Глава 16. Приекуле – Скуодас

За день 12 октября 1944 года моторизованная дивизия СС «Нордланд» была переброшена на угрожаемый участок фронта – южный. Все явственнее просматриваются намерения противника овладеть портом Лиепая и, таким образом, отрезать от путей войскового подвоза сражавшиеся в Курляндии немецкие войска. Дивизия «Нордланд» пересекала Курляндию, направляясь в новый оперативный район. Миновали Фрауэнбург (Салдус). Темнеет. Горящие деревни говорили о близости линии фронта. В распоряжении 11-го танкового батальона СС «Герман фон Зальца» оставалось всего несколько танков, участвовавших в боях под командованием оберштурмфюрера Ротта.

В это же время моторизованная бригада СС «Нидерланды» направлялась на юг, но, перед тем как вступить в бой в предписанном ей оперативном районе, русские прорвались на участке 11-й пехотной дивизии севернее болот Тирс-Пурвс и в лесном массиве приступили к сосредоточению значительных сил, готовясь к дальнейшему прорыву в направлении Лиепаи. В обороне южного участка фронта потребовалась помощь бригады «Нидерланды». 49-й полк СС «Де Рёйтер» силами 1-го батальона наступал с запада и направился северо-восточнее лесного массива на восток. 2-й батальон наступал с востока и вскоре соединился с 1-м батальоном 49-го полка. При управлении подразделениями в условиях лесистой местности возникали сложности.

Взаимодействие с силами артиллерии осуществлялось благодаря тщательно разработанному плану управления огнем. Советские подразделения были взяты в кольцо в лесном массиве, часть сил прорвалась. Танки и тяжелое вооружение русских оказались в руках немцев. В ходе двухдневных боев во взаимодействии с частями 11-й и 87-й пехотных дивизий силы противника здесь были разгромлены. В ходе этих боев отличился командир 2-го батальона 49-го полка штурмбаннфюрер Петерсен, за что был удостоен Рыцарского креста. Когда обе пехотные дивизии сумели ликвидировать образовавшуюся в линии обороны брешь, на свой участок фронта прибыл и 49-й полк СС «Де Рёйтер».

После временного расчленения 3-й (германский) танковый корпус СС снова обрел единство и был готов вступить в бой с врагом. 15 октября полки занимали позиции вместе с заградгруппами и частями 14-й танковой дивизии.

Вечером 15 октября по фронту 3-го (германского) танкового корпуса СС с севера на юг заняли позиции следующие части и подразделения:

– 2-й батальон 23-го полка СС «Норвегия»: севернее железнодорожной линии Приекуле – Вайнёде на высоте 39,1;

– 3-й батальон «Норвегия»:

южнее железнодорожной линии с главным опорным пунктом высота «Лошадиная голова», примыкая ко 2-му батальону 24-го полка СС «Данмарк» восточнее Кляйн-Трекни.

– 2-й батальон 24-го полка «Данмарк»:

Кляйн-Трекни – Трузи – Трекни;

– 3-й батальон 24-го полка «Данмарк»:

Грудулис – Бирксталь – болота южнее Пурмсати;

2-й батальон 49-го полка СС «Де Рёйтер»:

восточнее Анненгофа у железнодорожной линии;

1-й батальон 49-го полка СС «Де Рёйтер»:

железнодорожная линия Приекуле – Скуодас до высоты 17,1 в районе Озоли.

Боевая группа Айгнера:

(остатки штурмовых орудий бригады «Нидерланды» и других подразделений) от Озоли до Флоссена. Речка Альда – граница Литва – Латвия и одновременно граница участка 11-й пехотной дивизии.

Командный пункт 3-го (германского) танкового корпуса СС – Гольдниеки в 2 км восточнее Зустена.

Командный пункт дивизии «Нордланд» – Маки, строго на запад от Вартаги у главной дороги Приекуле – Лиепая.

Командный пункт бригады «Нидерланды» – группа домов юго-восточнее Зустена.

Главный перевязочный пункт – деревня Паплакен западнее Вартаги.

После того как прорывы советских войск в районе Добеле, Ауце и Мажейкяй закончились неудачей, бои переместились на южный участок курляндского фронта. Фронт смещался с востока на запад и постепенно укреплялся. Если судить по перегруппировкам сил противника, вскоре оперативный район Скуодас – Приекуле – Вайнёде должен был стать местом ожесточенных боев.

16 октября 1944 года по всему фронту полка «Норвегия» и 30-й пехотной дивизии русские открыли ураганный артогонь, усиленный атаками с воздуха и бомбежками. Дивизия «Нордланд» лишь с трудом удерживала позиции. В образовавшуюся между двумя дивизиями брешь была брошена 4-я танковая дивизия с задачей контратаковать ударный клин противника. На этом участке противник до 22 октября потерял 164 танка и 80 самолетов.

Какова же была обстановка 16 октября на участке фронта полка СС «Норвегия»? Некоторые роты передислоцировались на свои участки обороны лишь ночью. Тем более жестоким испытанием на незнакомой местности явилось для них утром 16 октября советское наступление. Роты, ранее получившие пополнение и вновь насчитывавшие в среднем по 100 человек, в первые часы ураганного огня противника сильно сократились.

К северу от железнодорожной линии на направлении главного удара на высоте 39,1 цеплялся за свои позиции и ожесточенно отражал атаки превосходящих сил танков

и пехоты 2-й батальон полка СС «Норвегия» под командованием гауптштурмфюрера Шпёрле. Контакт со своими был потерян с обоих флангов. Батальон Шпёрле не отступал. Его сражавшаяся севернее 7-я рота отражала атаки с трех сторон.

На южном фланге позиции батальона столь же ожесточенно билась 5-я рота полка «Норвегия». Командир роты и один из командиров взводов этой роты были убиты. Противнику удалось вклиниться в оборону. Находившийся на этом участке командир противотанкового взвода Лунген из 8-й роты взял на себя командование осиротевшей ротой. С восемью бойцами и двумя штурмовыми орудиями гауптшарфюрер Лунген пошел в контратаку и ликвидировал прорыв переднего края обороны.

Несмотря на всю отвагу моторизованной пехоты полка СС «Норвегия» противнику удалось снова вклиниться в оборону. Когда враг уже приблизился к командному пункту 2-го батальона полка «Норвегия», гауптштурмфюрер Шпёрле контратаковал его двумя ударными группами и двумя штурмовыми орудиями и отбросил. Вечером первого дня наступления батальон Шпёрле – хотя и понесший большие потери – на своих позициях.

3-й батальон полка СС «Норвегия» также принял на себя всю тяжесть удара крупномасштабного советского наступления 16 октября. На участке к югу от железнодорожной линии Приекуле – Вайнёде с переменным успехом этот батальон вел оборонительные бои под командованием гауптштурмфюрера Хоффмана. Главный удар приняла на себя 10-я рота, удерживавшая высоту «Лошадиная голова». Вследствие незнакомой позиции – эта рота заняла передний край обороны лишь ночью – она несла ощутимые потери. Сильнее всего пострадал взвод тяжелого оружия, практически неприкрытым стоявший в резерве. В развернувшихся тяжелых боях старые фронтовики прочно удерживали позиции. Многочисленное молодое пополнение проходило жесточайшее боевое крещение. Большая часть молодых солдат равнялись на старых фронтовиков и преодолевали страх; лишь немногие оставляли позиции. Советские войска штурмовали северную часть вы-

соты Лошадиная голова. Все офицеры 10-й роты погибли. В водовороте событий унтершарфюрер Дидрихс собрал вокруг себя нескольких бойцов 10-й роты и в контр атаке отбил позиции, занятые противником. Контратаку поддерживала 20-мм автоматическая зенитная пушка. Остатки роты ночью снова полностью заняли старый передний край обороны.

Однако в ходе боев 16 октября стык между 2-м и 3-м батальоном 23-го полка СС «Норвегия» оказался неприкрытым. 17 октября русские заметили эту брешь. В этот день шли ожесточенные бои к востоку от Индрики. Взвод автоматчиков полка «Норвегия» должен был закрыть эту брешь. Командир взвода погиб, его взвод буквально таял. С севера спешила на помощь ударная группа 5-й роты, с юга – ударная группа 10-й роты. Вечером брешь наконец была закрыта. Взвод автоматчиков полка отражал все последующие атаки противника. Вплоть до 22 октября русские продолжали свои атаки на участке обороны полка «Норвегия», но роты полка удерживали свои позиции. Существенный вклад в этот успех в обороне принадлежал немногочисленным штурмовым орудиям и артиллерии 11-й моторизованной дивизии СС «Нордланд».

Вспомогательные удары крупномасштабного советского наступления по обе стороны от Приекуле нанесли серьезный урон и 24-му полку СС «Данмарк». Опасное направление главного удара – автодорога Грамсден – Пурмсати у занятого врагом Трекни. Растянутый участок обороны полка занят весьма скудно. После сильного артиллерийского и минометного обстрела 11-я рота полка «Данмарк» была отброшена к западу от тополиной аллеи Трекни. Возникла опасная брешь. Взвод автоматчиков полка поднялся по тревоге и двинулся на передовую для контратаки. Прежде чем взвод занял свою исходную позицию, его заметила советская артиллерия и открыла по нему огонь. Еще на подходе взвод потерял четверых человек убитыми и четырнадцать ранеными. Взвод автоматчиков Швабенберга достиг наконец линии обороны 11-й роты. Бои от позиций 11-й роты переместились к стоящей далее на запад от нее 10-й роте 24-го полка СС «Данмарк». 11-я рота перемести-

лась немного на запад, и ей удалось вместе с 10-й ротой отразить наступление противника. Оставшиеся бойцы Швабенберга – всего три младших офицера и 25 солдат – вынуждены были занять участок около 1000 метров. В конце концов, советским войскам удалось вклиниться в оборону 10-й роты Альбрехта. 11-я рота и боевая группа Швабенберга теперь осталась без связи с обеих сторон. В 16 часов началось новое наступление. Строчили пулеметы. Скоро боеприпасы были на исходе. Легкораненые снова вступали в бой. Гауптшарфюрер Альбрехт носился от одной пулеметной огневой позиции до другой и лично вступал в бой в самых опасных местах. Бойцы Швабенберга и Альбрехта удерживали позиции. Вечером ситуация тем не менее стала критической. Русские приблизились по многочисленным глубоким канавам. Альбрехт выстрелил вверх три красные сигнальные ракеты. 2-й дивизион артиллерийского полка «Нордланд» открыл заградительный огонь. Снаряды ложились точно и без управления огнем передовым артиллерийским наблюдателем. Русские прекратили наступление.

