21. Лохотронщик

Они так и не нагнали Леона. Может быть, он вправду крутил педали, а скорее всего – немножко крутил и одновременно расходовал заряд втулки. Велосипед стоял у дуба во дворе, Леон куда-то исчез, зато в шезлонге сидел приятель Бертона Райс и держал на коленях мандолину. Когда они, оставив машину у ворот, подошли ближе, стало видно, что на самом деле это армейская винтовка: короткая, с дулом, как будто вдвинутым в приклад. Друзья Бертона называли такие «булками». На глаза у Райса была надвинута бейсболка – из тех, что постоянно меняют рисунок. Он был в армии, в каких-то элитных войсках, но не таких элитных, как Гаптраз, и к Бертону относился с восхищением, которое Флинн находила нездоровым, хотя сама не знала, за кого опасается – за Райса или за Бертона.

– Привет, Райс, – сказал Бертон.

– Привет, Бертон, – ответил Райс и, не привставая с шезлонга, тронул рукой кепку, почти как если бы отдал честь. На левой глазнице у него была виза, и Флинн видела, как скользит по зрачку отраженный свет.

– Кто еще здесь? – спросил Бертон, глядя на темный дом. Белая вагонка уже немного просветлела в первых предутренних лучах.

– Дюваль на холме, – ответил Райс. (Пикселированное бурое пятно переползло чуть ближе к тому месту, где у нормальной бейсболки была бы пуговка. На морпеховские кепки их не пришивали, потому что, если тебя ударят по голове, пуговка может впечататься в черепушку.) – Картер за домом, Карлос у трейлера. Поставили сетку: двадцать единиц, двадцать в запасе.

Флинн знала, что это значит: двадцать дронов синхронно курсируют над участком, каждый из ребят контролирует треть дронов. Нехилая такая эскадра.

– Мы пойдем в трейлер, – сказал Бертон. – Предупреди Карлоса.

Козырек бейсболки приподнялся.

– У луканутых на тебя зуб? Мне Дюваль сказал.

– Луканы – фигня. Надо ждать ребят посерьезнее, – ответил Бертон.

Он положил руку Райсу на плечо, затем двинулся вниз, к трейлеру.

– Доброй ночи, Флинн, – сказал Райс.

– Доброе утро, – ответила она и догнала Бертона. – Как они выглядели? Люди, которые тебе звонили.

– Помнишь «Жертвенные аноды»?

Флинн почти не помнила. Группа из Омахи или вроде того.

– Они были еще до меня.

– Она походила на певицу из «Анодов» Кэт Блексток, только с хеллоуинскими контактными линзами. Другой примерно моих лет, высокий, неряшливый, с бородкой и в старинных очках. Привык, что его слушаются.

– Они колумбийцы? Латиносы?

– Англичане.

Флинн вспомнила город, изгиб реки.

– Почему ты им поверил?

Бертон остановился, и Флинн чуть на него не налетела.

– Я не говорил, что поверил им. Я верю в живые деньги, которые мне заплатили. Будут у Леона десять лимонов на Мегапале – поверю в десять лимонов.

– Ты веришь, что тебя заказали.

– Думаю, люди из «Сольветры» верят.

– Ты вызвал Райса и ребят с пушками.

– Не повредит. Они рады поводу. Леон выиграет в лотерею, может поделиться.

– Лотерея подтасована?

– Тебя это удивляет?

– Думаешь, «Сольветра» связана с правительством?

– Это деньги. Тебе кто-нибудь предлагал их в последнее время, кроме меня?

Он повернулся и зашагал по тропе. На деревьях чирикали первые птицы.

– А если это какая-нибудь безовская подстава?

Через плечо:

– Я обещал, что ты им позвонишь. Это надо сделать, Флинн.

– Но ты не знаешь, кто они. Почему они не писали видео, если платили за съемку с коптера?

Бертон снова остановился:

– Почему-то есть форум, где можно подрядиться на убийство незнакомого человека. По той же причине в этой стране прилично живут только те, кто лепит наркоту.

– Ладно, – сказала она. – Я не отказываюсь. Просто все это какой-то бред.

– Офицер внутренней безопасности сказал, что я мог бы к ним вступить. Подчиненные у него за спиной закатили глаза. Трудные времена.

В темноте за деревьями уже угадывался светлый трейлер. Флинн казалось, будто она не была здесь давным-давно.

Кто-то шевельнулся, едва заметный за трейлером. Карлос, наверное. Он показал им большой палец.

– Где пароль? – спросил Бертон.

– В чехле с твоим томагавком.

– Топориком, – поправил он, открывая дверь и заходя внутрь; зажегся свет. Бертон глянул на сестру. – Я знаю, ты считаешь все это бредом, но, может быть, у нас появился шанс выбраться из финансовой ямы. А такие шансы на земле не валяются, если ты еще не заметила.

– Да поговорю я, поговорю.

