Глава 24
Роботы навестили меня вскоре после полудня. Лихнис остался смотреть, как Волчник допрашивает Синюшку, а я вернулась в комнату, где мы снова устроили Геспера. За день его состояние не изменилось, но я знала, что должна быть начеку и не упустить ни секундного оживления, ни малейшей попытки заговорить.
— Вы сделали все возможное, — заявила Каденция, без предупреждения появившись у двери. Я аж вздрогнула. — Не корите себя за то, что ничего не получилось.
— Почему же ничего? — обиделась я, заметив за Каденцией фигуру Каскада. — Геспер отделен от сплавленной массы, его тело полностью восстановлено. Даже рука.
— Рука? — удивленно переспросил Каскад.
— На левой руке под оболочкой из металла у него была органическая ткань. Он выдавал себя за человека, чтобы попасть на Вигильность.
— Мы впервые об этом слышим, — сказала Каденция.
— Впрочем, сейчас важно само участие Фантома, который не просто швырнул Геспера обратно на платформу. Он определил, что именно с ним не так, — и именно это вызывает тревогу.
— Решил мелкие проблемы, — подытожил Каскад.
— Да, возможно, только откуда уверенность, что Фантом не отремонтировал Геспера полностью? Не восстановил ему память и не устранил все повреждения?
— Налицо доказательства обратного, — сказала Каденция. — По сравнению с предыдущим осмотром новых признаков когнитивной деятельности, увы, не наблюдается.
— Огоньки у него в голове до сих пор горят.
— Но слабее, чем прежде, и не кружатся. Не стоит слишком на них уповать.
— По-вашему, Геспер мертв?
Мне почудилось, что роботы обмениваются мыслями, — воздух резко загустел, словно перед грозой.
— Надежда есть, — без особой уверенности наконец ответила Каденция. — Но его паттерны могут нарушиться в любой день. Чем скорее он отправится в Машинное пространство, тем лучше.
— Мы не хотели беспокоить вас после гибели Минуарции, — мягко, но настойчиво начал Каскад, — однако, если это не слишком болезненно, нельзя ли вернуться к разговору о нашем отлете?
— По-моему, вопрос уже решен, — отозвалась я. — Геспер здесь, с Минуарцией мы попрощались. Хотите — забирайте мой корабль сегодня же.
— Вы уверены? — уточнила Каденция.
— Абсолютно. Забирайте, чтобы я больше его не видела.
— Такой вариант подходит нам идеально, — сказал Каскад.
— Если это поможет Гесперу, моей Линии и машинному народу, такой вариант подходит и мне. — По сути, я сказала полуправду.
До гибели Минуарции и возвращения Геспера я искренне возмущалась тем, что вот-вот потеряю «Серебряные крылья». Сейчас остались лишь опустошенность и ощущение, что меня предала не только моя Линия, но и сама Вселенная. Отмена наказания мало что изменила бы — это как бросить камешек в пруд и ждать, что он выйдет из берегов.
— Вы собирались забрать свою коллекцию из грузового отсека, — напомнила Каденция.
Я кивнула, хотя никакого энтузиазма не чувствовала:
— Много времени это не займет, большинство старых кораблей вылетят сами.
— Как договаривались, пока вы забираете коллекцию, мы начнем знакомиться с кораблем, — проговорил Каскад и кивнул на неподвижного соплеменника. — Геспера можно поднять на орбиту уже сейчас. В этом случае мы лучше подготовим его к перелету.
— Я больше его не увижу?
— Увидите, если его восстановят, а вы проживете достаточно долго, — ответила Каденция.
— Геспер может и не вспомнить нас. Гарантий ведь нет?
— Мы позаботимся о том, чтобы его долг перед вами был оплачен, — заверил Каскад.
— Дело не в долге, а в дружбе. Мы с Лихнисом относились к нему по-человечески, и, по-моему, он к нам тоже.
— Ни о чем не беспокойтесь, Геспер в надежных руках, — убедительно сказала Каденция.
— Вы поможете его погрузить? — спросила я. — Я в течение часа приготовлю свой шаттл и выведу на посадочную площадку. Чтобы подняться на орбиту, нужно разрешение Чистеца, только вряд ли он станет возражать, — в конце концов, это его затея.
— Вам это хлопот не доставит? — спросил Каскад.
— Других дел у меня на сегодня не запланировано.
— В таком случае ваше предложение с удовольствием принимается. Геспера мы подготовим.
— Пожалуйста, позаботьтесь о нем, — попросила я.
Я оставила роботов с Геспером и вернулась в открытую аудиторию к Лихнису. Тот по-прежнему сидел с Чистецом и остальными, пристально следя за Волчник. Вот он заметил меня и пересел подальше от чужих ушей.
