Ловкость рук «пианиста»
Костя-«пианист» работал около автосервиса на улице Салова. Свою кличку он заслужил за длинные тонкие пальцы, которыми мог совершать очень быстрые, точные и незаметные движения. Наперсточник экстра класса, манипулятор наивысшей категории, он ежедневно извлекал из ничего огромные деньги. Половина уходила на содержание охраны, на оплату массовки, еще четверть хозяину, но и того, что оставалось, было вполне достаточно, чтобы содержать мать-инвалида и младших брата и сестренку.
Сам он не пил и не курил. Хилястик бледнолицый, Костя нашел себе применение в этой рискованной игре, где, кроме азарта и ловкости, необходимо и физическое здоровье. Целый день просидеть полусогнувшись, вдыхая пыль и ожидая получить удар по шее или сапогом в лицо, не каждому дано. Да и напарники — народ грубый, сермяжный, готовые в любой момент так поддать, что и лекарства не потребуются. Поначалу бывало всякое, но теперь его никто пальцем не тронет. Свое умение он довел до совершенства, мог бы и в цирке выступать. Компаньоны это поняли и стали его беречь. Голову оторвут любому, кто посмеет его обидеть.
Обычно Костя играл тремя никелированными стопками, под которыми гонял блестящий стальной шарик. Двигая стопочку, он приподнимал ближний к себе край, двумя пальцами подхватывал шарик и зажимал его в ладони. Делал это он так быстро, что никакой внимательный взгляд не мог поймать этот момент. Далее он передвигал уже пустые стопки, поэтому никакой «лох» не мог угадать, где шарик. Показать, где же он «на самом деле», было для «пианиста» делом техники. Поднимая пустую стопочку, Костя одновременно разжимал ладонь и шарик мягко, без стука, выскальзывал на гладкую плоскость.
Для затравки, иногда давал клиенту раз-другой указать, где находится шарик. Если никто не решался вступить в игру, разыгрывал спектакль с партнерами, проигрывая им. Ну, а потом начиналось серьезное дело. «Лох» входил в клинч, повышал ставку, и все шло, как по маслу. Концерты «пианиста» проходили с успехом, хотя без аплодисментов проигравших.
Но и у виртуоза бывают срывы. Редко, но случалось, шарик выскальзывал из ладони. Тогда Костя обыгрывал и эту ситуацию, искусно изображая, как шарик выкатывается из-под стопочки, и вновь перемещал их.
Когда он был не в форме, то переходил к другому способу, работал тремя пластмассовыми стаканчиками с большим шариком из пенопласта. Только шаров было два, а не один. Передвигая стаканчики, Костя всегда помнил, в каком из трех нет шарика. Клиент, указав на тот, где шарик есть, все равно бывал обманут: нажав на корпус мягкого стаканчика, Костя зажимал шарик и поднимал стаканчик вместе с ним. Затем поднимал стаканчик над вторым шариком и всем демонстрировал, где он находится «на самом деле». Но этот беспроигрышный способ Костя-«пианист», как высокий профессионал, не любил.
Соревноваться с наперсточником, пытаться уловить движение рук и угадать истинное положение шарика — занятие бессмысленное, так как наперсточник не ведет честную игру на внимание и реакцию, а совершает прямой обман. И если клиент выиграл, то надо знать, что этот выигрыш «подарен» не случайно, а с умыслом на крупный проигрыш, который тут же последует.
Разоблачить первый способ практически невозможно, а второй — вполне реально, потребовав перевернуть все стаканчики и поставить на донышко. Разумеется, соучастники наперсточника тут же начнут угрожать строптивому клиенту. Но это чисто психологическое давление. Дело в том, что места «работы» наперсточников четко распределены и постоянны. Никто не может заниматься этим на «чужой» территории. Поэтому любой криминальный конфликт с клиентом, сопряженный с побоями, грабежом, заканчивается концом всей преступной группы. Ее возьмут на том же месте буквально на следующий же день…
Назад: Шулеры
На главную: Предисловие