Ночью гауптштурмфюрер Тернедде реорганизовал позиции своего батальона. На передовую доставлялись боеприпасы и продовольствие, раненые и убитые – в тыл. 13-я рота полка «Данмарк» отправила обершарфюрера Ноаха передовым артиллерийским наблюдателем на передний край. Таким образом, управление огнем артиллерии взял на себя молодой норвежский унтершарфюрер.

В утренние часы 17 октября советские войска снова начали наступать, но их атаку сорвал сосредоточенный предупредительный огонь тяжелой артиллерии. Затишье между боями!

В 9 часов на весь участок немецкой обороны обрушивался смертоносный артиллерийский и минометный огонь. 20 минут спустя огонь внезапно переносится на тыл. С криками «Ура!» советские войска устремились на немецкие позиции. Их встретил огонь немецких пулеметов и карабинов; рвались снаряды тяжелых орудий. И эта атака также была отражена.

18 и 19 октября происходили новые слабые атаки на участке 3-го батальона 24-го полка СС «Данмарк», которые, тем не менее, надо было отражать. Затем и на участке полка «Данмарк», кажется, установилось спокойствие.

И 3-й батальон 24-го полка «Данмарк» отражал слабые атаки противника. Между обоими батальонами, как и прежде, на шоссе Грамсден – Пурмсати зияла брешь, в которую временно выдвигаются части 3-й роты разведывательного батальона «Нордланд» под командованием оберштурмфюрера Перссона. Эта мера – вынужденное решение. Полк «Данмарк» исчерпал все резервы, вынужденный уплотнять чрезвычайно редко заполненные позиции на своем участке фронта. Гауптштурмфюрер Сёренсен, ранее командир роты в Добровольческом легионе и полку «Данмарк», получил задание собрать боевую группу, которая должна будет занять позиции между 2-м и 3-м батальоном полка «Данмарк». Ее составили: 5-я рота 24-го полка «Данмарк», сводная рота Россманна (из обозов) и взвод Швабенберга. Оборона участка боевой группы Сёренсена опиралась на деревню Кельпути. Эта деревня находилась прямо напротив занятой крупными советскими силами Трекни. После нескольких безуспешных попыток ночью 24 октября, наконец, удалось обеспечить стык между батальонами. 23 октября разведывательная группа по установлению связи из роты Россманна натолкнулась на сильную советскую ударную группу. Командир подразделения был убит; его и четверых раненых скрыла темнота ночи.

В последующие дни противник вел себя относительно спокойно. Активность тяжелой артиллерии была обычной. Из рот на позициях каждую ночь сообщали о сильном шуме гусениц танков, который доносился из Трекни, а днем о массированных передвижениях противника, из чего можно сделать вывод о подготовке наступления. Такие же донесения приходили с участка фронта полка «Норвегия». С немецкой стороны положение также представлялось неудовлетворительным. Офицеры танковых частей осуществляли рекогносцировку районов исходных позиций и условий местности. Лихорадочно велось строительство немецких оборонительных позиций. 24 и

25 октября – обычные наблюдения и активность противника.

В предполуденное время 26 октября на участок 6-й роты 24-го полка СС «Данмарк» вдруг обрушился град снарядов ураганного огня противника. Советская штурмовая группа прорвала позиции роты. Гауптштурмфюрер Бергфельд бросил в бой последние резервы своего батальона. Прорыв был ликвидирован.

27 октября 1944 советские войска перешли в крупное наступление силами 45 пехотных дивизий и танкового корпуса, к которым чуть позже присоединились еще два танковых корпуса. Направление главного удара: центральный участок Курляндского фронта. Цель: расколоть курляндскую группировку. Немецкий фронт сотрясал огонь 2000 стволов. Всю тяжесть южного фланга крупномасштабного наступления встретил 3-й (германский) танковый корпус СС.

В 6 часов мощный артиллерийский огонь обрушился на позиции дивизии «Нордланд», в 9 часов смертоносный ураганный огонь накрыл и весь участок фронта 3-го (германского) танкового корпуса СС.

Полк «Норвегия» вел безнадежный бой. Русские шли вперед превосходящими силами пехоты и танков. В результате предшествующего ураганного огня роты уменьшились до численности взводов. Удержать фронт больше было невозможно. 3-й батальон 23-го полка СС «Норвегия» вынужден был отступить и оказался отброшенным на северо-запад. 2-й батальон 23-го полка «Норвегия» под командованием Шпёрля с боями отходил на запад. Между двумя батальонами по обе стороны железнодорожной линии Приекуле – Вайнёде возникла широкая брешь. Здесь также было потеряно соединение с занимавшей позиции севернее 30-й пехотной дивизией.

В 12 часов по тревоге на фронт был отправлен ранее стоявший в резерве разведывательный батальон дивизии «Нордланд». Оберштурмфюрер Ширмер повел свою 4-ю роту разведывательного батальона на командный пункт 23-го полка СС «Норвегия», находившийся сразу на юго-восток от Приекуле. Командный пункт готовился к обо-

роне. 88-мм зенитная пушка – основная опора обороны командного пункта.

Роте Ширмера было приказано: в пешем порядке отойти в район сосредоточения у цепи высот сразу к югу от Адами. С юго-запада Ширмер должен был установить контакт с 3-м батальоном 23-го полка «Норвегия». Его рота на 60 % состояла из пополнения. 4-я рота разведывательного батальона дивизии «Нордланд» перешла в наступление, и ей удалось лихой атакой отбросить врага и создать новый передний край обороны. Советские войска перешли в контр атаку с танковой поддержкой, в том числе огнеметными танками. У пополнения наблюдались признаки панических настроений, но немногочисленные «старики» вновь и вновь подбадривали «молодых». На правом фланге роты унтершарфюрер фаустпатроном подбил один огнеметный танк; остальные не решились идти дальше. Положение было спасено. 4-я рота разведывательного батальона защитила отсечную позицию. Однако брешь в позициях по-прежнему оставалась на участке 3-го батальона 23-го полка «Норвегия». Здесь ночью по обе стороны от железнодорожной линии Приекуле – Вайнёде выдвинулась на позиции 3-я рота разведывательного батальона дивизии «Нордланд». Батарея штурмовых орудий из состава сухопутных войск (не эсэсовцев) заняла исходные позиции на цепи высот восточнее Приекуле.

Утром 28 октября советские войска снова пошли в наступление. Роты Ширмера и Перссона пока отражали все атаки. Советские войска усилили огонь орудий и минометов. В 11 часов началась атака противника с танковой поддержкой. Немецкие штурмовые орудия отступили на более выгодную позицию. Тут и там бушевали бои, в ходе которых обе стороны несут значительные потери. В полдень оберштурмфюрер Ширмер был тяжело ранен. Командование его ротой взял на себя командир отделения роты, унтершарфюрер Штун, своей отважной вылазкой известный всей дивизии «Нордланд», – Штун в гражданской одежде три дня и ночи провел за русской линией фронта и точно сообщал о сосредоточении танков, – а теперь со своими бойцами 4-й роты разведывательного

батальона он бился с советскими войсками за каждый метр земли. 29 октября продолжались ожесточенные бои, в которых унтершарфюрер Штун погиб. Обе роты разведывательного батальона, а также оба батальона полка «Норвегия» отступали на тыловые линии непосредственно к югу и юго-востоку от Приекуле. 10-я рота 23-го полка СС «Норвегия», состоявшая всего из трех унтер-офицеров и 16 бойцов, отошла со старых позиций. Сходный боевой состав был и в других ротах полка «Норвегия».

30 октября советские войска заполнили освободившееся перед ними пространство. Вечером командир 10-й роты 23-го полка СС «Норвегия» унтершарфюрер Дидерихс при отражении атаки вражеской штурмовой группы получил тяжелое ранение. Командование остатками роты взял на себя пришедший из сухопутных войск унтершарфюрер Шелленбергер.

27 октября гадания были окончены. Позиции полка «Данмарк» также испытывали на себе огненный ураган артиллерии русских. Оберштурмбаннфюрер Крюгель с тревогой предвидел дальнейшее развитие событий, зная слабости своих позиций. В 09:30 ему была передана радиограмма: «5-я рота отразила атаку противника. Наш передний край обороны пока держится!» Крюгель был удовлетворен.

Впереди на позициях бой продолжался. Солдаты противника в землисто-бурой форме все ближе подходили к жидкой обороне полка «Данмарк». Пехотинцы лежали в наспех оборудованных позициях в 50–60 метрах друг от друга. Пока главный удар наносился на деревню Келпути, но уже скоро враг наступал и на позиции обороняющей Трузи 6-й роты. В 10:30 командир батальона Бергфельд отправил в полк радиограмму: «Глубокий прорыв на участке 6-й роты. 7-я рота пока держится».

