Глава 24

Две бессонные ночи подряд вымотали до предела. Люба надела короткую прозрачную комбинацию, кошкой, соблазнительно выгибая спину, забралась в постель, Максим протянул к ней руку и… заснул. И хотел он Любу, но сон оказался сильней плотских желаний. Вырубило его.

Проснулся он от того, что кто-то звонил в дверь, Люба уже включила ночник.

– Кого там принесло? – спросила она с раздражением неудовлетворенной женщины.

Одинцов глянул на часы. Половина первого ночи – не самое лучшее время для визита.

– Когда они оставят уже тебя в покое? – надевая халат, буркнула Люба.

Судя по звучанию ее голоса, она имела в виду и себя. Когда и ее оставят в покое?

– Кто, они? – Максим поднялся в кровати. – Мои по телефону звонят, если что…

– Кто вы? Что вам нужно? – донеслось из прихожей.

Это Люба разговаривала с ночными визитерами через домофон с видеокамерой.

– Старший лейтенант полиции Пышкин! – услышал Максим.

– Ну вот, а я что говорила? – глянув на него, хмыкнула Люба.

Он недоуменно пожал плечами. Не было у них никакого Пышкина.

Он глянул на экран домофона. На лестничной площадке стоял высокий худощавый парень в теплой куртке, а к нему, нервно кусая губы, подходила молодая женщина, которую он узнал. Вид у нее был зареванный.

Максим бы мог потребовать удостоверение, но делать этого не стал. Он просто открыл дверь и вышел на лестничную площадку. Карцева удивленно захлопала глазами, глядя на него.

– Что-то случилось, Елена Юрьевна?

Максим пробивал Карцева на причастность к покушению на Батыгина, для этого ему и пришлось познакомиться с его женой.

– Случилось!.. – Карцева собиралась добавить, но парень предупредительно тронул ее за плечо, и она замолчала.

– А вы не знаете, что случилось? – пристально глядя на него, спросил Пышкин.

– Удостоверение, – коротко потребовал Максим.

Парень слегка смутился, полез за корочками, представился еще раз. Оказывается, он служил в уголовном розыске УВД соседнего района. Если, конечно, ему можно было верить.

– У меня к вам несколько вопросов! – строгим официальным голосом сказал Пышкин.

Максим поднял указательный палец в знак тишины. Он взял телефон, набрал номер майора Касторжина, тот ответил практически сразу.

– Игнат Андреевич? Капитан Одинцов беспокоит. Я тебя не разбудил?

– Ну, вообще-то, да…

– И меня разбудили. Некто старший лейтенант Пышкин. Есть у тебя такой?

– Э-э… Ну, вообще-то, он к вам в Бочаров поехал… Он что, за помощью к вам обратился?

– Да нет, он обратился ко мне с претензиями… Ладно, буду выяснять.

Максим сунул телефон в карман и выразительно посмотрел на Пышкина.

– Капитан Одинцов – это вы? – в замешательстве спросил он.

Карцева кивнула, подтверждая это, но старлей на нее не смотрел.

– Может, все-таки скажешь, что случилось, лейтенант?

– Так это, покойник у нас обнаружился… Стали выяснять личность, вот… – Пышкин перевел взгляд на женщину, которая, всхлипнув, закрыла лицо руками.

– Карцев? – похолодел Максим.

В кармане у старлея зазвонил телефон, он взял трубку.

– Да, товарищ майор! Ну, тут сказали, что у покойного конфликт был с любовником его любовницы. Вот я и пришел, а это Одинцов… Да, разберусь…

– Был у меня конфликт с вашим мужем, – кивнул Максим, обращаясь к женщине. – Но вы откуда знаете?

– Так вы ж ему палец сломали!

– Вы знали, что это я сломал ему палец?

– Ну, про вас он ничего не сказал. Но я поняла, что это сделал любовник этой! – Она метнула взгляд на квартиру.

– Старлей, ты освободился? – спросил Максим, глянув на телефон в руке у Пышкина.

Тот кивнул, возвращая трубку в карман.

– Что там с Карцевым?

– Убили его.

– Как, где?

– Ну, это еще вчера случилось… А сегодня утром обнаружили…

– Давай без «ну»! Что случилось? Как его убили?

– Ножом, в шею… Там весь багажник в кровибыла…

– Багажник?

– Машина ночью ехала, ее ДПС остановить пыталась, а водитель не остановился. Ну, патруль за ним, он в лес, а там тупик. Только пешком и можно было уйти. Ну, он его ножом в шею, и бежать…

– Кто он?

– Ну, преступник…

– Так и говори, что преступник… Почему не догнали?.. Почему «Перехват» не объявили? Почему соседи ничего не знают?..

