Сэр Исильдор-Дени де Ломбриве

В день святого Якова благородный рыцарь Исильдор-Дени де Ломбриве пересек границу Фуа, и вскоре перед ним появились башни замка Лордфорд, к которому он стремился, связанный данной три года назад клятвой и все растущим любопытством.

Дело в том, что в замок Лордфорд он прибыл не столько ради встречи со своим боевым другом, сколько желая увидеть наконец предназначенную для него невесту. Невеста, вот ведь невидаль какая. Тридцатишестилетний Исильдор-Дени и слово-то такое давно позабыл, ввиду непрестанной бедности и солидного возраста. Потому как, говорят же в народе, кто в двадцать лет еще не женился, до веку не женится, А тем более на благородной донне тринадцати лет отроду.

Когда-то он мечтал жениться и завести семью. Мечтал о кровавых войнах и о том, как он возвращается с богатой добычей, выкупает родовые земли и отстраивает заново замок. В мечтах он уже сделался обладателем квадратного знамени и держал при замке бравую дружину. Но в действительности от всех его планов остались только войны. Бесконечные переходы, холод или жара. Бои и кровопролитные бойни.

Была, конечно, и добыча, но либо не достаточно жирная, либо все средства уходили на лечение полученных ран. Несколько раз его брали в плен и пытали, пока он не соглашался отправить к своим людям или сеньору гонца с просьбой немедленно выслать выкуп. Свои люди выручали – один раз он уже почти что сидел на собственной мошне, в богатом, крепком гасконском доме. В подвалах стояли бочки с вином, а под потолком висели закопченные окорока мяса, были и служанки, и парочка оруженосцев, которые помогали справляться по хозяйству.

Все вроде бы начинало налаживаться, и тут его угораздило угодить в плен к самому Ричарду Львиное Сердце. Так что, немного покочевряжившись и для порядка сделав попытку сбежать, Исильдор-Дени был вынужден просить выслать выкуп у своего сеньора, трижды проклятого короля Франции. Который не только не заплатил, но и посмел сказать слуге английского короля, будто бы знать не знает этого наемника.

После такого известия сэр Исильдор-Дени де Ломбриве на какое-то время лишился дара речи, вся его жизнь замелькала перед глазами, подобно витражным стеклам собора святого Иоанна. Меж тем неотесанные слуги короля начали подталкивать его в спину. Точно каленым железом обожгли плечи природного дворянина руки простолюдинов. Так что он зарычал от унижения и позора и, разбрасывая все на своем пути, кинулся очертя голову на короля, сметая оказавшихся на его пути пажей и воинов. Кто-то ударил его по голове ножнами меча, тут же несколько человек навалились сверху, рыцарь был свален на заплеванный пол и поставлен на колени.

– Ты хотел убить меня? – поднял свои рыжие брови на связанного де Ломбриве король; он не казался рассерженным или испуганным, скорее, Ричард был бесконечно удивлен таким поведением пленника. – Интересно, как бы ты это проделал со связанными руками?

Послышались смешки.

– Я искал меч... – прошептал рыцарь, но король расслышал его.

– Меч? А на что он тебе? В зубы, что ли?

– В сердце. – Де Ломбриве опустил было голову, но тут же снова посмотрел в глаза англичанина. – В моих жилах течет кровь пяти поколений рыцарей, и даже если мой сеньор и не пожелал заплатить за меня, это еще не дает вам повода, сир, предать меня позорной смерти от рук этих безродных тварей! Я природный дворянин и требую к себе соответствующего отношения! Так что, если вы чтите рыцарский кодекс чести, прошу вас об услуге. Пусть меня лишит жизни человек, равный мне по своему рождению, или хотя бы рыцарь.

– Смелая речь, и весьма достойное предложение. – Ричард закивал головой, подтверждая справедливость притязаний пленника. – Кому же поручить это почетное дело? Разве что, может, мой командующий пожелает обезглавить вас.

– Делать мне больше нечего, как только поганить свою новую одежду кровью этого пса, – скривился рыцарь, к которому обратился король. – Если хотите, чтобы его прикончили рыцари, отдайте его мальчишкам, – он кивнул в сторону стоящих небольшой группкой молодых сквайров, – пусть потренируются на нем в стрельбе из лука.

