104. Красный «медичи»
Когда прибыла Флинн, Недертон по совпадению как раз смотрел на перифераль. Будто та очнулась от глубокой задумчивости, взгляд стал осмысленным, живым. Она оглядела всех за столом и спросила:
– Где Лоубир?
– Ты с ней скоро увидишься, – ответила Тлен. – А пока вот снаряжение для завтрашнего вечера.
– Какое?
– Двух видов, – сказала Тлен.
Оссиан открыл палисандровый футляр.
– Оружие, – пояснила Тлен.
Флинн, подняв бровь, глянула на Недертона:
– Отчего оно так выглядит?
– Оно было встроено в детскую коляску в качестве антикиднеппинговой меры, – ответил Недертон.
– Это пистолеты?
– В некотором смысле да. Не наводи их на человека, если не хочешь его убить. Есть связь между положением ствола и тем, что произойдет при нажатии вот сюда. – Тлен показала кнопку на внутреннем изгибе попугаичьей головы. – Хотя не однозначное, и в этом отличие от настоящего пистолета. Как только включенная система найдет биологическую цель, она выпустит ассемблеры, которые поразят выбранный объект, что бы ни случилось. Возьми.
Перифераль нагнулась и постучала ногтем по ближайшему пистолету.
– Как старый дерринджер, только из леденца. – Она двумя руками вытащила пистолет, не поворачивая его дулом ни к кому из них. Теперь он лежал на ее раскрытой ладони.
– Он ценою значительных усилий деактивирован. Попробуй, как в руке, – сказал Оссиан.
Флинн сомкнула ладонь на попугаичьей голове и направила пистолет на проплешину в бархатном занавесе:
– Я беру их на вечеринку к бывшей Уилфа?
– Категорически нет, – ответила Тлен. – На приеме оружие строго запрещено, и тебя тщательно просканируют на входе. Да вообще в нынешнем Лондоне владеть таким в высшей степени незаконно.
– Тогда вы зачем мне его показываете? – Флинн положила пистолет обратно в гнездо и села.
– Насколько я поняла, – сказала Тлен, – при определенных условиях тебе могут передать один из этих пистолетов. Мы тебе их показываем, чтобы ты знала, как им воспользоваться.
– Наведи и щелкни, – добавил Оссиан. – На неорганику не действует вообще. Только на мягкие ткани. – Он захлопнул крышку.
– Второй пункт повестки дня. – Тлен разжала кулак. На ладони у нее лежало что-то вроде «медичи», только красное. – Этот прибор установит тебе когнитивный пакет, и ты начнешь говорить как неопримитивистский эксперт, по крайней мере на слух обычного человека. Распознать подделку сможет только другой эксперт, да и то не факт.
– Правда? – спросила Флинн, разглядывая предмет. – Как им пользоваться?
– Считай это камуфляжем. Управлять им не надо, как не надо управлять маской. Он сам включается от определенного рода вопросов.
– И?..
– И ты выдаешь порцию отборного бреда.
– Я буду понимать, что он значит?
– Он ничего не значит, – сказала Тлен. – Если бы ты говорила достаточно долго, он бы начал повторяться.
– Запудривание мозгов?
– Да. Сейчас мне надо установить его на твою перифераль.
– Где ты его добыла? – спросила Флинн.
– Лоубир дала, – ответил Оссиан.
– Протяни кисть тыльной стороной вверх, – сказала Тлен.
Флинн положила руку периферали на стол, рядом со ржавым основанием дисплея, развела пальцы. Тлен опустила на нее красный «медичи», который остался лежать, по виду ничего не делая.
– И что? – спросила Флинн, глядя на Тлен.
– Загружается, – ответила та.
Флинн глянула на Недертона:
– Что ты поделывал?
– Ждал тебя. Любовался твоими пистолетами. А ты?
– Говорила с Грифом. – На ее лице мелькнуло какое-то странное выражение. – Говорили про оборону нашего дома. Они там что-то строят, но так, чтобы не потревожить маму.
– Человек-загадка, – сказал Оссиан. – Ты его, значит, видела.
Флинн глянула на него:
– Ага.
– Не знаешь, как Лоубир его завербовала? – спросил Оссиан.
– Нет, – ответила Флинн. – Но вроде и так понятно, что она это умеет.
– Само собой, – сказал Оссиан. – Только получается, что мы все больше выполняем его приказы, не зная при этом толком, кто он вообще.
– Про нее тоже ничего толком не понятно, – заметила Флинн. – Может, он такой же.
Тлен сняла «медичи» с ее руки и убрала в сумочку.
– Сейчас проверим, – сказала она Флинн. – Объясни, пожалуйста, чем сегодня так важно творчество Даэдры Уэст.
– Креативный процесс Уэст исподволь проводит зрителя через филигранно детерминированную череду итераций, воспоминаний плоти, явленных с трогательной ранимостью, однако прочерченных нашей мифологией реального, телесного. Это не о том, кто мы сейчас, но о тех, кем мы могли бы стать. – Глаза у периферали расширились. Она заморгала. – Блинский блин!
– Я рассчитывала на нечто в более разговорном регистре, – заметила Тлен, – но, видимо, такое невозможно в принципе. Постарайся не говорить слишком долго, чтобы несуразность меньше бросалась в глаза.
– Я смогу переводить для Даэдры, – предложил Недертон.
– Не сомневаюсь, – ответила Тлен.