В 11 часов 5-я рота подтвердила: «Противник прорвался на участке 6-й роты и находится в тылу 5-й роты».

Крюгель, давно перебравшийся на передовой командный пункт (высота 28,3), радировал: «Держать позиции!»

В 11:10 сводная рота Россманна докладывала с участка фронта у Келпути: «Мощная атака пехоты и танков про-

тивника на всем участке роты». В то же время атака противника отбросила 10-ю и подразделения 11-й роты юго-западнее автодороги Грамсден – Пурмсати до опушки леса к юго-западу от Грудулиса. По обе стороны дороги, недалеко от тополиной аллеи Трекни обороняли свои позиции подразделения 11-й роты и взвод Швабенберга. По обе стороны сплошным потоком перемещались мощные силы противника.

В 11:20 радиограмма в роты: «Держаться при любых обстоятельствах!»

2-й дивизион штурмбаннфюрера Фишера и 3-й дивизион штурмбаннфюрера Потшка артиллерийского полка дивизии «Нордланд» вели огонь во всю мощь своих орудий, но вскоре ни один передовой артиллерийский наблюдатель больше не мог ничего разобрать в царящей неразберихе, настолько плотно сцепились сражавшиеся друг против друга войска. В 11:40 передовой артиллерийский наблюдатель 2-го дивизиона артиллерийского полка дивизии «Нордланд» сообщил: «Противник прорвался на участке 5-й роты – сводной роты». В 11:45 радист передового артиллерийского наблюдателя отправил новое сообщение: «5-я рота и сводная роты опрокинуты противником. Положение у взвода автоматчиков Швабенберга неясно».

Унтершарфюрер взвода автоматчиков Иллум с небольшим отрядом залегли к северу от шоссе близ тополиной аллеи Трекни. По обе стороны русские продвинулись далеко вперед. Теперь они при поддержке двух танков от тополиной аллеи Трекни начали наступление на маленькую группу эсэсовцев. Иллум выстрелил из последнего фаустпатрона «Панцерфауст»; тот пролетел мимо, но танки отошли. Бойцы Иллума отразили атаку пехоты, но положение оставалось безнадежным. Бойцы в конце концов выбрались на западную сторону шоссе по железобетонной трубе. Здесь окопаться было невозможно. Наконец, они наткнулись на остатки 11-й роты, удерживавшие участок траншеи, чтобы дождаться наступления темноты. От 11-й роты осталось два унтер-офицера и семь бойцов; от взвода автоматчиков – два унтер-офицера и шесть бой-

цов, кроме того, были норвежский унтерштурмфюрер, передовой артиллерийский наблюдатель 2-го дивизиона 11-го артиллерийского полка СС и еще один раненый унтершарфюрер. Они держались до темноты, поскольку ровная местность не позволяла произвести отход в светлое время суток.

В 13 часов советские войска находились перед высотой 28,3. 5-я рота перешла на позиции северо-западнее высоты 28,3 на лесистом участке. 8-я рота с пехотными орудиями и минометами находилась к северу от нее. 6-я и 7-я роты занимали позиции дальше на восток на опушке леса Трузи-Эгли. Направлением главного удара русских тем не менее была высота 28,3, которую обороняла боевая группа Сёренсена. В 13:10 пришла последняя радиограмма полка «Данмарк» ротам: «Высоту 28,3 держать при любых обстоятельствах!»

За высотой 28,3 стоят батареи 2-го дивизиона артиллерийского полка дивизии «Нордланд». Крюгель со своими связными и двумя штурмовыми орудиями занимал высоту, к которой на протяжении второй половины дня еще подходили отбившиеся от своих частей военнослужащие. В 16 часов острая опасность была преодолена. Россманн собрал остатки своей сводной роты и распределил их для обороны высоты 28,3.

С наступлением темноты остатки 11-й роты 24-го полка «Данмарк» и взвода Швабенберга положили раненого унтершарфюрера на плащ-палатку и вместе с ним добрались до леса, южнее Грудулиса. По дороге они увидели трофейную противотанковую пушку, в расчете которой были бойцы 12-й роты. Запрягшись в передок орудия, они возвратили его вместе с ездовым, раненым и донесением об обстановке назад в батальон. Затем по лесной дороге снова направились держать оборону и ждать новых приказов и нового дня. Контакта с другими ротами не было.

28 октября направление главного удара советских войск вновь пришлось на высоту 28,3. Еще ранним утром советские войска пошли в атаку и взяли высоту. Два немецких штурмовых орудия тотчас поддержали контратаку

эсэсовцев, возвращающую высоту 28,3. Просочившиеся севернее между 5-й и 6-й ротой русские весьма неприятно дали о себе знать огнем подразделения. В 8 часов на лесной дороге русские, совершающие марш в сторону противника, попадают под огонь остатков 11-й роты и взвода Швабенберга и уничтожаются. Когда эти части узнали о русских на высоте 28,3, они отошли на запад.

В начале второй половины дня немецкие войска были вынуждены оставить высоту 28,3, после того как наметился охват высоты с севера. Под огнем вражеской пехоты и минометов 14-я рота 24-го полка СС «Данмарк» и 2-й дивизион 11-го артиллерийского полка СС оставили свои позиции за высотой. Два штурмовых орудия и Крюгель со своими связными прикрывали отход тяжелого оружия. В 16 часов арьергард закрепился на тополиной аллее северо-восточнее Пурмсати. Два стоявших на тополиной аллее штурмовых орудия и две 20-мм зенитные пушки 14-й роты полка «Данмарк» прикрывали отход от наседавшего противника хорошо нацеленным огнем. Тем не менее русским удалось занять железнодорожную станцию Пурмсати. Быстро созданный новый импровизированный передний край обороны полка «Данмарк» проходил вдоль железнодорожной линии Приекуле – Скуодас, и сюда в течение дня отошли все роты полка.

Вечером Schwimmwagen (плавающий автомобиль-вездеход Volkswagen Тур 166) несется по тополиной аллее Пурмсати в направлении Грамсдена через собственные позиции, которые никто из находящихся внутри вездехода не замечал. 30 минут спустя один из сидевших в автомобиле уже мчался назад, добежал до своих окопов и доложил: «Наш автомобиль-амфибия с офицером-порученцем дивизии штурмбаннфюрером Виттеном попал к противнику! Виттен и его вестовой убиты! Мне удалось спастись!» Крюгель тотчас отправил поисковую разведгруппу, которой удалось найти и захоронить полностью ограбленные трупы.

Ночью Крюгель потребовал от командира дивизии Циглера усиления участка фронта у Пурмсати. В ходе разработки плана соответствующих действий писарь, веду-

щий журнал боевых действий, унтершарфюрер Шоллес получил задание установить связь с саперным батальоном бригады «Нидерланды», который в этот момент как раз выводился из отсечной группы Шефера и передислоцировался в район Спроги. Сверх того, в ходе такого усиления фронта полевой запасный батальон дивизии «Нордланд» теперь стал называться батальоном особого назначения «Нордланд» и сразу после подхода из района боевых действий у Ауци также придавался в качестве подкрепления полку «Данмарк». В полночь состоявшая из 40 человек боевая группа Сёренсена сменилась в районе Пурмсати батальоном особого назначения «Нордланд» и осталась при нем в качестве резерва. Состав группы Сёренсена: по одному отделению из 5-й роты 24-го полка «Данмарк», 11-го артиллерийского полка, сводной роты и хозяйственного батальона «Нордланда».

После беспокойного 29 октября, когда противник вновь и вновь пытался прорвать немецкие позиции под Пурмсати, с наступлением ночи его попытки становились мощнее и успешнее. Вдоль тополиной аллеи ему огнем из минометов удалось один за другим уничтожить окопы пехотных отделений и заманить в засаду подходящие резервы боевой группы Сёренсена. Лишь с большим трудом этой группе удалось, перейдя вброд небольшой пруд, избежать плена. Противник просачивался по многочисленным водоотводным канавам. Эта ночь превратилась в кошмар. Командный пункт 3-й роты батальона особого назначения готовился в здании школы Пурмсати к круговой обороне. Здесь закрепились также Сёренсен и Россманн. Командный пункт Ланга (командира батальона особого назначения) находился в Гульби.

Под энергичным командованием оборонительный рубеж у Пурмсати укреплялся все прочнее. В качестве подкрепления подошли два штурмовых орудия из дивизии «Нордланд», которые в ночной атаке помогли улучшить наше положение; у станции, у небольшого пруда и по всей территории рвались осколочные снаряды, оказывая нужное действие. Русские были изгнаны из водоотводных канав, укрепился новый передний край обороны, чьим не-

сущим столпом являлся Пурмсати. Уже перед рассветом оборона Пурмсати укрепилась еще двумя танками Pz V «Пантера» из танкового батальона «Герман фон Зальца».

На рассвете начался мощный артобстрел с направлением главного удара по школе. Вдоль тополиной аллеи и небольшого пруда атаки противника были отбиты; на железнодорожной насыпи произошел прорыв. Контратака при поддержке штурмового орудия восстановила прежнюю линию обороны. Непрерывно вела огонь русская и немецкая артиллерия, которой зажигательными боеприпасами нового типа удалось поджечь станцию Пурмсати.

Около полудня противник предпринял вторую попытку. Пехота и танки вели атаку вдоль тополиной аллеи, прямо на школу. Подкрались и открыли огонь наши «Пантеры». Несколько поражений цели с короткими промежутками следовали одно за другим – первый танк противника горит, второй взлетает на воздух, третий горит, а последний подбит и не может двигаться. Противник открыл бешеный огонь из тяжелых минометов, но и это не смогло принудить оборонявшихся эсэсовцев отступить.

