
– Или мне кажется, или кто-то там заперся изнутри. Глянь, ставни поцарапаны, дверь – тоже, и вон, в траве обглоданный труп женщины. Похоже, она заперла ставни, но спрятаться не успела.
Только сейчас Андрей почувствовал трупный запах и с торца дома заметил кучу неопрятного тряпья, с трудом рассмотрел каштановые волосы. Макс скользнул к массивной деревянной двери, подергал ручку. Постучал.
– Эй, есть там кто живой?
Андрей подкрался к нему. Вроде кто-то зашуршал за дверью. Или показалось?
– Может, дом и до заражения был заперт, нет там никого, – предположил Андрей, оглядываясь вокруг. – Идем отсюда.
И тут из-за двери проговорили детским голосом:
– Дядь, а вы из полиции? Или вы тоже зомби?
Андрей выдохнул с облегчением, улыбнулся:
– Из полиции, открывай.
– А вдруг нет?
– Разве зомби умеют разговаривать? – подключился Макс.
– Не умеют, – ответил ребенок, щелкнул щеколдой.
Это был худой курносый мальчик восьми-десяти лет с густой шевелюрой пшеничных волос и ярко-зелеными глазами. Он посторонился, пропуская Андрея внутрь.
Макс, оставшийся караулить у входа, потрепал его по голове:
– Ты тут один?
Мальчик по-взрослому нахмурился и сбросил его руку:
– Еще Светка, она в туалете прячется. И бабушка, но она умерла. От страха, наверное. Идем, покажу. – Он побежал впереди Андрея, поднялся по деревянной лестнице, остановился перед одной из трех дверей и погладил себя по урчащему животу. – Очень кушать хочется. Думал, с голоду помру, но бабушка, когда живая была, сказала, что за нами придут. Пока ждал, гречку себе варил и макароны, но они ж невкусные!
Он зажал нос двум пальцами, толкнул дверь. В номере, похожем на парилку в сауне, со скошенной крышей, в кровати лежала пожилая женщина лет шестидесяти.
– Не проснулась, – вздохнул мальчик.
– Светку покажешь? – спросил Андрей. – Как тебя зовут, герой?
– Миша, – ответил он, спускаясь по лестнице, повернул направо, пнул белую дверь с нарисованным душем. – Там она. Светка, выходи. Полиция приехала.
Андрей промолчал, что на самом деле они не полицейские и даже не военные, если мальчику спокойнее с силовиками, пусть будет так. Макс переступил порог, уставился вопросительно. Андрей постучал в дверь:
– Света, открывай… Может, она тоже умерла?
– Нет. Она по дому сегодня бегала, потом опять закрылась.
– Хммм…
Дверь выглядела хлипкой, и Андрей вышиб ее. Тощая бледная тень с диким визгом заметалась по душевой, запуталась в занавеске с рыбками, забилась под ванну. Мишка сел на корточки, заглянул туда и покрутил пальцем у виска:
– Совсем ку-ку? Это ж люди. Нор-маль-ны-е!
Светка высунула мордочку с огромными, как фары троллейбуса, водянистыми глазами, в которых не было и намека на понимание, зыркнула на Андрея и спряталась обратно.
– Что там? – встревоженно поинтересовался Макс.
– Девочка. Сумасшедшая, – отозвался Андрей и взял Мишку за руку: – Пойдем. Мы проверим территорию базы, убьем зомби и вернемся к ней.
– А потом поедем в Москву? – Мишка зашагал за Андреем.
Отвечать он не стал, подвел мальчика к «бардаку» и позвал:
– Тань, я нашел ребенка! Пусть с тобой посидит.
Мишка задумчиво похлопал ладонью по броне и сказал:
– Светку надо в психбольницу. Ее маму зомби съели, когда она закрывала окна. После этого Светка и чокнулась.
Таня помогла мальчику подняться и махнула, приглашая в люк. Мишка с удовольствием пошел за ней. Интересно, он таким и был или за неделю ожиданий, запертый в окружении кровожадных тварей, превратился в маленького взрослого? Что стало с его родителями? Может, кого-то из них только что пристрелили?
База представляла собой огороженную территорию из пяти деревянных домов с гостиничными номерами, мельницы-столовой. Деревянные строения, соединенные булыжными дорожками, располагались вдоль клумбы.
Андрей и Макс с автоматами наготове направились к кирпичным стенам, отделяющим базу от водохранилища. Макс поднял засов и распахнул ворота. Взору открылся деревянный причал с пришвартованными ржавыми катерками, деревянными лодками. Между ними лебедем белела современная двухмачтовая яхта. Высокий камыш полностью скрывал берег, и виднелась лишь вода вдалеке. Макс прошептал:
– Е-мое! Всю жизнь о такой яхте мечтал, моя ж ты прелесть! – Он посветлел, шагнул навстречу, но Андрей положил ему руку на плечо, остановил.
Что-то было не так. Что именно, он пока понять не мог, но дурное предчувствие не давало шагнуть на мост. Макс удивленно вскинул бровь:
– Ты чего?
В ответ Андрей приложил палец к губам, попятился, хотя сам не мог понять, что его насторожило. Колышимые ветром, хрустели стебли камыша, вода с легким всхлипом лизала берег, но к привычным звуками прибавился еще один. Как будто лопалось несметное множество мыльных пузырей. Примерно так потрескивает рак, вынутый из воды и пускающий пену. Плеснула рыба, шлепнулась в воду лягушка… Или не лягушка? Ощущение было, что кто-то плещется в водоеме и тихонько хрюкает от удовольствия, шумно втягивает воздух…
– Что за ерунда? – возмутился Макс. – У нас что, завелись бегемо…
Не успел он договорить, как что-то рыкнуло в воде, хлюпнуло. Еще раз рыкнуло, теперь дальше, а потом вода словно закипела, захрустели камыши, и мутанты поперли из воды на берег.
Андрей с Максом шагнули за ворота, заперли их. И рванули к машинам. Обойти стены и сломать забор для мутантов – минутное дело. Андрей заорал что было сил:
– Мутанты наступают! Все – по машинам! Быстро!
Расстояние в полкилометра от кирпичной стены до базы отдыха Макс и Андрей преодолели за считанные секунды. Макс запрыгнул на броню бэтээра, развернул его мордой к воде. Валера, чья голова торчала из люка «бардака», только раскрыл рот, чтобы спросить, как вдалеке заскрежетал забор, заревели вечно голодные муты.
– Они в воде сидели! – протараторил Макс. – И теперь бегут за нами.
– Светка в доме! Спасите ее! – заорал Мишка в БРДМе.
– Я прикрою, – сказал Макс, обернулся к Валере: – Стреляй во все, что движется.
