Глава 40
После гибели князя Игоря в древлянской земле и мести Ольги княгиня взялась наводить порядок на своей земле женской, но твердой рукой. Летопись сообщает, что княгиня «…уставляющи уставы и урокы. И суть становища ея и ловища…». А в следующее лето (год) «иде Ольга Новугороду и устави по Мъсте погосты и дани и по Лузе оброкы и дани. И ловища ея суть по вьсеи земли и знамения и места и погосты.
И по Днепру первесища и по Десне. И есть село ея Ольжичи и доселе».
Самым интересным здесь является сообщение об организации становищ и погостов. Первые указаны в связи с древлянской землей, а вторые с Севером. Различие между погостом и становищем, по сути, не слишком велико, но становище оказывалось в зоне ежегодного княжьего полюдья, то есть князь посещал становища раз в год, и потому особой защиты для такого поселения не требовалось, само полюдье было значительным устрашающим событием. Этого не было у погоста, который отстоял от Киева на 1–2 месяца пути и не мог рассчитывать на довольно быструю помощь. Поэтому люди, жившие в погосте, должны были быть не только слугами, но и воинами, сами себя кормить, собирать дань и транспортировать ее в Киев, живя притом частью собранного урожая с окружающих земель.
Иногда погосты представляли собой только укрепленные крепостицы, обслуживающие их люди жили вокруг в селах. Практически многие погосты стали городками, вокруг них постепенно выросли большие поселения. Иные, поставленные менее удачно, долго не просуществовали. Силы погостов были не в их собственных людях, которых, конечно, могли уничтожить местные жители, а в их связи с Киевом.
К погостам были приписаны смерды. Смерды — определенная часть крестьянского населения, подчиненная князю, в какой-то мере им защищаемая (смерда нельзя мучить «без княжьего слова») и потому обязанная нести определенные повинности в пользу князя. На Руси обычная деревня называлась весью, а та, что была княжеским (а позже и боярским) владением, — селом. Смерды жили в селах. Остальные крестьяне назывались просто людьми.
Княгиня Ольга твердой рукой держала всю Русь, распределив по ее землям свои владения, и Русь подчинилась воле княгини не только потому, что боялась возмездия князя за непослушание, но и потому, что князья на местах тоже жаждали твердой власти. Ольга учитывала и их чаяния, править своими племенами под рукой сильного Киева было значительно легче, чем без подмоги, пусть даже за это приходилось платить частью собранной дани. Но местные князья и не заметили, как среди их собственных весей оказались погосты княгини, среди охотничьих угодий ее ловища и перевесища, среди их пашен и медуш княжеские. На Русь была словно накинута огромная сеть из княжьих владений, не позволяющая ускользнуть. Наверняка в этой организации сказалось знание княгини о положении дел в Византии, того, как греки управляются с огромными подвластными территориями. Поистине, велик тот, кто умеет не просто знать, а эти знания применять.
