ГЛАВА 23

В полночь стойбище Эртогрула было поднято яростным собачьим лаем, ржанием лошадей, громкими человеческими голосами, плачем детей. Незнакомые люди спрашивали, как найти Фодыха. Узнав, в чем дело, люди попрятали оружие, возвратились в свои шатры, передавая, как эстафету, дорогу к названному шатру.

Фодых спросонья, да еще в темноте, никак не мог разобрать, что это за гости пожаловали к нему. И только когда принесли огонь, он узнал их. Это были именитые жители Вифинии. Они в один голос слезно умоляли Фодыха помочь им, ибо больше никого они в стойбище не знали.

– Константинополь от нас отказался, – плакали они, – мы никому не нужны. Грабежи, разбои такие, что жить стало невозможно. Умоли бея, чтобы он взял нас к себе! Кроме тебя, за нас некому заступиться.

Пообещав, что замолвит перед беем словцо, он приказал ставить им шатры.

Дождавшись рассвета, Фодых бросился в шатер к Осману. Санда он поднял быстро, а вот Османа удалось растормошить только с помощью брата.

– А, это ты! – зевая, промолвил он, пытаясь снова завалиться спать.

Санд натер ему уши, и только это привело его в чувство.

– Что случилось? – спросил он недовольным голосом, глядя на Фодыха.

– Что, что случилось, – в свою очередь недовольно ответил Фодых, – я всю ночь не сплю.

– Что случилось? – требовательно спросил Осман.

И тот все рассказал, закончив речь такими словами:

– Вот видите: через Никею нельзя, а в Вифинии сплошные разбойники. Поездка срывается.

Санд и Осман переглянулись.

– Нет, – вскочил на ноги Санд и быстро заходил по шатру. – Сознайся, – Санд остановился напротив Фодыха, – тебе не хочется туда ехать.

– Нет, поверь, – Фодых для верности поднял голову и руки к верху, – только разбойники…

Но его перебил Санд.

– Раз там много разбойных людей, нас проводят мои янычары.

– Но это же война. Бей не согласится, – сказал со вздохом Фодых.

Санд остановился, присел рядом:

– Тогда что же делать? Приведи своих греков, может, они подскажут.

Фодых посмотрел на Османа.

– Приведи, – повторил и он.

Фодых неохотно ушел. Вскоре он возвратился, и не один. С ним было двое. Одеты в темные одежды из толстого сукна. Один, грузный, с жирным лицом, тяжело дышал. Их попросили сесть.

– Вы хотите в Константинополь? – спросил грузный, стараясь унять одышку.

– Надо бы.

– Как я понимаю, через Никею нежелательно? – он поочередно посмотрел на обоих юношей.

Те неопределенно пожали плечами. Фодых подсказывает:

– Откуда, Кирс, – он впервые назвал по имени грузного, – можно, откуда нельзя, они не знают. Но им через Никею нельзя. Война была.

– А… – и понимающе кивнул головой, – тогда можно через Гемлик, – и скосил глаза на своего товарища.

Тот кивком головы подтвердил его слова.

– Что-то я о нем не слышал? – Фодых глянул на грузного.

Грек уже отдышался и смог говорить нормально.

– Это небольшое поселение на берегу моря, – пояснил он, – но там есть смелые люди, которые за деньги доставят вас хоть в Италию, – и добавил, выразительно посмотрев на Османа, – там нет султанской стражи.

Все взгляды сошлись на Фодыхе, как самом значимом из них. Сложив руки и подняв глаза кверху, он сказал:

– Все в руках Аллаха!

Всем стало понятно, что он согласен. И сборы продолжились. Но, занятый сборами, Фодых не забыл обещания и сходил к бею. Тот дал согласие. Они перебрались в Сеют.

В последнюю ночь перед отъездом Санд подполз к Осману и тихонько тронул его за плечо.

– Ты не спишь? – спросил он.

– Пока нет. А что?

– Тогда подвинься.

Осман приподнял шкуру, чтобы накрыть ею брата.

– Вот что я думаю, брат, – Санд лег на бок, повернувшись к нему, – поеду-ка я один. Зачем…

Но Осман не дал ему договорить. Его словно кто-то подбросил. Он вскочил на ноги, потом опустился на колени. Дыша гневом в лицо Санда, воскликнул:

– Ты это сказал брату?!