– Ну, тут такое дело… – Пышкин отвел в сторону глаза. – Ребята думали, что его не догнать, повернули назад, а преступник этого не понял, думал, что все… А утром машину нашли, смотрят, а там труп, ну, все и завертелось…

– Машина чья?

– Отсюда машина, из Бочарова. Хозяин еще сегодня утром ее в угон подал.

– Кто хозяин?

– Котов его фамилия. Алиби у него железное…

– А родственники? Может, кто-то из них взял?.. Что за машина?

– Ну, «десятка», угнать ее не проблема…

– Я бы смог ее угнать, ты это хотел сказать? – усмехнулся Максим.

Пышкин выразительно поджал губы. Да, возникла у него такая мысль.

– Ты еще про алиби спроси. Вчера, ночью, говоришь?

Максим озадаченно поскреб затылок. А вот с алиби у него проблема. Вчерашнюю ночь он провел в засаде. Бытовая драка была, один мужик другого ножом пырнул по пьяной лавочке. До летального исхода, к счастью, не дошло, но за преступником пришлось побегать. Максим установил адреса, по которым он мог появиться, сам он занялся одним, Кустарев – другим, Ожогин третьим… Как заехал вечером на территорию дачного поселка, так всю ночь там и провел. С операми по телефону только и общался. А телефон мобильный, он мог звонить с него откуда угодно… Тем более что преступник на этот адрес так и не вышел. Его взял Ожогин, сегодня утром. Тогда и поступила команда «отбой»…

– Ну, да, вчера ночью…

– В засаде я был.

– Где? С кем? – Пышкин задал вопросы с такой резвостью, от которой самому стало неловко.

– А машину когда угнали?

– Ну, хозяин ее только утром хватился. Она у него с торца дома стояла, окна туда не выходят. В пять вечера еще была на месте…

– Разберемся. Обязательно разберемся… А Карцева я не трогал…

– А палец ему зачем сломали?

Максим посмотрел на Карцеву. В ступоре женщина – стоит бледная как смерть, тупо смотрит куда-то в пустоту. Не место ей здесь…

– Елена Юрьевна, вы детей с кем оставили? – спросил Максим.

– Какое вам дело до моих детей? – не глядя на него, монотонным голосом спросила она.

И говорила она сквозь зубы, как будто у нее свело челюсть.

– С мамой дети, под присмотром, – сказал Пышкин, с тревогой глядя на женщину.

Не в себе она, как бы это обмороком не закончилось. А еще мог случиться приступ буйного помешательства.

– Елена Юрьевна, может, вам лучше домой? – спросил Одинцов.

– Зачем ты мужа моего убил? – Она посмотрела на него зло, но без истерики.

– Я его не убивал.

– Это все из-за нее! Из-за нее!

Карцева попыталась оттолкнуть Максима, но не смогла этого сделать. Тогда она втиснулась между ним и стеной, ударила в дверь кулаком.

– Открой, гадина! Открой!..

Одинцов покачал головой. Это уже истерика, и ее нужно прекращать. «Ноль три» он, разумеется, набирать не стал, но женщину из дома вывел…

Пышкин увез Карцеву, а Максим вернулся в квартиру.

– Леши больше нет, я правильно поняла? – Люба смотрела на него так, как будто он был во всем виноват.

– Насколько я знаю, опознания еще не было. Может, это какая-то ошибка.

– Нет никакой ошибки, и ты прекрасно это знаешь.

– Хочешь сказать, что это я убил Карцева?

– Не знаю… – Она резко отвернула голову.

И в тот же миг так же быстро повернулась к нему спиной.

– Чего ты не знаешь?

– Ты сказал, что можешь убить из-за меня!

– Могу… Но Лешу я не трогал.

– Ты такой же, как и он!.. Такой же жестокий… И убить можешь… Ты такой же, как он!.. Мне страшно за тебя!..

Одинцов понял, о ком шла речь. Люба все не могла забыть своего Кружилова. Любила она его, хотя и пыталась убедить себя в обратном. И себя убеждала, и Максима…

– Не убивал я Карцева.

Максим не стал ей ничего объяснять. Он просто оделся и ушел. Люба его не останавливала. Ей нужно было побыть одной…

А он отправился к Карцевой. Раз уж ей не спится, то неплохо было бы задать ей несколько вопросов. И придется принять как должное все, что у нее на уме.

Бартеньев нервно выбивал пальцами барабанную дробь.

– Ну и как все это объяснить?

– Что объяснить?

– Только не говори, что у тебя не было конфликта с Карцевым!

– Был.

– Он ходил к твоей Любе! Так я понимаю?

– Пытался ходить.

– Ну, ходил там или пытался… Палец ты ему ломал? Ломал! Конфликт был? Был!.. Алиби у тебя есть?