Китайское кресло расширилось под Бертона. Флинн достала из чехла полоску сфабленной бумаги и стала читать пароль. Бертон вбивал под диктовку.

Он уже собирался нажать «войти», когда Флинн положила ладонь ему на руку:

– Я все сделаю, но при тебе не могу. Мне надо быть одной. Если хочешь слушать снаружи, я не против.

Он перевернул руку, стиснул ее ладонь. Встал. Кресло попыталось его отыскать.

– Садись, не то его сейчас инфаркт хватит, – сказал Бертон, взял томагавк и вышел, прикрыв за собой дверь.

Флинн села. Кресло с покряхтыванием и пристаныванием сжалось. Она чувствовала себя как в «Кофе-Джонсе», когда надо было идти в офис за очередной нахлобучкой от менеджера ночной смены Байрона Берхардта.

Она сняла телефон, распрямила и глянула в экран, как в зеркальце. Стрижка не фонтан, давно надо подновить, зато в кармане джинсов лежал блеск для губ – Дженет принесла набор пробников из «Мегамарта», когда там работала. Надписи с тюбика стерлись, и давить было почти нечего, но Флинн все равно достала его и намазала губы. В любом случае это будет не бедолага Байрон: через три месяца после того, как он ее уволил, в его машину врезалась идущая на автопилоте длинномерная фура.

Она щелкнула «войти».

– Мисс Фишер?

Вот так сразу. Чувак примерно ее лет, короткостриженый шатен, волосы зачесаны назад, выражение нейтральное. В комнате за его спиной было много очень светлого дерева или пластика под дерево, покрытого чем-то вроде лака для ногтей.

– Флинн, – ответила она, напомнив себе о вежливости.

– Флинн, – повторил он и уставился на нее из-за старинного монитора.

На чуваке была черная водолазка с высоким горлом – Флинн, кажется, ни разу не видела таких в реале. Сейчас она заметила, что он сидит за столом из черного пластика под мрамор, с толстыми прожилками фальшивого золота. Ни дать ни взять съемный офис из рекламы банка-лохотрона. Может, этот тип и есть колумбиец. Он не походил на латиноса, но и очков с бородкой у него не было – значит, не тот, с которым говорил Бертон.

– А ты? – спросила она резче, чем собиралась.

– Я? – Он вздрогнул, выходя из задумчивости.

– Я только что назвала тебе свое имя.

Он глянул так, что Флинн захотелось обернуться через плечо, и проговорил удивленно:

– Недертон. Уилф Недертон.

– Бертон сказал, ты хочешь со мной поговорить.

– Да. Все правильно.

Выговор у него был британский, как и у тех, с кем общался Бертон.

– Зачем?

– Насколько мы понимаем, ты замещала брата в последние две смены…

– Это игра?

Вопрос выскочил сам – Флинн не собиралась его задавать.

Он приоткрыл рот, чтобы ответить.

– Скажи, что игра.

Флинн точно не знала, что на нее нашло, однако это точно началось после «Операции „Северный ветер“». Как будто, сидя на диване у Мэдисона и Дженис, она заразилась от Бертона посттравматическим синдромом.

Чувак закрыл рот. Немного нахмурился. Покусал губы, потом ответил спокойно:

– Это чрезвычайно сложный конструкт, часть куда более обширной системы. «Милагрос Сольветра» отвечает за безопасность. Не наше дело вникать во все остальное.

– Так это игра?

– Если тебе угодно.

– Что вся эта хрень значит?

Флинн отчаянно хотела знать, только не знала, что именно. Ну разумеется, игра, что же еще?

– Это игроподобная среда. Она не реальная в том смысле, который ты…

– А ты реальный?

Он склонил голову набок.

– Откуда мне знать? – сказала Флинн. – Если это была игра, как мне определить, что ты не ИИ?

– Я похож на метафизика?

– Ты похож на чувака в офисе. Чем именно ты занимаешься, Уилф?

– Работа с персоналом, – ответил он, сузив глаза.

Флинн подумала: если он – ИИ, то разработчики явно с вывертом.

– Бертон сказал, вы утверждаете, что…

– Не надо, пожалуйста, – быстро перебил он. – Обсудим позже, по более безопасному каналу связи.

– Что там за голубой свет у тебя на лице?

– От монитора. Неисправного. – Он нахмурился. – Ты отдежурила за брата две смены?

– Да.

– Пожалуйста, опиши их мне.

– Почему просто не посмотреть сохраненное видео?

– Что-что?

– Если никто не сохранял видео, на хрена я снимала?

– Это дело нашего клиента. – Он подался вперед, лицо выглядело по-настоящему встревоженным. – Пожалуйста, помоги нам.

Он не внушал особого доверия, но хоть на что-то был похож.

– В первую смену я стартовала с крыши фургона или чего-то в таком роде, – начала Флинн. – Вылетела из люка, ручное управление было отключено…