Книга: Секс на заре цивилизации. Эволюция человеческой сексуальности с доисторических времен до наших дней
Назад: Глава 17 Иногда пенис – это просто пенис
Дальше: Глава 19 Когда девочки теряют голову
Глава 18
Предыстория «О»
Вот вам блестящий образчик человеческой «логики», как её принято тут именовать. Мужчина замечает определённые факты. Например, что не бывало дня в его жизни, когда бы он мог удовлетворить одну женщину, и также, что не бывало в жизни женщины дня, когда бы она не могла переутомить, победить и вывести из строя десять мужских механизмов, которые были бы уложены с ней в постель. Он сопоставляет эти удивительно ясные и говорящие за себя факты и делает из них следующий поразительный вывод: Творец порешил ограничить женщину одним мужчиной.Марк Твен. Письма с Земли
Недавно мы видели парня на Лас-Рамблас в Барселоне, гордо демонстрировавшего миру надпись на футболке, гласившую: «Рождён, чтобы трах*ть». Остаётся недоумевать, есть ли у него дома целый комплект таких же маечек с надписями: «Рождён, чтобы дыш*ть», «Рождён, чтобы е*ть», «Рождён, чтобы п*ть», «Рождён, чтобы ср*ть» и, разумеется, гнетущее, но неизбежное: «Рождён, чтобы умир*ть».
Но, может, смысл гораздо глубже? Ведь, что ни говори, эта книга о том, что секс очень долго имел множество важнейших для Homo sapiens функций, причём размножение было лишь одной из них, самой очевидной. Раз мы, люди, больше всех других живых существ на земле тратим времени и сил на планирование, исполнение и воспоминания о наших сексуальных подвигах, может, нам всем стоит надеть такие футболки?
А может, только женщинам? Ведь когда доходит до секса, мужчина – бахвалящийся спринтер, но именно женщины выигрывают весь марафон. Любой консультант по семейным проблемам скажет вам, что самая частая жалоба женщин, связанная с сексом, – то, что мужчины слишком быстрые и слишком прямолинейные. В то же время мужчины жалуются чаще всего, что женщины чертовски медленно заводятся. После оргазма женщине хочется ещё с десяток. Если уж завелась, её не остановить. А мужчина кончил дело и на покой. Занавес для него опустился, мысли переключились с секса на что-то другое.
Такая симметрия взаимных разочарований иллюстрирует почти комическую несовместимость мужских и женских сексуальных реакций в контексте моногамной семьи. Подумайте: если мужчина и женщина вместе эволюционировали сексуально моногамными парами миллионы лет, как же мы вышли такими безнадёжно несовместимыми? Как если бы мы вместе садились ужинать, тысячелетие за тысячелетием, но половина, по-волчьи набросившись на еду, сжирала всё за несколько минут, в то время как вторая только заканчивала сервировать стол и зажигать свечи.
Да, мы слышали – смешанные стратегии, множество ничего не стоящей спермы, с одной стороны, и дорогие яйцеклетки в одной корзине – с другой и тому подобное. Но эти вопиющие несоответствия сексуальных реакций приобретают иное значение, если расценивать их как реликты нашего группового, сексуально беспорядочного эволюционного прошлого. Вместо того, чтобы накручивать сомнительные теории одна на другую, подпирая ими шаткую парадигму, – моногамия с недостатками, мягкая полигамия, смешанные сексуальные стратегии, серийная моногамия, почему честно не признать единственный сценарий, не требующий этих внутренне противоречивых, непоследовательных оправданий?
Ладно, хорошо. Это нас смущает. Даже, может, унижает, если вы легкоранимы. Но через 150 лет после выхода труда «О происхождении видов» разве не настало время признать, что сексуальность наших предков развивалась по траектории, сходной с нашими двумя ближайшими «кузенами» из числа приматов, – в высокой степени социальными и крайне умными? На все другие вопросы об истоках нашего поведения мы ищем ключи к ответам у шимпанзе и бонобо: язык, использование инструментов, создание альянсов, война и мир, альтруизм… но когда доходит до секса, мы ханжески отворачиваемся от этих моделей в пользу очень необщительных, туповатых, но моногамных гиббонов. Ну в самом деле, господа.
