69. Звучит ужасно
Флинн еле успела заметить, что на столе у Бертона все лежит неровно, когда Райс приложил ей к шее что-то, что она поначалу приняла за фонарик. Боль. Потом она вырубилась.
Накануне, после разговора с Мейконом, Флинн поехала домой, неторопливо крутя педали. Она постаралась не заметить то место на дороге, где машина киллеров съехала в кювет. Не высматривала дронов. Делала вид, будто все как обычно.
Мама уже спала. Дженис ушла, вместо нее сидела Литония, которая сказала, что Леон привез ее из фабы. Флинн поднялась к себе, легла, не собираясь спать, и ей приснился Лондон. С воздуха все улицы были запружены, как в Чипсайде будущего, но не лошадьми и повозками, а грузовиками, легковушками и автобусами. И людьми. Только это был не Лондон, а их город, разбогатевший, разросшийся, отчего в нем появилась река шириной с Темзу.
Проснувшись, Флинн спустилась на первый этаж. Мама все еще спала. Литония что-то смотрела в визе. Флинн пошла к трейлеру, думая, что, может быть, Бертон уже там, просто поленился зачекиться в Хоме.
– Черт, Райс! – возмутилась она сейчас, дергая кабельные стяжки на запястьях.
Райс, за рулем, ничего не ответил, только глянул через плечо, и от этого стало по-настоящему страшно. Не оттого, что он вырубил ее электрошокером и привязал к сиденью кабельными стяжками, а оттого, что по лицу было видно: он напуган до потери пульса.
У Флинн было по кабельной стяжке на каждом запястье: одна продета в другую, и обе закреплены на большой, уходящей под сиденье. Флинн могла положить руки на колени, а поднять их выше уже не могла. Машина была незнакомая, но не картонная и не электрическая.
– Меня заставили, – сказал Райс. – Выбора не оставалось.
– Кто заставил?
– Пиккет.
– Сбавь скорость.
– Он будет за нами гнаться, – объявил Райс.
– Пиккет?
– Бертон.
– Черт…
Флинн не могла понять, где они едут. Грейвли-роуд? То вроде похоже, то нет. Мимо проносились кусты.
– Сказали, убьют мою семью, – продолжал Райс. – И убили бы, только у меня никого нет. Один я. Меня бы и убили.
– За что? Что ты сделал?
– Ни хера я не делал. Убьют, если не привезу тебя к нему. У него свои люди в безопасности. Безбаши кого хошь найдут. Отыщут меня, и он отправит кого-нибудь меня замочить.
– Мог бы сказать нам.
– Ага, чтобы меня убили. В любом случае точно убьют, если я не привезу тебя прямо сейчас.
Флинн видела, как у Райса ходят желваки, словно передавая его историю шифром, все, что он не хочет говорить или даже не знает сам.
– Я не хотел, – говорил Райс. – Выбора не было, верить им или нет. Сказали убьют, значит убьют.
Флинн ощупала карманы джинсов. Телефона там не было, и на запястье тоже, и она на нем не сидела.
– Где мой телик?
– В медной сетке, которую мне дали.
Флинн глянула в окно. Потом на пластиковые буквы на бардачке:
– Что у тебя за машина?
– «Джип-виндикатор».
– Нравится?
– Ты что, сбрендила?
– Поддерживаю разговор, – сказала она.
– Не картонная. Американская.
– Разве их не все делают в Мехико?
– Тебе охота сейчас обсирать мою машину?
– В которой ты меня похитил?
– Не говори так!
– Почему?
– Звучит ужасно, – процедил Райс сквозь зубы, и Флинн поняла, что он готов разрыдаться.