— Я лечу на «Серебряные крылья», чтобы передать управление Каскаду и Каденции, — объявила я, приблизившись. — Они забирают Геспера.
— Вернешься скоро?
— Мне нужно лишь освободить багажный отсек и утвердить смену владельца. На Невму планирую высадиться к полуночи, самое позднее — к завтраку.
— Я с тобой. — Лихнис поднялся со своего места.
— Не надо! Пожалуйста, не надо! Отдавать корабль роботам и так тяжело, а в твоем присутствии будет невыносимо. Знаешь ведь, что для меня значат «Крылья».
— Знаю, — кивнул Лихнис. — Тебе лучше лететь одной.
— Когда покончу с этим, станет легче. Я просто хотела сказать, куда направляюсь. Со мной ничего не случится, обещаю.
— Проследи, чтобы эти роботы ничего лишнего не прихватили.
— Не волнуйся, прослежу.
Лихнис поцеловал меня и сжимал в объятиях, пока я не высвободилась.
— Однажды они поймут, что ошиблись, и пожалеют об этом. Чистец уже понял, что гибель Минуарции представила все в новом свете, но, раз уж пообещал твой корабль роботам, на попятную не пойдет.
— Если они вернут «Крылья» хоть с одной царапиной, то поплатятся, клянусь!
— Вот это настрой! — Лихнис улыбнулся. — Давай лети и поставь точку на этом идиотском наказании.
Я снова поцеловала Лихниса, взяла его за руки, а отпустив, повернулась к Чистецу, который тайком за нами наблюдал.
— Я собираюсь подняться на «Крылья», чтобы передать управление роботам. Ты ведь не возражаешь?
— Разумеется, нет, — ответил он и перевел взгляд на Волчник, словно не мог смотреть мне в глаза.
Голова гордо поднята, спина прямая — с чувством маленькой победы я отправилась на посадочную площадку. Шаттл уже ждал меня, а вскоре появились люди-машины с золотым грузом.
Над Имиром мы поднялись без происшествий. Я смотрела на удаляющиеся башни и слегка повернула шаттл, чтобы хоть мельком взглянуть на балкон. Мозаика Волчник сверкала на солнце — бриллиантами блистали двести пятьдесят шесть граней, некогда составлявших человеческое тело. Между стеклянными плитками двигалась черная фигурка. Мелькнула рубиновая искра — выстрелил энергетический пистолет, потом балкон заслонила башня. Шаттл набрал высоту и вскоре попал в разреженные слои атмосферы, где проигрывались картины жизни Минуарции. Роботы стояли у меня за спиной, между ними лежал Геспер. Оба, каждый со своей стороны, крепко держали его за плечи. То же самое я видела на борту «Серебряных крыльев», когда они пытались наладить с ним контакт. Сейчас, как и тогда, золотая броня Геспера словно превратилась в податливую глину.
Я велела шаттлу привести положение и скорость в соответствие с полярной орбитой корабля. «Крылья» тотчас замаячили вдали и стали приближаться так быстро, что шаттл затормозил, дабы избежать столкновения, которое до последней секунды казалось неминуемым. В салоне мы почувствовали только, что резко замедлились. По команде шаттла открылся грузовой отсек, и мы вплыли в чрево прекрасного хромированного лебедя, который так долго был моим кораблем. Я переключилась на ручное управление, провела шаттл меж кораблей своей коллекции и поставила в свободный отсек, который использовала в прошлый раз. Фиксаторы поля заблокировали шаттл, я перевела двигатель на холостой режим, и мы выбрались из салона. Я шла первой, Каскад и Каденция несли Геспера, и так добрых полкилометра до ближайшей камеры переброса.
— Добро пожаловать, Портулак! — беззвучно обратились ко мне «Серебряные крылья». — У тебя посетители. Ты привела этих особей добровольно или по принуждению?
«По принуждению, — мрачно подумала я, — только виноваты не эти машины, а шаттерлинги моей Линии».
— Это мои друзья, — произнесла я вслух. — Прошу любить и жаловать. Серебристый робот — Каденция, белый — Каскад.
— Добро пожаловать, Каденция и Каскад!
— С Геспером вы знакомы, — продолжила я. — Он так и не пришел в себя, но люди-машины переправят его туда, где ему помогут. Вскоре я передам им управление, так что вы успеете друг к другу привыкнуть.
— Портулак, ты избавляешься от меня? — по-прежнему беззвучно спросил мой корабль.
— Не по своему желанию. Поговорим об этом на мостике. При удачном раскладе увидимся снова где-то через полмиллиона лет.