Мы уже объясняли, как сельскохозяйственная революция начала радикальную социальную перестройку, от которой мы до сих пор не вполне оправились. Может, это отрицание нашей сексуально неразборчивой предыстории, такое вымученное и неправдоподобное, выражает обоснованный страх перед беспорядком. Однако насущные требования стабильности социального порядка (основанного, как мы постоянно упоминаем, на нуклеарной парной семейной единице) неспособны без следа уничтожить влияние сотен тысяч лет эволюции, предшествовавших переходу нашего вида к оседлому образу жизни.
Если бы самки шимпанзе и бонобо могли говорить, как вы полагаете, они стали бы плакаться в жилетку своим мохнатым подругам о том, что у самцов преждевременное семяизвержение и цветов от них уже не дождёшься? Думаем, нет, потому что, как мы видели, если самка шимпанзе или бонобо в настроении, она всегда будет в центре внимания ретивых самцов. А чем больше внимания она получает, тем более привлекательной становится, поскольку, как выясняется, наши «кузены»-самцы заводятся от вида и звуков своих товарищей, занимающихся сексом. Представьте себе!
«Какие ужасные сумасбродства разума!»
Истерия была одной из первых болезней человека, описанных формально. Её обсуждал ещё Гиппократ в IV столетии до н. э. Описание можно было найти в любом медицинском труде, посвящённом женскому здоровью, начиная со средневековья и вплоть до 1952 г., когда она была удалена из списка официальных медицинских диагнозов (за 21 год до того, как оттуда наконец была удалена и гомосексуальность). Ещё в начале ХХ в. истерия была самым распространённым диагностируемым заболеванием в США и Великобритании.
КАЖДЫЙ (КТО ХОТЬ РАЗ НЕМНОГО УГЛУБЛЯЛСЯ В ЭТИ МАТЕРИИ) ЗНАЕТ, КАКИЕ ТЯЖКИЕ СИМПТОМЫ – ВЗЛЁТ, ПАДЕНИЕ, ПЕРВЕРСИЯ И МАТОЧНАЯ КОНВУЛЬСИЯ – ПОРОЖДАЮТСЯ; КАКИЕ УЖАСНЫЕ СУМАСБРОДСТВА РАЗУМА, КАКИЕ НЕИСТОВСТВА, МЕЛАНХОЛИЧЕСКИЕ НАСТРОЕНИЯ И ВОЗМУЩЕНИЯ, ПРОТИВОЕСТЕСТВЕННЫЕ ЗАБОЛЕВАНИЯ МАТКИ ВОЗНИКАЮТ, КАК БУДТО ЗАБОЛЕВШИЕ ОДЕРЖИМЫ…Уильям Гарвей. Анатомические исследования о зарождении живых существ (1653)
Вам наверняка интересно знать, как доктора лечили это хроническое состояние в течение веков?
Мы вам расскажем. Искусные доктора проводили мастурбацию своим пациенткам до достижения ими оргазма. Согласно данным историка Рейчел Мэйнс, пациенткам регулярно делали массаж с доведением до оргазма со времён Гиппократа до середины 1920-х. Присаживайтесь, пожалуйста, доктор примет вас сию минуту…
Некоторые врачи препоручали эту работу медсёстрам, но большинство выполняли терапию самостоятельно, хотя, порой, и не без определённых затруднений. Натаниель Гаймор писал в 1660 г., что техника эта непроста для изучения, «похожа на детскую забаву, когда мальчишки одной рукой делают вращательные движения, потирая себе живот, а другой похлопывают себя по голове».