– Ага, патроны есть.
– Андрей, я люк не закрываю и жду тебя.
Дослушивал его Андрей на бегу. Распахнул дверь дома, метнулся в ванную, сел на корточки. Девочка была на своем месте.
– Выходи, мутанты идут!
Сумасшедшая не отреагировала, тогда, ругаясь на чем свет стоит, Андрей ухватил ее за ногу и потащил. Девочка заорала так, словно с нее живьем сдирали кожу. Но ее крик утонул в грохоте пулемета на БРДМе. Это Влад открыл огонь по мутантам. Бахнула граната – кто-то использовал трофейную «муху». Андрей схватил Светку за лодыжку двумя руками, дернул, отлетел в сторону, но девочка ухватилась за ножку ванны мертвой хваткой. На секунду отпустив ее, Андрей ухватил ее уже за талию, ударил под дых, а когда она разжала руки, придушил и закинул на плечо, как мешок картошки.
На улице был сущий ад. Грохотали теперь уже два пулемета, а мутанты текли рекой, как рыжие псы из мультфильма про Маугли. Падали, сраженные пулями, но продолжали ползти, их собратья лезли по трупам, некоторые останавливались и принимались жрать.
Пулемет бэтээра замолчал. Откинулся люк, высунулся Макс:
– Давай ее сюда! Вот так. – Он принял тело девочки, встал в полный рост, держа ее на руках.
Андрей запрыгнул на броню, оглянулся на побоище: мутантов не становилось меньше, будто бы они все собрались в реке, слез в кабину, забрал Светку, дождался Макса и захлопнул люк.
Макс вытер пот и возмутился:
– Что за нафиг? Откуда они там взялись? Никого не было, и тут на тебе, полезли! – Он сел за руль и завел машину, медленно покатил к воротам.
Андрей сел на лавку возле девочки, поправил сложенные горкой стволы, чтобы они не попадали на нее, помассировал виски, и его осенило. Пораженный открытием, он вскочил, склонился над креслом Макса:
– Вспомни, мутанты наиболее активны во время дождя. Когда солнечно, они вялые и стремятся спрятаться.
– Может быть, – ответил Макс и сплюнул в сердцах: мутанты догнали бронетранспортер и облепили его.
Оскаленная, перекошенная морда прилепилась к лобовому стеклу.
– Кипяточку бы, – протянул Макс мечтательно. – Не видно ни черта. Если врежемся в дом – хана.
Андрей приник к бойнице:
– Побуду навигатором. Вторая машина идет за нами. Мутанты прыгают на нее, пытаются открыть люк. Их тьма! Подъезжаешь к забору. Тарань его и сбавляй ход, начинается старый лес.
Легкий толчок – мутант отлепился от лобового, теперь перед ним был продавленный железный забор с тонкими прутьями. Андрей сел рядом с Максом, но плохая обзорность загнала его теперь уже в кресло наводчика. Он глянул в перископ:
– Мутантов стало меньше, кидаются на вторую машину менее активно… Многие разворачиваются и бредут к базе.
Прошло минут пять, и мутанты отстали. Макс остановил танк посреди леса и замер в водительском кресле, уставился перед собой. Пришел в себя, направился к люку, говоря:
– Твари ушли, теперь надо с нашими поговорить. – Он замер и завертел головой: – А где девочка?
Андрей сел на корточки:
– Вон она, под лавкой.
С автоматом наизготовку Макс откинул люк, сел на броне, дожидаясь, когда экипаж «бардака» сделает так же. Машина подъехала к бронетранспортеру и чуть ли не пришвартовалась к нему. Первой выскочила Таня, увидела Андрея, успокоилась. Следом на броню сел зареванный Мишка. Андрей сразу же его успокоил:
– Не плачь, спасли мы твою Светку, она под лавкой прячется.
Мальчик всхлипнул, закрыл лицо руками и отвернулся. Рядом с Таней сел всклокоченный Влад, пригладил черные спутанные волосы. Валера, как и подобает капитану, покинул машину последним и возмутился:
– Кто-нибудь объяснит, что случилось? Откуда эта лавина поперла?
– Из водохранилища, – ответил Андрей. – Думаю, мутанты любят воду и наиболее опасны во время дождя. Там, в воде, их несметное множество. Так что к рекам и озерам лучше не приближаться.
Таня пожаловалась:
– Тут все оружием завалено, мы как селедки в бочке.
– Ну так идите к нам, – проговорил Макс. – У нас более-менее свободно.
Девушка с Мишкой с радостью перебрались в бронетранспортер. Таня обняла Андрея, мальчик, недоверчиво косясь на Макса, спустился в кабину и радостно воскликнул:
– Светка!
– Дальше что делать будем? – спросил Влад мрачно и кивнул на небо. – Дело идет к вечеру, надо найти место для ночлега, потому что в машинах мы попросту не поместимся.
Андрей посмотрел на наручные часы:
– Три. Темнеет после семи. У нас есть четыре часа, чтоб подыскать что-то более-менее подходящее.
Макс продолжил, водя стволом автомата из стороны в сторону:
– Желательно удалиться от людей и военных. Поблизости не должно быть водоемов. Нам необходимо одно или два каменных здания, куда будет трудно проникнуть мутантам, потом построим еще, благо бесхозного цемента – горы.
– Надо искать монашеский скит, – предложил Валера, но тут же помотал головой. – Не, они все возле рек находятся, а то и вовсе на островах.
Макс хлопнул в ладоши:
– Давайте так: вырулим с этого полуострова, спустимся к Мытищам и поедем на восток куда глаза глядят. Ближе к сумеркам заночуем в первом подходящем здании. Потом продолжим поиски.
Влад пожал плечами и вздохнул:
– Ну, а что нам еще делать? Согласен.
– Тогда по машинам! – протараторил Валера, спускаясь в люк. – И давайте поспешим!
– Карта у кого-нибудь есть? – спросил Макс.
Ему ответило молчание.
И снова – запруженная машинами дорога, редкие неактивные зомби, сгоревшие здания. Выжившие на пути не попадались – то ли прятались, то ли покинули эти места. Через полтора часа впереди замаячил мост через Клязьму. Андрей вспомнил последнюю атаку мутантов, и по спине пробежал холодок. Сейчас, даже если мутанты начнут нападать, опасаться нечего, они не сумеют повредить броню военных машин. Но поделать с собой он ничего не мог.
Мост был довольно широким: две полосы в одну сторону, две – в другую, и броневики без труда ехали, тараня легковушки и сталкивая их к заграждениям. Ни одного мутанта на пути не встретилось. На относительно свободном участке дороги Андрей попросил Макса притормозить. Тот послушался, но мотор глушить не стал.
– Что такое?
