Глава 1

Все, что Джорджия видела в эту скверную погоду, – это свет, исходящий от стоп-сигналов медленно ползущих машин. Слегка надавив на тормоз, она сбавила скорость. Машина остановилась. Джорджия осторожно выглянула и попыталась выяснить, почему замерло движение. Попытка оказалась безуспешной. Несмотря на светлое время суток, едва ли что-то можно было различить сквозь снегопад. Радио тоже ничем не помогло – много разговоров о выпавших осадках и никаких прогнозов о пробках на дорогах. Только Крис Ли беззаботно пел о возвращении домой на Рождество, пока мелкий снег забивал дворники и ухудшал видимость. Машины передвигались все медленнее и медленнее. По радио передавали песни мировых классиков, и Джорджия увлеченно подпевала им, стараясь унять внутреннюю панику. Но, очевидно, безрассудный оптимизм опять давал сбой. Когда же она научится держать себя в руках? Снегопад постепенно стихал, и сквозь него можно было наблюдать поток стремящихся вдаль машин. В бледном сумраке падающего света отражались едва различимые огни. Еще больше огней засветило позади. Полицейская машина, просигналив, проехала мимо по встречной полосе, быстро затерявшись в вихре снежной бури.

Да, похоже, что-то случилось. Но Джорджия не могла себе позволить просто сидеть и ждать приезда аварийных служб. Будь она чуть менее осторожна, пришлось бы застрять здесь надолго. Теперь она уже совсем близко к дому – всего каких-то пять-шесть миль.

Снег снова закружил, заставляя замедлить скорость, и Джорджия в нерешительности прикусила губу. Был еще другой маршрут – узкая проселочная дорога, которую она так хорошо знала и которая когда-то служила ей более коротким путем домой. Но теперь она не ездит этой дорогой. И не только из-за снега.

– Почему мы остановились, мама?

Взглянув в зеркало заднего вида, Джорджия встретилась взглядом с сыном.

– Чья-то машина сломалась, – ответила она, скрыв свои догадки о возможной серьезной аварии на дороге.

Она так не хотела съезжать на ту проселочную дорогу, но другого выбора не было. Приняв решение, она оптимистично улыбнулась Джошу и произнесла:

– Не переживай. Мы поедем другим путем и скоро будем у бабушки и дедушки.

– К бабушке хочу. Хочу кушать.

– Я тоже, Джош. Осталось совсем чуть-чуть.

Развернувшись, Джорджия поехала в обратном направлении. Дорога становилась все опаснее. Снег, ослепляя, беспорядочно кружил вокруг машины. И даже когда стихал, дороги почти не было видно.

Этого не должно было случиться! Только не сегодня! Они давно уже должны были оказаться в тепле и безопасности. Вместо этого они едут по узкой дороге, каждый момент рискуя жизнью. Джорджия винила себя за то, что не догадалась выехать пораньше. Проверив телефон, она не смогла сдержать возглас отчаяния. Связи не было. Потрясающе! Еще не хватало здесь застрять! С глубоким вздохом отбросив бесполезное устройство в сторону, Джорджия осторожно, дюйм за дюймом, продолжила вести машину.

Ревущий ветер сдувал снег с поля, ухудшая видимость. Стоило поторопиться, иначе они никогда не выберутся отсюда. Джорджия с силой надавила на газ: вряд ли здесь можно встретить случайного пешехода. Осталось всего полмили до пересечения с другой дорогой. Она обязательно справится.

Слева вдали показалась высокая кирпичная стена, покрытая снежной шапкой, напоминающей издали кремовый торт. Джорджия почувствовала облегчение. Почти приехали. До конца дороги простиралась старая извилистая стена, но выхода к большой дороге по-прежнему не было видно. Проехав еще несколько миль, Джорджия увидела массивные ворота: изысканные, украшенные двумя каменными грифонами. Обычно они никогда не закрывались, но сегодня огромные двери были плотно затворены. Затормозив, Джорджия заметила, что они отремонтированы и больше не свисают под определенным углом, образуя уютную лазейку. Эта лазейка когда-то манила Джорджию и ее брата на поиски приключений.

