Глава 8
Убийство возле станции
— Лиля, я только в общих чертах знаю, что в сводке прочла, — сказала Катя. — Там написано, что некий Фархад Велиханов, уроженец Уфы, ехал вечером на велосипеде тут у вас в Прибрежном к железнодорожной станции и схлопотал пулю в спину.
— Две пули, — ответила майор Белоручка, — согласно судмедэкспертизе смерть наступила от первого выстрела, пуля в сердце попала, но ему уже мертвому еще и в голову выстрелили.
— То есть контрольный выстрел?
— Контрольный, чтобы уж наверняка.
— Я решила, что это нападение с целью ограбления, — сказала Катя.
— Деньги при нем остались, то есть не наличные, а карточка банковская. Ни ее, ни бумажник у него не взяли.
— А он вообще кто? Гастарбайтер? На строительстве в Прибрежном работал?
— Парень снимал в Москве что-то типа койко-места в квартире с другими приезжими. Мы проверили. — Лиля открыла сейф и достала тоненькую папку. Потом оттуда же из сейфа достала флешку и подключила ее к ноутбуку. — Вроде как учился в Москве то ли дизайну, то ли искусству. Как вечный студент. А на учебу деньги зарабатывал. Он работал в Прибрежном водителем в одной богатой семье. От них в тот вечер как раз и возвращался. Торопился на электричку в Москву. Пока не много у меня информации, неделя еще не прошла с тех пор, — Лиля включила ноутбук. — Вот что узнать удалось: он водил машину «Ауди» в качестве личного шофера некой Евгении Савиной. А в тот вечер он забрал «Ауди» из сервисного центра, там какой-то ремонт делали небольшой, и перегнал ее сюда в Прибрежный, в их дом, и поставил в гараж. А сам на своем велосипеде отправился к станции. И по дороге был убит.
— Хулиганы местные? Напали на гастарбайтера? — предположила Катя.
— Возможно, только хулиганы с битами, с кастетами. А тут у нас пули от пистолета «ТТ». Гильз мы так и не нашли.
— Ну понятно, там же лесная дорога к станции, просека?
— Аллея. — Лиля открыла в ноутбуке файл с фотографиями с места происшествия и повернула экран к Кате. — Вот, смотри. Тело обнаружили только в половине шестого утра, пассажиры шли с первой электрички из области. И наткнулись. Всю ночь шел дождь. Мы осмотр делали сначала рано утром при свете фар от наших машин, потом уже днем. Искали гильзы с металлоискателем — и ничего не нашли.
Катя смотрела на снимки в ноутбуке.
Велосипед в кювете…
Асфальтовая дорожка — вся в глубоких лужах.
Тело…
Мертвец, лежащий в луже ничком.
А вот его перевернули в ходе осмотра — молодой, темноволосый. Смерть не красит.
— А вот так он выглядел на фото паспорта, — Лиля показала новый снимок.
Молодой, темноволосый, серьезный, как на фото для документов, но очень симпатичный парень.
Фархад из Уфы.
— А эти его богатые работодатели что говорят? — спросила Катя.
— Я Евгению Савину сюда вызывала в ОВД. Беседовали мы с ней. Она очень расстроена смертью своего водителя. Хвалила его — мол, такой исполнительный, вежливый, аккуратный. Сказала, что его нашел и нанял ее муж — через Интернет. Она сама за руль не садится из-за какой-то старой истории с автомобильной аварией. В день убийства она его не видела, он просто забрал машину из сервисного центра и перегнал к ним домой.
— А муж ее что сказал?
— Его я пока не допрашивала. Я к ним в дом приехала, но там лишь горничная-иностранка. Филиппинка, — Лиля усмехнулась, — совсем по-русски почти не понимает. Я лишь добилась от нее, что этот Фархад-шофер действительно в тот вечер пригнал к ним в гараж машину из сервисного центра. И сам поехал на велосипеде домой. От ужина отказался, взял на кухне только бутерброд с мясом. Я про время спросила — когда он точно приехал на машине. Так она на часах мне цифру восемь показала. А убит он был спустя полчаса-час, то есть где-то в районе девяти. Но тело обнаружили, как я уже сказала, лишь наутро, а это нам дополнительные сложности создало во всем. Там еще в доме находился хозяин… Отец семейства. Но меня к нему горничная не пустила — его как раз то ли врач семейный консультировал, то ли медсестра уколы делала в тот момент. Он инвалид, прикован к креслу. С ним в другой раз побеседовать придется.
— Слушай, Лиль, на парня просто напали. Или хулиганы, или грабитель. То, что карточку не взяли, кредитку, так их спугнуть мог кто-то. Вроде как рядовое дело, — сказала Катя. Она внимательно смотрела на подругу. — Нет?
Лиля прищурилась.
— А что не так-то? — не унималась Катя.
— Мы искали гильзы с металлоискателем. И мы ничего не нашли.
— И? — Катя недоумевала. — Это же лесная аллея, дождь шел, могло смыть.
— Могло смыть, только…
— Лиль, я же вижу, ты это убийство отчего-то простым не считаешь. Какие основания-то?
— Никаких оснований, — Лиля покачала головой, — и доказательств никаких. И фактов нет.
