Книга: Кровавый поход
Назад: 17
Дальше: 19

18

Дожидаясь возвращения ночных разведчиков, Тамас прислушивался к будничному шуму просыпающегося лагеря.
Тут и там раздавалась праздная болтовня – порядком подзабытая за две недели похода, начиная с падения Будвила. Вдалеке кто-то смеялся. Ничто так не поднимает настроение, как сытый желудок. Если прибавить к этому воодушевление от победы над авангардом кезанцев, солдат Тамаса можно было назвать почти счастливыми.
Почти.
Тамасу не нравилась конина. Она напоминала ему о трудных временах в Гурле, о голоде и болезнях в знойной пустыне, когда солдаты были вынуждены зарезать всех лошадей, чтобы выжить самим. Вкус был немного сладковатым и сильнее отдавал дичиной, чем говядина. Мясо боевых жеребцов было жестковатым.
С другой стороны, у него, по крайней мере, не урчало в животе.
– В чем дело, солдат?
Влора встала по стойке смирно по другую сторону костра и отдала салют:
– Обнаружили кезанцев, сэр. Едут под белым флагом.
Тамас смахнул кусочек жира в огонь и посмотрел, как тот зашипел. Фельдмаршал встал, вытер руки уже испачканным носовым платком. Еще одна проблема, с которой столкнулись его солдаты: не имея обоза, они остались без прачек. Мундир Тамаса был весь в грязных пятнах, и пахло от него как из выгребной ямы.
«Адом запретил тебе самому стирать свою одежду», – прошептал ему внутренний голос. Тамас рассмеялся.
– Сэр? – удивленно произнесла Влора.
– Нет, ничего, солдат. Я встречу их на краю лагеря. Олем!
– Иду, сэр.
К Тамасу подошли Олем и невысокий охранник из штуцерников. Солдаты Девятой бригады, стоявшие в тыловом охранении, уже свернули последние палатки и затушили костры. Через двадцать минут они будут готовы к походу. Передовые отряды Седьмой бригады уже ушли на полмили вперед.
Фельдмаршал зашагал вдоль вереницы фургонов. Их удалось отыскать в заброшенном городе Хун-Дора. Днища повозок уже были запятнаны кровью раненых, и от них за десять шагов несло смертью. Сегодня они повезут дальше тех, кто сумел продержаться двое суток.
– Распорядись, чтобы их вымыли, – велел Тамас Олему. – Мытье должно стать обязательным для всех. В этих лесах много ручьев. Пусть разведчики отыщут их. Пусть группы по пятьдесят человек останавливаются возле каждого горного ручья, который мы встретим по дороге, и моются. Если мы не позаботимся о чистоте, в лагере начнутся болезни.
– Да, сэр. – Олем отряхнул задубевший от пыли мундир. – Я тоже не прочь освежиться.
Они прошли мимо охранных пикетов. Лес вокруг был тих, лишь цоканье белок и перекличка птиц доносились издалека. Тамас с удовольствием слушал птичье пение. Оно напоминало о мире, отвлекало от резких криков ворон и воспоминаний об оставленных позади трупах.
Кезанцев Тамас увидел раньше, чем они его.
Их было ровно дюжина. Они все еще сидели верхом посреди дороги, спокойно наблюдая за адроанскими пикетами. Поверх коричневых мундиров с зеленой отделкой они надели тяжелые кирасы. Тамас подошел ближе, и парламентеры спешились. Один снял шлем.
– Фельдмаршал Тамас?
– Он самый.
– Я генерал Беон-же-Ипилл, – представился тот и добавил по-адроански с легким акцентом, протягивая руку: – Счастлив познакомиться с вами.
Тамас ответил на рукопожатие. Беон был молодым человеком, возможно чуть старше двадцати пяти лет. Его лицо казалось и вовсе юношеским, благодаря той же магии Королевского совета, которая позволяла каждому королю Девятиземья выглядеть намного моложе своих лет. Даже не назови Беон своего имени, одно это уже подсказало бы Тамасу, что генерал был из сыновей Ипилла.
– Любимый сын короля. Слава летит впереди вас.
Беон скромно наклонил голову:
– И впереди вас также.
– Чем обязан честью? – спросил Тамас.
Разумеется, это была простая формальность. Тамас знал, зачем явился Беон.
– Я желал бы выяснить, что вы намерены делать в моей стране.
– Только возвратиться к себе на родину, чтобы защитить ее от нападения тирана.
Беон не моргнул глазом, услышав оскорбление в адрес своего отца. Тамас обратил на это внимание. Похоже, он более уравновешен, чем старшие братья.