Грифы, охраняющие вход, мифические звери с орлиными головами, крыльями и львиными телами, – все это казалось устрашающим. Но желание оказаться внутри пересиливало все детские страхи. Ожидания брата и сестры оправдались. За таинственными воротами скрывались виды, поражающие воображение: гектары земли, огромные раскидистые деревья, сад, детская площадка с интересными конструкциями. Огромная парадная дверь с полукруглой фрамугой над ней укрывалась под колонным портиком, который располагался строго посередине дома и симметрично был окружен девятью тонкими изящными окнами. Верхняя часть дома и крыша были увиты глицинией, мягко спускающейся на некоторые окна и скрывающей их от любопытных взоров. Запах цветов, хрупко свисающих как грозди бледно-сиреневого винограда, опьянял.

Уже много лет в доме никто не жил. Джорджия с братом пробирались внутрь через чердачное окно. И, шагая на цыпочках по пустынным комнатам, пугали друг друга до полусмерти историями о привидениях, о людях, которые, возможно, здесь жили, любили и умирали. Джорджия влюбилась в этот дом по уши. И потом, спустя несколько лет она привела туда и Себастьяна. Однажды Себастьян зашел за Джеком, но, не застав того дома, предложил Джорджии велосипедную прогулку. Так они оказались здесь. Для Джорджии это было первое настоящее свидание.

Себастьян был тоже очарован домом. Вместе они исследовали каждый его дюйм, пытаясь представить здесь жизнь в золотые времена. Воображение прорисовывало каждую деталь: мебель, обстановку, музыку. Им казалось, что в центре столовой непременно находился стол, такой длинный, что едва можно было видеть человека на противоположном конце; в спальне – огромная кровать с балдахином. В фантазиях Джорджии кровать была достаточно большой для них и для их детей. А детей она хотела много. Полный дом детей.

И вдруг Себастьян ее поцеловал.

Они играли в прятки, поддразнивая друг друга и флиртуя. А потом Себастьян нашел ее в шкафу и поцеловал. С того момента Джорджия в него влюбилась. Но только спустя два года их отношения начали развиваться и мечты стали воплощаться в реальность.

Себастьян уехал учиться, но на все каникулы приезжал к Джорджии. Они проводили все дни вместе, и постепенно поцелуи стали все более необходимыми и зрелыми.

Однажды, в день совершеннолетия Джорджии, Себастьян привел ее в этот дом. Не называя причины, сказав лишь, что это сюрприз. Он подвел ее к главной спальной комнате и открыл дверь, и Джорджия была очарована.

Себастьян сумел создать романтическую обстановку: мерцающие свечи в камине, толстое одеяло, расстеленное на проеденном молью ковре и усыпанное лепестками глициний, запах которых заполнил всю комнату. Он организовал пикник: копченый лосось, бутерброды с икрой, клубника в шоколаде и розовое шампанское в маленьких бумажных стаканчиках; и повсюду были разбросаны красные сердечки.

А потом нежно, не торопясь он любил ее. Джорджия без сожаления отдала ему свою девственность. Они так часто подходили к этому моменту раньше, но Себастьян всегда вовремя останавливался. В этот день все было по-другому. Себастьян шептал ей признания в вечной любви, и Джорджия ему верила. Верила, потому что чувства были взаимными. Верила, что они будут вместе, поженятся, что у них родятся дети, о которых они всегда мечтали.

Но спустя два года, ведомый тщеславными амбициями, Себастьян стал совсем другим человеком. Их мечта превратилась в кошмарный сон с отвратительным вторжением действительности. В отчаянии Джорджия ушла.

Она не была здесь девять лет. Лишь перед самым рождением Джоша она узнала, что Себастьян купил дом их мечты и начал его восстанавливать.

Однажды, присутствуя на званом ужине вместе с мужем Дэвидом, Джорджия стала свидетельницей интересного разговора.

– Я слышал, что какой-то богач купил Истон Корт. По-моему, его зовут Себастьян или что-то в этом роде, – сказал мужчина с некоторым оттенком безразличия.

– Кордер? – уточнила она, чувствуя головокружение и дрожь.

Мужчина кивнул.

– Желаю ему удачи. Дом, конечно, нуждается в серьезном ремонте, но у парня достаточно средств.