— Тогда в чем проблема?
— В некоем фантоме.
— В каком фантоме?
— В предчувствии.
— В предчувствии?
— Моем, личном предчувствии, что это не простое дело.
Катя смотрела на подругу. Да, да, как и в том случае с убийствами на бульварах, когда они работали с Лилей вместе. Но там происходило все так демонстративно, устрашающе, громко. А тут так тихо…
Вечерняя аллея, дождь, велосипедист — гастарбайтер-шофер…
— Тогда объясни мне толком, — попросила Катя, — что тебя настораживает в этом деле?
— Два других случая в Москве.
— Два других убийства?
— Ага, — Лиля кивнула, — я о них узнала через МУР. Никто никакой связи не видит, никаких параллелей не проводит. Дела уголовные расследуются автономно, никто их объединять не собирается. Одно убийство совершено 3 сентября, второе 29 сентября. В разных районах Москвы. Первое на парковке на Ленинградском проспекте около двух часов ночи. Второе около девяти вчера во дворе многоэтажного дома на Ленинском, почти у самой МКАД, там стройки везде и дом новый, лишь наполовину заселен, квартиры не раскуплены.
— А кто убит?
— Первая жертва — сын богатых родителей, некто Василий Саянов, девятнадцатилетний студент.
— Как и этот Фархад-водитель.
— Ну что ты, нет. Саянов в Лондоне учился. Потом вернулся, поступал в театральный вуз, но не прошел, попал в сентябре на какие-то актерские курсы. А 3 сентября его убили в собственной машине «Инфинити» — два выстрела с близкого расстояния в упор.
— А вторая жертва?
— Некая Анна Левченко двадцати семи лет, известный блогер. Писала на разные актуальные темы, иногда политические. Участвовала в митингах и пикетах. Ее тоже застрелили в ее собственной машине «Кашкай». Два выстрела в упор с близкого расстояния. Причем заметь — в доме том, на Ленинском, она не проживала, она в Кузьминках жила, с матерью и бабушкой.
— С шофером Фархадом вроде как ничего общего у этих людей.
— Вот именно. Ничего общего. Хотя я пока не проверяла, — Лиля открыла новый файл, — лишь две вещи все это объединяет, пусть и очень шатко.
— Какие?
— И Саянов и Левченко убиты из пистолета «ТТ». И в их машинах гильз тоже стреляных от пистолета не найдено. Хотя по всему гильзы в таком малом закрытом пространстве, как автомобиль, должны были быть. Если только кто-то их специально не забрал, чтобы усложнить идентификацию оружия.
— А ты в МУРе с кем-то из бывших коллег связывалась после убийства на аллее? — спросила Катя.
— Нет. Тут и в главке-то нашем областном мало кто этим убийством заинтересовался. Никто из начальства не приехал. Следователь, я и наши из отдела — вот и вся опергруппа. Водитель-гастарбайтер… Цаца не великая.
— И я на это убийство обратила внимание лишь потому, что оно тут у вас в Прибрежном и ты теперь здесь. Как повод, — вздохнула Катя. — Только это тебя настораживает?
— Только это пока. А проверять будет непросто.
— Почему?
— Ну эта девушка, Евгения Савина, хозяйка машины «Ауди», она вроде вообще никто — мужнина жена, нигде не работает. Но, как я узнала, она племянница госпожи Лопыревой.
— Кого? — спросила Катя.
— Раиса Павловна Лопырева — дама, приближенная к политике. Порой по телику мелькает.
— Видела ее как-то по телевизору. Так Савина ее племянница?
— И падчерица одновременно. Потому что эта ее тетка Лопырева сейчас замужем за ее отцом — Кочергиным.
Катя откинулась на спинку стула.
— Девичья фамилия Евгении — Кочергина?
— Да, а что?
— У тебя есть ее фотография?
— Видеозапись допроса, она же сюда ко мне приезжала, а у нас тут камеры, сама знаешь. — Лиля нашла в ноутбуке новый файл.
Катя смотрела на кадры видеозаписи.
Хрупкая блондинка в синем платье из кашемира с дорогой сумкой.
Вот она сидит на этом самом стуле в кабинете Лили Белоручки. Звук отключен.
— Хочешь прослушать ее допрос? — спросила Лиля. — А что тебя в ней так заинтересовало-то?
Блондинка отвечает серьезно и обстоятельно. Вот она качает головой, убирает со лба упавшую челку.
Жест — такой знакомый, из прошлого…
Черты лица — повзрослевшего…
Мираж?
— Женя Кочергина, — медленно произнесла Катя. — Слушай, она хромает, да?
— Точно хромает. Ходит так, припадая. Вроде симпатичная молодая женщина, а вот с ногой…
— Она такая родилась, — сказала Катя. — Это Женя, моя школьная подруга. Мы учились с первого по восьмой класс. А потом она перевелась в другую школу и мы потеряли друг друга.
Лиля Белоручка смотрела в ноутбук.
— Я тебе помогу с этим делом, — сказала Катя уверенно, — только нам надо подумать, как мне встретиться с одноклассницей самым естественным, не вызывающим подозрения образом.