– Боюсь, что не могу позволить вам этого.
– Значит, наши переговоры зашли в тупик.
– Думаю, не совсем, – возразил Беон. – Я приехал, чтобы предложить вам сдаться.
– Тупик, – категорично ответил Тамас. – Я не сдамся.
Беон кивнул, словно самому себе:
– Я боялся, что вы так и скажете.
– Боялись?
Тамас много слышал о Беоне. Молодой генерал никогда не испытывал страха. Он был чуть ли не безрассудно храбр. Шел на такой риск, которого испугался бы любой другой военачальник. И храбрость сослужила ему добрую службу.
– Мне не доставит удовольствия преследовать великого фельдмаршала Тамаса. Вы уже видели мой авангард – и, как говорится, заставили драгун бежать поджав хвосты. – Он посмотрел через плечо на своего спутника, драгуна со шпагой на поясе и без кирасы. – Их командиры едва унесли ноги.
– Вы можете просто позволить мне продолжить путь, – миролюбиво предложил Тамас. – Через несколько недель я покину вашу страну.
Беон рассмеялся:
– Мой отец снимет с меня за это голову. Тамас, ваши люди голодают. У вас нет другой еды, кроме конины, которую вы захватили у моего авангарда. Буду откровенен с вами. Я расскажу, с чем вы столкнетесь, а затем решайте, сдаетесь вы или нет. Хорошо?
Тамас фыркнул:
– Это более чем откровенно.
– Итак. Со мной десять тысяч драгун и пять с половиной тысяч кирасир. Мой старший брат движется следом с тридцатью тысячами пехотинцев, отставая от меня на неделю. Мне известно, что у вас одиннадцать тысяч солдат. Мы превосходим вас числом в четыре раза. У вас нет шансов выбраться из этой страны. Сдайтесь сейчас, и к вашим людям отнесутся со всем уважением, какое полагается проявлять к военнопленным. – Он замолчал и поднял руку, словно клялся на Вервии. – Тамас, я хорошо изучил вас. Вы не разбрасываетесь жизнями своих людей в безнадежных случаях.
– Если вы изучили меня, – спокойно заметил фельдмаршал, – то должны знать, что я никогда не проигрываю.
Лицо Беона приняло обескураженное выражение.
– Тогда вы погибнете. У вас есть какие-либо пожелания?
– Да. Со мной больше ста раненых. Если я передам их вам, к ним отнесутся с тем уважением, о котором вы говорили?
– А вы тем временем сможете двигаться быстрее? Нет. Каждый раненый, попавший в наши руки, будет казнен как преступник.
Беон был во всех отношениях благородным человеком. Вполне вероятно, что он просто запугивал. Но имел ли Тамас право рисковать в таком деле?
– Тогда мне нечего больше сказать вам, генерал.
Беон почтительно поклонился:
– Хотел бы пожелать вам удачи, но…
– Понимаю.
Кезанцы снова сели на лошадей и через минуту унеслись прочь. Тамас смотрел им вслед. С этим генералом будет трудно справиться. Некомпетентность была бичом кезанской армии, где аристократ мог купить себе высокий чин или получить его по прихоти короля.
Однако время от времени талант возвышался над бездарностями.
– Олем! – позвал Тамас.
Телохранитель мгновенно обратился в слух, но взгляд его по-прежнему был направлен в ту сторону, куда скрылись кезанцы. Тамас знал, что он рвется в бой.
– Да, сэр?
– Найди топор и жди меня во главе колонны.
В снаряжение адроанской армии обязательно входили лопаты для рытья выгребных ям и топоры для рубки дров.
Хороший полководец мог найти им лучшее применение.
Тамас вскочил в седло и поскакал назад к колонне. Он отыскал в авангарде полковника Арбора и его первый батальон. Как только Тамас оказался рядом, полковник выдвинул челюсть и выплюнул в руку вставные зубы.
– Хороший день, сэр. В лесу прохладно.
Тамас посмотрел на дорогу. Она вилась вдоль крутого, заросшего деревьями склона холма. Солнечный свет с трудом пробивался к густому подлеску с колючими и спутанными ветками. Передвигаться здесь без дороги было почти невозможно.
– Слушайте меня, полковник. Возьмите два взвода и отведите в сторону.
Арбор подозвал девятнадцатый и тридцать четвертый взводы. К тому времени, когда они свернули с дороги в лес, Олем уже был с ними. Он спешился и передал Тамасу топор.