МОНОПОЛИЯ МЕДИЦИНЫ НА ПРЕДОСТАВЛЕНИЕ ЖЕНЩИНАМ ВНЕБРАЧНЫХ СОЦИАЛЬНО ПРИЕМЛЕМЫХ ОРГАЗМОВ ПОДДЕРЖИВАЛАСЬ СТРОЖАЙШИМ ЗАПРЕТОМ НА САМОСТОЯТЕЛЬНУЮ МАСТУРБАЦИЮ СРЕДИ ЖЕНЩИН И ДЕВУШЕК.
Какие бы техники ни приходилось осваивать докторам, оно явно того стоило. Журнал «Здравоохранение и женские заболевания» за 1873 г. оценивал, что около 75 % американок нуждались в такой терапии, формируя тем самым обширнейший рынок терапевтических услуг из всех существовавших на тот момент. Несмотря на торжественные заявления Дональда Саймонса, что «у всех народов сексуальное сношение воспринимается как услуга или любезность, которые женщины оказывают мужчинам», оказалось, что в течение столетий оргазмическая разрядка была услугой, которую оказывали женщинам мужчины-врачи… за плату.
Много из приведённой здесь информации по этой «болезни» и методам лечения в течение столетий346 почерпнуто из замечательной книги Р. П. Мэйнс «Технология оргазма». Итак, каковы же симптомы «болезни»? Ничего удивительного в том, что они идентичны симптомам сексуальной фрустрации и хронического неудовлетворённого сексуального возбуждения: «тревожность, бессонница, раздражительность, нервозность, эротические фантазии, чувство тяжести в животе, отёк в нижнем тазу и вагинальное увлажнение».
То, что для сексуально возбуждённой, неудовлетворённой женщины предполагалось медицинское лечение, было не единичным историческим курьёзом, а элементом давнего крестового похода против женского либидо. Эксперты, считавшие его несуществующим, объявили его патологией.
Мужчины, предлагавшие эту прибыльную услугу, не писали ни слова об «оргазме» в написанных ими медицинских статьях по истерии и её лечению. Напротив, велись серьёзные, трезвые дискуссии о «вагинальном массаже», приводящем к «нервным конвульсиям», приносившим пациентке временное облегчение. Идеальные пациентки, что ни говори. Они и не умирают, и никогда не выздоравливают. Они всегда возвращаются, с нетерпением ожидая нового сеанса «терапии».
Некоторые читатели наверняка подумали: «Непыльная работёнка! Мне бы такую». Но те врачи, кому она досталась, явно так не считали. Мэйнс не нашла «никаких свидетельств того, что мужчины-врачи любили делать „массажи промежности". Напротив, эта элита мужского населения искала любые пути, чтобы заменить свои пальцы каким-нибудь другим механическим устройством».
О каких «других механических устройствах» говорит Мэйнс?
Вот вам загадка: попробуйте отгадать пятый элемент списка:
1. Швейная машинка.
2. Вентилятор.
3. Чайник.
4. Тостер.
5.?
Подсказка. Это первые пять электрических приборов, которые продавались для бытового использования непосредственно в домах американцев. Сдаётесь? «Гамильтон Бич Компани» из Рэйсина, штат Висконсин, запатентовала первый вибратор для домашнего использования в 1902 г., сделав, таким образом, пятый бытовой электрический прибор. К 1917 г. в американских домах было больше вибраторов, чем тостеров. Но до того как инструмент стал прибором для самостоятельной терапии («Все удовольствия юности… будут трепетать внутри вас» – говорилось в одной многообещающей рекламе), вибраторы десятилетиями несли верную службу в кабинетах врачей, которые устали «одной рукой потирать себе живот, а другой похлопывать себя по голове».
Вдохновлённые чудесами индустриализации и научно-технического прогресса, многие доктора давно начали искать способы механизации своих услуг. Американская инженерная мысль изобрела массовое производство оргазма для женщин, которым в жизни не полагался секс по причинам «приличествующего им целомудрия». Первые вибраторы были изобретены как раз этими предприимчивыми докторами.