Камера переброса, рассчитанная даже на крупногабаритный груз, легко вместила меня и трех роботов. Я начала было набирать направление на парящем в воздухе пульте, но потом с сомнением взглянула на гостей:
— Геспер перебрасывался, значит и вы сможете. Только дело было до ранения. Ему хуже не станет? В крайнем случае пойдем пешком, но до мостика километров пятнадцать.
— Мы умеем перебрасываться, — сказала Каденция. — И Гесперу это не повредит.
— Ну, если вы так уверены…
На стенах камеры вспыхнула решетка из красных огоньков, значит поле переброса вот-вот активируется и нам нужно встать на обозначенную часть пола. Поле засосало нас — казалось, мы несемся вниз по лабиринту трубопровода, — а в следующий миг мы уже стояли в камере километрах в пятнадцати от первой.
— Произошла ошибка? — спросил Каскад, глядя в темный гулкий вестибюль за дверями. — Мостик я представлял себе совершенно иначе.
— Он тут рядом, — заверила я. — Поначалу существовал прямой переброс из грузового отсека на мостик, но потом решили, что так слишком опасно. Это же как открыть корабль для любых захватчиков или пустить скоростной лифт от городских ворот до мэрии. Все равно что напрашиваться на большие проблемы.
— Так идти недалеко?
— Совсем близко.
Вестибюль окружали камеры переброса. Я показала на ту, что была напротив нашей, и быстро зашагала через мост, ведя за собой роботов. Мост перекинулся через громадную шахту — верхнюю и нижнюю ее границу невооруженным глазом не увидишь, — полную медленно движущихся устройств в форме наковален. Здесь локальная сила тяжести приводилась в соответствие с продольной осью «Крыльев», поэтому шахта тянулась почти через весь корабль и упиралась в огромный грузовой отсек. Параллельно устройства занимались непрерывным самоконтролем и самовосстановлением.
Каждая шестая камера предназначалась и для людей, и для груза. Остальные одновременно вмещали одного-двух человек, но попадались и рассчитанные на несколько сотен. Былая слава «Серебряных крыльев» утонула в глубинах истории, но вместимость системы переброса, прежде чем камеры убрали с мостика, не оставляла сомнений, что раньше кораблем пользовались миллионы пассажиров. Порой я гадала, не тоскуют ли «Крылья» по временам, когда в их залах, галереях, на плазах и в вестибюлях кипела жизнь. Теперь корабль видел лишь меня, в лучшем случае с парой гостей. Мы носились по кораблю, словно призраки по пустому особняку.
Вот и другая камера переброса. Я застучала пальцем по пульту, хорошо понимая, что через несколько секунд мы попадем на мостик, где без промедления начнется передача корабля. С момента отлета с Невмы я готовилась к этому и почти поверила, что возьму себя в руки и справлюсь. Но вот время подошло, а у меня судорожно сжималось горло. Нет, малой кровью мне отделаться не удастся.
На стенах вспыхнула красная решетка. Этот переброс должен был стать мгновенным.
Но тут что-то случилось.
Наверное, я на миг потеряла сознание, потому что ступор, охвативший меня, к перебросу отношения не имел. Словно парализованную, меня вытолкнули из зоны действия поля с такой силой, что я рухнула на пол и теперь лежала, не столько мучась болью, сколько ожидая ее и не сомневаясь: она придет. Наконец я закашлялась и застонала, не понимая, что стряслось, но, когда зрение немного сфокусировалось, разглядела золотую фигуру, склонившуюся надо мной. Вне сомнений, это был Геспер, и, вне сомнений, живой. Каскад и Каденция исчезли.
— Нужно выбираться. — Человек-машина поднял меня с пола. — Нужно выбираться отсюда, — повторил он, — и поскорее.
Синяки синяками, но, похоже, я ничего не сломала — резкой боли не чувствовалось.
— Геспер! — воскликнула я, обрадованная, но совершенно сбитая с толку. — Что ты…
— Здесь не место для разговоров. Я вытолкнул тебя из зоны действия транзитного поля в момент, когда оно набрало рабочую силу. Каскад и Каденция перебросились и уже попали в заданное место.
— На мостик, — хрипло подсказала я и поднялась, хотя и не без помощи.
— Можно отсюда переброситься обратно в грузовой отсек?
Перед глазами у меня плыло, мысли путались.
— Нет… надо… перебраться через мост.
— Отлично. Давай я тебя понесу. Быстрее получится.