Фельдмаршал снял мундир с сорочкой и оглянулся на солдат:
– У нас на хвосте пятнадцать тысяч кавалеристов, преследующих нас по пятам. Верхом они движутся быстрее и легче, чем мы. Нам следует изменить ситуацию. Каждый раз, когда дорога начнет сужаться, как вон там, – он указал вперед, где дорога упиралась в склон холма, – мы будем устраивать завалы. Собирайте камни, валите деревья. Используйте все, что найдете. Как только колонна пройдет, мы перекроем дорогу.
Тамас примерился к соседнему дереву, стоявшему рядом с дорогой. В три обхвата толщиной, оно подходило как нельзя лучше. Фельдмаршал встал рядом со стволом и ударил по нему топором.
Два взвода солдат тоже принялись валить деревья и собирать все, что могли найти в чаще. Они насыпали большие кучи возле дороги. Тамас забрал из колонны еще два взвода, и, когда последний его солдат прошел мимо, пять-шесть огромных деревьев уже готовы были упасть поперек дороги.
Тамас услышал, что кто-то скачет к нему, и обернулся.
Это был всего лишь Гэврил. Он остановил коня возле Тамаса.
– Ты последний из наших разведчиков позади колонны? – спросил Тамас.
– Да. Кезанцы в миле от меня. Скачут не очень резво. Не думаю, что они куда-то спешат. – Гэврил посмотрел, как работает Тамас. – Словно настоящий лесоруб. Мне нравится в тебе эта черта. Надеюсь, что работа не пройдет даром.
– Им потребуется несколько часов, чтобы разобрать завал, – определил Тамас.
– Или они просто обойдут его стороной.
Тамас вытер пот со лба. Если кезанцы найдут путь через лес, то все напрасно.
– А они смогут?
– Им придется долго разведывать дорогу. И они будут осторожны, опасаясь, что ты устроил им западню. Возможно, ты все-таки выиграешь для нас немного времени.
Тамас забрал у Олема свою сорочку, солдат подвел ему лошадь. Фельдмаршал забрался в седло.
– Валите их! – крикнул он солдатам.
Несколько минут спустя деревья рухнули на землю. Их срубили так, чтобы стволы легли один поперек другого, прижимая нижние к земле и перегораживая дорогу. Чтобы разобрать завал, недостаточно будет просто обвязать дерево канатом и оттащить лошадьми.
Чтобы еще надежнее заблокировать путь, сверху набросали камней. Затем Тамас приказал солдатам ускоренным маршем догонять колонну.
– Скажи своим разведчикам, чтобы подыскали мне удобные места для новых завалов, – велел Тамас Гэврилу.
– Считай, что уже сделано.
– Олем, проследи, чтобы этим двум взводам сегодня вечером дали двойную порцию мяса. Они это честно заработали.
– Да, сэр.
Тамас натянул сорочку.
– Подумай, как еще мы можем замедлить движение кезанцев. Пусть они следуют за нами двумя-тремя ротами, но их основные силы нужно сдержать как можно дальше от нас.
– Я слышал, ты встретился с кезанским генералом, – сказал Гэврил.
– Да, встретился. Это был Беон-жe-Ипилл. Младший сын короля.
– Говорят, он порядочный человек – для отпрыска Ипилла, во всяком случае, – проворчал Гэврил.
– Да.
– Как прошли переговоры?
– От них остались только сожаление и надежда.
– Что за надежда? – заинтригованно спросил Гэврил.
– Что я не сделал серьезной ошибки, отказавшись сдаться.
– А что за сожаление?
– Очень плохо, что Беон не старший сын Ипилла. Из него вышел бы замечательный король. Мне было бы жаль убивать его.
* * *
– Я приехал так быстро, как только мог, – вместо приветствия произнес Адамат.
– Садись.
Адамат откинулся на спинку кресла. Лицо Рикарда было мрачным. Те немногие волосы, что еще остались на его лысеющей голове, торчали в разные стороны неопрятными пучками. Усталые глаза, растрепанная борода, помятая одежда. Совсем на него не похоже.
Рикард уставился в пол:
– Ты слышал новости? – Он указал на газету на столе.
Она была недельной давности. В ней сообщалось о смерти фельдмаршала Тамаса.
– Все Адро это слышало.
Рикард наконец поднял глаза и едва не упал с кресла, взглянув на Адамата:
– В какой бездне ты побывал?
