Вам, разумеется, известно через берлинское полпредство, что процесс мой с дрезденским издателем Шуманом, владельцем фирмы К. Рейснер, перешел в суд следующей инстанции, по инициативе издательства, потерявшего процесс в двух низших инстанциях в Берлине и в Дрездене.

Как вам, опять-таки, известно через берлинское полпредство, вступившее с дрезденским издательством в близкую связь со времени возникновения моего с ним конфликта и обеспечившее ему крупный советский заказ, Шуман требует от меня книгу «Ленин и эпигоны», полагая, очевидно, что распоряжение этой рукописью еще более улучшит его отношения с соответственными органами советского правительства.

Новая судебная инстанция (Оберландесгерихт) сочла нужным не ограничиваться чисто юридической стороной дела, а выяснить также и его политическую основу. С этой целью суд признал необходимым привлечь научную экспертизу по рекомендации Лейпцигского университета. На рассмотрение эксперта судом ставятся следующие вопросы, которые привожу дословно:

«1. Как надлежит рассматривать отношения между Троцким и Керенским?

а) В чем состоят противоречия между Троцким и Керенским?

б) Как воздействовали эти противоречия на взаимоотношения Троцкого и Керенского?

Стремился ли, в частности, этот последний к личному уничтожению Троцкого?

2. Возможно ли при состоянии нынешних исторических исследований установить в книге Керенского объективную неправду в отношении Ленина и большевизма? Насколько в этом случае задевается личность Троцкого без того, чтобы он был назван по имени?»

Политическое значение этих вопросов выходит далеко за рамки моей тяжбы с Шуманом. Хотя лейпцигский суд и не является, конечно, последней исторической инстанцией, тем не менее неблагоприятная или двусмысленная политическая мотивировка решения может на значительный срок дать свежую пищу не только русским эмигрантам, но и мировой буржуазии. С другой стороны, ясный и отчетливый ответ суда на поставленные им же вопросы нанес бы очень ощутимый удар наиболее злобным врагам Октябрьской революции и большевизма.

Сама по себе клевета Керенского настолько груба и противоречива, что суд, независимо от его политических тенденций, должен будет прийти к правильным ответам на приведенные выше вопросы, если только вооружить адвокатуру и экспертизу всеми необходимыми документами и источниками.

Совершенно ясно, что иностранный адвокат при всей добросовестности не в силах разобраться в показаниях Керенского и других о «продажности» большевиков. Как вам небезызвестно, я не имею возможности прибыть в Германию на время процесса, чтобы дать необходимые разъяснения и парировать на месте новые доводы. Прикрепленный к Константинополю, где нет библиотеки и совершенно отсутствуют советские издания, я лишен даже возможности подобрать для адвоката и эксперта необходимые печатные материалы, в том числе важнейшие документы по июльскому делу о большевиках.

Обращаясь к вам с этим письмом, я совершенно оставляю в стороне все те вопросы, которые нас с вами разделяют, в частности те обстоятельства, которые обусловили ваш союз с Шуманом в борьбе за рукопись моей книги. Ходом вещей судебный процесс перенесен сейчас в такую плоскость, где единство фронта является для нас совершенно обязательным. Мне нет надобности указывать вам, какими путями вам надлежит вмешаться в дело, чтобы помочь суду выяснить истину. В вашем распоряжении имеются все необходимые печатные и архивные материалы. С другой стороны, берлинское полпредство в курсе всех обстоятельств процесса и может без труда предоставить все необходимые материалы в распоряжение экспертизы и представителя моих интересов, которые явно и очевидно для всех совпадают с интересами партии Ленина.

Я буду спокойно ждать действий, которые вы сочтете себя обязанными предпринять.