Не помню, дождался ли Геспер моего согласия. Он бережно взял меня на руки и зашагал к мосту, все набирая и набирая скорость, пока наконец не побежал так быстро, как ни одному человеку и не снилось. Мы перебрались через шахту, где устройства в виде наковален поднимались и опускались в соответствии со своим непостижимым планом, и достигли камеры переброса. Человек-машина коснулся пульта. Корабль выполнил его команду, очевидно по-прежнему считая Геспера хозяйским гостем. Мы перебросились обратно в камеру у входа в грузовой отсек.
— Что произошло? — спросила я, чувствуя, что туман перед глазами рассеивается.
— Я обманул Каскада и Каденцию, — объявил Геспер, когда мы вошли в отсек. — А они лгали о своих намерениях.
— Они хотели получить мой корабль. Я собиралась его передать. Зачем им лгать?
— Пока не знаю, но уверен в одном: они не собирались возвращать меня в Кольцо Единорога. На флайере они подсоединялись ко мне, чтобы убить.
Геспер заметно раскрепостился, если можно так выразиться, — голос не изменился, зато речь уже не звучала неестественно правильно.
— Зачем?
— В первый раз, на борту твоего корабля, Каскад и Каденция хотели выкачать из меня информацию и убить. Потом они солгали бы, что я умер от ран, которые получил в системе сбора. Ничего не вышло — я оказался сильнее, чем они ожидали, но, к сожалению, так ослаб от их манипуляций, что не мог поделиться опасениями с тобой и Лихнисом. Зато, когда ты объявила, что отвезешь меня к Фантому Воздуха, Каскад и Каденция ликовали.
— Потому что рассчитывали на твою гибель?
— Да, но я не погиб. После возвращения от Фантома во мне еще теплилась искра жизни. Когда мы поднимались над Невмой, Каскад и Каденция снова пробовали меня убить. Они старались разыскать искру жизни и затушить ее. Понадобилась вся моя сила и хитрость, чтобы отбить их атаки, да так, чтобы они не заподозрили, что я сопротивляюсь. У меня получилось, иначе я не застал бы их врасплох. — Мой золотой переносчик замер. — Портулак, у тебя со зрением проблемы?
— Да, перед глазами легкая дымка.
— Толкнуть тебя пришлось очень сильно. Боюсь, у тебя полопались капилляры или даже сетчатка отслоилась. Прости, ни предупредить, ни подготовить тебя я не мог. Во главе угла стояла скорость.
— Все равно не понимаю. Зачем им лгать?
— Когда они подсоединялись ко мне, я ненадолго заглянул в их разумы. Каскад и Каденция обрадовались, что ты выполнила их просьбу. Если бы ты отказалась или задержала их, они убили бы тебя без долгих колебаний. Твоя смерть была бы поразительно, милосердно быстрой, — пожалуй, это единственное утешение.
Вопросов появилось столько, что я не знала, с какого начать, а задавать приходилось по одному:
— Что с ними сейчас?
— Я вмешался прежде, чем ты передала им управление кораблем. Если не ошибаюсь, сейчас они на другом конце туннеля переброса, то есть на мостике.
— Верно. И без меня им обратно не переброситься.
— Корабль может передать им управление без твоего распоряжения? Хотя бы настолько, чтобы перебрасываться или открывать заблокированные двери?
— Нет, и это нам на руку. По сути, Каскад и Каденция — заложники мостика. Попробуют сломать его или выбраться, корабль почувствует, определит их как источники опасности и отреагирует соответственно.
— То есть катапультирует?
— Нет, это возможно исключительно по моей команде. А вот сдерживающим полем окружит наверняка.
— Поле надолго их не задержит. Каскад и Каденция намного сильнее и изобретательнее, чем ты думаешь. Портулак, ты должна немедленно приказать кораблю, чтобы катапультировал их обоих! — строго проговорил Геспер. — Если не удастся — пусть уничтожит.
— Это не так просто.
— Почему? Ты же можешь отдать приказ отсюда.
— Дело не в этом. Я не могу просто убить людей, пусть даже механических, или вышвырнуть в космос. Так нельзя.
— Они не те, за кого себя выдают.
— Я не могу поверить тебе на слово! — Я застонала и от досады, и от смущения. — Не обижайся, но пару минут назад ты не подавал признаков жизни. Откуда мне знать, что такая реакция — не последствие случившегося с тобой на Невме? Роботы — гости Линии. Я должна вернуться и сказать, что вышвырнула их за борт? Как, по-твоему, это будет выглядеть?
— Зачем мне врать?
— Геспер, поставь себя на мое место. Ты хочешь, чтобы я положилась на голословное утверждение.
— Прежде ты мне доверяла.
— Дело не в недоверии, просто я не хочу рубить сплеча. Ты теперь другой, даже разговариваешь по-другому, как человек. Откуда мне знать, что изменилось только это?