Адамат фыркнул бы, если бы это не было так ужасно больно. Он надеялся, что выглядит не намного хуже самого Рикарда. Невыспавшийся, с недавно сломанным и кое-как вправленным носом, с порезами и синяками по всему лицу, Адамат производил ужасное впечатление. И это могло доставить ему неудобства. Никому не захочется показаться посторонним в обществе такого жалкого и избитого типа.
– Мне в последнее время слишком часто приходится драться, – буркнул Адамат.
Рикард ждал объяснений. Адамат не собирался ничего объяснять.
– Итак… – Рикард с трудом оторвал взгляд от лица Адамата. – Вся страна в смятении. Кезанцы теснят нас на южном фронте, и со смертью Тамаса изо всех щелей повыползали роялисты. Он был цементом, скрепляющим страну. – Рикард провел пятерней по волосам. – Оставшиеся члены комитета… мы уже начали препираться между собой. Не знаю, что собираемся делать дальше.
– Вы решили провести выборы?
Рикард раздраженно всплеснул руками:
– А что еще остается? Мы могли бы объявить военное положение и отложить выборы, но вся армия находится на южном фронте, пытаясь сдержать кезанцев. – Рикард протер глаза. – Но вернемся к причине, по которой я просил тебя прийти: лорд Кларемонте начал действовать.
– И? – Адамат выпрямился.
Рикард сплюнул на пол и, похоже, немедленно пожалел о своем поступке.
– Он объявил, что намерен баллотироваться на пост премьер-министра Адро.
– Как же так? – недоверчиво охнул Адамат. – Он ведь даже не адроанец!
– А вот и нет. По крайней мере, так говорится в документах, которые он предоставил наблюдательному совету. Фель! Фель, зайдите ко мне!
В кабинет заглянула молодая женщина, которую Адамат уже встречал раньше. Она была одета в блузку с оборками и открытой шеей. Заплетенные в косу волосы спадали на плечо.
– Сэр?
– Фель, что вы нашли на Кларемонте?
– Ничего. Если свидетельство о его рождении – подделка, то она исполнена очень хорошо. Наши люди просматривают всю имеющуюся о нем информацию. На самом деле Кларемонте никогда не утверждал, что он бруданец. И устав Гурло-Бруданской торговой компании не требует, чтобы ее возглавлял гражданин Брудании.
Адамат посмотрел на Фель с внезапным подозрением, хотя и не понимал, откуда оно взялось.
– Дальше… рассказывайте дальше, – попросил инспектор.
– О чем, сэр?
– Вы обнаружили, как он связан с лордом Ветасом?
Адамат услышал об их сотрудничестве от Евнуха, а затем Ветас сам подтвердил это. Если инспектору подсунули ложную информацию, это могло пустить под откос все расследование.
– Мы ничего не смогли найти.
– Почему он хочет стать премьер-министром Адро? Рикард, разве ты сам не говорил мне, что он будет лишь номинальным главой?
Рикард неловко заерзал на стуле:
– Да, это мое понимание функций первого министра.
– На самом деле, – добавила Фель, не дожидаясь его разрешения, – премьер-министр сам определит правила, которым будут следовать его преемники. Сколько власти получит глава правительства и как он ею воспользуется, будет зависеть исключительно от амбиций того человека, который первым займет этот пост.
Адамат нервно разгладил сюртук. Что так беспокоило его в этой женщине? Была какая-то особенность, которой он не замечал прежде… которую он и сейчас не мог точно определить.
– Значит, если Кларемонте изберут, у него будет возможность завладеть такой же властью в Адро, какой прежде обладал король?
– Не совсем такой, как у короля, – возразил Рикард. – Некоторые ограничения у него все же будут. Однако… это действительно большая власть.
– Бездна! – простонал Адамат.
Фель подошла к Рикарду:
– Сэр, если позволите…
– Точно! – воскликнул Адамат, уставившись на нее.
– Что такое? – насторожился Рикард.
Адамат медленно сунул руку в карман и ухватился за рукоять пистолета.
– У вас точно такая же манера разговора, – объяснил он Фель. – Те же интонации, что и у него. Это едва уловимо. Не так, как у родственников, или что-то еще в этом роде. Скорее, как будто вы обучались в одной школе.
– С кем? – спросил Рикард.
– С лордом Ветасом.
Рикард и Фель переглянулись.
– Это плохо, – сказала Фель.
– Очень плохо, – согласился Рикард.
Адамат стиснул зубы. Его взгляд заметался между ними. Одной рукой он сжимал рукоять пистолета, а другой ухватился за трость. Что здесь происходит? Что они знают такого, о чем не известно ему?
– Я расскажу? – обратился Рикард к Фель.