Санд не ожидал, что может причинить ему такую боль. Он тоже поднялся.

– Прости, брат, – начал он, положив руку на его плечо, – поверь, я не хотел тебя обидеть. Ты слышал, что нам рассказали вифинийцы. Сколько нас может ждать превратностей, неудач, – его голос приобрел проникновенные оттенки, – а море… ты не знаешь, каким страшным оно может быть? Я это знаю. И не желаю врагу этого испытать. Ты подумал об отце, о наших начатых делах, о…

– Хватит! – рявкнул Осман. – Может, у вас, урусов, бросают братьев, а у нас – нет. Мы жизнь отдадим за брата, а ты… – он укоризненно покачал головой.

– Брат, ты снял с моего сердца камень, – и он обнял его.

В полумраке рассвета, когда они подъезжали к месту сбора, увидели большую толпу людей. Это были янычары, приехавшие проводить Санда. Что они чувствовали, можно было понять по их посуровевшим лицам. Впереди стоял среднего роста, крепкого телосложения грек.

– Эвренос, – позвал его Санд.

Тот подошел.

– Я тебе сказал прийти одному.

– Не знаю, – начал оправдываться грек, – как они узнали?

– А что говорят, куда едем?

– Да сказывали, в Конью, – ответил, улыбаясь, Эвренос.

Санд и Осман переглянулись и улыбнулись друг другу.

– Ладно, – смилостивился Санд, – раз вы уже здесь… за меня остается, – и он показал на Эвреноса.

Осман заметил:

– А ты уже себе и преемника нашел.

– Он первым пришел на мой призыв, – ответил Санд, – к тому же отличный воин, храбр, умен и честен.

– Тогда поедем.

Подняв на прощание руку, Санд тронул коня. Их поехало пятеро. Кроме Фодыха взяли еще двух бойцов: янычара и акынжи. Когда они отъехали на довольно приличное расстояние, все лошади, кроме Рыжего, стали вести себя довольно странно. Сначала никто не мог этого понять. Догадался первым Осман. Оглянувшись, он увидел… Клыкастого, который следовал за ними. Осман рассмеялся и окликнул Санда. Теперь смеялась вся компания.

На привале Санд подозвал зверя к себе и, потрепав по привычке его лобастую голову, потер нос о его холодный, но чувствительный щипец. Клыкастый в ответ принялся лизать его лицо.

– Ладно, пошел, – ласково отстраняясь, говорил Санд, бросая ему кусок говядины. – Вот животина, когда ухожу, никогда за мной не бежит, но стоит сесть на коня, тут как тут. Как он это чует, не понимаю.

Гемлик оказался, как и говорили вифинийцы, небольшим поселением с двумя десятками домов. Среди них только несколько домов были каменными, обнесенными мощными оградами, за которыми можно было отсидеться от нападения лихих людей. Правда, на всем пути им так и не пришлось встретить таких людей. Фодых сказал:

– Аллах помог!

Море было видно как на ладони. Но выглядело оно пустынным, и не было ни одного, даже захудалого, суденышка.

– Так, – сказал Санд, слезая с коня, – на чем же поплывем?

Фодых, который уже топтался на земле, понял, к кому относятся эти слова.

– Надо найти Марголиса, тот скажет, – произнес Фодых.

Санд рассмеялся:

– Оказывается, у тебя здесь есть знакомые, хитрец.

– Забыл, да вспомнил, – ответил Фодых, поглаживая поясницу.

– Давай спросим, – подсказал Санд.

– У кого? – Фодых стал оглядываться.

Поселение выглядело вымершим. Даже собаки куда-то подевались.

– Пошли к тому дому, – показал Санд на высокий забор, где из видневшейся трубы шел дым.

На их стук они услышали собачий лай. У Клыкастого на холке поднялась шерсть дыбом.

– Успокойся, – Санд погладил его, заметив боевое настроение волка.

– Подраться захотел! – рассмеялся Осман.

– Что надо? – послышался из-за ограды мужской настороженный голос.

– Не скажешь, милый человек, где живет Марголис? – Фодых старался говорить нежным голосом.

– А зачем он вам? – продолжал допрос человек за оградой.

