Глава 4
Ближе к вечеру интуиция заставила меня включить Интернет и набрать фамилию, имя и отчество «генерала». Я хорошо помнила его слова о том, что про него нет и не может быть никакой информации, ведь он работает в аппарате первого. И уж тем более не может быть его фотографий. Служба не позволяет. По этой причине он не смог мне выслать свое фото даже в личной переписке на сайте знакомств. Спецслужбы всё строго отслеживают.
Как только я набрала его данные, которые знала лишь потому, что всё же смогла заглянуть в паспорт Евгения, я тут же увидела фотки «генерала». Нет, генеральской формы не было. Нелепая шапочка, натянутая на уши, нелепая куртка… И несколько статей…
В первой статье говорилось, что Евгений — питерский бизнесмен с серьезным криминальным оттенком. Я помнила, он рассказывал, что закончил ВГИК. Вот его фотография на съемочной площадке. Три года назад он снял высокобюджетный фильм и «кинул» всех, кто участвовал в проекте. Почти все актеры, задействованные на съемках картины о похождениях женщины-бандитки, не получили гонорар. Никто даже не надеется вернуть свои честно заработанные деньги, многие просто махнули рукой. Получила деньги только одна известная актриса. Ходили слухи о ее романе с режиссером-дебютантом. Горе-режиссер задолжал даже своему водителю, который подал на него в суд. Участники проекта уже подали коллективный иск. Фильм так и не вышел на экран.
Ну а дальше было написано про бизнес моего «генерала». Чем дольше я читала, тем учащеннее билось мое сердце и становилось тяжелее дышать. Писали, что бизнес горе-режиссера напоминает чем-то его кино. Он организовал фирму вместе с двумя товарищами. Один был убит через несколько месяцев, труп опознали только через полгода. А еще спустя полгода деятельность режиссера, его коллеги и дружественных чеченцев стала объектом разработки компетентных органов. Его коллега какое-то время находился в федеральном розыске.
Горе-режиссер остался на свободе, переключившись на иные сферы деятельности. Он создал еще несколько фирм. Одна из них отметилась в рейдерском скандале, было даже возбуждено уголовное дело по статье самоуправство. Все созданные им компании так или иначе попадали в криминальные ситуации. Один раз он засветился в истории с героином. Подконтрольную ему фирму заподозрили в подделке документов. Многие называли Евгения питерским Эйзенштейном. Он постоянно «бодался» с налоговиками, оспаривал законность наложенных санкций. Одна из его компаний попала в черный список, длительное время не предоставляющих отчетность.
Под этой статьей шли следующие комментарии.
«Подонок и жулик он редкостный. Денег должен большому количеству людей, а отдавать не собирается. Не верьте ему. Как только с ним его семья живет? Терпит, наверное. Надо, чтобы детки прочитали про своего папочку».
«Будьте внимательны, это аферист, вор и мошенник! Давайте объединяться в борьбе против этого негодяя. Еще не поздно! Нужно призвать его к ответственности, ведь заявление уже находится в УМВД».
«Не верьте наглому проходимцу и никогда с ним не работайте! Внимание! Это вор!»
«Жулик! Не имейте с ним дела. Кинул всю съемочную группу».
«Непонятно, как его терпят жена и дочь? Сволочь, каких свет не видывал. Обаяет любую женщину за пять минут, а потом жестоко кинет».
«Училась с ним в одной школе. Девчонки над ним постоянно смеялись. С ним никто не дружил. Сейчас за свою подростковую невостребованность он всем женщинам мстит».
«Между горе-режиссером и актрисой в главной роли были чересчур доверительные отношения. Из всей съемочной группы он заплатил только ей. У него три внедорожника и загородная усадьба. Но человек он всё же семейный — жена и дочка. Когда ему говоришь о том, что он должен людям деньги, посылает всех на хрен и называет бездарями. Мол, все должны быть счастливы только от того, что он пригласил их в свой фильм».
Там же, в Интернете, я нашла фамилию Евгения в списке злостных неплательщиков налогов за автомобиль. Я также нашла книгу пьес, где как драматург проходил Евгений. На задней сторонке обложки книги имелась его фотография.
Я вспомнила, как Евгений рассказывал о своих публикациях, хвастался, что книг вышло в свет ровно семь. Боже, как же он врет! И не боится, что факты можно всегда проверить. У составителя сборника, к которому приклеился Евгений, действительно вышло семь книг, но Евгений смог прилепиться только к одной, и то каким-то непонятным образом.
Создавалось впечатление, что он влезет без мыла к любому. Его нереально штормило: то он генерал, то неудачный, с треском провалившийся режиссер, то точно такой же горе-писатель, взявший измором коллегу по цеху. Он хотел засветиться везде, только бы о нем говорили, чтобы самоутвердиться в глазах окружающих. Может, действительно сказалась его подростковая невостребованность и обозленность на весь мир, а особенно на женщин? В том, что я попала в сети высококлассного афериста, не оставалось сомнений.
Вторая статья повергла меня в еще больший шок. В ней говорилось, что в Питере чуть не взорвали адвокатов, которые вели дело Евгения. Водитель позвонил адвокату и сообщил, что не может подойти к его двери, так как там растяжка… Шнур, чека, граната. Женщина-адвокат лишилась входных дверей, а подъезд стекол, но сама она от взрыва не пострадала.