Пригибаясь, Андрей шагнул к люку:
– Прикрой, хочу посмотреть на реку, убедиться, правда ли туда сползлись все окрестные мутанты.
– Вот неймется тебе!
– Нужно знать наверняка. – Андрей откинул люк, сначала высунул ствол автомата, потом вылез сам, сел, свешивая ноги в кабину.
– Согласен, – проговорил Макс. – Только побыстрее, ладно?
Он постучал по ноге Андрея, намекая, что тоже хочет наружу. Дождавшись его, Андрей спрыгнул возле искореженной легковушки, въехавшей в заграждение, перегнулся через невысокий забор. Макс остался сидеть на бэтээре.
Неторопливо текла синяя вода Клязьмы. В ней отражались разноцветные деревья, крыши высоток, одинокое облако, плывущее по небу. Вроде ничего необычного, если не присматриваться. А если напрячь зрение, то станет ясно, что это не камни разбросаны вдоль берега – а мутанты, вымазанные грязью. Половина тел на суше, половина – в воде, которая у берега желтая, мутная.
Горбятся выпирающие из воды спины, среди камышей торчат головы… Сколько же их там? Тысячи, сотни тысяч. Все окрестные мутанты сползлись сюда. Едва слышимый рык, и твари внизу зашевелились, закачались. Словно спящая гигантская змея почуяла добычу, и задвигалось ее огромное тело.
Вода словно закипела, вздулась пузырями, и сотни голов повернулись к мосту, поплыли к ближайшим опорам – замелькали руки и плечи, донесся многоголосый рев. Увиденное так поразило Андрея, что он очнулся, только когда Макс крикнул:
– Что там?
Андрей встрепенулся и рванул обратно. Последнее, что он увидел – мутантов, начавших карабкаться по опорам. Как забрался в кабину, он не помнил. Едва захлопнулся люк, броневик рванул с места. Андрея качнуло, он чуть не сел на руки встревоженной Тане. Мишка, который разговаривал со Светой, упал, встал на четвереньки и спросил:
– Чего это мы так рванули?
– Они все в воде, – проговорил Андрей, перекрывая рев мотора. – Их сотни тысяч, все барахтаются. А когда увидели меня, река закипела, и они сейчас…
Что-то ударило в броню, еще и еще раз. По крыше затопали, и Макс, ругнувшись, выжал газ, смел мокрого мутанта, преградившего путь. Обезумевшие твари бросались под колеса и гибли сотнями. Мотор заглушал другие звуки, но воображение рисовало чавканье внутренностей, хруст сминаемых костей, предсмертные хрипы и стоны.
Мишка залез на лавку и прижался к Тане, зажмурился. Таня уже привыкла к постоянной опасности и держалась молодцом. Чтобы преодолеть страх, мальчик забормотал:
– Они ночью шастали вокруг дома, стучали в дверь. Если сидишь тихо, уходили. Но Светка ж не понимает, что надо тихо, и они собирались такой толпой, что я думал, выбьют дверь и разорвут меня.
Макс, сосредоточенный на дороге, оказывается, внимательно его слушал. Вскинул бровь и спросил:
– То есть если они тебя не видят и не слышат, то не набрасываются.
– Ага.
– Уже проще: унюхать они нас не могут. Значит, во время набегов надо попросту прятаться и затихать.
После того как съехали с моста, муты некоторое время еще бежали следом. Потом – брели, а после и вовсе отстали, и машины покатили по очередному брошенному поселку, перетекающему в другой, третий, четвертый. Андрей не читал их названий, его одно волновало: где достать карту, желательно с пометками, чтобы выбрать хотя бы направление.
Когда добрались до Мытищ, двигаться стали медленнее: на центральных улицах было много машин, попадались перевернутые, скособоченные фуры, которые объезжали по обочине. Андрей предоставил Мишку в распоряжение Тани, а сам, насколько позволяла обзорность, вглядывался в вывески, витрины, названия магазинов. Его интересовал газетный ларек или книжный, даже скорее второе, потому что бумажная карта нынче – раритет, ее просто так не достанешь.
– Есть! – воскликнул Макс и ударил по тормозам – бронетранспортер остановился, сложенные кучей автоматы просунулись, загромыхали.
– Чего мы встали? – настороженно спросила Таня.
– Нам нужна карта, и мы с Андреем пойдем ее добывать, а еще попытаемся достать еду. Война войной, а обед по расписанию.
Подтверждая его слова, желудок Мишки заурчал. Таня сделала жалобное лицо, вздернула брови и проговорила:
– Мальчики, пожалуйста, осторожнее там!
– Конечно, моя радость. – Андрей улыбнулся и, покидая насиженное место, погладил ее по голове, чмокнул в щеку.
Книжный магазин, даже скорее лавка, находился между бутиком и супермаркетом бытовой химии. Поскольку муты не имели тяги к познанию и не мылись, здесь обошлось без повреждений. Зато от соседней «Пятерочки» осталось одно название: мутанты дорвались до еды и что могли растащили или сожрали на месте. Рассыпавшееся по тротуару пшено клевали воробьи, вспорхнувшие и рассевшиеся на ветвях лип, когда к соседнему магазину подошли двое мужчин.
К счастью, нашлись целых три карты: одна – России, две – Московской области. Еще Андрей прихватил пару атласов автомобильных дорог, сложил это все в большую пеструю сумку, перекинул ее через плечо и направился к выходу, где его прикрывал Макс, кивнул, дескать, все нормально, толкнул дверь и помахал Валере и Владу, сидящим на броне «бардака».
– Мы карту добыли, – объяснил Макс. – А сейчас пойдем искать еду.
– Как найдете, зовите, – лениво ответил Влад. – Лучше мы тут мутов постреляем. Че-то кажется, что они пожрали все, до чего смогли дотянуться.
С сумкой через плечо Андрей зашагал к разграбленной «Пятерочке». Стекло разбитой витрины крошилось и хрустело под ногами, шелестели разорванные целлофановые обертки от сыра, колбасы, рыбы. Чем ближе к магазину, тем больше оберток, начали попадаться разгрызенные куриные кости, пустые консервные банки, которые открывались легко. А вот железные банки уцелели, хотя некоторые мутанты изрядно помяли, пытаясь открыть.
Макс выругался, поскользнувшись на рассыпанном горохе, схватился за витрину с подсолнечным маслом и водой и чуть не опрокинул ее на себя.
– Черт, паршиво будет с едой! Ты посмотри, как витрину с курятиной разворотили!
– Ага, а со сладостями – перевернули! – сказал Андрей, когда прошел чуть дальше в магазин.