В конце XIX – начале XX в. медицинские инженеры и технологи спроектировали множество устройств, призванных стимулировать необходимые «нервные
конвульсии» у пациенток. Некоторые работали на дизельном приводе, другие использовали паровую машину, этакие маленькие локомотивчики. Были огромные сложнейшие механизмы, свисавшие с балок, с цепями и блоками, как части моторов в автомастерской. Были и такие, что использовали поршни, приводившие в движение фаллоимитаторы, опускавшиеся и поднимавшиеся сквозь отверстия в столе; были водяные насосы, направлявшие на гениталии пациентки струю воды под давлением, словно бригада пожарников, вызванная для тушения всепожирающего пламени женской страсти. И всё это время добропорядочные доктора никогда публично не признавали, что то, что они делают, – это скорее секс, чем медицина.
Но ещё более ошеломляющая вещь, чем их молчание по поводу «нервных конвульсий», за которые нужно было платить деньги врачам, как будто те были какими-то порнозвёздами по вызову, – это то, что медицинские светила сумели-таки убедить всех, что женская сексуальность есть вещь слабая и тяжёлая на подъём.
Монополия медицины на предоставление женщинам внебрачных социально приемлемых оргазмов поддерживалась строжайшим запретом на самостоятельную мастурбацию среди женщин и девушек. В 1850 г. «Нью-Орлеанский медицинский и хирургический журнал» объявил мастурбацию публичным врагом номер один: «Ни чума, ни война, ни оспа, ни все эти либо подобные им напасти не привели к такой разрушительной катастрофе, как привычка к мастурбации. Это поистине деструктивный элемент цивилизованного общества». Дети и взрослые предупреждались – мастурбация не только греховна, но и крайне опасна. Она пагубно влияет на здоровье, вызывая слепоту, бесплодие и безумие. Кроме того, твердили эти учёные мужи, «нормальная» женщина в любом случае практически не испытывает сексуального желания.
В своей «Сексуальной психопатии», опубликованной в 1886 г., немецкий невролог Ричард фон Краффт-Эбинг заявил то, что, как все воображали, они и так знают: «Если [женщина] нормально развита умственно и хорошо воспитана, то её сексуальное желание невелико. Если бы это было не так, то мир превратился бы в бордель, а семья и брак стали бы невозможными»347. Предположение, что женщина любит, даже нуждается в регулярном оргазмическом расслаблении, было возмутительным для мужчин и унизительным для большинства женщин. Возможно, это верно и по сей день.
Хотя антимастурбационный психоз уходит корнями глубоко в иудейско-христианскую историю, он нашёл, к сожалению, медицинскую поддержку в «Трактате о болезнях, вызываемых онанизмом» Симона Андре Тиссо, опубликованном в 1758 г. Тиссо чётко различил симптомы сифилиса и гонореи, которые в то время считались одной болезнью. Но он отнес их на счёт истощения семени из-за половой распущенности, проституции и мастурбации348.
Ещё спустя столетие, в 1858 г., британский гинеколог по имени Исаак Бейкер-Браун (президент Лондонского медицинского общества в тот период) предположил, что большинство женских болезней вызваны перевозбуждением нервной системы, при этом основным виновником назывался половой нерв, который подходит к клитору. Он перечислил 8 стадий прогрессирующей болезни, вызываемой мастурбацией, у женщин:
1. Истерия.
2. Возбудимость спинного мозга.
3. Истерическая эпилепсия.
4. Каталептические припадки.
5. Эпилептические припадки.
6. Слабоумие.
7. Мания.
8. Смерть.
Бейкер-Браун доказывал, что хирургическое удаление клитора было лучшим способом предотвратить это фатальное соскальзывание от удовольствия к слабоумию и смерти. После непродолжительного признания и популярности его идей и проведения неизвестного числа операций метод Брауна впал в немилость, а сам он был с позором изгнан из Лондонского акушерского общества. Впоследствии он сошёл с ума, и клиторектомия была окончательно дискредитирована в британских медицинских кругах349.