Беседа продолжалась дальше, однако Джорджия находилась словно в тумане, пытаясь понять, зачем Себастьяну понадобилось покупать этот дом.

По дороге домой Дэвид спросил о нем:

– Откуда ты знаешь этого парня, Кордера?

– Он дружил с моим братом когда-то, – сказала она вскользь, с трудом скрывая свое волнение. – Его семья живет неподалеку.

Не солгав, но и не сказав всей правды, Джорджия все же чувствовала себя виноватой. Известие повергло ее в шок. Она думала, что Себастьян выкинул из памяти все, что было связано с тем временем. Но она ошибалась, и это казалось весьма странным, ведь старинный дом находится так близко к дому ее родителей.

Слишком близко, чтобы быть спокойной.

Но через несколько дней родился Джош, а потом, спустя несколько недель, Дэвид умер. Привычный мир словно раскололся на части. Джорджия забыла обо всем, посвятив свою жизнь сыну. С тех пор, навещая родителей, она предпочитала объезжать эту дорогу. Но сегодня у нее не было выбора.

При мысли, что Себастьян может быть там, за этими отреставрированными воротами, один или с кем-то, ее сердце забилось сильнее. Однако Джорджия прервала свои размышления и проехала мимо, решив для себя, что предаваться несбыточным мечтам – пустая трата времени. Отогнав мысль о мужчине, который мог быть за величественными воротами этого дома, Джорджия улыбнулась сыну.

Но на скользкой заснеженной дороге машину постоянно заносило. Ветер, свирепо гудя за окнами, еще больше усугублял ситуацию. Покрепче схватившись за руль, пытаясь унять бешеное сердцебиение, Джорджия осторожно двигалась вперед, однако свирепствующая метель препятствовала этому. Не успев проехать несколько футов, правое переднее колесо закрутило, и машина остановилась. После нескольких безрезультатных попыток сдвинуть автомобиль с места Джорджия яростно стукнула руками по рулю, подавив в себе рвущийся наружу крик отчаяния.

– Мама?

– Все хорошо, дорогой. Мы просто застряли. Я выйду посмотрю. Скоро вернусь.

Джорджия попыталась открыть дверь, но та была заблокирована снегом. Она открыла окно и выглянула наружу. Оказалось, что машину занесло в сугроб, и возможности открыть дверцу не было. Джорджия быстро закрыла окно и стряхнула снег с волос.

– Вот это ветерок! – сказала она с усмешкой, но Джоша это не успокоило.

– Мне не нравится, мама, – ответил он.

«И мне тоже», – подумала Джорджия, но вслух произнесла:

– Все в порядке, Джош. Снег скоро закончится. Я выйду через другую дверцу и посмотрю, почему мы застряли.

– Нет, мама! Не уходи!

– Дорогой, я буду около машины, я никуда не уйду.

– Обещаешь?

– Обещаю.

Послав ему воздушный поцелуй, Джорджия перелезла через пассажирское сиденье и выбралась на улицу, чтобы оценить положение.

Автомобиль застрял в сугробе. Исправить ситуацию вряд ли представлялось возможным: Джорджии в одиночку никогда не удастся раскопать снежные завалы голыми руками. Снега становилось все больше. Скоро он перекроет выхлопную трубу, мотор заглохнет, и они умрут от холода. В буквальном смысле.

Единственной надеждой оставался дом за теми красивыми, но пугающими воротами. Истон Корт. Дом Себастьяна Кордера – человека, которого она любила всем сердцем. Человека, от которого она ушла, потому что его личные амбиции в какой-то момент стали ему предпочтительнее мечты о семейном счастье.

Себастьян хотел, чтобы Джорджия все бросила и последовала за ним, оставив карьеру и семью. Когда она попросила его обдумать свое решение, Себастьян отказался. Джорджия вынуждена была уйти, так и не сумев разлюбить его.

А сейчас ее жизнь и жизнь сына могут зависеть от него.