– Скажите, сеньор, – король подошел к пленнику, по-отечески возлагая свою унизанную драгоценными перстнями руку ему на плечо, – что связывает вас с этим неблагодарным королем Франции, который даже не пожелал заплатить за вас положенное по законам войны?

– Ничего, кроме рыцарской клятвы.

– Вы поклялись ему служить всю свою жизнь или только на эту военную кампанию?

– Никто не знает, когда прервется жизнь рыцаря, – обдумав свой ответ, произнес Исильдор-Дени. – Я продал свой меч на время, пока наши войска не разобьют вас, мессен, или вы его.

– А лично вы, по какой-нибудь причине, не испытываете ненависти ко мне лично или к кому-нибудь из моих людей?

Рыцарь отрицательно помотал головой.

– Развяжите его. – Король дождался, когда с Исильдора-Дени сняли веревки, и приказал пленнику следовать за ним. Вместе они прошли через ряды воинов. Рядом с Ричардом шли два его телохранителя.

Достигнув королевского красного шатра с огромными золотыми львами на нем, Ричард пригласил пленника зайти туда и немножко выпить.

Исильдор-Дени проследовал за ним, на ходу разминая затекшие руки.

В шатре был расстелен дорогой ковер и повсюду лежали расшитые золотом подушки, на которые и плюхнулся рыжий король, сбросив на руки оруженосцу тяжелый пояс с мечом.

– В этой войне вы всего лишь наемник, который сражается за деньги. Но денег вам как раз и не заплатили, а от ваших услуг отказались самым невежливым и непростительным способом. Иными словами – вы свободный рыцарь. Так?

– Я не стал бы называть себя свободным, пока я нахожусь в плену, – напомнил королю де Ломбриве, смакуя волшебный вкус монастырского вина, которым Английский Лев потчевал гостя.

– Сегодня пленный, а завтра, быть может, и один из моих командиров. Я прекрасно знаю ваш герб и треугольное знамя, которое развевалось во многих заварушках. Видел вас и в бою, и на турнирах – мне нужны хорошие воины. Платить же я буду вдвое, нет, втрое больше, нежели французский пес. Ну же – решайтесь, сеньор, клянусь апостолом, служить у меня намного интереснее, нежели пропадать в плену.

– А если я откажусь? – Исильдор-Дени затаил дыхание.

– Так или иначе, не хочу быть причиной вашей смерти, во всяком случае, если это не произойдет во время сражения или на турнире. Так что, если вы найдете способ заплатить пленившему вас рыцарю выкуп, то можете идти на все четыре стороны.

– В любом случае я сначала выплачу выкуп из собственных средств, а уже затем поступлю к вам на службу, – высокомерно заявил Ильсидор-Дени.

– Как вам будет угодно, – усмехнулся король.

Так Исильдор-Дени де Ломбриве утратил свой домик и поступил на службу к королю Англии, где прослужил пять лет. После чего, получив серьезную рану, он решил уже больше не пускаться в военные авантюры.

С весны до глубокой осени он бился на всевозможных турнирах, оттачивая свое мастерство, так что вскоре сэр де Ломбриве прослыл лучшим и получил прозвище Непобедимого. Долгие годы он завоевывал драгоценные призы, которые позже переплавлялись или отправлялись в лавки к жидам в обмен на звонкое золото.

Всегда находясь в гуще живущих своими мечами людей, Исильдор-Дени де Ломбриве знал наперед, где и в какое время будет устроен следующий турнир и сколько там можно будет заработать. Иногда ему платили за то, чтобы он позволил какому-нибудь богатому сопляку выбить себя из седла. Денег за поражение, как правило, было чуть ли не столько же, сколько за окончательную победу, но падение в песок требовало меньше сил, нежели участие в ряде поединков, из которых следовало выйти безусловным победителем. С другой стороны, лежание в песке отнимало славу, а ведь без славы не было песен трубадуров и упоительных рассказов, то есть всего того, что открывает рыцарю путь на следующие турниры.

Кроме того, прознай кто-нибудь, что рыцарь живет со своих поражений и поднимает червонцы, лежа, точно свинья, в грязи, его быстро бы перекрестили в Продажную шлюху или того хуже, клеймили бы коровьим клеймом.