Вечером положение вновь стало критическим. К северу от Пурмсати передний край обороны оказался чрезвычайно ослаблен потерями; здесь противнику удалось прорваться. Чуть позже русские вклинились в оборону у небольшого пруда. Наши танки снова выкатились вперед. При устранении этих прорывов один наш танк был поврежден настолько сильно, что его под покровом темноты пришлось отбуксировать. Вновь школа Пурмсати стояла как крепость и защищала тем самым весь участок фронта. Вновь наши танки лишили советские войска их превосходства.

31 октября бои за Пурмсати заметно ослабели. В 16 часов снова двадцатиминутный ураганный артобстрел школы Пурмсати. Последовавшая за ним атака противника захлебнулась. На тополиной аллее, у небольшого пруда и на железнодорожной линии робкие атаки противника отбиты. Ночью группа в 75 человек из корпусного госпиталя 3-го (германского) танкового корпуса СС пополнила 3-ю роту батальона особого назначения из дивизии «Норд-

ланд». Боевая группа Сёренсена была расформирована и сменена другими подразделениями на командном пункте полка «Данмарк».

По окончании боев командир артиллерийского полка дивизии «Нордланд», оберштурмбаннфюрер Карл, и командир его 2-го дивизиона, штурмбаннфюрер Потшка, были награждены Рыцарскими крестами Железного креста. Почетной пряжкой на ленте награждены: оберштурмбаннфюрер Ланг, командир батальона особого назначения «Нордланд»; гауптштурмфюрер Пер Сёренсен, командир боевой группы; гауптштурмфюрер Тернедде, командир 3-го батальона 24-го полка «Данмарк»; унтершарфюрер Йонструп из штабной роты полка «Данмарк»; штурмбаннфюрер Фишер, командир 2-го дивизиона артиллерийского полка «Нордланд». Унтершарфюрер Йонструп, старый фронтовик еще из ближайшего окружения Шальбурга, был тяжело ранен осколком снаряда, который снес ему половину челюсти. Едва посетив пункт медицинской помощи, он тем не менее отправился на выдвинутый вперед командный пункт полка и там письменно зафиксировал положение сводной роты Россманна. Донесение в те часы второй половины дня 27 октября имело важнейшее значение.

Как теперь 27 октября 1944 года выглядела обстановка на участке фронта бригады СС «Нидерланды»? После того как 49-й полк «Де Рёйтер» устранил советский прорыв к северу от болота Тирс-Пурвс, штаб бригады, который до середины октября на участке фронта у Ауце командовал разношерстными воинскими соединениями – батальоном особого назначения дивизии «Нордланд» и армейским батальоном, – выдвинулся вперед и принял на себя командование участком фронта у Калети. Тем самым 3-й (германский) танковый корпус СС вновь включился в бой.

Оборона участка фронта бригады «Нидерланды», который вследствие недостаточности сил был прикрыт весьма скудно, опиралась на многочисленные господствующие высоты. Северный фланг примыкал к южному флангу дивизии «Нордланд». Граница между позициями 3-го батальона 24-го полка СС «Данмарк» и 2-го батальона 49-го полка

СС «Де Рёйтер» – речка Бирксталь, примерно в 4 км к югу от Пурмсати. Начавшееся 27 октября 1944 года советское крупномасштабное наступление захватило отчасти и участок фронта бригады «Нидерланды». От Грамсдена ударный клин советских войск был направлен на Калети, но ширина наступления с обеих сторон была здесь ограничена болотистой местностью. Повторявшийся ураганный огонь обрушивался на оборонительные позиции по обе стороны шоссе. Батальону Петерсена пока удавалось держаться, но как долго?

Под Пурмсати советское наступление застопорилось. Чтобы помочь его успеху, русские пытались давить южнее Пурмсати. 3-й батальон Тернедде 24-го полка «Данмарк» держался. Несоразмерно большим количеством артиллерийских снарядов русские обрушились на позиции 2-го батальона 49-го полка СС «Де Рёйтер», где им в конце концов удалось совершить прорыв. Унтерштурмфюрер Рит, командир батареи артиллерийского полка бригады «Нидерланды», несколько дней управлявший на этом участке огнем всего своего дивизиона, бросился со своими передовыми артиллерийскими наблюдателями и отставшими от своих частей солдатами навстречу прорвавшимся советским солдатам и отбросил их.

«Плацдарм» наших войск по ту сторону железнодорожной насыпи был русскими ликвидирован, личный состав 2-го батальона 49-го полка СС «Де Рёйтер» был вынужден отступить. При этом было потеряно оборудование отделения прослушивания телефонных разговоров.

В то же время советские войска наступали также от Рудбаржи на позиции 1-го батальона 49-го полка СС «Де Рёйтер». Главный удар был направлен на южный фланг батальона, на господствующую высоту 17,1 у Озоли. Высоту 17,1 защищала 1-я рота полка «Де Рёйтер» под командованием гауптшарфюрера Шлуйфельдера. После ураганного огня на высоту 17,1 обрушиваются многочисленные советские атаки. Пришедший в СС из люфтваффе (авиаполевой дивизии) в Нарве и оставшийся в бригаде «Нидерланды» Шлуйфельдер был душой обороны; несмотря на это, противнику удалось овладеть высотой. В проте-

кавших с переменным успехом ожесточенных боях Шлуйфельдеру со своими бойцами тем не менее удалось восстановить прежнее положение до тех пор, пока и здесь бои в начале ноября не пошли на убыль. Шлуйфельдер, защитник высоты 17,1, за храбрость был произведен в офицеры и награжден Рыцарским крестом.

В первые дни ноября выздоровевший тем временем штурмбаннфюрер Ломанн сменил оберштурмбаннфюрера Бунзе на посту командира 49-го полка СС «Де Рёйтер». Командный пункт полка находился в Калети.

Тяжелые бои на участке фронта 3-го (германского) танкового корпуса СС завершились. Войсковые части могли теперь заняться усовершенствованием позиций и крайне необходимым пополнением. Средний боевой состав рот насчитывал 40–50 человек (то есть 20–35 % от штата). В первые дни ноября наступила осенняя погода, и вся местность покрылась грязью. Грязь облепляла бойцов, которые неустанно работали, стояли в карауле и снова работали. Передний край обороны состоял из цепи окопов отделений, опиравшихся на возвышенные участки местности, потому что в низинах стояла вода, в окопах глубиной до 50 см. Перед позициями саперы ставили проволочные и минные заграждения.

В начале ноября оберштурмбаннфюрер Крюгель был награжден дубовыми листьями Рыцарского креста. Чуть позже он поехал в отпуск. В это время полком СС «Данмарк» временно командовали заместители командира дивизии «Нордланд», оберштурмбаннфюреры фон Бок и Поллах.

В первые дни ноября через громкоговорители началась интенсивная пропаганда Национального комитета «Свободная Германия», которая, однако, на военнослужащих 3-го (германского) танкового корпуса СС никакого воздействия не оказывала. Батальон Ланга отбил атаку отряда «Свободной Германии» численностью 30 человек, одетых в немецкую форму, отличавшуюся только красными нарукавными повязками. В районе боевых действий к северу от Приекуле им тем не менее удалась смелая вылазка, о которой сообщили всем ротам как о предостере-

гающем примере. Поздним вечером у командного пункта мотопехотной роты появились офицер и 30 человек смены. На следующее утро вся рота куда-то исчезла, и в батальонном районе обороны зияла брешь, которую, однако, удалось своевременно заметить и прикрыть. Продолжение второй битвы за Курляндию 12 ноября охватило район боевых действий Пурмсати/Бункас (600 м к северу от города Пурмсати). В 17 часов начался сильный артиллерийский огонь по этому участку. Наступление 300 русских солдат под прикрытием дымовой завесы было сорвано огнем немецкой тяжелой артиллерии задолго до переднего края обороны.

24 ноября 1944 года происходило еще одно наступление советских войск на позиции стоявшего к югу от Пурмсати 3-го батальона 24-го полка «Данмарк». Здесь мы приведем заметки унтершарфюрера Лернера из 521-й минометной батареи (Флеке), который после ее расформирования вследствие недостатка боеприпасов стал передовым артиллерийским наблюдателем 4-й батареи артиллерийского полка дивизии «Нордланд». Его пример показателен для всех передовых артиллерийских наблюдателей, которые нередко вместе с пехотинцами находились в тяжелейших условиях на самом переднем крае, сражались и погибали:

«В ранние утренние часы 24 ноября 1944 года я иду к командному пункту 11-й роты 24-го полка «Данмарк» на доклад гауптшарфюреру Альбрехту, но, едва осмотревшись на местности, решаю пренебречь всеми этими церемониями и прямиком отправиться на слабо заполненные линии переднего края обороны 11-й роты 24-го полка «Данмарк», которые атакует противник. Двадцатиминутный артобстрел прижал 11-ю роту Альбрехта к земле. Ее станковый пулемет в центре позиции только что был уничтожен прямым попаданием. Альбрехт как одержимый старался удержать своих бойцов на позиции, потому что шансы на ее удержание были 1:4, и прорыв противника вероятен.

В этой ситуации и при недостатке времени, едва связавшись с батареей, даже непристрелянной, получаем не-

мыслимую команду на ведение огня: «Вся батарея – в основном направлении на командный пункт 11-й роты 24-го полка «Данмарк» – с добавлением поправки в 200 м – во всю мощь стволов – готовность к открытию огня доложить!»

И командир 4-й батареи, датчанин или норвежец, быстро доложил о своей готовности к открытию огня.