— Я изменился сильнее, чем ты в состоянии представить. Я по-прежнему Геспер, но при этом нечто большее, чем раньше. И я настаиваю: тебе нужно избавиться от Каскада и Каденции.
— С мостика они нам не навредят. Я посоветуюсь с Линией, выберу оптимальные меры…
— Некогда! Роботам не обязательно, чтобы ты передала им управление кораблем; просто так было бы проще. На мостике они уже несколько минут, а по машинным меркам это несколько веков. Каскад и Каденция времени не теряют — наверняка перебрали тысячи стратагем захвата власти «Серебряными крыльями». Попытки продолжатся, и одна окажется успешной. Лазейка есть всегда.
— Они не захватят власть!
— Захватят, дай только срок. Причем срок этот измеряется минутами, если не секундами. Твой корабль большой и старый, а Каскад и Каденция умны и изобретательны. Думаю, я тоже справился бы, а их двое.
— Если ты не прав, а я окажусь виновной в гибели представителей машинного народа…
— Я возьму вину на себя, а убеждать я умею прекрасно. Нужно действовать, Портулак. Время не на твоей стороне. В отличие от меня.
— Отпусти меня, — попросила я. — Не у тебя же на руках команды отдавать!
Геспер сбавил темп и поставил меня на палубу. Грузовой отсек был похож на музей старины — нас окружали темные силуэты кораблей и непонятных устройств.
— «Крылья», меня слышно? — спросила я.
— Слышно, Портулак, — раздалось у меня в голове.
— Я ведь представляла Каскада и Каденцию, моих гостей?
— Да, Портулак.
— Они сейчас на мостике?
— Да, Портулак.
— Я хочу их увидеть.
Во мраке появилась картинка: роботы на мостике. Они стояли рядом и совершенно неподвижно.
— По-моему, Каскад и Каденция ничего не делают, — проговорила я.
— Это на первый взгляд, — отозвался Геспер.
— «Крылья», их надо обездвижить, — выдавила из себя я.
— Портулак, они представляют опасность?
— Да, — ответил Геспер.
— Пока просто обездвижь обоих. Заблокируй активаторами защитного поля.
— Сделано, Портулак.
Картинка не изменилась. Не появилось ни малейшего намека на то, что роботы пригвождены к месту, зажаты в тиски сдерживающего поля.
— Ну вот, теперь они ничего сделать не могут, — сказала я Гесперу.
— Портулак, Каскад и Каденция могут то же, что и прежде. Они используют свой разум, ищут брешь в обороне твоего корабля. «Серебряные крылья» ничего не почувствуют — настолько ловки Каскад и Каденция. Когда добьются своего, они сразу отключат сдерживающее поле. После этого контролировать их будет невозможно. Каскад и Каденция получат неограниченный доступ. По сути, «Крылья» станут их кораблем. За считаные секунды они проникнут в систему переброса, а еще через несколько секунд попадут сюда. — Геспер повернулся к двери. — Их двое, я один. Я постараюсь защитить тебя, но шансов мало. Даже сейчас.
— Даже сейчас? — переспросила я, уловив странные нотки в его голосе.
— Не думай об этом, лучше поверь мне на слово. Портулак, мы через многое вместе прошли. Не хочется, чтобы все кончилось вот так. Тем более что нам нужно столько обсудить…
Горло у меня судорожно сжалось.
— Я проконсультируюсь… Свяжусь с Лихнисом или Чистецом и через пару секунд…
— Они скажут, чтобы ты не слушала меня. С их точки зрения, это самое разумное решение. Тебе сложнее — ты попала в непростую ситуацию, и я утверждаю, что твой корабль могут захватить в ближайшие секунды. Каскада и Каденцию нужно немедленно катапультировать или уничтожить.
— Геспер, это очень серьезный шаг.
— Как они попали на Невму? Ты пыталась это выяснить? — зачастил он, словно почувствовав, что времени в обрез.
— Их Эспарцет привезла. Они ее гости.
— Эспарцет не привозила их, — возразил Геспер, разглядев в моих глазах сомнение. — Похоже, она сама так думает, но это неправда. Каскад и Каденция наверняка ее выследили. Они хотели попасть на Невму — это я почувствовал сразу. К Линии Горечавки у этой парочки особый интерес, но их появление должно было показаться случайным. Эспарцет была их марионеткой, а не наоборот.
— Она говорила, что встретила их на сборе Линии Оленьков.
— Каскад и Каденция наверняка рассчитывали на появление шаттерлингов Горечавки. Если бы никто не прилетел, они добрались бы до вас окольными путями. Их конечной целью было проникнуть на ваш сбор.
— Что они задумали?
— Портулак, хватит вопросов!