Но, к сожалению, труды Бейкер-Брауна к тому времени успели оказать существенное влияние на медицинскую практику по ту сторону Атлантики. Удаление клитора продолжали практиковать в США вплоть до ХХ столетия как средство от истерии, нимфомании и женской мастурбации. В 1936 г. уважаемый учебник по медицине Л. Э. Хольта «Болезни младенчества и детства», рекомендовал хирургическое удаление или прижигание клитора как средство от мастурбации у девочек.
К середине ХХ столетия, после того как процедура наконец окончательно дискредитировала себя в США, она внезапно возродилась под новой вывеской. Теперь это был не способ борьбы с мастурбацией: крупные клиторы рекомендовалось удалять в косметических целях350.
Прежде чем клиторы стали объектом хирургического вмешательства, мужчины – авторы тщательнейших анатомических атласов – не замечали их в течение столетий. Лишь в середине XVI века венецианский профессор по имени Маттео Реальдо Коломбо, изучавший ранее анатомию вместе с Микеланджело, вдруг наткнулся на загадочный выступ между ног у женщины. Как описано в историческом романе Фредерико Андагаци «Анатом», Коломбо сделал это открытие во время осмотра пациентки по имени Инес де Торремолинос. Он обратил внимание, что Инес напрягалась, когда он трогал этот маленький бугорок, а сам бугорок при этом увеличивался
в размерах. Это, разумеется, требовало дополнительных исследований. После осмотра дюжин других женщин Коломбо пришёл к выводу, что у всех них имеется этот самый «незамеченный» выступ и что все они одинаково реагируют на нежные манипуляции с ним.
В марте 1558 г., как сообщает Андагази, Коломбо гордо заявил о своём открытии декану своего факультета351. Как подозревает Джонатан Марголис в своём труде «„О“: Интимная история оргазма», ответ был, скорее всего, неожиданным для Коломбо. Профессор был «арестован через несколько дней прямо в классной комнате, обвинён в ереси, богохульстве, ведьмовстве и сатанизме, подвергнут суду и заключён в тюрьму. Его рукописи были конфискованы, а его [открытие] было запрещено к упоминанию в течение столетий после его смерти»352.
Уберегись сосца дьявола
«Болезнь», приводившая разочарованных женщин в кабинеты врачей с вибраторами столетие назад, в средневековой Европе могла привести в куда менее приятное место. Историк Рэй Тэннэхил объясняет: «Молот Ведьм» (1486), первое большое руководство по инквизиции ведьм, не хуже современного психоаналитика признавало, что [определённого рода] женщина может без труда поверить, что она совокуплялась с самим дьяволом, огромным, чёрным, страшным существом с огромным членом и с семенем, холодным, как ледяная вода»353. Но эрото-фобские власти боролись не только с сексуальными фантазиями. Если охотник за ведьмами 1600-х обнаруживал женщину или девочку с непомерно крупным клитором, то присутствия этого «сосца дьявола» было достаточно, чтобы осудить её на смерть354.
Средневековую Европу регулярно поражали эпидемии инкубов и суккубов, демонов мужского и женского пола, которые якобы вторгались в сновидения, постели и тела живых людей. Фома Аквинский и другие верили, что эти демоны во время своих ночных визитов оплодотворяли женщин. Сначала злой дух действует как суккуб (демон-женщина, которая занимается сексом со спящим мужчиной, чтобы добыть его семя), а затем впрыскивает семя в ничего не подозревающую женщину в форме инкуба (демон-мужчина, насилующий спящих женщин). Женщина, заподозренная в том, что оплодотворена злыми духами, порхающими вокруг, словно рой мотыльков, вполне могла быть выдана властям как ведьма, со всеми вытекающими последствиями. Любые объяснения женщины о действительном происхождении её беременности благополучно умирали вместе с ней, не создавая дальнейших проблем её подлинным виновникам.