Этот дом, в который она была так влюблена когда-то, дом единственного мужчины, которого Джорджия по-настоящему любила, был самым последним местом в мире, куда она хотела бы пойти. А его хозяин являлся самым последним человеком, к которому она решилась бы обратиться за помощью. Джорджия никогда не была так взволнована. Но с ней был Джош, и поэтому ей ничего не оставалось делать, кроме как переступить через свою гордость и молиться Богу, чтобы Себастьян оказался дома.

Сердце бешено колотилось, но Джорджия все же направилась к воротам. Ледяными пальцами она смела снег с видеофона. «Пожалуйста, будь здесь, пожалуйста, помоги». И затем, с щемящим сердцем, нажала на кнопку и стала ждать.

Резкий, настойчивый звонок оторвал Себастьяна от дел. Сохранив рабочий файл, он направился в холл.

Должно быть, курьер с последними рождественскими доставками. «Виват интернет-магазину, – подумал он и выглянул в окно. – Когда успел начаться такой сильный снег?»

Себастьян посмотрел на экран видеофона и нахмурился. Снежный вихрь заслонял видимость. Затем экран расчистился, и он разглядел фигуру женщины в пальто, прячущей руки в подмышки, – она периодически вытаскивала одну руку и смахивала снег с видеофона. Наконец изображение стало четким.

Себастьян почувствовал, как кровь отлила от лица, и сделал вдох, потом еще один. Нет. Это не может быть правдой.

– Чем могу помочь? – отчетливо произнес он, не веря своим глазам. Но когда девушка откинула волосы с лица, он узнал ее, узнал ее робкую улыбку и услышал вздох облегчения.

– О, Себастьян, слава богу, ты здесь! Послушай, мне очень жаль, что я тебя побеспокоила, но не мог бы ты мне помочь? Моя машина застряла в сугробе как раз около твоих ворот. У меня даже нет лопаты, чтобы откопать самой. И телефон не работает.

Себастьян стоял в замешательстве, восстанавливая дыхательный ритм и все еще не веря своим глазам.

Мир как будто пошатнулся под ногами.

– Подожди там. Я выеду. Может быть, я смогу отбуксировать тебя.

– Спасибо. Ты чудо!

Джорджия исчезла в снежном вихре. Что она делает в такую скверную погоду на этой дороге? Приехала повидаться с ним или посмотреть на дом? Впервые за девять лет?

К тому же Себастьян знал, что Джорджия его ненавидит. И это чувство было обоюдным. Он тоже ненавидел ее за то, что ее не оказалось рядом в тот момент, когда он нуждался в ней больше всего.

Нет, определенно Джорджия приехала не к нему. И вот она здесь, волею случая застрявшая у его дома.

На него нахлынула волна воспоминаний, которые он предпочел бы забыть.

Меньше всего Себастьяну хотелось ворошить прошлое. Но выбора не было – не может же он оставить ее на улице в этот свирепый снегопад. Да и скоро стемнеет. Он поможет Джорджии выбраться и быстро отправит домой, до того, как болезненные воспоминания о прошлом снова нарушат его спокойствие. Главное – вновь не потерять голову.

Издав звук, похожий на рычание, Себастьян взял ключи, накинул пальто, схватил лопату и буксировочный трос из гаража и бросил их на заднее сиденье «рейнджровера», купленного как раз для таких ситуаций. Конечно, тогда он еще и подумать не мог, что ему придется вытаскивать из снежного заноса машину бывшей возлюбленной.

Сев в машину, Себастьян включил дворники, чтобы расчистить лобовое стекло, и выехал. Но когда он доехал до ворот и открыл их дистанционным пультом, Джорджии не было. На глубоком снегу остались следы, уходящие в сторону и быстро исчезающие в метели.

Все было гораздо хуже, чем он предполагал. Бушующий ветер развевал мелкие кристаллы снега горизонтально с бешеной скоростью, образуя сугробы и делая дорогу непроходимой. «Где она, черт возьми?» – подумал Себастьян.

И вдруг он ее увидел, буквально в нескольких ярдах от своего дома. Красный свет фар светил сквозь снежную пелену. Себастьян оставил машину у ворот и направился к Джорджии, утопая в глубоком снегу. Не удивительно, что она застряла, выехав на такой малюсенькой машине в такую погоду, и уж сегодня она точно никак отсюда не выедет.