Я коротко кивнула. Нет, Геспер не убедил меня, но он внушал доверие и насчет Эспарцет не ошибся. Еще он казался решительнее и авторитетнее прежнего, хотя речь стала естественнее — менее формальной, чем до ранения.
— «Крылья», катапультируйте обездвиженных гостей, — дрожащим голосом приказала я.
— Портулак, ты не ошиблась? Приказ очень необычный.
«Крылья» имели в виду, что за долгие циклы владения таких распоряжений я не отдавала.
— Нет, не ошиблась. Вытолкните Каскада и Каденцию в атмосферу подальше отсюда. От них не убудет.
— Выполняем.
Я стала ждать, когда «Серебряные крылья» катапультируют роботов.
Я ждала, ждала, ждала…
— Не к добру это, — проговорил Геспер, снова взял меня на руки и побежал. Его ноги замелькали, как золотые поршни.
— «Крылья», подтвердите выполнение последнего приказа! — потребовала я, перекрикивая рев ветра, который поднял Геспер, рассекая воздух грузового отсека.
Ответа не было.
— Корабль потерян, — объявил человек-машина.
— Нет! — возразила я, не желая ему верить, ведь «Серебряные крылья» не изменились, они выглядели как всегда.
— Не вини себя. Приказ ты в итоге отдала. Не исключено, что Каскад и Каденция захватили корабль еще до того, как ты велела их обездвижить. Думаю, их просто интересовали твои намерения.
— И что теперь?
— Теперь они попытаются тебя убить, а меня вывести из строя. Надеюсь, мы успеем добраться до шаттла.
— А потом?
— Мы улетим. Только бы «Серебряные крылья» не сразу открыли огонь.
До шаттла было вроде недалеко, хотя по моим меркам — целые километры. Мы спешили мимо кораблей, которые вполне годились бы для побега, если бы были заведены и протестированы. Забраться бы в любой из них и пробудить ото сна! Юрисдикция «Крыльев» распространялась на грузовой отсек, но не на корабли внутри его. Бронированный корпус защитил бы нас от атак и позволил бы спастись. Но двигатель челнока работал в холостом режиме — я сама его так оставила, чтобы побыстрее улететь. Добравшись до места, Геспер опустил меня на платформу. Я велела шаттлу открыть салон и впустить нас. Мы поднялись на борт, люк заблокировался, и я немного успокоилась.
Не обращая внимания на ушибы и туман перед глазами, я тут же села в кресло пилота и вытянула руки вперед, словно рыцарь в ожидании латных рукавиц. Я выбрала ручное управление, и шаттл услужливо создал пульт. Отключив фиксаторы поля, я перевела двигатель с холостого режима на руление, достаточное, чтобы выбраться из грузового отсека, и повернула клиновидный нос челнока к прямоугольному отверстию шлюза, зиявшему меж кораблей и стыковочных платформ, которые растянулись километров на семь. По прибытии на «Крылья» я оставила его открытым — ведь предстояло перегонять корабли через атмосферу.
— Думаю, мы выберемся.
Окажись путь свободным, я бы прибавила газу, но приходилось петлять, а на высокой скорости можно запросто врезаться в судно больше и мощнее, чем шаттл, прикрепленное к платформе. Это все равно что столкнуться с высоченной скалой.
— Каскад и Каденция в курсе наших планов, — сообщил Геспер.
— Откуда ты знаешь?
— Шлюз закрывается.
Я присмотрелась, но не разобрала, сузился ли проем. Определить было трудно, потому что ракурс постоянно менялся: челнок огибал препятствие за препятствием.
— Геспер, ты уверен?
— Целиком и полностью. Хочешь, я сяду за штурвал?
— Да нет, спасибо, сама справлюсь.
— У меня получится лучше. Я не обременен периферической нервной системой. В одном моем пальце обрабатывается больше информации, чем под твоим черепом.
— Ты так любезен!
— Я лишь констатирую факт. Мы быстрее доберемся до выхода, если ты передашь управление мне.
Сейчас стало ясно, что шлюз все-таки закрывается. Прямоугольник космоса в обрамлении проема был по-прежнему три километра шириной, а вот высота сильно уменьшилась, километров до полутора или того меньше.
— Передаю временное управление пассажиру с правом отменить эту команду, — объявила я, убрав руки со штурвала, и отстранилась от пульта. — Вот, шаттл в твоем распоряжении, не подкачай.
Геспер сел в кресло, заслонив пульт широкой спиной:
— Спасибо, Портулак. Я сделаю все возможное.