Под прикрытием своей тяжелой артиллерии противник приблизился к перепаханным снарядами позициям 11-й роты на расстояние до 200 м, чтобы после внезапного прекращения огня взять их штурмом.

– 4-я батарея, огонь!

И «почта пошла»! Теперь ее нужно доставить точно только получателю. Секунды опасений – ложатся ли снаряды слишком далеко или слишком близко?

Некоторые ложились страшно близко, но по центру. 4-я батарея вела ураганный огонь по наступающему вражескому батальону, находившемуся вплотную к переднему краю обороны. Остальное довершили Альбрехт со своей ротой. И вот, наконец, вечер, когда я могу представиться Альбрехту. Его лицо было серьезно и омрачено мыслями о потере отважных солдат и тревогой о редеющем переднем крае обороны, но на нем и несомненная радость от успешного дня».

В дополнительно представленном обосновании на присвоение Железного креста 1-го класса сказано: «…Он своевременно обнаружил противника на его исходной позиции и немедленно вызвал огонь батареи. Несмотря на вражеский автоматный и пулеметный обстрел, Л. остался на своем наблюдательном посту на переднем крае обороны и с большим спокойствием и уверенностью направлял огонь на атакующего противника, что позволило остановить наступление. В ходе повторных попыток наступления врага Л. управлял огнем столь умело, что противник был остановлен и уничтожен в 80 м перед нашим передним краем обороны. Тем самым он как передовой артиллерийский наблюдатель внес большой вклад в удержание переднего края обороны на данном участке фронта…»

В тот же день советские войска наступали и на участке фронта бригады «Нидерланды». Далее приведен отрывок из дневника роттенфюрера Кутцнера, который со своей ротой, ротой охраны корпуса, стоит на участке фронта 1-го батальона 49-го полка СС «Де Рёйтер» (рота охраны корпуса была сформирована из остатков батальона Рунге танковой бригады Гросса, которая ранее сражалась вместе с 81-й пехотной дивизией в районе Тукумс – Елгава – Добеле):

«Нас в роте еще 25 человек с 2 легкими пулеметами, 2 пулеметами и 16 карабинами, и мы должны удерживать участок в 800 метров. И 24 ноября все началось по-настоящему.

Едва взошло солнце, загремели минометы и накрыли лежащий слева от нас взвод. На всякий случай я «пеленгую» в бинокль ситуацию и вижу на участке перед нами плохо замаскированную 76-мм противотанковую пушку, 4 станковых пулемета и 10–12 легких пулеметов. Такова исходная позиция атаки русских.

Связной идет на командный пункт роты. Затем все начинается и у нас. Непрерывно гремят залпы. При этом три русские противотанковые пушки то и дело бьют по железнодорожной насыпи. Это продолжается до сумерек, так что мы головы из грязи поднять не можем. Наша артиллерия мощно вмешивается; мы обороняем позиции. Тяжелое пехотное орудие из бригады «Нидерланды» двумя снарядами накрыло самую опасную для нас противотанковую пушку. Наступающий перерыв в стрельбе пугал. И верно. Справа от нас, где занимала позиции рота бригады «Нидерланды», очереди пулеметного и автоматного огня, разрывы ручных гранат и рев русских. Они прорвались. Есть две возможности: контратака или блокировка вклинения противника, пока не придет «пожарная команда». Для контратаки не хватало сил; тем не менее два бойца пытались сойтись с русскими в дуэли на ручных гранатах. Если они теперь пойдут вперед по центру вдоль ручья, это конец. Взмыли красные сигнальные ракеты. Заградительный огонь! Русские не идут дальше. Я хватаю пулемет MG-34 и ползу с третьим стрелком в от-

сечный окоп. В соседнем окопе уже командует русский. Пока я строчу поверх, он убирает голову. Только я прекращаю, он хлещет огнем прямо над окопом. Впереди слева перебежками четверо русских. Тра-та-та! Они падают. Жах-жах: шесть ручных гранат перед нами. Пока хватает запаса, мы тоже бросаем. Я ставлю пулемет. Та-та… Черт! Заедает затвор!

Мой товарищ берет карабин, стреляет и падает. Пуля в голову. Вынимаю заклинившую гильзу, поднимаю пулемет и стреляю, чувствую удар в поясницу, подпрыгиваю и падаю назад. В том же пулеметном окопе ранен и третий стрелок – пулевое ранение в живот, он громко кричит от боли. Почему русские не идут? Я по-пластунски ползу через чистое поле. Два голландца прикрывают меня огнем. Проваливаясь в грязь в глубокой канаве, дотащился до окопа командира взвода. Меня кое-как перевязали, и я двигаюсь дальше на командный пункт роты, где мне пришлось оставаться до темноты. За это время сюда принесли обоих моих раненых товарищей. Когда нас ночью повезли в тыл, вперед выдвинулась рота штурмовых орудий, чтобы ликвидировать прорыв».

После отражения второй попытки прорыва советских войск на Либаву (Лиепаю) 21 декабря 1944 года началось третье сражение с той же целью. 20 советских дивизий наступали на немецкие позиции, расположенные вдоль шоссе Фрауэнбург (Салдус) – Либава (Лиепая) на фронте 35 км. Желанный прорыв и расчленение группой армий «Север» разбился о стойкость немецких дивизий. Генерал-полковник Шёрнер, главнокомандующий группы армий «Север», понял и перечеркнул план противника, сумев своевременно поддержать угрожаемые участки своего фронта. В конце декабря третья битва за Курляндию была русскими проиграна. По окончании третьей битвы за Курляндию 16-я армия доложила о потере 25 547 человек, а 18-я армия о потере 41 141 человека как итоге трех сражений. К этому добавились потери еще 5415 человек армейской группы Клеффеля в первой битве. От постоянно планировавшегося прорыва в Восточную Пруссию пришлось окончательно отказаться, поскольку советские вой-

ска слишком далеко продвинулись на запад. Только через порты Либава (Лиепая) и Виндава (Вентспилс) еще сохранялась постоянная связь с Германией, которую поддерживали германские военно-морские силы. Конвои непрерывно бороздили воды Балтийского моря, доставляя в Курлядию пополнения и вооружения и забирая раненых. В начале января 1945 года генерал-полковник Шёрнер получил дубовые листья с мечами и бриллиантами и покинул группу армий, чтобы принять на себя командование центральным участком Восточного фронта. На его место пришел генерал-полковник доктор Рендулич.

Группа армий «Север» была переименована в «Курляндию», что было отмечено учреждением серебристо-серых нарукавных нашивок с гербом в виде лосиной головы и словом «Курляндия» посередине. Тем временем в Германии армады английских и американских бомбардировщиков превращали в пепел и развалины один город за другим. На Западном фронте увязло немецкое наступление в Арденнах. Румыния давно была русскими занята, а в Венгрии и на Балканах Красная армия продвигалась вперед все дальше.

Во время третьего сражения в Курляндии ситуация на участке фронта 3-го (германского) танкового корпуса СС оставалась относительно спокойной. Это время командиры использовали для пополнения и отдыха своих соединений и частей. Непрерывно производились смены, чтобы роты могли несколько дней отдохнуть в лесном лагере Паплакен. Находившиеся на отдыхе соединения одновременно были и резервами корпуса и должны в скором времени быть готовы к бою. Прежде чем 2-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» на участке к северу от Пурмсати сменил разведывательный батальон дивизии «Нордланд», прошла операция ударной группы по захвату пленных. После короткого шестидневного отдыха в лесном лагере Паплакен батальон Ланга ночью 13 декабря выдвинулся на смену на позиции по обе стороны от Пурмсати.

В середине декабря начались сильные морозы и снегопады. Русские осуществляли мощные воздушные на-

леты на Либаву (Лиепаю). Немецкие зенитчики подбили много вражеских машин. К западу от Пурмсати два советских летчика выпрыгнули из своей горящей машины и попали в плен. Из допроса выяснилось, что главный штаб русских в городе Барановичи. Незадолго до Рождества снова началась оттепель. После обстоятельной рекогносцировки на участке 3-го батальона 24-го полка «Данмарк» вперед выдвинулась ударная группа, с целью захвата пленных для установления положения противника. Для этого задания была выбрана 11-я рота 24-го полка «Данмарк» под командованием Альбрехта. Необходимо было накрыть и уничтожить секреты противника на железнодорожной насыпи перед позициями 11-й роты. В награду за успешное выполнение задания ударной группе было обещано предоставление внеочередного отпуска за храбрость. Почти вся рота вызвалась добровольцами на это задание, но командир ударной группы выбрал лишь немногих.

Подготовка к выполнению задания проводилась со всей предусмотрительностью и осторожностью. Задача унтершарфюрера Лернера состояла в том, чтобы обеспечить прикрытие и огневую поддержку сосредоточенным огнем батарей артиллерийского полка дивизии «Нордланд». По окончании приготовлений гауптшарфюрер Альбрехт доложил о готовности ударной группы к бою.

Настала ночь операции. Бойцы не спали и при свете «ламп Гинденбурга» на ротном командном пункте еще раз обсуждали операцию. Отсутствовали командир батальона Тернедде, а также командир полка «Данмарк» и артиллерийского полка дивизии «Нордланд».

Теперь все члены ударной группы находились здесь – в простой, без орденов и знаков различия, защитного цвета форме и белых маскировочных халатах, все без исключения карманы выворачивались и освобождались от личных вещей. Самый старший был отцом двоих детей, а самому младшему едва исполнилось семнадцать лет; там, где у других солдат застежка ремня, у него висел большой пистолет Люгера, карманы у всех были набиты боеприпасами к пистолету и автомату.