– Эта информация не для всех, – предупредила она с хмурым видом.
– Бездна, о чем вы говорите? – воскликнул Адамат.
Рикард наклонился над столом и подпер голову ладонью:
– Ты слышал когда-нибудь об академии Фонтона в Старле?
– Нет.
Ни Рикард, ни Фель, похоже, не собирались на него бросаться, так что инспектор ослабил хватку на пистолете и трости.
– Частная школа?
– В каком-то смысле, – сказал Рикард. – Это уникальное место. Из тысячи студентов до выпуска доходит только один.
– Почему?
– Суровые условия, – объяснила Фель. – Восемнадцать часов занятий ежедневно, и так двадцать лет. Там обучают разным дисциплинам: военному делу, искусству любви, развитию памяти, этикету, математике, естественным наукам, политике. Учеников знакомят со всеми известными в мире философскими школами. Им запрещают любые контакты с родственниками и друзьями на всю дальнейшую жизнь. Готовят преданно служить одному человеку или организации, не поддаваясь ни на взятки, ни на угрозы пыток или смерти.
– Звучит ужасающе, – признался Адамат. – Я должен был знать о таком месте.
– Нет, – возразил Рикард, – не должен.
Фель посмотрела на свои ногти:
– Только потенциальные клиенты знают об академии Фонтона. Купить выпускника стоит целых тридцать миллионов кран.
– Купить? Значит, это рабство?
Адамат дернулся в кресле. Тридцать миллионов кран. Сумма, достойная короля. Во всем Девятиземье едва набралось бы пятьдесят человек, располагающих такими деньгами. И он сомневался, что Рикард был из них.
Инспектор не знал, верить этому или нет. Как могла существовать подобная школа? Конечно, рабство по-прежнему широко распространено в мире, но не в самом же Девятиземье? Здесь его не было уже сотни лет.
– Вы хотите, чтобы я поверил, что вы и лорд Ветас – выпускники академии Фонтона?
– Похоже, что так, – ответила Фель. – Не могу утверждать наверняка, но подмеченное вами сходство не может быть простым совпадением.
– Тогда что вы можете рассказать о нем?
– У каждого выпускника свои особенности. Но если он прошел обучение до конца, значит очень опасен. Он мастер шантажа и диверсий. Он умнее, чем большинство людей в этом городе, включая вас. Владеет всеми видами оружия, но, вероятно, предпочитает ножи и пистолеты.
– А какая специализация у вас? – поинтересовался инспектор.
Фель тонко улыбнулась, но не ответила.
– Мы можем переговорить с глазу на глаз? – попросил Рикарда Адамат.
Тот кивнул.
– Сэр, – предупредила Фель, – академия Фонтона не строго засекречена, но нам не нужна лишняя огласка. Эта информация должна остаться между нами.
– Я понимаю, – заверил ее Адамат.
Фель вышла из комнаты, оставив его с Рикардом.
Почти минуту инспектор молча наблюдал за своим другом и лишь затем заговорил:
– Ты купил эту женщину?
– Адамат…
– Я даже не подозревал, что ты на такое способен.
– Это совсем не то, о чем ты подумал, я…
– Не то? В самом деле?
Адамат приподнял брови.
– Ну, возможно, отчасти. Но это не главное.
– Тогда зачем?
Лицо Рикарда помрачнело.
– Я люблю свою страну. Люблю свой союз. И не хочу видеть, как иностранцы разрывают нас на части своими махинациями. Я буду премьер-министром, даже если это убьет меня – или если мне придется кого-то убить ради этого.
– Когда?
– Что «когда»?
– Когда ты… купил… ее?
– Полностью расплатился этим летом. Она прибыла четыре недели назад.
– В какой бездне ты раздобыл тридцать миллионов кран?
– Она стоила десять миллионов, – поправил Рикард. – Приблизительно половину моего состояния. Она лишь десять лет проучилась в академии – вместо обычных двадцати.
– Десять миллионов за эту женщину. – Адамат покачал головой. – О чем ты думал?
– Она управляет моей организацией лучше, чем смог бы я сам, – тихо произнес Рикард. – За месяц, всего за один месяц, она принесла мне пятьдесят тысяч кран. Она руководила моей избирательной кампанией. До нее у меня были только идеи, но теперь появился серьезный шанс стать премьер-министром Адро. Она стоит каждой краны, которую я потратил на нее.
– Ты можешь доверять ей? Что помешает ей убить тебя и самой взять под контроль союз, раз уж она так умна.