Мы помчались быстрее. Намного быстрее — огибали препятствия, ныряли в бреши между платформами, проскакивали буквально в миллиметрах от кораблей. Геспер так стремительно менял курс, что буфера реагировали с трудом. Инерция толкала меня туда-сюда, словно невидимые пальцы, которые запросто могут любого размять в пюре, если как следует ухватятся.
— Закрытие шлюза ускорилось, — сказал Геспер, возмутительно спокойный, притом что руки у него двигались в безумном темпе, как у фокусника. — Видимо, Каскад и Каденция разгадали наш план и включили аварийную блокировку.
— Можно еще наддать?
— Если рискнуть, то да. По-моему, большого выбора у нас уже нет.
— Так рискни. Я прижмусь к стенке и закрою глаза.
— В следующий раз ставь челнок поближе к шлюзу.
— Я о тебе думала. Мол, чем быстрее Каскад и Каденция донесут тебя до камеры переброса, тем меньше шансов повредить.
— В таком случае я преклоняюсь пред твоим глубокомыслием и извиняюсь за неуместную критику.
Геспер обошел еще несколько острых углов — в прямом и переносном смысле. Шаттл трясся, подскакивал, буквально чиркая по отдельным кораблям. Не знаю, случайность то была или просчитанная роботом погрешность. Тогда я понимала одно: шаттл идет быстро, но шлюз его опережает, превращаясь в темную щель, в которую мы надеялись протиснуться.
Наконец основная часть препятствий осталась позади, а от проема нас отделяла лишь двухкилометровая прямая. Шлюз неумолимо закрывался, но теперь Геспер мог как следует ускориться. Стены грузового отсека замелькали мимо, и я осмелилась понадеяться, что мы прорвемся.
И ошиблась. Внезапно челнок сбросил скорость и закачался, словно угодив в невидимую сеть. Стены отсека поплыли медленнее. Геспер выжимал из двигателя все соки, но шаттл не разгонялся, а неуклонно тормозил. На пульте заалели предупреждения, послышался монотонный звуковой сигнал.
— В чем дело? — спросила я.
— Столкновение ведущих полевых импульсов, — пояснил робот, оглядываясь через плечо. — Этого я боялся больше всего. «Серебряные крылья зари» активировали свой параметрический двигатель. Поля противодействуют друг другу, и, боюсь, шаттл проигрывает.
— Неужели ты бессилен?
— Ты же сама понимаешь. Если и дальше терзать двигатель, он отключится из-за перегрузки или разорвется на части. Не хочу гадать, какой вариант вероятнее. — Руки Геспера снова запорхали над пультом, но уже медленнее. — Прости, Портулак, по-моему, мы попались.
— Шлюз почти закрыт. Даже если реанимировать двигатель, мы не спасемся.
«Серебряные крылья» меняли курс. В сузившемся проеме мелькнула дневная сторона Невмы — планета уменьшалась на глазах. Одна минута ускорения в тысячу «же», и до нее уже восемнадцать тысяч километров. Еще через минуту расстояние увеличилось до семидесяти двух тысяч километров, что вдвое больше длины окружности Невмы. Все, кого я знала и любила, все, кто знал меня, остались на тающей вдали планетке. Я едва не потянулась, чтобы удержать Невму, пока ускорение не унесло ее прочь.
Шлюз закрылся. Геспер перевел двигатель на холостой режим:
— Боюсь, у нас большие неприятности.
Аэродинамическое сопротивление герметизированного отсека пригвоздило нас к месту.
— Нельзя же болтаться у закрытого шлюза, — проговорила я.
— Справа свободная платформа. Рискну завести двигатель и поставить шаттл на нее.
На пульте вспыхнуло предупреждение, раздался тревожный сигнал, но Геспер загнал челнок на платформу и посадил на ограничители. Фиксаторы поля мгновенно нас заблокировали.
— Мы покидаем систему Невмы, — сказал Геспер. — Твой корабль — один из быстрейших у Линии?
— Да, и особенно сейчас, когда остался пятьдесят один шаттерлинг. Поэтому Каскад и Каденция так рвались заполучить «Крылья».
— Этого я и опасался. Нагнать нас твоим собратьям будет непросто, тем более с учетом фактора внезапности.
— Нельзя же опустить руки и лететь с угонщиками. Мы даже не знаем, куда они направляются.
— Вряд ли у них есть намерение взять нас с собой. Улетят из системы, разберутся с потенциальной погоней и примутся за нас.
— То есть?
— Уничтожат. Я буду тебя защищать, но я в меньшинстве.
— Что им нужно?
— Куда-то улететь.
— Корабль можно было найти не только на Невме. Если ты прав, получается, что Каскад и Каденция готовили эту диверсию задолго до бойни.
— Да, так и получается.