В 22 часа приготовления были закончены. Командир роты и другие командиры попрощались с бойцами ударной группы, пожав им руки.

Вскоре бойцы начали пробираться к передовым окопам и исчезали во мраке.

Посланная от соседей справа (бригада «Нидерланды») отвлекающая ударная группа наткнулась на мины; противник был предупрежден. Но секреты на железнодорожной насыпи оставались на месте и вели себя спокойно. Ударная группа 11-й роты 24-го полка «Данмарк» перебежками преодолела последние 20 метров. Без единого выстрела они захватили вражеские секреты. Едва взятых врасплох советских солдат вытащили из укрытий, была приведена в действие скрытая линия связи с долговременной огневой позицией на железнодорожной насыпи. Моментально разверзся ад. Уже схваченным удалось бежать.

Всюду было полно русских. С большим трудом ударной группе удалось уйти, но тут началась массированная артиллерийская дуэль. Ко всем несчастьям, где-то в блиндаже, скорее всего, лежал вражеский передовой наблюдатель тяжелой артиллерии, который теперь сильно затруднял отход ударной группы благодаря хорошо пристрелянным районам заградительного огня. Последние оставшиеся в живых бойцы ударной группы почти все были ранены, лишь в 4 часа утра под покровом темноты им удалось добраться до исходных позиций. Молодой боец с парабеллумом – единственный, кто возвратился невредимым. Командир штурмовой группы принес на командный пункт 11-й роты 24-го полка «Данмарк» своего раненого товарища. Самому старшему не суждено было вновь увидеть своих детей в полученном за храбрость отпуске. Он остался лежать перед передним краем обороны на участке 11-й роты 24-го полка «Данмарк» на железнодорожной насыпи между Пурмсати и Озоли.

22 декабря окончательно установилась зима с небольшими морозами и сильными снегопадами.

Военное Рождество 1944 года! На фронте корпуса все спокойно. В бетонированных бункерах и в долговремен-

ных огневых сооружениях стояли рождественские елки, стены украшены еловыми лапами; тут и там отсутствующие свечи заменяли «лампы Гинденбурга». Маркитантские товары раздавались щедрой рукой.

Ежедневные передвижения противника постоянно задавали немецкому командованию новые загадки. Идет ли речь о новой заблаговременной подготовке наступления или об отходе сил противника? Чтобы быть уверенным, был отдан приказ на отправку ударной группы для захвата пленных. Вечером 2 января 1945 года ударная группа разведывательного батальона дивизии «Нордланд» попала на минное поле русских и была вынуждена ни с чем вернуться обратно. Итог: один убитый, семь раненых.

Новая попытка предпринимается в Пурмсати. Здесь при попытке сделать проход в минном заграждении один сапер саперного батальона «Нордланд» был убит и один тяжело ранен.

На следующую ночь при третьей попытке сапер саперного взвода полка «Данмарк» был убит пулей в сердце, а на следующую ночь при четвертой попытке один сапер ранен. Наконец, когда ударная группа полка «Данмарк» могла выступать, враг оказался предупрежден. Тесное долговременное огневое сооружение было разрушено, но желаемых пленных не было. То, какова была заинтересованность командования в пленных, демонстрировал приказ, согласно которому за захват пленных предоставлялся трехнедельный внеочередной отпуск. На своем Курляндском фронте немцы были вынуждены постоянно прибегать к этому средству для того, чтобы всегда иметь общее представление о положении противника, заблаговременно узнавать о планируемых наступлениях врага и передислоцировать резервы с менее опасных участков фронта, чтобы они могли занимать исходные позиции на направлениях предстоящих главных ударов. Янке, группенфюрер из переформированного 11-го разведывательного батальона, спрашивал, может ли он в порядке личной инициативы отправиться во вражеские окопы, чтобы взять пленных. Янке был родом из Вартегау (Западная Польша), прекрасно говорил по-польски. Он мысленно все взвесил и пред-

ложил своим командирам сумасшедший план, который он хотел осуществить. Янке отправился в обоз и спросил работающих там вспомогательных служащих вермахта из представителей местного населения оккупированной страны о привычках русских в позиционной войне. Он узнал, что солдатам редко известны пароли, и главным образом лишь тогда, когда с немецкой стороны ожидалась какая-то активность.

– А если спросят пароль, что тогда? – задает вопрос Янке.

– Тогда держаться уверенно и отвечать отрывисто и четко, – говорит вспомогательный служащий полевой кухни.

– Снимай свою форму и давай мне! – приказал русскому Янке.

Они быстро обменялись формой. Янке накинул немецкую солдатскую шинель и возвратился на позиции. Он хотел осуществить свой план на позициях в лесу, к северу от Пурмсати. Старый древостой с островками густого подлеска как будто мог облегчить претворение в жизнь намерений Янке. На местности он видел минные и проволочные заграждения. Окопы находились недалеко друг от друга. Со связным, также переодетым в русскую форму, Янке подобрался к русским окопам. Из кустов они наблюдали за одиночным нарядом в окопах, который они хотели схватить.

– Ты останешься здесь и будешь прикрывать мое движение вперед. Я зайду в окоп с левой стороны. Если я один не справлюсь, ты придешь мне на помощь!

Связной не соглашался, но Янке отвечал, что тот не знает русских и будет лучше, чтобы он обеспечивал ему огневое прикрытие из автомата. Янке уполз, без портупеи, но с пистолетом и лимонками в карманах брюк.

Незадолго до того, как Янке подполз к окопу, русский солдат из одиночного наряда пошел, по-видимому, по нужде, но оставил свою винтовку прислоненной к стенке окопа. Янке мгновенно оказался в окопе, разрядил винтовку русского, положил ее на место и стал ждать возвращения часового.

Поскольку часовой заставил себя слишком долго ждать, Янке пошел дальше по русским окопам и при этом внезапно столкнулся с комиссаром, чистящим свой автомат. Чуть дальше Янке слышал и другие голоса. Комиссар спросил Янке, что тот хочет. Янке сказал, что пришел из соседней роты, чтобы навестить друга, и назвал его имя. Но комиссар этого вымышленного друга не знал.

– Что ж, значит, искать его безнадежно! – сказал Янке и побрел назад.

Часового все еще не было. Когда Янке услышал в окопах за своей спиной взволнованные голоса, он решил, что разоблачен, вылетел из окопа и исчез со связным в ближайшем подлеске. По окопам пробежал взвод русских.

После нескольких напряженных, исполненных страхом минут оба немца в русской форме добрались в другом месте до своих окопов. Когда немецкий часовой уже срывал брезент с пулемета, чтобы открыть огонь, Янке заорал:

– Не стреляй – свои!

В канун наступления нового 1945 года вернувшийся с родины унтерштурмфюрер Биркедаль-Хансен принял на себя командование осиротевшей с момента болезни оберштурмфюрера Куре 8-й ротой 24-го полка «Данмарк», которой до того командовал батальонный адъютант унтерштурмфюрер Рассмуссен.

После провала попыток ударной группы захватить пленных с целью выяснения планов противника в этом деле по-прежнему царила неясность. С немецкой стороны позиции укреплялись. Многочисленные «пешие юнкерсы» – тяжелые реактивные мины на простом шасси – устанавливались на всем участке фронта корпуса. Ремонтные роты дивизии «Нордланд» и бригады «Нидерланды» неустанно производили сварку новых стартовых платформ для запуска таких ракетных снарядов. 8 января 1945 года оживленный неприятельский артиллерийский огонь происходил преимущественно на участке фронта у Пурмсати. В глубоком тылу наблюдались активные передвижения сил противника. Что это? Усиление или смена? 9 января у высоты

28,3 и под Трекни было замечено скопление транспортных средств. Роты тяжелого оружия и артиллерийский полк дивизии «Нордланд» открывали по обнаруженным целям огонь. Передовому наблюдателю 8-й роты 24-го полка «Данмарк», унтершарфюреру Лаурсену удалось благодаря хорошему наведению огня пехотных орудий и минометов поджечь крайне беспокоящий опорный пункт, так называемый «дом привидений», сразу к северу от школы Пурмсати. Чуть позже произошло прямое попадание в наблюдательный пункт Лаурсена. Его радист погиб на месте, Лаурсен умер в полевом госпитале. На протяжении 10 января огонь значительно ослаб. Снова происходило отгадывание больших загадок. Новая ударная группа готовилась отравиться на разведку расположения противника. Но до боевого применения группы дело больше не дошло. 12 января датский пулеметчик притащил в Пурмсати русского через минное поле в немецкие окопы; несравненный по отваге проступок. Ничего не понимающего русского доставили на командный пункт 2-го батальона 24-го полка «Данмарк». Здесь наряду с командиром батальона штурмбаннфюрером Бергфельдом случайно присутствовал командир полка Крюгель, а также командиры артиллеристов Фишер и Карл. Обсуждаемая как раз в этот момент ударная группа тем самым становилась излишней. Датчанин получил Железный крест 1-го класса и мог в ближайшие дни отправиться в отпуск.

Показания пленного подтверждали крупные перегруппировки, пополнения и сосредоточение значительных сил противника на всем участке фронта корпуса.

В ту же ночь 2-й батальон полка «Данмарк» был сменен батальоном особого назначения дивизии «Нордланд» и, проведя ночь в Паплакене, на следующую ночь сменил разведывательный батальон «Нордланд» на участке фронта к северу от Пурмсати. Штурмбаннфюрер Бергфельд передал командование 2-м батальоном 24-го полка «Данмарк» гауптштурмфюреру Перу Сёренсену и стал новым адъютантом дивизии «Нордланд».

