Унижение тулузского графа
На паперти против церковных дверей Раймон опустился на колени перед аналоем, на котором лежали священные реликвии и дары Христовы.
Раймону подали какую-то бумагу, и, сощурившись, граф прочел одно за другим все приписанные ему прегрешения, от первого до последнего. После чего он поклялся впредь не нарушать законов церкви и во всем беспрекословно подчиняться повелениям Папы и его легатов. Не предпринимать ни единого шага без дозволения на то церкви.
Шестнадцать вассалов графа, присутствующих тут же на экзекуции со свечами в руках и без головных уборов, но не в рубищах, повторили за Раймоном его клятву.
После этого Милон подошел к Раймону и надел веревку ему на шею. Все затаили дыхание, я вытащил наполовину свой меч, когда кто-то из наших рыцарей остановил меня, бросившись мне на шею и прикрыв, таким образом, оружие. В противном случае и мне, и моему графу пришлось бы туго.
Раймон с трудом поднялся, и тут же легат потянул его за собой, точно животное. Граф попытался что-то сказать, но опустил глаза и последовал за Милоном, который развернул его спиной к толпе и начал стегать пучком розог.
Я закрыл глаза, считая удары и слушая при этом биение собственного сердца. Наконец легату, похоже, надоело пороть графа, и он снова потянул его за веревку, таща Раймона в церковь. Вслед за ними туда повалил народ, так Что уже через несколько минут вокруг меня образовалась такая давка, что нельзя было не только выбраться из церкви, но и поднять руку или переставить ногу.
Здесь, насколько я слышал, находилась могила Петра из Кастельно, в убийстве которого церковь, в частности, обвиняла моего господина. У надгробия Милон развернул Раймона так, чтобы он видел выгравированную надпись, после чего снова начал избивать его.
Все удары Раймон вытерпел по-рыцарски стойко, ни единого стона, ни одного лишнего слова не добился от него легат. Граф Тулузы был жестоко оскорблен и унижен, в его глазах и глазах его вассалов, присутствующих на экзекуции, стояли слезы стыда и гнева.
Но Раймон ничем не выдал своего состояния, взглядом приказывая и нам молчать, подчиняясь несправедливой судьбе.
Тщательно исполнив все предписанные в таких случаях действия, Милон вновь поставил Раймона на колени, снял с его шеи веревку и торжественно надел на него белый плащ крестоносца.
Пересохшими губами граф начал повторять за легатом клятву служить церкви, уничтожать ересь и отправиться вместе с аббатом Сито в поход против еретиков южных провинций —то есть против Тулузы!
Когда судилище закончилось, в соборе сделалось нечем дышать, рядом со мной потерял сознание какой-то старик, но не сумел упасть, удерживаемый со всех сторон стоящими впритык людьми.
Не понимая, что происходит, прелат благословил присутствующих на экзекуции людей, разрешив им покинуть собор. Но его услышали лишь передние ряды, которые и так уже не могли повернуться, невольно напирая на охраняющих святых отцов стражей. Наверное, сгорели несколько мерных свечей, прежде чем в соборе началось какое-то движение, и мы стали разворачиваться и продвигаться к выходу. При этом успевший умереть старик был вынесен из собора, рухнув только на паперти, где было свободнее.