Геспер отвернулся от пульта. Золотое лицо было, как всегда, невозмутимо прекрасным, но я чувствовала в нем доброту — и ничего более.
— Геспер, ты что-то недоговариваешь. Я поняла это сразу, как ты очнулся. Что случилось на Невме?
— Нужно заново проанализировать ситуацию, — отозвался он, проигнорировав мой вопрос. — На шаттле есть устройства для стазиса?
— Нет, в них не было нужды.
— Так я и думал. Пока укроемся в шаттле, но, по идее, неплохо бы перебраться на большой, лучше защищенный корабль. Если у тебя есть что-нибудь со средствами поражения и реактивным двигателем, мы вырвемся из грузового отсека. Ничего на ум не приходит?
— Дай подумать. Створки грузового шлюза довольно толстые. Парой лазерных пушек их не прошибешь.
— Может, что вспомнится?
— Ага, — оторопело пробормотала я, тщетно пытаясь осознать последние события. Я так боялась потерять «Серебряные крылья», а теперь поняла: это ерунда. Стать пленницей собственного корабля — вот что страшно. — Геспер, все случилось так внезапно. Пожалуйста, не суди меня строго. У меня есть периферическая нервная система, поэтому мне труднее приспособиться к радикальной смене парадигмы.
— Портулак, да разве я тебя виню? — Робот снова повернулся к пульту и что-то подрегулировал. — Оставлю двигатель в холостом режиме — вдруг появится шанс? Хотя особо рассчитывать на это не стоит.
— Я и не рассчитываю. Думаешь, на Невме заметили, что «Крылья» покинули орбиту?
— Наверняка.
— И что?
— Горечавки, скорее всего, гадают, в чем дело. Могут подумать, что корабль угнала ты, а не Каскад и Каденция.
— Они так не подумают, — возразила я и тут же поняла, что Геспер прав. — Надо было связаться с Лихнисом.
— Горечавки решили бы, что ты искажаешь ситуацию, выставляя злодеями роботов.
— Они и есть злодеи.
— На Невме в это не поверил бы никто.
— Лихнис поверил бы. Он поверил бы в любой мой рассказ, как бы дико тот ни звучал.
— Тогда жаль, что ты не связалась с Лихнисом, хотя в итоге это мало что изменило бы. — Золотая ладонь Геспера легла мне на плечо. Пальцы у него были холодными, сильными, но при этом нежными. — Вероятно, и не получилось бы. Если Каденция и Каскад подчинили корабль прежде, чем ты решила их катапультировать, — а я в этом почти уверен, — они без особых раздумий блокировали бы твои попытки.
Я закрыла усталые затуманенные глаза, отчаянно желая, чтобы Вселенная сложилась в стопочку и спряталась в уголок. Но вот я разомкнула веки и обнаружила, что и Геспер, и Вселенная ждут моего ответа.
— Мне страшно, — призналась я. — Прежде я всегда контролировала ситуацию. Даже к Фантому Воздуха мы отправились по собственному желанию.
— Рано или поздно такое случается с каждым.
Геспер коснулся моих век большим и указательным пальцем. Не будь прикосновение молниеносным, я вздрогнула бы, а так почувствовала лишь ледяной укол, слишком быстрый, чтобы отозваться болью. Доля секунды — и золотая ладонь опустилась.
— Я подлечил тебе глаза. А то в обоих лопнули капилляры, а в правом еще сетчатка частично отслоилась. Полагаю, сейчас ты видишь лучше.
Чудо из чудес, но он оказался прав.
— Что ты сделал?
Геспер поднял указательный палец левой руки. Между золотым ногтем и ложем появилось что-то вроде крошечного гарпуна, усеянного фрактальными шипами, мельчайшие из которых растворялись в пурпурно-золотой дымке, словно устройство лишь частично находилось в фокусе. Или в реальности.
— Я восстановил тебя, — ответил Геспер. — Это было не трудно.
— Ты всегда это умел?
— С тех пор, как мы встретились.
— Но ты еще много что умеешь. После возвращения от Фантома ты изменился.
— Умений у меня не прибавилось, но я вижу мир в новом свете. А еще знаю куда больше прежнего.
— Потому что Фантом восстановил твою память?
— И поэтому тоже.
— А еще почему?
— Портулак, мне открылось много нового. Кое-что я никак не могу принять.
— Но сейчас не время об этом говорить?
— Да, сперва ты должна решить, остаемся мы в шаттле или перебираемся на другой корабль.
— Решение должна принять я?
— Портулак, мне известно многое, но только не содержимое этого грузового отсека. Подумай хорошенько. От этого зависит наше будущее.
— Ну, тогда я само спокойствие и хладнокровие.