– Меня Кирс прислал. Сказал, что Марголис поможет.

Этих слов хватило, чтобы засов загремел и приоткрылась калитка.

– Я Марголис, что надо? – и он широко открыл калитку.

Во двор они вошли втроем. Оглядев незнакомцев, хозяин, наверное, понял, что они для него опасности не представляют, и пригласил их пройти в дом.

Массивная, окованная железом дверь со скрипом отворилась, и они почувствовали специфический запах соленой рыбы. Он сразу прояснил главное занятие хозяина. Марголис провел их в небольшую комнату, где стоял стол и несколько скамеек. Каменные, небеленые стены, освещенные единственным окошечком, придавали помещению суровый, неприятный вид.

Хозяин, посадив гостей за стол, куда-то отлучился. Вскоре он вернулся, держа на подносе жбан, чарки и вяленую рыбу. Расставил кубки, налил золотистую жидкость. Она имела особый привкус, который так и хотелось заесть рыбой. Санд с аппетитом набросился на малосоленый, жирный, вкусный степной деликатес. Охотно ел рыбу и Фодых. Осман вначале поморщился, но, раскусив, не отставал от брата. Напиток был приятный, но от него слегка стала кружиться голова. Лицо Санда покраснело, глаза заблестели.

– Угощение у тебя отменное, – глядя на хозяина, заговорил Санд, – но мы не за этим к тебе прибыли. Нам надо лодию, чтобы доплыть до Константинополя.

Хозяин погладил лысину, заложил за уши остаток своих косм, потом испытывающим взглядом посмотрел на Фодыха. Вероятно, молодость говорившего смутила его.

Фодых, обтирая тыльной стороной ладони жирный рот, промолвил:

– Наш юный бей тебе сказал правду.

Назвав Санда беем, Фодых просто опережал время. При слове «бей» тот заискивающим взглядом посмотрел на юношу. Марголис обтер враз вспотевшую лысину и принялся гладить толстую шею.

– А не боитесь? Сейчас на море неустойчивая погода, – и обвел их взглядом.

Фодых ответил за всех:

– Они, – он кивком показал на своих спутников, – дьявола не боятся.

– Ладно, деньги, конечно, есть. Но хочу предупредить: дорого будет стоить.

– Сколько? – Фодых заглянул ему в глаза.

Тот отвел взгляд.

– Ээ… десять тысяч акче.

– Мы согласны, – ответил Осман, ковыряя в зубах.

Марголис опять смотрит на Фодыха.

– Это наш главный бей, – поясняет тот.

Хозяин зафыркал:

– Чудаки. А кто ты?

– Я… Я их… – он замялся.

А хозяин не стал настаивать. Видать, понял.

– Когда будет ладья? – Санд уперся взглядом в Марголиса.

– Дня через четыре.

Санд приподнялся, посмотрел на Османа и сказал:

– Нам пора.

Хозяин не стал предлагать, чтобы гости остались. Когда они отошли от дома, Санд неожиданно напустился на Фодыха:

– Ты зачем сказал, кто мы такие? Разве ты не помнишь, что говорил отец?

Фодых заморгал глазами:

– Да я… да это… ну… да пусть знает… я… пошутил.

Руганулся и Осман:

– Санд прав. Что говорил отец!? Эх ты!

– Я, я… поправлю. Не волнуйтесь, – залепетал он.

При первой же встрече с Марголисом Фодых вдруг начал смеяться.

– Ты что это? – Марголис насторожился, стал оглядываться.

– Здорово я тебя разыграл!

– Это в чем?

– Да я прозвал своих слуг беями.

Марголис полупрезрительно посмотрел на него и ответил:

– Так я тебе тогда и поверил.

Марголис свое обещание выполнил. На четвертый день на горизонте показался парус. Ветер был попутный, и корабль быстро приближался к берегу. Первым его заметил Санд. Он не отходил от моря. Оно тянуло его какой-то непреодолимой силой. Сколько он ни звал Османа полюбоваться морем, но житель полей и степей чурался этого непонятного для него зрелища.

Санд же, выбрав себе огромный камень, отшлифованный неутомимыми морскими волнами, подолгу сиживал на нем, любуясь чарующей игрой набегавших волн, прислушивался к их голосу. А иногда его задумчивые глаза что-то старательно рассматривали впереди. Каждый, кто стал бы за ним наблюдать в это время, догадался бы, что думы этого человека убегают куда-то прочь от берега.