Все стеллажи валялись на земле; что муты не смогли сожрать, например расфасованную гречку, пшенку, муку, то понадкусывали. То есть разорвали и изгадили. Крупы с мукой и сахаром покрывали пол тонким слоем вперемешку с обертками. Шоколад, похоже, жрали вместе с упаковками. От рыбы и мяса даже запаха не осталось.
– Забираем все, что есть, – предложил Макс и заозирался в поисках пакетов. – Если повезет, найдем тушенку в железе. Ее надо утащить всю до последней банки.
Андрей шагнул вперед, ногой поворошил обертки, заметил стальную банку, поднял ее и прочитал:
– Зеленый горошек. О, а вот и кукуруза!
Макс зашагал к холодильным установкам, рискуя поломать ноги. Остановился и торжественно произнес:
– У меня круче! Рыбные консервы и икра! Осталось решить вопрос, куда это все грузить. Жаль, что корзины на колесиках не покатишь… да и в бэтээре уже места нет. Короче, берем, сколько сможем, за остальным потом вернемся.
Андрей набил сумку зеленым горошком и кукурузой, нашел пару банок фасоли, поднял таблетированный сахарозаменитель, вытащил из-под завалов банку растворимого кофе, упаковку заварного, черный и зеленый чай. Сумка раздулась, и Андрей с автоматом наготове зашагал к выходу, споткнулся о сломанную тележку возле касс, обшарил взглядом стеллаж и заметил две маленькие шоколадки «Аленка». Одну Тане, вторую – Мишке, подумал он, пряча лакомство в карман.
Снаружи было тихо, только чирикали дерущиеся воробьи, которые не поделили пшено. Они так увлеклись, что Андрей чуть не наступил на них. Разлетелись в стороны и только собрались спуститься на тротуар с деревьев, как показался Макс, волокущий черный мусорный пакет, словно Дед Мороз – подарки.
Влад остался на броне, Валера спрыгнул с «бардака» и залез на бронетранспортер, принял сумку, спустил в кабину, затем взял мешок, подал Андрею, который к тому моменту уже был внутри машины, и напомнил:
– Давайте все-таки поторопимся. А то уже вечереет!
Макс уселся за рулем, разложил на коленях карту Подмосковья, поводил пальцами по дорогам и остановился на зеленом прямоугольнике, исчерченном дорогами.
– Вот сюда едем! Валера, запоминай названия: Челюскинский, Тарасовка, Ивантеевка. За ними лес и немногочисленные постройки вдоль дороги.
– Понял. Ну че, мужики и не очень, едем дальше! Я – в свою машину.
Андрей захлопнул люк, раскрыл пакет Макса:
– Таня, похозяйничай, накорми Мишу. – Он заглянул под лавку, где все еще пряталась Света.
При виде недавнего мучителя она взвизгнула и забилась, будто хотела прорваться сквозь броню. Андрей не стал ее пугать и вернулся на место рядом с водительским сиденьем. Бронетранспортер зарычал мотором и покатил по городским улицам.
В последний поселок, Ивантеевку, въехали в шесть вечера. Солнце уже опустилось над горизонтом так низко, что спряталось за дома, зато верхушки сосен впереди золотились отраженным светом и, колышимые ветром, будто махали заходящему светилу.
Осталось преодолеть километров пять и надо искать подходящее для ночевки убежище. Если повезет, то сразу – и место, где можно осесть если не навсегда, то надолго.
Дорога началась разбитая, и бэтээр закачало на выбоинах. И слева, и справа от машины были огромные сосны, иногда перемежаемые жестяными заборами и огороженными особняками. Если не задирать голову и не смотреть в синее небо, то казалось, что уже глубокие сумерки – солнечные лучи скользили поверху, а сюда не проникали. На душе тоже было сумеречно и тревожно, хотя ни военные, ни муты на пути не попадались.
– Давайте остановимся в каком-нибудь доме, – предложила Таня. – А то сил уже никаких нет.
– Тогда уж лучше поискать какие-нибудь склады. Нам нужно прочное помещение, куда не прорвутся муты, даже если навалятся толпой, – сказал Макс. – И стоит думать о том, что потом нас станет больше. Небольшой группой нам не выжить, потому следует искать других выживших.
Андрей сосредоточенно всматривался в дома по обе стороны дороги. Вот сруб. Или не сруб, или это хлипкий дом из СИП-панелей? Вот – каменный. Или нет? Окна сильно большие, не пойдет.
Дорога все тянулась, а ничего стоящего не попадалось. Андрей следил за маршрутом по карте, но вскоре потерялся, потому что указателей больше не было, как и пометок на бумаге. Повернули направо, двинулись на юг. Все так же вдоль дороги тянулись дома, а за ними темнел лес. Зато далеко впереди обозначилось светлое пятно – то ли лес там вырубили, то ли он вообще закончился, а на карте этого не отметили.
Оказывается, за небольшим поворотом было очищенное от леса поле, которое дорога делила на две части. Большое возделанное поле с лопатой, брошенной на грядке картошки. Метрах в ста от поля светлел бетонный забор, над которым золотилась маковка храма и виднелись шиферные крыши.
– Это то, о чем я думаю? – Макс улыбнулся от уха до уха.
– Кажется, я прочел твои мысли: это монастырь! Даже если – просто храм с жилищами для… эээ… сотрудников, то это именно то что нужно.
Проехали забор, остановились. Ворота были с восточной стороны – кричаще-зеленые, без каких-либо вывесок.
– Побудьте пока здесь, – проговорил Андрей Тане.
Макс вскинул руку, останавливая его:
– И ты подожди, сейчас, изучу карту, посмотрю, есть ли поблизости вода, и тогда решим, стоит ли вылезать.
Андрей перегнулся через водительское сиденье, чтобы тоже видеть карту. Макс заметил это и ткнул пальцем в середину зеленого прямоугольника, изрезанного дорогами:
– Мы здесь. Хорошее место. Ни озерца, ни ручейка. Спешиваемся. – Он обернулся: – Таня, тебе лучше побыть в бэтээре.
– Осторожнее там, – проговорила она обеспокоенно.
Мишка, сидящий рядом с Таней, вздохнул и положил голову ей на плечо. Светка из-под лавки так и не вылезла.
Снаружи одуряюще пахло хвоей. Андрей уже и забыл, что бывают приятные запахи. БТР остановился на пару метров дальше забора, на разбитой асфальтовой дороге. «Бардак», кативший следом, припарковался на обочине.
– Остаемся? – спросил Валера, спрыгивая на землю, и зашагал вдоль забора, толкнул ворота ногой – они со скрежетом приоткрылись.
Валера с автоматом в руках побежал за ним. Максу и Андрею опасность угрожала меньше, чем идущим впереди, и можно было как следует все рассмотреть.