– Паша, ты ко мне несправедлив, – покачал головой Одинцов.

– Не Паша, а Павел Игнатович!

– Если я в чем-то виноват, Павел Игнатович, давай, работай, ищи доказательства! Не смею вам, товарищ майор, мешать.

Одинцов поднялся и повернул к двери.

– Макс, да постой ты! – спохватился Бартеньев. – Ты не так все понял!

Но было поздно. Максим разогнался – его уже не остановить.

Он разговаривал с Карцевой, спрашивал ее о муже. Леша в последнее время стал нервным, злым, и еще он постоянно чего-то боялся. И перемены эти произошли с ним еще до того, как Максим сломал ему палец. А еще позавчера ему позвонила какая-то женщина. Жена подслушала его разговор. Он не обращался к собеседнику по имени, никак его не называл, но Карцева сделала вывод, что это была женщина. Чутьем, сказала, это поняла. И подумала на Любу. Но к Любе он бы отправился с радостью, а позавчера он уходил из дома в полном расстройстве чувств. И на жену наорал, когда она спросила, куда его понесло…

Ушел он. И не вернулся. А ушел он на свидание с женщиной. Вместе с телефоном, по которому он с ней говорил. Если, конечно, это действительно была женщина…

Карцева похитили. Связали, заклеили рот, впихнули в машину. Преступник куда-то его вез, но нарвался на сотрудников дорожно-постовой службы и не нашел ничего лучшего, как убить жертву. Возможно, это вышло у него спонтанно, а может, он и должен был убить Карцева в случае опасности.

Кто его похитил? Куда везли? Эти вопросы пока оставались без ответов.

А машину, на которой везли Карцева, похитили чисто – никто ничего не видел. Впрочем, Одинцов собирался провести повторный опрос возможных свидетелей. Но сначала надо было поговорить с гражданкой Семеновой. К ней он сейчас и ехал.

Что, если это она звонила Карцеву позавчера? Может, это ее он так боялся? Максим не мог исключить такую вероятность.

Торговый центр «Бочаров» представлял собой длинное приземистое одноэтажное здание, разбитое на секторы и бутики. И продуктами здесь торгуют, и мебелью, и одеждой – кто во что горазд. У дирекции центра задача не сложная – обеспечивать охрану, поддерживать порядок и собирать арендную плату. На такой работе не надорвешься, но у Семеновой обязанности были куда шире. Она вела коммерческие дела Лукомора, которые выходили далеко за пределы этого торгового центра. Здесь был ее офис – ресепшен, охрана, рабочие кабинеты, приемная с миловидной секретаршей, кабинет.

Представиться Максиму пришлось на ресепшене, оттуда о нем доложили директору. Пока он шел к приемной, секретарша получила указания. Дарья Алексеевна на месте, но она занята и просит пять минут времени. Максим кивнул, соглашаясь подождать, и взялся за ручку двери.

– Куда вы? – вскинулась девушка.

Но Макс не обращал на нее внимания. Не для того он здесь, чтобы ждать, когда Семенова соизволит его принять.

Дарья сидела в кресле боком к нему и с кем-то увлеченно разговаривала. Глянув на Максима, она движением руки указала ему на кресло.

– Извини, тут ко мне пришли, я перезвоню.

Она положила трубку и только тогда повернулась к Максиму, улыбнулась приветливой, но не искренней улыбкой.

– Я вас слушаю, товарищ капитан.

– У меня к вам деликатный разговор, – усаживаясь, сказал он.

– И что? – заинтригованно повела она бровью.

– Вы уверены, что у этих стен нет ушей? – спросил Максим.

– Вы меня пугаете, – без всякого страха, с милой улыбкой сказала она.

И даже взгляд потеплел.

– Я спросил, вы ответили, – пожал он плечами.

– Может, обойдемся без предисловий? Я рада вас видеть, товарищ капитан, но у меня, извините, мало времени.

– Вы помните нашу последнюю встречу?

– Ну, допустим…

– Вчера утром был обнаружен труп гражданина Карцева.

Семенова нахмурилась, давая понять, что ей неприятно это слышать.

– Его убили.

– Очень жаль.

– И это все, что вы можете мне сказать?

– Каждый день погибают люди, и что с того? Не могу же я сожалеть о каждом?

– Карцев не каждый, во всяком случае, для вас.

– Это была всего лишь игра. С единственной ставкой. На следующий день я его уже забыла… Но мне на самом деле жаль, что так случилось… Может, вы меня в чем-то подозреваете? – с едва заметным возмущением спросила она.

– Почему вы так думаете? – спросил он.

В ответ Семенова с упреком покачала головой. Неужели она дала повод, чтобы ее считали дурой? Ясно же, что неспроста к ней пожаловал опер.