Но что это там, впереди? Какая-то точка. Что это может быть? Господи, да это же ладья!

– Ладья, ладья, – завопил он.

Его крик услышали дремавшие товарищи. Вскоре они все собрались на берегу, наблюдая за приближающимся кораблем. Фодых послал одного из воев за Марголисом. Он прибежал и долго, приложив ладонь ко лбу, разглядывал приближавшийся корабль. Потом с каким-то облегчением воскликнул:

– Он!

Мель не позволила лодии близко подойти к берегу. Было видно, как кто-то из команды подтянул привязанную к корме лодку. В нее спустился худощавый бородатый человек и сел за весла.

– Годолис, – обернувшись к ним, произнес Марголис.

Когда лодка уткнулась носом о берег, человек легко соскочил, подтянул ее побольше на сушу и размашистым шагом направился к ним. Он поприветствовал Марголиса, а остальным кивнул головой. Потом спросил:

– Готовы?

Все закивали головами.

– Деньги у тебя? – он посмотрел на Марголиса.

Тот отрицательно покачал головой.

– Надо платить, – сказал он, глядя на Фодыха.

Наверное, потому что он был старше всех по возрасту.

– Сейчас половину, а приплывем в Константинополь – другую.

Годолис посмотрел на Марголиса. Тот опустил веки.

– Отдайте ему и грузитесь, – он показал на лодку.

Санду их перемигивание не очень понравилось. И он исподтишка стал наблюдать за ними во время загрузки лодки. Они, вероятно, о чем-то заспорили. Энергично махали друг перед другом руками, расходились, сходились. Но потом, видя, что работа подходит к концу, как ни в чем не бывало подошли к ним. Санд подошел к Марголису:

– Мы оставляем вам своих лошадей. Когда вернемся, заберем и заплатим. Хорошо? – и посмотрел на него.

Марголис кивал головой в знак согласия.

– И его, – Санд показал на Клыкастого, – оставляю тебе.

Хозяин замахал руками.

– Нет, нет, я боюсь.

– Он хороший. Ты его корми. Он тебя не тронет. Будет охранять моего Рыжего. Я заплачу. Тысячу акче.

При этих словах Марголис согласился.

– Клыкастый, – Санд взял зверя и подвел его к Марголису, – он будет тебя кормить.

Взял его руку и провел ею по морде волка. Клыкастый только пискнул.

– Вот видишь, он послушный.

Но стоило лодке проплыть половину расстояния, как зверь бросился в море и поплыл за ними. Когда они перегрузили поклажу и сами поднялись на корабль, зверь пытался выскочить из моря, когтями царапая борт корабля.

– Не отстанет, – сказал Осман, – забери!

Санда перевязали за пояс веревкой и спустили за борт. Надо было видеть, как Клыкастый бросился к нему!

Санд, взвалив его себе на плечи и придерживая одной рукой, с помощью Османа поднялся на борт.

Хозяин отдал им кормовой отсек. Все уложив и разместившись, Санд предложил Осману подняться на палубу, но он отказался.

– Не люблю море, – сказал он и расстелил шкуру.

Санд поднялся наверх и стал следить, как люди управляются с кораблем. Ветер был попутный, кораблик бежал легко, покачиваясь на набегающих волнах.

– Когда будем на месте? – спросил Санд у Годолиса.

Он пожал плечами и показал пальцем на небо.

На другой день, выйдя на палубу, Санд вдруг заметил, что люди были чем-то взволнованы. Они метались взад и вперед, что-то быстро говоря друг другу. Санд схватил за локоть проходившего мимо Годолиса и спросил:

– В чем дело?

Годолис, не говоря ни слова, кивнул в сторону. Санд увидел странный приближавшийся к ним корабль. У него были паруса и еще множество весел. Он был огромен. На носу, указывая им путь, разместилась морская дева.

– Что это? – не скрывая интереса, спросил юноша.

– Галера, – был ответ.

Санд посмотрел на Годолиса вопросительным взглядом.

– Это корабль корсаров, – пояснил Годолис.

– А кто они такие?