К храму, расположенному напротив ворот, вела асфальтовая дорожка, пересекая широкий квадратный двор. К стенам забора справа и слева жались двухэтажные строения, три с одной стороны, три – с другой, в каждом по четыре окна, одна дверь, плоская забетонированная крыша, причем в некоторых местах эти здания заменяли забор, он словно продолжался из них.
Влад и Валера замерли у ворот и вертели головами. Андрей и Макс едва переступили порог.
– Тюрьму напоминает, – заметил Влад. – Но решеток на окнах нет, только одно здание, вон, с решетками. На склады тоже не похоже.
– Что решеток нет – плохо, – сказал Макс, боком прошел между Владом и Валерой и направился к небольшому храму, даже, скорее, часовне. – Хотя… все равно пришлось бы делать стальные ставни.
Андрей подумал, что странные жилища напоминают ДОТы, но промолчал. Шагнул к ближайшему, потрогал дверь – не китайская жестянка, от души сделано, из толстого металла. А вот со ставнями придется повозиться. Потянул ручку на себя – заперто.
– Андрей, иди сюда! – крикнул Макс. – Смотри, храм не достроен, тут сбоку – инструменты всякие, кирпичи… А вообще, странно, что ни трупов, ни крови, ни мутантов.
Влад опустил автомат и закурил, сутулясь и закрывая огонь от ветра. Валера потянулся. Макс шагнул на порог, потянул дверь на себя, но она не поддалась, словно кто-то заперся в церкви. Андрей на всякий случай взял выход под прицел. Макс постучал кулаком:
– Эй, есть там кто? Мы выжившие, не военные, и не навредим вам. Откройте! – Он приник ухом к двери, приложил палец к губам. – С нами женщины и дети, нам негде ночевать.
– Во имя Господа Бога! – прокричал Влад менторским тоном, выпустил изо рта облачко дыма.
– Обманщики, прости, господи! – проговорила женщина из-за двери. – Нет с вами женщин! Уходите восвояси.
Макс хищно улыбнулся, облизнул пересохшие губы:
– Тут может быть опасно, вот они и сидят в машинах. Если вы нам не верите, я могу их привести. Бог свидетель…
– Не поминай всуе! – сказала женщина уже спокойнее.
Клацнула щеколда, и на пороге возникла черная туча. Эта монашка была такой объемной, что занимала весь проход. Жировая прослойка разглаживала морщины на ее лице, и трудно было сказать, сколько лет женщине: двадцать пять или пятьдесят пять. Осенив себя крестным знамением, она спустилась с порога, приложила руку к пышной груди:
– Сестра Валентина, обитательница дома Господня. – Она с недоверием покосилась на Макса, почуяв в нем главного. – Если Господь защитил меня от живых мертвецов, от людей тем более защитит.
– Пойду приведу Таню и детей, – сказал Андрей и убежал, не выпуская автомата из рук, похлопал по броне бэтээра, внимательно вглядываясь в кусты шиповника у обочины: – Таня, выходи, чисто!
Клацнул откинутый люк, слез сначала Мишка, потом – Таня. Испуганно вытянула шею, мальчик тоже старался держаться поближе к вооруженному мужчине.
– Светка вылезать не хочет, – пожаловался он.
Андрей пообещал:
– Я ее потом достану, идем, надо где-то ночевать, ведь уже темнеет.
Сестра Валентина дождалась Таню с Мишкой и только тогда отступила в сторону, освобождая проход:
– В храм идите. В храм они войти не могут.
Макс остановился у порога, перекрестился и спросил, чуть повернув голову:
– Почему же?
– Господь хранит, – ответила монахиня с готовностью, перекрестилась трижды и поклонилась.
Хотелось сказать правду, что не живые мертвецы нападают на людей, а мутанты, которых изуродовал вирус, и всех ждет такая же участь, не Господь хранит церковь, а арочные окошки слишком узкие, потому твари попросту не могут пролезть внутрь. Но Андрей промолчал, конечно же, тоже осенил себя крестным знамением – в знак уважения к Валентине.
Представившись по очереди Валентине, гости невольно столпились в середине храма, где пахло ладаном и дымом. Недалеко от входа наблюдались матрасы, сложенные неопрятной кучей и накрытые тряпьем, и остатки трапезы. Монахиня закрыла дверь на засов. Молчание нарушил Влад:
– Извините, матушка, эээ… Сестра Валентина, а где мы находимся? – Он обвел помещение стволом автомата. – В смысле, что за строения там, на улице?
Монахиня вскинула тонкую черную бровь:
– Там были жилища послушниц. Они не вернулись с поля, я одна тут осталась, а потом пришли они… Мертвецы… Упыряки. Собаку, Барбоса нашего, съели. – Она приложила руки к щекам. – Прямо на цепи загрызли. Он так кричал, ой! Так кричал, а я тут помочь ничем не могу… И остальных послушниц съели, наверное. Бедные сестры!
Макс кивнул и осторожно поинтересовался:
– Если мы останемся здесь, Бог, – он посмотрел на Иисуса Христа, нарисованного на облаках, – не будет возражать?
– Что вы! Именно он и привел вас сюда!
– Я бы предложил обосноваться в доме с решетками, – проговорил Макс. – Сестра Валентина, откройте нам тот дом! Пожалуйста.
Монахиня помотала головой, выпучила глаза:
– Что вы! Здесь Господь нас хранит, а там упыри вас достанут!
Андрей протяжно вздохнул, посмотрел на Макса, поджавшего губы, и решил рассказать правду.
– Понимаете, сестра, не дьявол превратил людей в мертвецов, а вирус сделал их глупыми и вечно голодными. Они живут в водоемах, и когда удаляются от воды, делаются медленными, слабеют…
Его перебил Валера, сморщил лоб так, что надбровный валик стал еще выразительнее:
– Подожди. Про воду это ты серьезно?
– Более чем, – кивнул Макс и продолжил, обращаясь к монахине: – Наш враг имеет не сверхъестественное, а научное происхождение.
Валентина потупилась, вдохнула, и необъятная грудь колыхнулась.
– Что ж, так даже лучше. Неисповедимы пути Его! Идемте, открою дом, там жила сестра-настоятельница, места должно хватить, а уж я в храме ночевать буду.
Она отворила дверь, выглянула наружу, пропустила вооруженного Макса и двинулась за ним вразвалку, как старая утка, шаркая подошвами и звеня связкой ключей. Влад постучал по каменной стене их нового дома, прищурился с сомнением:
– А он выдержит натиск? В смысле, решетки – выдержат?
– Надо будет раздобыть сварочный аппарат и сделать ставни, – сказал Макс, глядя, как монахиня отпирает дверь. – Тогда нам ничто не страшно.
