Неизбежным следствием «воссоединения» Бессарабии с Румынией стало возникновение т. н. «Бессарабского вопроса». РСФСР и УССР, а затем и Советский Союз категорически отказались признать право Румынии на Междуречье и Буджак, аргументируя отказ совершенно неубиенными доводами. Во-первых, тем фактом, что данная территория никогда не входила в состав ни Румынии, ни даже княжества Молдова, а досталась Российской империи в 1812 году по итогам войны с Турцией. Во-вторых, все той же абсолютной беззаконностью «бескворумного» упразднения МДР в 1918-м, вопреки протесту большинства депутатов Сфатул Цэрий и без референдума. В-третьих, тем, что т. н. «Бессарабский протокол», подписанный в Париже 28 октября 1920 года, не был ратифицирован («по моральным соображениям») одним из государств-гарантов (Японией), он так и не вступил в законную силу, и, следовательно, Румыния на территории Бессарабии оставалась оккупантом. Бухарест в ответ настаивал на том, что был кворум или не было кворума, а решение Сфатул Цэрий – пусть самураи хоть на ушах танцуют – все равно имеет силу народного волеизъявления. Жесткая, но юридически безупречная позиция СССР в конце концов вынудила Лигу Наций настоять на проведении весной 1924 года в Вене специальной трехсторонней конференции по вопросу о Бессарабии, где советская сторона, повторив свои доводы, предложила два, на ее взгляд, приемлемых выхода из дипломатического тупика: либо проведение в Бессарабии плебисцита под эгидой Лиги Наций, либо передачу спора на усмотрение международного арбитража в любом удобном для Румынии составе. Однако румынская делегация, отклонив без объяснений оба предложения, 2 апреля прервала переговоры, сделав невнятное заявление об «отсутствии заинтересованности в их продолжении».

В ответ на этот демарш спустя четыре дня, 6 апреля, высокопоставленный представитель НКИД СССР сделал корреспонденту газеты «Правда» официальное заявление. «Мы не станем настаивать на возобновлении переговоров, поскольку не видим в этом смысла, – сказал он. – Однако впредь до плебисцита или арбитража мы будем считать Бессарабию неотъемлемой частью Украины и Советского Союза». О дальнейших дипломатических баталиях, подчас весьма хитроумных и крайней интересных, говорить пришлось бы слишком долго, но чем все закончилось – известно. 26 июня 1940 года Вячеслав Молотов вручил румынскому послу Георге Давидеску заявление советского правительства, в котором говорилось: «В 1918 году Румыния, пользуясь военной слабостью России, насильственно отторгла от Советского Союза (России) часть его территории – Бессарабию – и тем нарушила вековое единство Бессарабии, населенной главным образом украинцами, с Украинской Советской Республикой. Советский Союз никогда не мирился с фактом насильственного отторжения Бессарабии…Теперь, когда военная слабость СССР отошла в область прошлого, Советский Союз считает необходимым и своевременным в интересах восстановления справедливости приступить совместно с Румынией к немедленному решению вопроса о возвращении Бессарабии Советскому Союзу… Правительство СССР выражает надежду, что Королевское правительство Румынии примет настоящие предложения СССР и тем даст возможность мирным путем разрешить затянувшийся конфликт между СССР и Румынией».

Такие дела. Ежели кто-то все еще желает поговорить о «незаконной сталинской аннексии законной румынской Бессарабии» – шаг вперед.