Лидеры берут на себя ответственность. Когда что-то шло не так, Черчилль, не задумываясь, брал вину на себя. Выступая на закрытых заседаниях парламента, он с готовностью признавал свои ошибки. Гитлер же, напротив, когда война приняла нежелательный для него оборот, постоянно обвинял в этом других: сначала генералов, а потом и весь германский народ, который он считал недостойным своего гения. Эта разница в подходе в должной мере проявлялась в бесстрашном желании Черчилля появляться на пострадавших от бомбежек улицах по всей Англии с тем, чтобы поднять моральный дух нации, чего Гитлер практически никогда не делал в Германии. Наоборот, фюрер передвигался в автомобиле с закрытыми шторками окнами. Одной из ошибок Гитлера было стремление дистанцироваться от страданий своего народа, который вплоть до 1944 г. преклонялся перед своим вождем. Страх, что его образ окажется связанным с текущими неудачами и поражениями, заставлял его отказываться от позирования перед камерой – возможности, которую Черчилль никогда не упускал. Когда 8 сентября 1940 г. Черчилль заплакал при виде превратившейся в руины улицы в районе лондонского Ист-Энда, одна из местных жительниц услышала, как кто-то произнес: «Посмотрите, его это правда волнует», и толпа сразу же повеселела. Спасало, конечно, то, что Черчиллю действительно было небезразлично, и он, в отличие от Гитлера, не считал людей расходным материалом, необходимым для воплощения его глобального замысла. К несчастью для себя, Гитлер не имел рядом с собой никого, кто мог бы изменить его образ мыслей. Успешные лидеры окружают себя конструктивно настроенными оппонентами: у Черчилля был Аланбрук, у Сталина – генерал Алексей Антонов, у Рузвельта – генерал Джордж Маршалл. Гитлер, конечно же, не мог получить объективного совета, не имея никого рядом с собой.

За всю войну Гитлер очень мало путешествовал, если не считать посещений своей ставки «Волчье логово» в Восточной Пруссии и четырех поездок во Францию – один раз на встречу с Рундштедтом, один раз в Париж, чтобы позлорадствовать у памятника в Компьене, один раз к маршалу Петэну и Пьеру Лавалю в Монтуар и один раз, чтобы встретиться с генералом Франко в Андайе. Он и до войны не слишком любил путешествовать и ни разу не бывал в Англии, Америке, Африке или на Дальнем Востоке. Некоторых из его стратегических ошибок – особенно объявление войны Америке в декабре 1941 г. – вероятно, можно было бы избежать, если бы он в молодости больше был склонен к приключениям и имел бы возможность узнать, каков на самом деле мир за пределами Германии. Черчилль, наоборот, путешествовал больше, чем любой другой премьер-министр в истории: за первые четыре военных года он проехал не менее 110 000 миль, проведя 33 дня в море и 14 дней в воздухе. Это дало ему понимание глобальной стратегии войны, полностью отсутствовавшее у Гитлера.