– Проходите. – Валентина посторонилась. – Обживайтесь, я тут подожду.
Макс криво усмехнулся, остановившись на пороге:
– Легко сказать «обживайтесь». Нам надо загнать броневики во двор, в ворота должны влезть, я смотрел. Потом – перенести оружие, еду, подключить генератор, провести ревизию того, что есть в монастыре.
Мишка приложил руку к животу и пожаловался:
– Я есть хочу… И Светку надо покормить.
Все посмотрели на него. Андрей предложил:
– Тогда давайте так. Таня идет в дом и готовит нам комнаты и перекус. Мы с Валерой и Владом таскаем вещи и еду на склад, Макс обследует территорию, потом присоединяется к нам.
– Тогда, типа, давайте сразу придумаем, где будет склад. – Валера завертел головой, шумно поскреб ежик волос. – Ну, чтоб двойную работу не делать. Еду, там, – в столовую или в кухню, оружие – еще куда-то.
– Столовая там, – Валентина указала на здание с выцветшим, едва заметным изображением мельницы. – Но и в доме кухня имеется. Продуктов-то у меня как раз и мало. Все в поле, убирать надо. А животина поразбегалась вся.
Влад махнул рукой:
– Ничего, кое-что есть. Остальное достанем.
Андрей спросил:
– Хм… И где? Муты все магазины разграбили.
– Надо по квартирам поискать. Многие, как моя мама, любят запасать. Крупы, сахар, соль.
– Толково, – одобрил Макс. – Подумаем об этом завтра. Самое ценное сейчас – оружие, значит, оно должно быть рядом с нами. Выделяем одну комнату… Кстати, сколько там их вообще?
– Три вверху, две внизу, – ответила Валентина.
Макс продолжил мысль:
– Самую ближнюю на первом этаже освобождаем, чтоб быстрее дело шло. Подгоняем машины к дому, разгружаем. Я быстренько прошвырнусь по территории… Валентина, дайте, пожалуйста, ключи от всех помещений.
Монахиня потупилась, задумавшись, можно ли доверять святыню незнакомцам, тяжело вздохнула и сказала:
– Давайте лучше я сама вам все покажу.
– Ладно, идемте, – согласился Макс и, удаляясь, подмигнул Андрею.
Таня погладила приунывшего Мишку по голове и сказала:
– Думаю, столовая нам пока не нужна, я пойду посмотрю, что тут за кухня, и начну готовить ужин.
Мишка закивал головой и поскакал по ступенькам:
– Да-да-да! Да-да, еда!
Андрей вложил в руку любимой две подтаявшие шоколадки, поцеловал в щеку и отправился подгонять машины к их новому дому.
* * *
Освободились, когда совсем стемнело. Волоча последнюю коробку патронов, Андрей ощущал себя бессильным от голода узником концлагеря. Таня готовила – в кухне скворчала сковородка, тянуло жареным; терпеть запах стряпни было совершенно невозможно.
Поставив коробку с картечью в правый угол крошечной комнаты с панцирными кроватями, поближе к выходу, к аналогичным коробкам, Андрей наконец с удовольствием распрямил спину и потянулся. Только он собрался бежать в кухню съесть хоть что-то, на склад заглянул Макс:
– Давай генератор вытащим.
– Вдвоем не справимся, он жесть какой тяжелый.
– Мужики уже в бэтээре. Они спустят генератор на тросах, мы примем и затащим хотя бы в коридор.
– Только не говори, что подключать сегодня будем. Тупо нет сил – Андрей зашагал к выходу. – У меня в рюкзаке свечи были, при свечах посидим, нестрашно. Лично я спать завалюсь сразу после ужина. И да, еще там еще девочка под лавкой прячется.
Макс вздохнул:
– Усаков пристрелил бы ее, но мы не будем. Сначала надо выковырять ее из убежища.
Вышли на улицу, Макс пересказал то же самое Владу с Валерой, и из кабины донесся такой визг, что Мишка бросил еду и выскочил на порог, видимо, думал, что подругу обижают.
Вскоре вопли стихли. Андрей вспомнил, как утихомиривал девчонку, и невольно устыдился. Наверное, парни сделали так же. И правда, Максу и Андрею передали обмякшую Светкину тушку. Андрей закинул ее через плечо и отнес в ванную, рассчитывая, что она спрячется в привычном месте, под ванной. Потом передумал и оставил в пустой спальне с тремя панцирными кроватями – под кроватью прятаться удобнее, чем под ванной.
Оставив Светку, Андрей вернулся к машинам, где его ждал спущенный на тросах генератор. Вместе с Максом еле подняли его. Андрей с трудом дотащил груз, думал, пупок развяжется. Поставив его под вешалкой для одежды, он и Макс рванули в кухню-столовую. Влад уже мыл руки, Валера поливал ему из ковша. Мишка ковырял ложкой макароны с тушенкой и болтал ногами. Таня суетилась у плиты, металась от нее к простенькому столу для готовки. Обернулась, улыбнулась Андрею, принялась накладывать еду в тарелку, приговаривая:
– Нашла тушенку в столовой, макароны, муку и всякие крупы. На пару дней должно хватить. В холодильнике было много мяса. Испортилось, жаль. Нам еще раз повезло, видите, – она указала на газовый баллон, прячущийся за столом. – И еще два есть, вроде полные.
Андрей обнял ее за талию и поцеловал в макушку. Волосы она так и не промыла, и кое-где пряди склеивала засохшая кровь, оставшаяся еще после поединка с воронами.
Влад взял нож, вилку и приступил к еде. Окинул стол взглядом и возмутился:
– А хлеба не будет?
Таня, которая тоже собиралась присесть, вскочила, метнулась к шкафу, скрипнула дверцей:
– Плесенью порос, – на стол лег упакованный лаваш, – есть только это.
Андрей с аппетитом поглощал еду, запивал томатным соком и думал, что понятия не имеет, как выпекать хлеб в домашних условиях, где добывать дрожжи, чем зерно молоть, чтобы оно стало мукой. Через несколько лет выдохнется бензин, чуть позже – соляра, и об электричестве, которое дает генератор, придется забыть. Вся надежда на Макса, утверждавшего, что он занимался альтернативными источниками энергии.
Итак, допустим, даже если электричество будет: удастся построить ветряк или солнечные батареи… Где брать аккумулятор к ним? Он так погрузился в мысли, что не заметил, как опустошил тарелку.
Сидящая рядом Таня спросила:
– Андрей, добавки положить?
– Не откажусь, – улыбнулся он, сжевал половинку огурца.