– Скажите, когда вы в последний раз звонили Карцеву?

– Я никогда ему не звонила. И номера телефона его не знаю… Сама не знаю, что на меня тогда нашло… Мужчина он, в принципе, интересный. И держался хорошо. А оказался жалким ничтожеством. Я таких не люблю… После того случая мы с ним больше не встречались. Что еще?

Максим покачал головой. Не нашел он признаков лжи в поведении Семеновой. Не похоже, чтобы она врала. Карцев действительно был ничтожеством…

– Тогда у меня к вам вопрос… – с легкой иронией сказала она. – Почему, по-вашему, я должна опасаться чьих-то ушей?

– Ну, я не думаю, что вам бы хотелось выставлять напоказ… э-э, Карцева.

– Выставлять напоказ мои похождения, вы это хотели сказать?

Максим кивнул, подтверждая ее слова.

– Я свободная женщина, и мне все равно, кто и что обо мне подумает.

– Ну, вам видней.

– Но все-таки вы правы… – немного подумав, сказала она. – Свобода свободой, а репутация репутацией… Я так понимаю, о нашей той встрече вы никому не говорили?

Максим растянул губы, плотно сжав их.

– Ну да, вы сильный мужчина, – поощрительно кивнула она. – Сильные мужчины, как правило, не трепачи… Да, кстати, вы нашли преступника? Там, кажется, кого-то похитили…

– Да, личность установили.

– А задержали?

– Пока нет.

– Может, это он свел счеты с Карцевым? Я так понимаю, они были заодно.

Максим с интересом посмотрел на Семенову. Что, если это Конюх убил Карцева? Может, они все-таки были заодно? Может, Леша и был тем самым заказчиком, которого Максим все не мог найти?

Но зачем Конюху нужно было убивать Карцева? Он и без того был замазан дальше некуда…

– Я вам подала идею? – польщенно улыбнулась женщина.

– В какой-то степени…

– Вы же не думаете, что я была заодно с этими людьми?

Теперь она смотрела на Максима проницательным взглядом, пытаясь уловить и прочувствовать его мысли. Она не хотела быть подозреваемой.

– Не думаю, – покачал головой Максим.

Если Семенова умела чувствовать собеседника, она могла уловить фальшь в его словах. Ведь на нее действительно можно было подумать. Может, она была заодно и с Карцевым, и с Конюхом. Возможно, сейчас она просто заметала следы. Конюх в бегах, остался только Карцев, но и его уже нет…

– Вот и хорошо. А то мне проблемы с полицией не нужны. И так вы доставили нам неприятности, – вздохнула она.

– Не понял.

– Я насчет Сидорова… Теперь у нас проблемы с господином Никиткиным.

– И как?

– На улицах не стреляют? Кровь не льется?

– А может начаться?

– Ну, ты же все знаешь, капитан. Все понимаешь, – лукаво улыбнулась Дарья.

Она поднялась со своего места, кошачьей походкой приблизилась к нему и едва заметно выгнула спину, касаясь рукой его плеча. Движение было мягкое, ласкающее. Максиму вдруг показалось, что Семенова окажется сейчас у него на коленях. Но женщина кивком головы показал ему на дверь. Дескать, мужчина он интересный, но пора и честь знать…

Пока Максим поднимался, ее рука оставалась у него на плече. Но нажима он не чувствовал: Семенова не пыталась вернуть его на место. Женщина и не прочь была с ним закрутить, но еще больше она хотела, чтобы он ушел.

Он направился к дверям, а Семенова осталась на месте. Она тянула руку, пока могла удерживать ее на его плече.

В дверях Максим остановился, обернулся к ней.

– Скажите, а Никиткин знал о ваших отношениях с Карцевым?

Что, если Фраер отомстил за Зыкова не Лукомору, а его боевой подруге? Напрямую связываться с Дарьей не решился, а ее любовника наказал. Эта мысль посетила его только что. Сначала он озвучил ее и только потом осознал ее нелепость.

Семенова с укором покачала головой, давая понять, насколько глупо Максим выглядит в ее глазах из-за своего абсурдного предположения. Под ее взглядом он почувствовал себя не в своей тарелке. И вынужден был ретироваться – с высоко поднятой головой.

– Не было никаких отношений! – донеслось ему вслед.

Максим стиснул зубы. Смогла эта чертова баба поставить его в неловкое положение, но все-таки он не отступится от нее. Версия с Никиткиным действительно не выдерживала никакой критики. Но, возможно, Семенова на самом деле была заодно с Конюхом. Может быть, он работал на нее, выполняя заказы на поставку краденых запчастей для автомагазинов? Может, через нее и вышел на Карцева? Чем черт не шутит…