Тот усмехнулся:

– Морские разбойники.

– Что, и такие бывают?

– Бывают.

– На нас могут напасть?

– Нет. Они уходят в порт Никомедия.

– А зачем?

– Прячутся от египетского султана.

– Почему?

– Ограбили его купцов, вот он и ищет их.

– А когда они ограбят ваших купцов, то…

– То прячутся в Египте.

И оба рассмеялись.

В это время галера проходила мимо. У нее были высокие борта, и Санд ничего не мог там разглядеть. Зато разглядел Годолис.

– Это галера Грозного, – узнал он ее, – тяжело идет. Видать, добра много. Хорошо отвалит нашему султану.

– И долго они будут прятаться?

– Да по-разному. Бывает, стоят и несколько месяцев, – потом добавил: – Гребцы там рабы или отпетые преступники. Он их покупает, а иногда сам хватает. Самая гадкая из всех работ. Оттуда живым никто не уходит. У них один конец – головой в море с камнем на шее.

– Бедные люди, – вздохнул Санд.

– Не бедные, нет, – поправил его Годолис. – Несчастные!

Санд еще долго смотрел вслед галере.

В этот день он не уходил с палубы, по-прежнему наблюдая за командой, или стоял, смотря вдаль. Сейчас он стал привыкать. А первое время его брала жуть – кругом вода! Случись что, он даже не знал, в какую сторону выбираться. Осман на палубу практически не выходил.

Наблюдая за командой, Санд подметил, что их поведение опять как-то стало меняться. Они то собирались группками, то расходились. То о чем-то шептались парами, поглядывая в сторону Годолиса. Вероятно, они его побаивались и не хотели, чтобы он слышал их разговор.

– О чем это они? Ну, ладно, их дело, – подумал он.

Вечерело. Далекий запад затянули застывшие тучи, и солнце раньше времени спряталось за них, оставляя за собой ядовито-красный разлив.

– К ветру, – подумал Санд, спускаясь к себе.

Смотрел на запад и Годолис:

– Не к буре ли? – подумал и он.

– А мы тебя заждались, – обрадованно произнес Осман и жестом руки приказал раскладывать пропитание.

В это время в дверном проеме показалась чья-то фигура.

– Эй, принимайте, – крикнул он, подавая объемистый мех и добавил: – хозяин угощает.

Первым опробовал зелье, подставив свой кубок, Фодых. Набрав в рот, он недолго его продержал и сглотнул.

– Неплохо, – сказал он и допил вино.

Отвечеряли славно. Всех быстро потянуло ко сну.

В полночь, когда их храп не мог заглушить даже шум волн, к их становищу осторожно, крадучись подошел кто-то из команды. Приоткрыв дверь, он из-под полы достал фонарь и осветил помещение. Перед его глазами предстали безмятежно спавшие люди. Он махнул кому-то рукой, и тень скользнула по палубе. Блеснул топор.

– Давай, – кивнул держатель фонаря, стараясь осветить ему путь.

– А это кто? – отпрянул тот назад, когда луч фонаря скользнул по волчьей морде.

– Не бойсь! Это лыкас. Он людей не трогает. Давай!

Все спали ногами к выходу, один Фодых к нему головой. И свое черное дело человек с топором решил начать с него. Только он занес топор над его головой, как в воздухе мелькнуло вытянутое серое тело. Оно сбило незнакомца. Падая, он выпустил из рук топор и в тот же миг почувствовал на горле чьи-то клыки. Лиходей захрапел, дернулся и затих.

– Ты что там? – раздался голос сверху.

Человек осветил лежавшего лучиной и стал спускаться вниз. Только его нога коснулась пола, как он почувствовал на своей шее острые зубы.

А предположение Годолиса оказалось правильным. На море начинало штормить. Изменилось и направление ветра, он усиливался, усиливались и волны. Судно стало кидать из стороны в сторону.

Первым проснулся акынжи из-за того, что больно ударился о что-то головой. Открыв глаза, он ничего не мог понять. Все его товарищи катались из стороны в сторону. Осознав, что что-то случилось, он стал их тормошить. Наконец ему удалось разбудить Санда. Открыв глаза, юноша заорал во всю мощь своей глотки, чем поднял людей. Те поняли, что случилось нечто страшное.