Добавка тоже как в бездну канула – организм требовал пищи, чтоб восстанавливаться. Все, кроме Мишки, выглядели довольными и благостными. Чтобы не нарушить настроение момента, молчали. Свечи прогорели, Таня зажгла заранее еще пару, вернулась на место и взяла Андрея за руку. Блики затанцевали на огромной хрустальной люстре, в чернеющих стеклах.
Мишка, все это время не проявлявший активности, наложил макароны из котелка в свою тарелку, взял кусок лаваша и сказал:
– Я Светке отнесу еду. Можно? Где она?
– Ну что за вопросы? Конечно, можно, – ответил Андрей. – В одной комнате на первом этаже у нас склад, во второй под кроватью должна прятаться Светка. Или под ванной. Короче, поищи.
– А где монашка? – Макс заозирался.
Таня ответила:
– Пожелала нам спокойной ночи и удалилась. Сказала, что заночует в храме.
Андрея одолевал словесный зуд, до изнеможения хотелось поделиться мыслями, и он не стал себя сдерживать:
– Давайте поговорим о будущем. Вот мы живем здесь, – он обвел руками столовую. – Пока у нас есть генератор, но лет через пять мы не сможем добывать электричество, наши машины встанут. Мало того, продукты не появляются в магазинах, их кто-то выращивает и консервирует. Тепло само собой за деньги не заводится в батареях. Я человек городской, пару раз с дедом сажал картошку, и на этом мое знакомство с землей закончилось. Вы представляете: чтоб не сдохнуть с голоду, нам придется выращивать еду самим! Свиней, там, кур. Коров. Помнишь, Макс, тех буренок под Наро-Фоминском?
– Которых сожрали? Ага. Коров придется поискать, по лесу половить. Их всех зомби пожрали.
Влад слушал, подперев голову рукой:
– Н-да, так мы скатимся в первобытнообщинный строй.
– Именно! – Андрей хлопнул по столу. – Нам придется много, очень много читать специальной литературы, разбираться буквально во всем…
– Машины можно переделать. Ну, чтоб двигатели на спирту ездили, – сказал Макс. – Электричество… Надо будет РИТЭГи поискать.
Валера вскинул брови:
– Это что?
– Радиоизотопный термоэлектрический генератор. Это такая портативная ядерная электростанция. Она десятилетиями работать может. А вообще Андрюха прав, нам придется освоить токарное дело, стать слесарями, механиками, гончарами, плотниками. Кое-что я умею, кое-чему придется поучиться. Учиться, впитывать и сохранять знания – вот что нам предстоит. – Он напоминал вождя во время агитации: голова гордо вскинута, зеленые глаза сияют, на щеках румянец…
Да этому сумасшедшему происходящее в радость! Он, может, всю жизнь о конце света мечтал, готовился – и вот подарок судьбы.
– Самое плохое другое, – протараторил Валера. – Еще пара дней, и выжившие начнут сбиваться в типа стаи. А значит, грядет большой дербан, потом передел, и, это… снова дербан. Когда растащат бесхозное, начнут грабить друг друга. Первым делом надо подобрать толковых… толковую… нууу, команду. Чтоб не было таких, как Усаков. Ну, чтоб за власть не драться.
– Мне власть на фиг не нужна. – Андрей поднял руки.
Макс сказал:
– Мне тоже. Интересней с приборами копаться, ветряки строить. А вот Усакову и ему подобным… Валера прав, первым делом надо подумать о безопасности.
Влад скривился:
– Вы так говорите, будто собрались жить сто лет. Но ведь каждый из нас может превратиться в мутанта хоть завтра. Представьте такое! Что, если мы не проживем дольше пяти лет? И все, что мы наблюдаем, – агония человечества? А мы, все оставшиеся – бесполезные шланги, которые поддерживают жизнь по сути трупа!
Валера зыркнул на него злобно, наморщил лоб, отчего волосы зашевелились и сдвинулись вперед, как хохолок у раззадоренного попугая:
– Вот, блин, умеешь ты все испортить!
Влад поморщился и пожал плечами:
– Правда есть правда.
На минуту воцарилось молчание. Вернулся Мишка, недоуменно оглядел приунывших взрослых и сказал:
– Светка под ванной, она пока вас боится, но ничего, привыкнет. Меня тоже сначала боялась. – Он сел на свое место, зевнул.
Следующим заговорил Валера:
– Мы уже сколько общаемся – сутки, да? И ничего друг о друге не знаем. Короче, предлагаю рассказать о себе.
Макс подпер голову рукой, кивнул:
– Вот и начинай. Сколько лет, когда день рождения, на кого учился, где пригодился. Думаю, скоро с нами будет больше людей, и неплохо бы все это записывать. Тетрадь специальную завести, как у Усакова.
Таня громыхнула стулом, вскочила:
– Я забрала из столовой журнал для учета продуктов, там только два листа исписано. Сейчас!
Минута, и она положила на стол тетрадь в черной кожаной обложке, больше похожую на старинный фотоальбом. Белые плотные листы разлиновали вручную, прошили и запечатали. Макс аккуратно вырвал два первых листа, где было расписано меню, придвинул журнал к Валере, Таня протянула ему наточенный карандаш. Валера прикусил нижнюю губу и принялся сосредоточенно царапать.
– А можно сначала вслух? – поинтересовался Андрей.
Валера положил карандаш.
– Ладно. Мне двадцать восемь лет. День рождения пятнадцатого мая. Учился в бурсе на автослесаря. Закончил. Отслужил в армии, артиллерия, был механом. Поработал год. Поступил на экономиста. Закончил, проработал год, уволился. Хобби мое – дерево. Табуретки делал, мебель кой-какую. Когда подкрался писец, работал торговым представителем, водку продавал. Немного занимался боксом, потом ходил в качалку. Опыта работы в поле и на грядках не имею. Фамилия… – Он задумался, говорить или нет, Влад опередил его:
– Да кому она теперь нужна! Назовись хоть дубом.
Значит, экономист и торпред. Совсем не вяжется с его образом, внешне он больше на сурового челябинца похож.
Потом представился Макс, рассказал о пристрастии к оружию и всяческим механизмам, похвастался своим хитромудрым боевым искусством – будзинкан, пообещал, что если раздобудет попутные материалы, собственноручно соберет ветряк, а еще – что с завтрашнего дня у всех, включая женщин и детей, начинаются тренировки и спуска никому не будет.
– Ух! – восторженно выдохнул Мишка. – И будем, как ниндзя-черепашки?
– Круче, – пообещал Макс.
Мишке оказалось восемь, просто он выше ровесников, «весь в папу пошел».