В последующие дни происходили дальнейшие перегруппировки. Разведывательный батальон сменил 3-й ба-

тальон 24-го полка «Данмарк» к северу от Пурмсати. После краткого отдыха 3-й батальон 24-го полка «Данмарк» занял позиции к югу от Приекуле. К северу у Приекуле, на позициях располагался 3-й батальон 23-го полка «Норвегия», позиции которого севернее примыкали к позициям 30-й пехотной дивизии. В лесном лагере Паплакен находился 2-й батальон 23-го полка «Норвегия».

20 января советская артиллерия обстреляла важные цели. Развалины домов в Пурмсати/Бункас и вдоль ведущего в Гулбьи шоссе показывали ожидаемые направления главных ударов.

Ночами слышался сильный шум двигателей транспортных средств и лязг гусениц. Дивизии «Нордланд» было приказано соблюдать повышенную бдительность. Командиры беспрестанно перемещались по позициям и делали последние приготовления. Как и перед каждой атакой, давала себя знать определенная нервозность. До утра 23 января сводки с переднего края поступали с возрастающей частотой. Гауптштурмфюрер Сёренсен тоже каждую ночь был со своим батальоном. Стало поговоркой, что там, где Сёренсен, русские наступают. В 03:30 звонок полкового адъютанта гауптштурмфюрера Люрса батальонному адъютанту унтерштурмфюреру Рассмуссену: «С рассветом ожидается наступление противника!»

Рассмуссен сообщил это Сёренсену. Тот взвешивал еще раз все возможности, но пока не предпринимал ничего, только ждал. Та же картина наблюдалась и у соседа с севера, 3-го батальона 24-го полка «Данмарк». И Тернедде тоже вынужден выжидать.

Тяжелыми шквалами огня советской артиллерии утром 23 января 1945 года началась четвертая битва за Курляндию. Одиннадцать дивизий Красной армии с обеих сторон от Приекуле атаковали немецкую оборону. Их цель – Либава (Лиепая). Вся сила удара обрушилась на 30-ю пехотную дивизию и 3-й (германский) танковый корпус СС. Сразу после выяснения направления главного удара противника 18-я армия передислоцировала боевые резервы с менее опасных участков фронта и перебросила их к угрожаемым участкам фронта. Так, 14-я танковая дивизия пере-

брасывалась в район боевых действий Приекуле – Пурмсати – Калети.

Ураганный огонь обрушился и на позиции дивизии «Нордланд». Направление главного удара находилось к северу от Пурмсати. Полк «Данмарк» был ближе всего к эпицентру. Наряду с меньшими калибрами по позициям немецкой обороны били тяжелые 152-мм снаряды и залпы «катюш» новой конструкции калибром 280 мм. На фоне снежной белизны пейзажа выделялись огромные черные воронки от разрывов. После этого града огня более 40 советских танков начали наступление на немецкие позиции из района Паузери – Вальдхоф – Клабьи, перемалывая все, что встречали на своем пути. Пехота следовала за ними плотными цепями. Несмотря на это, выжившие храбрецы все чаще бросались на танки. 6-я рота 24-го полка СС «Данмарк» в Пурмсати/Бункас уничтожила 10 советских танков, шесть из них – один датский мотопехотинец противотанковыми гранатометами «Панцерфауст». Далее на север со стремящимися прорваться к шоссе Пурмсати– Паплакен советскими танками и пехотой сражались 7-я и 11-я роты 24-го полка «Данмарк». Несмотря на все ожесточение, с которым защитники цепляются за свои позиции, этот бой был неравным, и в его ходе силы обороняющихся заметно таяли.

Об этом сообщали радиограммы рот 2-го батальона 24-го полка СС «Данмарк» – оставалась только радиосвязь, поскольку все телефонные линии были разрушены огнем в ходе артподготовки.

«7-я рота – пока к бою готова!»

От сражавшейся южнее 6-й роты из Пурмсати/Бункас не было никаких сообщений. Затем вновь от 7-й роты: «Сильная атака пехоты и танков на участке 6-й роты!»

И чуть позже вновь от 7-й роты: «6-я рота смята вражескими танками. Наступление противника поворачивается к фронту 7-й роты!» Это была последняя в этот день радиограмма из района боевых действий Пурмсати/Бункас.

Чуть позже 7-я и 11-я роты полка «Данмарк» также были сняты вражескими танками. Здесь тоже шли тяже-

лые бои. Буквально перемолотый передний край обороны был прорван к северу от Пурмсати. Батареи артиллерийского полка дивизии «Нордланд» вели огонь с высочайшей скорострельностью, но русские неудержимо рвались на запад. Почти все тяжелые орудия 8-й роты Биркендаль-Хансена вышли из строя. «Свинопас», командир 1-й батареи Вирт, поставив пусковые установки одну рядом с другой, «натравил на врага кабанов», как на солдатском жаргоне называли тяжелые реактивные снаряды. Оба станковых пулемета 8-й роты были установлены на позиции и открыли огонь по идущим в атаку русским. На высоте леска к западу от Бумейстари – Гулбьи атака противника на позиции 13-й роты 24-го полка СС «Данмарк» застопорилась. Гауптштурмфюрер Сёренсен и Лерум с остатками 2-го и 3-го батальонов быстро занимали новый передний край обороны. В полдень русские наступали на участке фронта у Пурмсати. Батальон Ланга держался. Далее к югу разведывательный батальон дивизии СС «Нордланд» оборонял позиции у железнодорожной насыпи.

В предвечернее время 2-му батальону 23-го полка СС «Норвегия», перешедшему в контратаку на участке 24-го полка СС «Данмарк», удается немного продвинуться вперед и одновременно улучшить свой передний край обороны.

Вечером итоги выглядели так: из 6-й роты унтерштурмфюрера Шпанса из Пурмсати/Бункас уцелело и вышло к своим трое бойцов. 7-я рота состояла пока из унтерштурмфюрера Мадсена и 14 бойцов. 8-я рота потеряла 4 убитыми, 30 ранеными, 1 противотанковое орудие, 1 пехотное орудие, 2 «мула» (гусеничных трактора) и 4 тяжелых миномета. В 3-м батальоне полка «Данмарк» положение не лучше. Ночью в качестве подкрепления подошла 14-я танковая дивизия.

После того как 2-й батальон 24-го полка «Данмарк» был смят, главный удар русских обратился на примыкавший с севера 3-й батальон полка «Данмарк». Здесь также происходили ожесточенные бои. Батальон под натиском противника отошел. Почти все командиры были выбиты. В ротах тяжелые потери. В 9-й роте погиб ее командир

оберштурмфюрер Магард Хансен. Наконец, 3-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» закрепился своим северным фангом под Йогли и по линии участка железной дороги Приекуле – Лиепая, поддерживая непрочную связь с 3-м батальоном 23-го полка СС «Норвегия». 24 января 14-й танковой дивизии после многочасовых боев удается снова временно овладеть руинами Пурмсати/Бункаса. Применение тяжелой артиллерии было значительным с обеих сторон. Утром 25 января температура упала до 30 градусов ниже нуля. Сильный артиллерийский огонь продолжался весь день, а направление главных атак противника сместилось в район Пурмсати – Калети. В Пурмсати батальон Ланга ожесточенно сражался в течение всего дня, но, несмотря на это, этот населенный пункт был вынужден сдать. В этот ясный морозный день авиационные подразделения бомбят позиции собственной артиллерии. В эти дни на участке Пурмсати как эффективное оборонительное вооружение зарекомендовали себя «пешие юнкерсы». А что происходило 23 января 1945 года на участке фронта бригады «Нидерланды»?

Здесь самой природой подсказывались два направления главного удара: автодорога Большой Грамсден – Калети с господствующими высотами около Анненхофа, а с юга – высота 17,1 сразу к востоку от станции железной дороги Озоли. Если противник хотел порваться к морскому побережью и на Лиепаю, сначала ему необходимо было овладеть позициями на господствующих высотах.

Утром 23 января мощнейший артиллерийский огонь накрыл позиции бригады «Нидерланды». Разреженный передний край обороны был буквально перемолот. На высоте Озоли оборонялись унтерштурмфюрер Шлуйфельдер со своим 1-м батальоном 49-го полка СС «Де Рёйтер». Шлуйфельдер и здесь был душой обороны. После многочисленных контратак высоту 17,1 эта небольшая сплоченная боевая группа прочно удерживала в своих руках, хотя в переднем крае обороны на обоих флангах имели место прорывы противника.

К северу от шоссе Грамсден – Калети дислоцировались 2-й батальон 49-го полка СС «Де Рёйтер», а к югу от него

находящийся в эпицентре боя 1-й батальон 49-го полка СС «Де Рёйтер». Артиллерийский полк бригады «Нидерланды» штурмбаннфюрера Шлютера поддерживал ведущих тяжелый бой мотопехотинцев. Оберштурмфюреру Белеру, командиру 3-й батареи, удалось благодаря хорошему управлению огнём отразить все атаки противника на передний край обороны бригады. Таким образом, в первый день четвертой битвы за Курляндию бригада «Нидерланды» в основном сумела защитить свои позиции.

Командир бригады Вагнер с тревогой следил за докладами с переднего края. Ему было ясно, что русские не смирились и будут бросать в наступление новые резервы.

На командном пункте 49-го полка СС «Де Рёйтер» тоже озабоченные лица. Штурмбаннфюрер Ломанн еще раз обдумывал все возможности, но перспективы оставались мрачными. Его полк уже в первый день понес значительные потери. На пополнение надеяться не приходилось; в качестве основной поддержки оставалась артиллерия. На командном пункте полка в ту ночь было тревожно.