Санд расставлял людей от борта до борта. Но у них оказались гости! Когда одного из них подкатило к их ногам, они все поняли. Прояснил ситуацию загремевший под ногами топор. Рассмотрев одного из гостей, поняли, кто спас их жизни. Но ласкать Клыкастого не было времени. Санд бросился наверх с саблей в руке, чтобы выяснить случившееся. Палуба ходила ходуном. Одно неосторожное движение, и можно было оказаться за бортом. А тут еще показалась голова Османа, он шел на помощь.

– Назад! – заорал Санд и толкнул его вниз, – я сам!

На палубе никого не было. «Куда делся народ?» – была его первая мысль. И он решил во что бы ни стало пробраться в носовое помещение. Уловив ритм волн, он в отчаянном рывке успел проскочить это расстояние. Крепко вцепившись за ручку, он с трудом открыл дверь.

– Эй! – крикнул он, – есть кто здесь?

В ответ услышал чей-то стон. Санд спустился и увидел в углу чье-то тело. Подтащив его к двери, юноша узнал Годолиса. Он был связан по рукам и ногам. Сабля помогла вмиг освободить капитана.

– Ты жив? – с удивлением спросил он, глядя на Санда и растирая затекшие руки и ноги.

– Как видишь. Где команда?

Годолис не успел ответить. Ветер внезапно так наклонил судно, что они полетели к борту. Зацепившись за ребрину, они удержались от следующего полета.

– Так где они? – перекрывая вой ветра и шум волн, прокричал Санд.

– Бежали!

– Бежали?

– Да!

– Никто ладьей не управляет?

– Нет.

– Что надо делать?

– Убрать паруса!

– Пошли.

– Нет, смоет!

– Есть веревка?

– Посмотри в углу.

Санд пробрался туда. К его счастью, там лежало целое колесо. Он отмотал длинный конец, привязал себя. Второй отдал Годолису. Санд только успел добежать до мачты и обмотать ее своим концом, как его накрыла волна. Но веревка сделала свое дело! Она удержала его. Санд почувствовал себя уверенней. Вернувшись назад, закрепил второй конец веревки и приказал Годолису командовать.

– Опустить фал!

Санд растерянно смотрел на Годолиса. Годолис помчался его опускать.

– Теперь что делать? – кричал Санд, увидев, что Годолис опустил парус.

– Теперь уберем шкоты!

С опущенными парусами корабль кидало меньше. Но куда несла его стихия? Санд понимал, что без помощников одному Годолису с управлением судна не справиться.

– На чем разбойный люд бежал?

– Лодку забрали! – прокричал в ответ Годолис.

– Вот гады! Что они хотели?

– Ваших денег!

– Куда несет?

– На скалы.

Санд вернулся к себе.

– Ну что? – чуть не хором спросили его.

– Плохо! Несет на скалы! – и спросил: – Кто не умеет плавать?

Оказалось, один Осман. Правда, он сказал, что умеет, но плохо.

Санду пришлось вернуться в носовой отсек, отрубить от бухты приличный конец. Завязав его на своем поясе, на свободном конце своей веревки он сделал петлю, надев ее на руку Османа.

– Если что, крепче держи и плыви, как умеешь. Дыши носом. Волна накроет, не дыши, – проорал он над ухом.

Осман закивал головой: мол, понял.

В этот момент раздался страшный грохот. Судно, похоже, встало на дыбы. Все полетели к корме. Мертвецы смешались с живыми. Кто-то дико заорал:

– Надо выбираться.

Удар суденышко выдержало. Очередная волна развернула его и понесла дальше.

Стали выбираться наружу. Первым поднялся Санд. Не успел он сделать и шага, как волна сбила его с ног и потащила в море. Веревка дернула Османа, но он успел схватиться за лестницу. Это его спасло. Санд благополучно вернулся назад.

– Помолимся Аллаху! – воскликнул Фодых.

Все упали на колени.

– Господи! Спаси! – крестился Санд.

Окончив молиться, все опять перебрались к лестнице. Все же находиться в неведении было очень трудно, и Санд опять рискнул подняться наверх. Не успел он высунуть голову, как увидел вдали изрезанную чернь земли.

– Земля! – заорал он таким голосом, что напугал всех.

– Земля? Земля? – заорали и они.