За ним представились Таня и Андрей. Ни рассказать, ни написать о себе много они не могли. Влад исповедоваться не спешил. Сложив руки на груди, он нервно подергивал пальцами. Взял карандаш, постучал им о поверхность стола и сказал:
– Я самый старый и бесполезный член вашей команды. Единственная польза от меня – пару раз охотился на куропаток и люблю рыбалку. Мне тридцать шесть, работал нотариусом – паразитировал на теле общества. Житель сугубо городской, долгое время думал, что картошка размножается рассадой.
Валера хохотнул и сказал:
– Значит, ты нам эту… конституцию напишешь. Надо же нам жить по каким-то правилам.
– Кстати да, – оживился Влад. – Это немаловажный момент. Предлагаю сразу же принять за норму, что после того, как кто-то мутирует, он уже не считается человеком и подлежит уничтожению. Не смотрите так, это необходимо. Мутанта следует уничтожить, кем бы он ни был в прошлой жизни, какие бы светлые чувства мы к нему ни питали.
Валера громко вздохнул, с тоской обвел взглядом собравшихся, словно прощался с каждым уже сейчас:
– Согласен. Дело говоришь.
Андрей хлопнул по столу рукой:
– И еще. Давайте не говорить о близкой смерти и даже не думать. Любой человек смертен – разве не так было изначально? Каждый из нас когда-нибудь умрет. Кто-то доживет до старости, кому-то завтра кирпич упадет на голову. Сейчас то же самое. Давайте просто жить и радоваться этому. Не грызть друг другу глотки – просто жить. Заниматься насущными проблемами. Например, не киснуть, а организовать погреб, где будут храниться продукты на зиму. Я без понятия, как его рыть, чтобы картошка и прочие овощи там не померзли зимой. Макс, ты провел ревизию всего, что тут есть полезного?
– Бетономешалка, – ответил Макс. – Немного кирпича, пять мешков цемента, плитка, песок. В общем, инструмента у нас нет. А нужно многое, в первую очередь – листовой металл, профиль, гвозди, всякие железяки, цемент, песок, щебень, сварочный аппарат. Нам следует укрепить монастырь, поставить трехметровый забор, сделать ставни, построить новые здания…
Макс, вертящий в руках ложку, резюмировал:
– Значит, план действия на ближайшую неделю такой. Первое – осмотреть жилища как следует, прикинуть, сколько человек может принять база. Второе – найти еще с десяток выживших. Брать будем всех: и детей, и пенсионеров, и женщин в возрасте, которые незаменимы на кухне. Для этого придется выезжать в город. Попутно будем затариваться продуктами и делать набеги на библиотеки. В первую очередь нас интересуют знания, то есть всевозможные учебники. Еще надо найти грузовик и набить его стройматериалом…
– И семена, – дополнила Таня. – Нужно много семян, чтобы… выращивать еду.
Макс сказал:
– Это тоже. Но главное – сохранить хоть какие-то технологии.
Валера шумно поскреб в затылке и вставил свои пять копеек:
– Зима не за горами. Надо че-то с отоплением решать. Камин, вон, есть, но его не хватит. В комнатах холодно будет.
– Не суетись, – посоветовал Влад. – Будем решать проблемы по мере поступления. Для начала нам надо отоспаться и отмыться. Кстати, что тут с водой? Кажется, вода – все.
Макс, подперший голову рукой и задремавший, оживился:
– Прямо в столовой есть старый колодец. Вода из скважины качается ручным насосом. Там же есть подобие купальни, надо будет его под баню переделать. А воду можно добывать уже сейчас. Предложение помыться, кстати, мне нравится.
Таня передернула плечами, зевнула:
– Там же холодно! Осень уже чувствуется.
Макс встал, направился к двери, говоря на ходу:
– Я такой грязный, что жуть. С удовольствием опрокину себе на голову ведерко-другое.
Валера сказал:
– Хоть и не люблю мерзнуть, но я с вами. Где тут полотенца?
Таня ответила:
– Лежали на кроватях вместе с нижним бельем. – Она махнула наверх.
Мужчины отнесли тарелки к мойке и шумной гурьбой устремились на выход.
Мишка следил за взрослыми зелеными внимательными глазами, когда они удалились, достал из кармана шоколадку, которой с ним поделилась Таня, разломал напополам:
– Пойду Светку покормлю.
На Андрея навалилась сытая усталость, он откинулся на высокую спинку стула и осоловевшими глазами смотрел, как Таня убирает со стола. Любовался отблесками свечей в ее медных волосах. Мысль о том, что ей неплохо бы помочь, молнией поразила его, он заставил себя подняться, поставил две последние тарелки, где лежали порезанные огурцы и помидоры, отнес на столик возле мойки. Таня открутила кран, но воды там, понятное дело, не было.
Андрей сзади обнял ее за талию, провел руками вдоль боков и разлохматил кудри:
– У тебя роскошные волосы, я их обожаю! – Он развернул девушку, чмокнул в нос: – И носик, и глазки, и каждый палец…
– Пойдем и мы освежимся, когда ребята вернутся, – предложила она, освобождаясь. – Посуду завтра помою. Чую, из кухни я не вылезу, буду готовить и мыть, готовить и мыть…
– Не забывать про матушку Валю, – напомнил Андрей. – Завтра же мы привезем тебе подмогу, да и Михаил вполне способен подсобить.
Мальчишка услышал свое имя, подумал, что его зовут, и высунул мордаху из ванной:
– Что?
– Какую комнату ты себе выбрал? – улыбнулась Таня.
Мишка проскакал кухню и похлопал бежевую дверь самой дальней комнаты, куда определили Светку:
– Эту.
– Ясно. Значит, обоснуемся в одной из верхних. Идем за полотенцами, дождемся парней и хоть пот смоем…
* * *
Освежившись в столовой и по совместительству бане, молодые люди вернулись в свой новый дом и заперли дверь на засов. Андрей посмотрел на решетки, решил, что они никуда не годятся, но промолчал. Он надеялся, что мутанты этой ночью не придут, а если и придут, то ломиться не станут: откуда им знать, что именно тут прячутся люди?
Уже в комнате, закрыв дверь, Андрей прошептал, погасив свечу:
– Солнышко моё, если бы ты знала, как я тебя…
Таня встала на цыпочки и поцеловала его. Отстранившись, сказала:
– Говори мне это почаще. – Она потупилась и спросила: – А можно я буду называть тебя Фридрихом? Просто привыкла.
Шторы никто не задергивал, и в комнату проникал едва заметный свет мириады звезд. Деталей было не различить, но силуэт любимой Андрей видел отчетливо.
– Да пожалуйста, – улыбнулся Андрей. – Но я себя не ассоциирую с этой кличкой, все-таки привык к своему имени.
Ночью в своей комнате, усталый и опустошенный любовью, Андрей думал о том, до чего же ярко ощущается счастье, приправленное чувством скорой утраты.