Черт.

Себастьян почувствовал нарастающий гнев. Хорошо. Полезно для здоровья. По крайней мере, лучше, чем нежиться в кровати под балдахином весь вечер.

Пытаясь противостоять напору ветра, Себастьян приподнял воротник и шагнул к машине Джорджии. Открыв пассажирскую дверцу, он ощутил волну теплого воздуха и услышал звуки рождественской музыки. Повеяло до боли знакомым женским парфюмом.

Сердце Себастьяна словно пронзило ядовитой стрелой, но справившись со своими эмоциями, он все же нашел в себе силы протянуть руку Джорджии.

Джорджия сидела, развернувшись вполоборота. Когда она посмотрела на Себастьяна, на лице у нее появилась робкая улыбка.

– Привет! Все произошло так быстро. Мне очень жаль.

– Не беспокойся об этом, – ответил Себастьян твердо, стараясь не вглядываться в ее лицо. – Да, давай выбираться отсюда.

– Вот видишь, Джош, – сказала Джорджия ободряюще, – я тебе говорила, что мы скоро выберемся отсюда.

Джош? В машине Джорджии кто-то еще?

– Джош? – произнес он холодно.

Улыбнувшись, Джорджия указала на заднее сиденье:

– Мой сын.

Сердце заколотилось. Заглянув в машину, Себастьян пытался рассмотреть заднее сиденье – оттуда на него смотрели большие глаза, знакомые и проникающие прямо в душу.

– Джош, это Себастьян. Он нас вытащит отсюда.

Вытащит? Да, конечно, вытащит! Разве можно отказать этим испуганным зеленым глазам? Бедный малыш!

– Привет, Джош! – тихо сказал Себастьян. В конце концов, ребенок не виноват в том, что машина застряла в сугробе прямо перед его домом.

Только сейчас Себастьян решился взглянуть на хозяйку автомобиля.

Она совсем не изменилась. Те же большие наивные глаза, как и у сына. Те же мягкие пухлые губы, высокие скулы и размашистые брови, которые так его очаровали когда-то. Блестящие черные кудри слиплись от тающего снега, а между бровей виднелась маленькая морщинка. Ее лицо было всего в нескольких дюймах от него. Витающий в воздухе аромат ее духов полностью обезоруживал.

Выбравшись из машины, Себастьян выпрямился, вдыхая морозный воздух.

– Мне действительно очень жаль, – повторила Джорджия, продолжая смотреть на Себастьяна, но он покачал головой.

– Не нужно извинений. Давай вытащим машину и зайдем в дом.

– Нет! Я должна сегодня быть у родителей!

Себастьян не смог скрыть своего раздражения.

– Джорджи, посмотри на это! – сказал он, рукой указывая на метель. – Ты всерьез думаешь куда-то ехать сейчас? Я даже не знаю, смогу ли вытащить твою машину. Тем более, уже темнеет.

– Но ведь еще светло!

– Почти. И мы еще не вытащили твою машину. Садись за руль, заводи двигатель, включай заднюю скорость и, когда почувствуешь, что я тебя тяну, отпускай тормоз и медленно двигайся вперед. Старайся не угодить в кювет. Хорошо?

Она открыла рот, но не сказала ни слова, лишь покорно кивнув.

Нет времени на споры, пока не вытащили машину.

На это ушло несколько минут.

Машина заскользила. На мгновение Джорджии показалось, что они вот-вот окажутся в кювете, но уже в следующую секунду машина, которую Себастьян тянул назад, оказалась у ворот. Поставив автомобиль на ручной тормоз, Джорджия с облегчением выдохнула и положила руки на руль.

Первый этап завершен. Теперь этап второй.

Решительно открыв дверцу, Джорджия вышла навстречу свирепствующей метели. Себастьян проверял, есть ли на машине повреждения. Затем он выпрямился, и их глаза встретились.

– Выглядит неплохо. Думаю, что автомобиль в порядке.

– Отлично. Это радует. И спасибо за помощь…

– Не стоит, – оборвал он ее. – Просто ты заблокировала дорогу, которую я недавно расчистил.