– Преданность. Следующие тридцать лет она принадлежит мне. Такова цена обучения в академии Фонтона. И репутация. Если она выступит против меня, академии самой придется убить ее.
Адамат снова разгладил сюртук. Это было уже слишком.
– Ты напомнил мне кое о чем, – спохватился Адамат. – Нужно занять деньги.
– Ты все еще должен Палагию? – Рикард, видимо, только обрадовался, что разговор ушел в сторону от Фель. – Наконец-то ты начал соображать. Бездна, почему ты сразу не позволил мне заплатить за тебя?
– Палагий мертв. И нет, это деньги не для него. Мне нужно пятьдесят тысяч кран. Немедленно. В банкнотах.
Рикард удивленно заморгал:
– Пятьдесят? Я могу выписать чек на пятьдесят тысяч. В один миг сделаю это для тебя.
– Мне нужны наличные.
– Это невозможно. Ни один банк в Адро не позволит мне снять пятьдесят тысяч сразу. Я мог бы собрать такую сумму через пару недель.
– Слишком долго. – Адамат потер глаза.
Рикард был его единственной надеждой достать деньги, чтобы заплатить полковнику Верундиш за освобождение Бо. Как он сам раздобудет эту сумму за неделю?
Хотя, возможно, Рикард и не последняя его надежда.
* * *
– От тебя несет как от ослиной задницы, – проворчал Гэврил.
Тамас сидел и смотрел, как его лошадь щиплет сухую траву возле дороги. Колонна остановилась для короткого отдыха, и он был в ее авангарде.
Вдали послышались хлопки ружейных выстрелов. Еще один кезанский дозор приблизился на дистанцию стрельбы. После встречи Тамаса с генералом Беоном кезанцы преследовали их по пятам. Драгуны налетали на тыловое охранение отрядами по десять-двадцать всадников, стараясь нанести как можно больше ущерба.
Фельдмаршал устал от этого. Он поставил десяток ловушек, уничтожил сотни кезанских драгун, но его солдаты не могли даже остановиться, чтобы привести себя в порядок, не рискуя быть окруженными уже бо́льшими силами врага.
Гэврил принюхался, словно в подтверждение своих слов.
Тамас взглянул на мундир. На темно-синем фоне пятна были не очень заметны, но серебристо-золотая отделка явно знавала лучшие дни. Льняная сорочка под мундиром пожелтела от пота, а манжеты покрылись пороховым нагаром и грязью. Тонкая корка пыли лежала на лице и руках Тамаса, словно вторая кожа. Он и подумать боялся, как воняли бы его ноги, если бы он решился снять сапоги.
– Я замечательно пахну, – ответил он шурину.
– Первое правило гигиены, – наставительно произнес Гэврил. – Если ты не ощущаешь своего запаха, значит пора мыться. Мы остановились на обед. Но запасы конины кончились, и все, что мы можем предложить людям, – это час отдыха. Пройди пару сотен ярдов вдоль этого ручья, там будет водопад, и тебя никто не увидит.
– Ты собираешься докладывать?
– После того как ты помоешься.
Тамас оценивающе поглядел на Гэврила. Это был совсем не тот человек, с которым Тамас повстречался много лет назад. Жакола из Пенсброка. Стройный, порывистый молодой человек с чисто выбритым лицом и широкими плечами. За время службы в Горном дозоре Гэврил набрал лишний вес, но держался молодцом. Он выживет даже тогда, когда большинство других помрет от голода.
Тамас усмехнулся своим мрачным мыслям.
– Я серьезно, – не унимался Гэврил.
Тамас поднялся на ноги. Он не удержался от внезапного ребячливого желания и показал шурину неприличный жест, а затем зашагал вдоль колонны. Солдаты лежали прямо на дороге, их мундиры пропитались потом. Никто даже не поприветствовал его. Тамас решил не придавать этому значения. Чуть дальше двое пехотинцев сцепились в драке. Сержант быстро разнял их. Люди снова начали голодать, и теперь стычки будут случаться все чаще.
Тамас вышел к ручью, где с полусотни солдат, раздевшись догола, мылись в холодной воде. Он миновал их и направился дальше, вверх по течению.
Ручей протекал по оврагу с крутыми глинистыми склонами. Деревья поднимались еще выше, на сотни футов над ним, вызывая у Тамаса легкую боязнь темноты.
Из-за поворота ручья донесся плеск падающей воды. Фельдмаршал остановился и осмотрел склоны оврага. Ужасно неудобное место. К нему может подкрасться целая армия, а он ничего не услышит из-за шума водопада.