24 января 1945 года на позиции 4-й моторизованной бригады СС «Нидерланды» вновь обрушился мощный артиллерийский огонь, на передний край обороны, где занимали позиции четыре измотанных батальона. С севера на юг: танково-саперный батальон 54-го полка СС под командованием гауптштурмфюрера Ванхофера, 3-й батальон 49-го СС полка под командованием штурмбаннфюрера Петерсена, 1-й батальон 49-го полка СС под командованием штурмбаннфюрера Унгера и разношёрстная боевая группа под командованием гауптштурмфюрера Айгнера.

После накатывающихся тут и там волн боев южный бастион, высота Озоли, в руках русских. Лишь немногим выжившим из 1-го батальона полка «Де Рёйтер» удалось отойти на запад. Унтерштурмфюрер Шлуйфельдер, тяжелораненый, чтобы не попасть в плен, кончил жизнь самоубийством. Передний край обороны провалился на запад за железнодорожную линию. Главный удар русских происходил тем не менее по обе стороны от шоссе Грамсден – Калети. После того как прекращалась артподготов-

ка, вперед шла русская пехота. Оберштурмфюрер Белер, как передовой наблюдатель артиллерии, вновь принял решительные меры. Все без исключения телефонные линии были нарушены. Огнем он управлял по радио. Несмотря на это, советским войскам удалось с двух сторон вклиниться в передний край обороны. Во второй половине дня высота была окружена советскими войсками. Белер был вынужден с горсткой уцелевших бойцов в ближнем бою прорываться на запад.

В том же районе боевых действий рота оберштурмфюрера Хеллмера из 2-го батальона 49-го полка СС «Де Рёйтер» вела ожесточенные оборонительные бои и в этот день отстояла свои позиции, в то время как передний край обороны рухнул с обеих стороны. Наступавшие вражеские танки вдоль шоссе Грамсден – Калети ушли вперед на запад. Одинокая зенитная пушка из бригады «Нидерланды» до последнего вела огонь по советским танкам, но ее 20-мм трассирующие снаряды могли оказать лишь моральное воздействие. Этот день для саперного батальона бригады «Нидерланды» снова завершился сравнительно благополучно. Находящейся на северном участке фронта бригады боевой группе Ванхофера, состоящей из сильной саперной роты, разведывательной роты и двух взводов зенитных 20-мм пушек, удалось удержать позиции. Но ночью из-за глубокого прорыва противника им пришлось отступать западнее на новый импровизированный передний край обороны. В эту ночь подошли резервы. 2-й батальон 323-го полка 218-й пехотной дивизии занял отсечную позицию к западу от Калети. Севернее в качестве резерва стояли части 14-й танковой дивизии.

25 января советские войска пошли в наступление. Вновь смертоносный огонь артиллерии обрушился на немецкие позиции. Батальоны Ломанна сгорели до головешек. Вновь артиллерия была основной опорой немецкой обороны. Возвышенная местность Анненхоф – Меири – Озолниеки была потеряна. И вновь разгорались ожесточенные бои. Сплоченность немецких соединений разрывалась, командование крупным соединением становилось невозможным. Каждое отделение, взвод, каждая рота сражались пре-

доставленные самим себе. Вновь стойкостью отличилась рота оберштурмфюрера Хеллмера, поддерживаемая огнем 1-го дивизиона оберштурмфюрера Белера из артиллерийского полка бригады «Нидерланды». После ожесточенной обороны позиция передового наблюдателя 2-го дивизиона 54-го артиллерийского полка также окружена. Здесь в качестве радиста передового наблюдателя 2-го дивизиона находился простой рядовой артиллерист. Инициатива была перехвачена, и, когда высота была потеряна, ее отбили в контратаке. Рядовой артиллерии Йеншке, чья камуфляжная форма скрывала воинское звание, поднял небольшую группу смельчаков в контратаки, и даже командир эсэсовского подразделения последовал его приказу.

Боевая группа саперов Ванхофера в этот день снова обороняла позиции, но связь с батальоном Петерсена была потеряна. 25 января 1945 года унтерштурмфюрер Хорстманн записал в своем дневнике:

«За два дня боев роты на переднем крае обороны почти полностью перемолоты. Никто не отступил. Теперь во многих местах по всему переднему краю обороняются лишь окруженные противником опорные пункты. Теперь командные пункты батальонов – передовые опорные пункты, а наше шоссе – передний край обороны.

Петерсен и Унгер (оба командиры батальонов) обороняли с семью бойцами весь населенный пункт Калети…»

Ночью южный фланг, еще удерживаемый боевой группой саперов Ванхофера, был обойден и атакован сзади. Непрерывный поток советских войск тянулся по шоссе Грамсден – Калети на запад. Саперы отбивали многочисленные ночные атаки. В полночь два штурмовых орудия из бригады «Нидерланды» с солдатами на броне прорвались к саперам боевой группы, но единого фронта больше создать не удалось.

В те же полуночные часы советские войска уже находились перед командным пунктом 49-го полка СС «Де Рёйтер», в 2 км к северо-западу от Калети (группа отдельно стоящих домов Грантини), и прямо напротив происходило обсуждение боевой обстановки командиром батальона бронетранспортеров 14-й танковой дивизии и командира-

ми батальонов 49-го полка СС. Предусмотрительно сооруженные заранее запасные позиции были заняты взводом связи и посыльными; они и остановили советское наступление. В утренние часы командный пункт полка «Де Рёйтер» передислоцировался в Кляйн-Калети. Передний край обороны по линии Калети был отбит. На протяжении 26 января 1945 года благодаря вступлению в бой 14-й танковой дивизии на участке фронта 11-й моторизованной дивизии СС «Нордланд» было относительно спокойно, но вновь разгорелись бои на участке фронта 4-й моторизованной бригады СС «Нидерланды». Советские танки наступали на Калети. Штурмовые орудия – остатки батальона штурмовых орудий бригады «Нидерланды» – подбивали советские танки, но затем были вынуждены отступить на запад.

К северу от Калети штурмовые орудия при поддержке пехоты пошли в контратаку. При этом тяжелое ранение получил командир 7-й роты 49-го полка оберштурмфюрер Грабов. Контратака бронетранспортеров 14-й танковой дивизии также принесла только временное облегчение.

На боевую группу Ванхофера, которая продолжала волноломом стоять северо-восточнее Калети, в полдень двинулись вражеские танки, преграждая саперам путь отступления. Теперь речь шла уже только о спасении жизни. Ванхофер отдал приказ: «Прорыв к своим позициям!»

С боем остатки боевой группы саперов вышли на возвышенную местность к северо-западу от Калети. Гауптштурмфюрер Ванхофер был тяжело ранен, но в последнюю минуту спасся от наезжающих вражеских танков.

В 12:40 советские войска уже были между Калети и Кляйн-Калети.

Стоявшие на отсечной позиции подразделения 2-го батальона 323-го полка 218-й пехотной дивизии оборонялись отчаянно, однако могли ли они отбить такую атаку?

На высоте к северу от Грантини, сразу на юг от речушки Биркстал (между Калети и Кляйн-Калети), в обороне находился учебный взвод унтерштурмфюрера Кремера, который с этой позиции охватил наступающих с фланга и остановил их.

В этот день стало ясно, что малочисленным обескровленным войскам больше не удержать и новый передний край обороны.

К западу от реки Вартага временными боевыми формированиями из Лиепаи сооружались новые тыловые рубежи. Туда передислоцировался командный пункт 49-го полка СС «Де Рёйтер». Штурмбаннфюрер Петерсен укреплялся на позициях с остатками бригады «Нидерланды» в Кляйн-Калети.

27 января на Кляйн-Калети обрушился мощнейший ураганный огонь. Петерсен со своими бойцами продолжал удерживать деревню. Батальон штурмовых орудий не эсэсовский, а армейский, имевший радиосвязь с артиллерийской батареей, дал временное облегчение. Петерсен продержался еще одну ночь, пока не пришел приказ отходить.

На участке Круте – Кляйн-Калети – Кодели держались остатки бригады «Нидерланды», пока им на смену не пришли 14-я танковая дивизия и 218-я пехотная дивизия. 49-й полк СС «Де Рёйтер» был совершенно разбит, численность его боевого состава составляла всего 80 человек. Четвертое сражение за Курляндию закончилось.

Приведем в заключение сделанную под впечатлением боевых действий запись из дневника унтерштурмфюрера Хорстманна: «Это был один самых героических боев, в котором мне когда-либо довелось участвовать: оборонительный бой бригады «Нидерланды»! Все оставались на своих позициях до самой гибели. Атаки останавливал огонь артиллерии. Орудия оказались на переднем краю обороны. А отступили только тогда, когда нас сменили».

В этих боях также была разбита и стоявшая у Приекуле 30-я пехотная дивизия. В район Приекуле бросили 121-ю пехотную дивизию под командованием генерала Ранка, и она, неся тяжелейшие потери, продолжала удерживать город. Только 22 февраля Приекуле был оставлен боевой группой Ранка. Дивизион зенитных пушек дивизии СС «Нордланд» находился в Курляндии вместе с 19-й пехотной дивизией ваффен-СС (2-й латышской) и 6-м армейским корпусом ваффен-СС (латышским) под командова-

нием обергруппенфюрера СС (генерала) Вальтера Крюгера; они отлично зарекомендовали себя в многочисленных боях к северу от Фрауэнбурга (Салдуса). Пушки дивизиона противотанковых орудий дивизии «Нордланд», подбив, остановили много советских танков. Крюгер хотел сохранить дивизион противотанковых орудий в составе своего корпуса, но при передислокации 3-го (германского) танкового корпуса СС в Померанию дивизион противотанковых орудий возвратили в дивизию «Нордланд» и по морю также перебросили в Померанию.