Джорджия молча проглотила упрек. Конечно, с чего Себастьяну быть великодушным! Ведь он никогда бы не стал помогать ей по своей воле! Но, переступив через свою гордость, он все же сделал это. Джорджия продолжила:

– В любом случае я тебе признательна. Но мне пора ехать.

Он прервал ее:

– Мы только что говорили, Джорджи, что на дороге сейчас небезопасно. Твоя машина здесь не проедет. Да и любая другая тоже. Я едва тебя вытащил. Что вообще тебя заставило выехать в такую погоду?

Джорджия непонимающе уставилась на Себастьяна:

– Мне пришлось. Я ехала к родителям на Рождество и не думала, что так получится.

– Почему именно этой дорогой? Не самый разумный маршрут для такой консервной банки.

Джорджия с трудом подавила гнев.

– Консервной банки? Мне пришлось свернуть сюда, потому что где-то на трассе произошла авария. А, так ведь ты даже не знаешь, что за авария! Забудь! – огрызнулась она, теряя последние остатки самоконтроля. Меньше всего Джорджии хотелось бы оказаться здесь, в снежных заносах, с этим вспыльчивым, неблагодарным человеком! И она определенно сейчас же уедет! На своей консервной банке!

– Я очень сожалею, что пришлось побеспокоить тебя. Обещаю, больше этого не повторится. Можешь возвращаться в свою башню из слоновой кости. Приятного вечера!

В отчаянии Джорджия направилась к машине. Но Себастьян успел схватить ее за руку.

– Джорджи, не будь ребенком! Не важно, насколько сильно мое желание заставить тебя саму решать свои проблемы. Поверь, я очень этого хочу. Но я не могу позволить вам обоим умереть здесь из-за твоего упрямства и глупости.

Глаза Джорджии расширились от возмущения.

– Упрямства, глупости?… Да, ты умеешь вести диалог! Просто мастер в таких делах! И не нужно драматизировать, мы справимся.

Опьяняющий аромат ее парфюма и лавина нахлынувших воспоминаний заставили Себастьяна всерьез разозлиться. Сжав Джорджию еще сильней, он посмотрел на нее испепеляющим взглядом.

– Ты уверена? – прорычал он. – Если ты так настаиваешь, я могу провести эксперимент и оставить тебя здесь. Но твоего сына я не оставлю.

– Не трогай его!

– Посмотри на меня, – сказал Себастьян решительно, – сколько ему? Два? Три?

Материнские чувства победили.

– Два. Ему два года.

Себастьян на мгновение закрыл глаза. Тошнота подступила к горлу. Ему два…

– Хорошо, – сказал он сдавленным, но решительным голосом. – Я сейчас заведу свою машину, выеду и загорожу тебе путь.

– Нет, уходи, – умоляла она, – с нами все будет в порядке. Сейчас авария на дороге наверняка устранена.

Себастьян был непреклонен.

– Нет. Поверь мне, я также хочу, чтобы ты уехала. Но, в отличие от тебя, у меня есть чувство ответственности.

– Как ты смеешь! – прокричала она. Это было последней каплей. – Для меня нет ничего важнее, чем Джош!

– Тогда докажи! Садись в машину, замолчи и хотя бы раз в жизни сделай то, что тебе говорят, пока мы тут все не умерли от холода. И выключи это чертово радио!

Садясь в машину, Джорджия хлопнула дверцей так, что с крыши упал снег и заблокировал дворники.

– Мама?

– Все в порядке, милый. – Джорджия не могла унять дрожь.

– Мне не нравится этот человек. Почему он такой сердитый?

– Он сердитый из-за снегопада, Джош, так же как и я. Все в порядке.

Дворники снова заработали, расчистив снег на стекле в достаточной мере, чтобы наблюдать за машиной Себастьяна.

Он наклонился, вероятно, в поиске буксировочной проушины и через несколько секунд накинул петлю на сцепное устройство своей машины, выезжая вперед.

Джорджия почувствовала натяжение. Машина послушно заскользила за автомобилем Себастьяна. Увидев закрывающиеся ворота, Джорджия словно почувствовала себя в ловушке. Впереди в сумерках тускло горели огни.

Истон Корт, дом ее разрушенной мечты. Надолго ли она здесь?