На каждом привале он расставлял пикеты за четверть мили от лагеря. Никто не застанет его здесь врасплох.
Тамас прошел вдоль изгиба оврага и увидел, что Олем уже забрался в ручей в одних брюках, подставив лицо под струи падающей воды.
Фельдмаршал шагнул ближе, но слова приветствия замерли у него на губах.
Рядом с Олемом стояла обнаженная Влора. Ее мундир вместе с оружием лежал на берегу. Олем расчесывал ее спутанные темные волосы. Она что-то сказала, и он рассмеялся. Затем Влора развернулась, прижалась к Олему и приоткрыла рот. А он наклонил к ней голову.
Вдруг глаза Влоры широко раскрылись. Она отвернулась от Тамаса и скользнула за спину Олему. Тот сказал ей что-то, искоса посмотрел на Тамаса и принялся усердно мыть свои волосы.
– В чем дело? – Тяжелая рука легла на плечо Тамаса. – Ты никогда раньше не видел голую женщину?
Гэврил прошел мимо фельдмаршала к водопаду, уже сняв сорочку.
Сердце Тамаса едва не выпрыгнуло из груди, и он прошептал тихую благодарственную молитву за то, что сам не подскочил на два фута. Он вдруг покраснел, ощутив себя подглядывающим мальчишкой. Затем шагнул к водопаду, на ходу снимая мундир.
Влора вышла из ручья, быстро оделась и взяла свой ранец. Минуту спустя у водопада остались только трое мужчин.
– Знаешь, – доверительно сообщил Гэврил Олему, бросая мундир на камни возле ручья, – когда принимают душ, обычно снимают штаны.
Олем откашлялся и неловко рассмеялся, оглянувшись в ту сторону, куда ушла Влора.
У Гэврила от смеха затрясся живот.
– Она красивая женщина. Я понимаю, почему ты оставил их на себе.
Он толкнул Олема локтем под ребра, едва не сбив с ног. Телохранитель криво усмехнулся, но один взгляд на Тамаса заставил усмешку исчезнуть.
– Влора была помолвлена с Таниэлем, – напомнил Тамас. – До начала этого лета.
Он уставился на Олема. Как далеко у них зашло? Давно ли это продолжается, или они просто случайно встретились?
Если Гэврил и почувствовал общую неловкость, то не подал вида.
– Но теперь она с ним больше не помолвлена, разве не так? – Он пожал мощными плечами. – Красивая женщина всегда остается красивой женщиной. А то, что она не связана никакими обязательствами, для нее только плюс.
– Я иногда забываю про твои… привычки… в отношениях с женщинами.
Гэврил обернулся к Тамасу, не стесняясь своей наготы.
– А еще ты забыл о тех семнадцатилетних аристократках, что пытались заполучить самого завидного жениха в Девятиземье через год после смерти Эрики… До того как мы отправились в Кез. Со сколькими из них ты переспал?
Тамас забыл о купании. Он сжал ткань мундира в кулаке и стиснул зубы.
– Жакола, попридержи язык.
Олем вышел из-под водопада, поднял с земли сорочку, мундир и пистолет и попытался незаметно отойти в сторону.
– Олем, нам нужно поговорить! – окликнул его Тамас.
Телохранитель замер. Капли воды блестели в его песочного цвета бороде.
Толстый палец Гэврила уперся в грудь Тамаса.
– У тебя было достаточно женщин. Включая мою сестру. А значит, я могу говорить все, что захочу.
Тамас посмотрел на палец Гэврила, серьезно обдумывая, не укусить ли его. Бездна, кем он себя возомнил, чтобы так разговаривать? Если бы они были на людях, у фельдмаршала не осталось бы другого выбора, кроме как вызвать его на дуэль. А сейчас Тамас просто разобьет ему нос. У Гэврила преимущество в силе и весе. А у Тамаса – в быстроте. А если использовать порох, то ни о каких равных шансах и речи не будет. Он сможет…
Фельдмаршал взял себя в руки. Он сейчас на территории Кеза, за ним гонится армия в четыре раза крупнее его собственных сил, и все, что Тамасу нужно, – это снова почувствовать себя чистым перед сражением. Что на него нашло? Гэврил ему не враг.
Взглянув через плечо, фельдмаршал убедился, что Олем уже ушел.
– В тебе, Тамас, слишком много ослиного упрямства, – заметил Гэврил.
Фельдмаршал повесил мундир на выступающий корень дерева и шагнул под водопад. Сначала холод пробрал его до костей. Вода, стекавшая с горных вершин, была действительно ледяной.