На деньги, оставшиеся от жалования, которое платил Ричард, он купил дом в Тулузе. Каждый день Исильдор-Дени отправлялся вместе со своими двумя оруженосцами тренироваться на специальную площадку в лесу. Там были развешены изготовленные из палок, соломы и тряпок чучела и расставлены хитроумные приспособления, которые следовало поражать копьем или мечом и которые, при невнимательном к ним отношении, могли так приложить рыцаря, что тот падал на землю и только что не испускал дух.

Но годы шли, и молодые и наглые рыцари начинали теснить Непобедимого. Погибли или оставили нелегкий воинский хлеб его друзья, а на их места заступила новая поросль рыцарей.

«Еще немного – год, два, три – я еще смогу быть первым, но что потом? А если я заболею или слягу с тяжелой раной, как это уже бывало не раз? Кто позаботится обо мне?»

Рассуждая таким образом, он уже приглядел для себя дородную хозяйку трактира «У Розы», к которой иногда заходил по-соседски провести ночку. Конечно, госпожа Эльза была низкого происхождения и, кроме того, совершенно не соответствовала идеалам рыцарства, но на что он мог рассчитывать в свои тридцать три, без средств к существованию и сеньора, который прекратил бы его заботы звонким золотом? Ни на что другое, кроме как стать сожителем толстой Эльзы и, соответственно, зажиточным трактирщиком.

Он уже почти решился бросить свое ремесло и перевести вещи в дом к любовнице, но вдруг судьба улыбнулась несчастному рыцарю, послав долгожданную удачу.

Размышляя, следует ли ему, природному дворянину и рыцарю, венчаться с кабатчицей или достаточно того, ч-го он будет открыто жить с ней и таким образом приобретет право на ее имущество, сэр де Ломбриве отправился на турнир мечников.

Почему в тот день он вынужден был выступать только в поединке на мечах, а не на турнирных копьях, этот вопрос он уже задавал своему бестолковому конюху, который не сообщил заранее о болезни его любимого коня. Так что сеньор де Ломбриве не успел ни заменить коня, ни как следует отходить палкой наглого слугу. Но делать нечего, пришлось в этот раз довольствоваться только поединком на мечах, за который и приз был дешевле, и славы меньше.

Кто же мог предположить, что уже после поединка перед ним возникнет давний приятель и товарищ по оружию Пьер из славного рода Лордат, с которым они хлебали похлебку из одного походного котла на службе у французского короля? Умирали под палящим солнцем Палестины и терпели неудобство от морской болезни на борту «Святой Клары» под славными лильскими знаменами?

Там же на турнире приятель представил Исильдору-Дени свою юную дочь, предложив рыцарю взять ее в жены. Предложение было настолько необычным и приятным, что несчастный де Ломбриве оробел, и только и мог что икать, исподволь поглядывая на чудесную девочку, предназначенную ему в жены.

Да и было от чего оробеть. Род баронов Лордатов был не то что равен роду де Ломбриве, а стоял на ступеньку или две выше, что само по себе великая и редко кому достающаяся честь. Кроме того, старый приятель имел землю и замок в графстве Фуа, в то время как Исильдор-Дени мог предложить своей юной невесте только дом. Причем не свой дом, а взятый в наем. Но о последнем обстоятельстве достойный рыцарь постеснялся поведать своему наивному боевому другу. И вот теперь, после трех лет ожидания, Исильдор-Дени де Ломбриве примчался познакомиться со своей, должно быть, успевшей достигнуть брачного возраста, невестой.

Когда он подъезжал к замку, еще на расстоянии он увидел стоящую на главной башне фигурку и на всякий случай поднял своего коня на дыбы в знак приветствия. Его свита, состоящая по такому случаю не просто из двух оруженосцев, а из двух оруженосцев и одного нанятого трубадура – сэра Элеаса де Баржоль, послушно следовала под его треугольным знаменем.

С визгом и лязгом зазвенели цепи, и тяжелый мост, подобно лапе огромного дракона, лег перед копытами коней рыцаря и его свиты.

Исильдор-Дени спешился и прошел в замок, где сразу же угодил в объятия старого приятеля.