Хотя сегодня «Госпожа Бовари» считается одним из самых прекрасных романов в истории литературы, в 1856 году, когда книга была опубликована впервые, её провозгласили аморальной. Общественные обвинители Парижа были возмущены тем, что Гюстав Флобер изобразил упрямую деревенскую девушку, которая, не таясь посягала на тогдашние правила приличия – заводила любовников. Обвинителям казалось, что героиня понесла недостаточное наказание. Флобер оправдывался, что в этом смысле книга «в высшей степени моральна». Ведь Эмма Бовари умерла, наложив на себя руки, в страдании, нищете, позоре и отчаянии. Разве недостаточно? Иными словами, суть спора была в том, достаточно ли сильно страдала героиня, а не в том, заслуживала ли она наказания вообще, или, может, у неё было право на удовлетворение своих сексуальных потребностей.
Но даже Флобер и его гонители-женоненавистники не могли бы придумать такого наказания, которому как утверждается, подвергаются нескромные женщины в племени цотциль-майя из Центральной Америки. Сара Блаффер Хорди рассказывает, что женщин, которые ведут себя плохо, забирает «х’ик’аль, сверхсексуальный демон с пенисом в несколько футов». Он «относит их в пещеру, где и насилует». Маленьких девочек пугают, что женщина, забеременевшая от х’ик’аля, «раздувается и начинает рожать каждую ночь, пока не умрёт»355.
Эта очевидная необходимость наказать женское сексуальное желание как нечто дьявольское, опасное и патологическое, не ограничивается средневековьем или глухими деревнями Южной Америки. По последним оценкам Всемирной организации здравоохранения, примерно 137 миллионов девочек ежегодно подвергаются той или иной форме хирургических манипуляций с гениталиями.
Сила, необходимая для его подавления
Ещё до того, как развернулись войны с наркотиками, с террором, с раком, началась война с женским сексуальным желанием. Она бушует гораздо дольше всех остальных, и число её жертв на сегодня исчисляется миллиардами. Как и все другие войны, эта – война, которую невозможно выиграть, поскольку врагом объявлена сила природы. Это всё равно что объявить войну фазам луны.
Есть какая-то трогательная тщетность в этом многовековом упорствовании, несмотря на довлеющую в своей очевидности массу доказательств обратного, в том, что человеческая самка безразлична к настойчивым потребностям либидо. Вспомните медицинских светил на Юге США до Гражданской войны и как они уверяли плантаторов, что рабы, которые хотят сбросить оковы, – это не люди, заслуживающие свободы и уважения, а люди, страдающие драпетоманией, заболеванием, которое лучше всего поддаётся лечению плёткой. А инквизиция с добрыми намерениями, которая заставила Галилея отречься от истины, очевидной для него, поскольку она бросала вызов тем, чьи мысли безнадёжно закоснели от власти и веры? В этой непрекращающейся борьбе между тем, что есть, и тем, что должно быть (согласно господствующим представлениям в постагрикультурных патриархальных сообществах), женщины, не желающие поддерживать кредо самочки-скромницы, по сей день подвергаются оплёвыванию, оскорблениям, их лишают семьи, отбирают детей, изгоняют из общества, сжигают как ведьм, объявляют больными истерией, закапывают по шею в песок и забивают до смерти камнями. Они и их дети – «сучье отродье» – всё ещё приносятся в жертву извращённым, бестолковым богам невежества, стыда и страха.
ПЛАМЯ НИКОГДА НЕ НАСЫТИТСЯ, СКОЛЬКО ДРОВ В НЕГО НИ КЛАДИ, ОКЕАН ПОГЛОТИТ СКОЛЬ УГОДНО МНОГО РЕК, ВПАДАЮЩИХ В НЕГО; СМЕРТИ НЕДОСТАТОЧНО ВСЕХ ЖИВЫХ СОЗДАНИЙ МИРА, А ПРЕКРАСНООКОЙ ЖЕНЩИНЕ МАЛО БУДЕТ ЛЮБОГО ЧИСЛА МУЖЧИН.Кама-сутра
Если психиатр Мэри Джейн Шерфи была права, когда писала: «Сила влечения определяет силу, необходимую для его подавления» (прямо-таки закон Ньютона, во всей своей неопровержимой простоте), – то что же можно сказать о женском либидо, если судить по силам, брошенным на борьбу с ним?356