– Земля! – подтвердил он.

А в это время судно опять на что-то налетело. Треск был страшный. За этим ударом последовал еще один, еще…

– Скорее в море! – заорал Санд, видя, как выскочил Годолис и бросился навстречу волне.

– Скидаем все, – командовал Санд, сбрасывая одежду.

– А деньги? – орет Фодых.

– Их с собой!

Еще удар, и судно легло на бок. И их «высыпало» в море, как из упавшего мешка овес.

Санд вынырнул. Рядом увидел Клыкастого, но Османа не было. Он дернул за веревку, она легко поддалась! Он сорвался! Санд нырнул. Не видно. Набрав воздуха, еще нырок. Вот он! Санд схватил его за волосы и вытащил из воды. Слава, слава тебе, Господи! Он дышит!

Подхватив его одной рукой, он греб к берегу что есть силы. Рядом волк. Волны то накрывали их, то оттаскивали назад. Санд чувствовал, что выбивается из сил. Он уже не видит берега. Не хватает сил поднять голову. И вдруг он почувствовал боль от удара коленкой о что-то твердое.

Господи! Это берег! Они спасены! Он встает, поднимает Османа. Они оба еле стоят на ногах. На этот раз волна, свалив их, подтолкнула к берегу. Когда волна схлынула, Санд с Османом оказались на песчаном берегу.

– Спасены! Спасены! – кричали они.

– Но… где же Клыкастый? Он плыл рядом, – забеспокоился Санд.

Где-то взялись силы, и Санд вернулся в море. Волка не было. Зато Санд увидел, как кто-то барахтается в воде. Видно, он бьется изо всех сил. Санд, не раздумывая, подплыл и толкнул его к берегу. Почувствовав помощь, кто-то обнимает Санда за шею, да так сильно, что стало трудно дышать.

– Отпусти, – пытается крикнуть он.

Но шум моря забивает его крик. Силы покидают Санда. Он почувствовал, как кто-то тянет его за руку.

Так Клыкастый вытащил своего хозяина, а вместе с ним, как оказалось, Фодыха, который уцепился за Санда.

Долго они отлеживались, приходя в себя. Когда отлежались, их взяло отчаяние: куда идти голышом?

– Ладно, что-нибудь придумаем. Правда, Клык? – он взял волка за уши и потерся нос к носу.

Клыкастый визгнул.

– Жрать просит, – сказал Осман, проглотив слюну.

– Давайте пройдемся по берегу. Своих поищем, да море, может, что выкинуло, – предложил Санд.

Делать было нечего, и они пошли.

В одном месте скала преградила путь, и им пришлось ее обойти, зайдя в море. Дольше всех не хотел заходить в море Осман. Санд, стоя по колено в воде, рассмеялся:

– Ты его, наверное, так полюбил, что топтать не хочешь.

– Да, – ответил Осман, – если на этот раз не найдем твою Настеньку, я поеду хоть на край света, но только не морем.

Санд и Фодых засмеялись.

Вдруг Фодых остановился. Над глазами ладонью сделал козырек и заорал, показывая рукой вперед. Они посмотрели и увидели какое-то непонятное темное сооружение, резко выделявшееся на песчаном фоне. Все ускорили шаг. Когда подошли ближе, поняли, что это сильно потрепанный корабль.

– Не наш ли? – сделал предположение Фодых.

– Сейчас посмотрим, – ответил Санд и почти бегом направился к нему.

Обойдя его, он крикнул:

– Скорее сюда.

Когда Осман и Фодых подбежали, то увидели своих воев. Их била мелкая дрожь. Они еле выдавили из себя вялую радость. Видать, непредвиденное «купание» здорово их напугало.

После коротких объятий Санд спросил, показывая на корабль:

– Наш?

Те утвердительно закивали.

Начинался прибой, и еще пока слабые волны пытались стащить корабль в море.

– Может, что сохранилось? – Осман показал на него.

Все поняли, что он имел в виду, и стали осматривать судно. И чудо: их вещи оказались целы. Только они были придавлены телами разбойников. Их похоронили, вещи забрали и, воздав славу богам, тронулись в путь искать дорогу на Константинополь. Но с деньгами, которые сберег Фодых, сделать это оказалось нетрудно.