Адвокаты вели дело о таинственной смерти известного питерского антиквара, который имел приличную финансовую империю и, помимо законной жены, нескольких любовниц. Как правило, в тяжелых ситуациях красавицы опираются на благородных рыцарей. Благородным рыцарем одной гражданской жены антиквара и стал небезызвестный Евгений, который имел уникальную способность появляться в нужное время в нужном месте, чтобы подставить свое плечо обеспеченной женщине. Ну а как по-другому, ведь антиквар переписал на нее часть своего бизнеса!
Евгений сделал всё возможное, чтобы гражданская жена антиквара свела его с первой официальной женой, которая судилась с нынешней официальной женой антиквара. Евгений успокоил обеих женщин и пообещал, что каждая получит всё состояние… Юридическая сторона вопроса была слишком сложна. Женщины даже решили поделить наследство в равных долях, но многое из имущества антиквара оказалось переписанным на непонятных граждан. Евгений пообещал женщинам во всем разобраться.
Он несколько раз приходил к женщине-адвокату, дверь которой была взорвана, и предлагал сделку. Проще говоря, решил технично развести всех женщин, вместе взятых. Непонятными гражданами, на которых была переписана часть недвижимости антиквара и которых долго не могли найти, оказался всего один гражданин — Евгений. Не оставалось сомнений, что он причастен к гибели антиквара… Но это доказать не удалось. На Евгения завели уголовное дело по факту мошенничества, которое перекочевало в городскую прокуратуру, но со временем почему-то дело закрыли…
Выйдя из Интернета, я отдышалась. Ну и дура! Как могла поверить проходимцу?! Вот, оказывается, откуда у него такая любовь к антиквариату. Вспомнила, как с помпезностью он подарил мне антикварные часы, сказав, что купил их на аукционе в Америке. С видом олигарха застегнул их на моей руке и прошептал:
— Даже страшно отпускать тебя в этих часах. Чтобы руку вместе с ними не оторвали. Это же антиквариат! Часикам больше ста лет. Невозможно представить, сколько они стоят.
Я посмотрела на часы с лопнувшим стеклом и облезшей позолотой.
— Ну и сколько они могут стоить?
— Безумных денег. Целое состояние, — не раздумывая ответил Евгений.
Поймав мой подозрительный взгляд, он тут же добавил:
— Ты не смотри, что они так непрезентабельно выглядят. Кто понимает — оценит. Носи их на работе, пусть сослуживцы знают, с кем имеют дело. Старинные часики, дорогие! Посмотри, какой они формы, — загляденье! Покупал на аукционе, в Америке. Чудом всех победил, и часы достались мне. Я долго хранил их, чтобы подарить женщине всей моей жизни. Этой женщиной оказалась ты.
— Если ты их на аукционе покупал, то где документы?
— Какие документы?
— Ты что, не знаешь? Ко всем дорогим вещам, купленным на аукционе, прилагается сертификат качества. Тем более, это часы.
— Конечно знаю. Сертификат был, но где-то затерялся. Если найду, отдам. Мне он без надобности. Часы-то теперь твои.
Понятное дело, сертификат на часы не нашелся, потому что его просто не было в природе. А я отнесла часы в скупку, чтобы уточнить истинную ценность.
— Девушка, а сертификат на часы есть?
— Нет.
— Без аукционного сертификата они не представляют никакой ценности.
— Хорошо. А вы скажите, какую ценность они бы представляли, будь у них документ? Часы куплены на аукционе в Америке.
— Не смешите. Им цена три копейки. — Оценщик внимательно изучил часы. — От позолоты не осталось и следа. Всё облезло. Трещина на стекле. Внутри циферблат покрыт пылью. Я очень извиняюсь, но эти часы вообще не представляют ценности. Они на выброс.
— Вы в этом точно уверены?
— Я вам больше скажу: они как будто у старого человека с руки сняты…
Так вот, оказывается, откуда Евгений притащил часы! От жены антиквара. У нее такого добра полный дом. Там он их и подрезал, думая, что они действительно представляют ценность.
Потом была пилочка для ногтей, которой якобы двести лет, ручка, розочка… Знала бы жена антиквара, что Евгений ее барахло потихоньку таскает…
Но выдержке Евгения остается только позавидовать. Когда я рассказала ему, что часы не представляют никакой ценности, он очень искренне удивился:
— А ты что, в скупку их носила?
— А ты как думаешь?
— Вообще-то это некрасиво — оценивать подарки, — попытался пристыдить он меня.
— Если мы сейчас будем рассуждать, что красиво, а что некрасиво, еще не известно, кто кому даст фору. Скорее всего, некрасиво врать о стоимости часов и говорить, что у меня с ними руку оторвут.
— Я-то здесь при чем?
— А кто?! Если часы подарил ты, — сквозь зубы произнесла я. — Если нормальный мужик хочет показать свою платежеспособность и сделать женщине приятное, он просто пойдет вместе с ней в ювелирный магазин и выберет что-нибудь достойное. Но уж точно не будет дарить старое ворованное дерьмо.
— Значит, меня в Америке на аукционе надули, втюхали не пойми что, — выкрутился он из щекотливой ситуации. — Хотел как лучше… Блин, я такие деньги отдал!
Я внимательно посмотрела на «генерала». Интересно, имеет ли он представление, что такое аукцион, и был ли «генерал» когда-нибудь в Америке?