Кресимир милостивый!
У Тамаса начало сводить от холода ноги.
– В Горном дозоре я принимал ванны и холоднее, – похвастался Гэврил.
Тамас посмотрел вниз по течению, в ту сторону, куда ушел Олем.
– Влора была помолвлена с моим Таниэлем. Возможно, он теперь мертв, как знать. Но я не хочу…
– Помолвка расторгнута, – перебил его Гэврил. – Ты сам рассказал мне об этом. Брось. Сколько раз ты сам развлекался за спиной у Эрики?
– Ни разу, – произнес Тамас тоном еще более холодным, чем вода в ручье.
Гэврил скривился, точно не поверил его словам. Он открыл рот, но Тамас заговорил первым:
– Для меня это вопрос чести. Попытайся это понять.
– Все, больше ни слова.
– Хорошо. А теперь докладывай.
– Кезанцы отстают почти на восемь миль. Некоторые из твоих завалов сработали, некоторые нет. Кавалерия не может двигаться по такой дороге больше чем по двое в ряд, так что их колонна растянулась на многие мили. Они посылают разведчиков во все стороны, чтобы отыскать короткий путь через лес. Мои люди следят за теми небольшими отрядами, которые пытаются окружить нас, но пока самый страшный наш враг – голод.
– Сколько осталось идти до Пальцев Кресимира?
Тамас провел ладонью по усам. Их давно следовало сбрить.
– Шесть дней.
– Хорошо.
– Как раз на этот счет у меня дурные вести.
– Только на это я и надеялся, – вздохнул Тамас.
– Беон послал своих кирасиров в обход по равнине с запада. Пять с половиной тысяч тяжелой кавалерии. Двигаясь по ровной дороге, они наверстают все, что потеряли, обходя лес Хун-Дора. Если мои предположения верны, они достигнут Пальцев одновременно с нами. В прошлый раз, когда я проходил мимо Пальцев, лес заканчивался приблизительно за милю от первой реки. Открытая плоская равнина до самой воды, за ней узкий деревянный мост.
– Прекрасное место, чтобы заманить нас в ловушку.
– Точно.
Тамас прикрыл глаза, пытаясь мысленно представить местность. Прошло тринадцать лет с тех пор, как он там побывал.
– Я должен разбить их.
– Что?
– Разбить. Я не могу допустить, чтобы кезанская кавалерия преследовала нас до самого Делива. Даже если мы оторвемся от них у Пальцев, они будут поджидать нас на Северной равнине. И на открытом месте против трех бригад кавалерии у нас не будет никаких шансов.
– Как ты собираешься разбить кавалерию? Тамас, у тебя только одиннадцать тысяч солдат. Я видел, какие чудеса ты творил прежде, но это и тебе не по зубам.
Фельдмаршал вышел из-под холодного водопада и снял мундир с корня. Брюки он натянул прямо на мокрое тело.
– Мы пойдем ускоренным маршем. За четыре дня должны добраться. Тогда у нас останется время для подготовки.
– Мы не сможем четыре дня идти с удвоенной скоростью на пустой желудок.
Тамас пропустил мимо ушей его замечание.
– Выбери двадцать самых быстрых наездников. Возьми запасных лошадей – из тех, что мы захватили у кезанцев. Отправляйся к Пальцам.
– Я думал, мы прирежем лошадей, чтобы люди смогли поесть.
– Прирежь их, когда доберешься до места. Надо разрушить мост.
Гэврил вышел из воды и затряс огромной головой, разбрасывая брызги во все стороны. Он напомнил Тамасу медведя, ловящего рыбу в реке.
– Ты сошел с ума?
– Скажи, ты доверяешь мне?
Гэврил слишком долго медлил с ответом.
– Да. И что?
– Разрушь мост, прирежь лошадей и начинай строить плоты. Пусть твои люди поклянутся молчать про мост. Когда мы догоним вас, пусть рассказывают, что мост смыло наводнением, а вас послали вперед, чтобы построить плоты.
– Проклятье, у тебя должно быть серьезное объяснение, почему следует разрушить этот мост до того, как мы переправимся. Иначе мои парни вздернут меня за попытку погубить всю нашу армию.
Тамас надел мундир.
– Действуй. Возьми только тех людей, которым доверяешь.
Он зашагал вдоль ручья, оставив Гэврила одеваться. Но тут до него долетел голос шурина:
– Тамас! Постарайся сделать так, чтобы нас всех не поубивали.
Назад: 17
Дальше: 19