Жанна
Екатерина испытала настоящее потрясение, но теперь уже не из-за супруга, а из-за короля Франциска и его любимой сестры Маргариты. Они решили выдать тринадцатилетнюю дочь королевы Наваррской Жанну д’Альбре замуж. Казалось бы, что в этом страшного, все выходят замуж, и тринадцать лет – не самый ранний возраст. Но замужество бедной Жанны было абсолютно против ее воли, девочку собрались сочетать браком с герцогом Клевским.
Это был не просто брак по расчету, бедную Жанну кидали герцогу, как кость собаке, только потому что он выступил против императора Карла на стороне короля Франциска. Жанна – единственная наследница королевы Наварры, и возможность стать королем оплачивалась герцогом не самой дорогой платой – всего лишь выбором силы, к которой нужно примкнуть. Выбор был невелик – либо император, либо король. Чаша весов качнулась в сторону Франциска после его обещания отдать Жанну.
Сама девочка, у которой были очень слабые легкие и которой был вреден холодный воздух Наварры, большую часть времени проводила в Плесси. Туда и принесли известие о решении короля по поводу ее замужества.
Бедная девочка! Она, всегда помнившая о своих королевских корнях и не представлявшая себя замужем иначе как за наследником престола, даже не сразу поверила своим ушам. Ее отдают за простого герцога?! Такой брак был откровенным унижением для Жанны д’Альбре, наследницы престола Наварры. И уже не радовала поездка в Фонтенбло, где в это время находился король со своим двором.
Жанна прекрасно понимала, что ее разумная мать Маргарита, обожающая своего брата короля Франциска, согласится со всем, что предложит король, потому вопрос решен. Надежда оставалась только на самого Франциска. Девочка спешила на встречу с дядей-королем с робкой надеждой и твердой уверенностью, что даже если Франциск не пойдет ей навстречу, свадьба не состоится! Я объявлю всем, что не согласна, и пусть попробуют заставить! – решила девочка.
Вообще-то, раньше ее собирались выдать замуж за Генриха, и хотя мрачноватый кузен не слишком нравился Жанне, она была согласна на такой брак, в конце концов, быть супругой герцога Орлеанского тоже неплохо. Правда, тогда она была еще слишком мала, чтобы вообще думать о замужестве, соглашалась она теперь, но Генрих уже семь лет как женат на флорентийке. Женат несчастливо, супругу не любит, и детей в браке у них нет. А ведь после смерти его старшего брата Франциска Генрих стал дофином.
Жанна приехала в Фонтенбло вечером и отказалась с кем-либо встречаться. Король Франциск не настаивал, он понимал, что для слабой здоровьем девочки дорога была трудна. Ничего, успеет, свадьба не завтра. Но он распорядился попросить племянницу утром в первую очередь нанести визит ему.
Франциск смотрел на юную герцогиню и улыбался, она была точной копией своей матери – его любимой сестры Маргариты Наваррской! Только вот язычок… и в кого девочка столь резка? Маргарита славится своей мягкостью и уступчивостью.
Улыбка короля почему-то вывела девочку из себя, Жанна с трудом сдержалась, чтобы сразу не сказать что-то резкое, кусая губы, она присела в реверансе перед Его Величеством. Тот с удовольствием рассмеялся:
– Узнаю строптивую Жанну. Мадемуазель, почему вы кусаете губки? Хотите, чтобы они были ярче, или чем-то недовольны?
Чему он радуется?! Чем она может быть довольна?!
– Не вижу причин радоваться, Ваше Величество!
Если бы это услышала наставница Жанны или ее мать, у обеих был бы обморок, во всяком случае, мигрень на неделю обеспечена. Но король не рассердился, он весело рассмеялся снова:
– Как?! А видеть любимого дядюшку для вас не радость? Иди ко мне, строптивая девчонка, и перестань называть меня Величеством, для тебя я прежде всего дядя, надеюсь, любимый.
А это мы сейчас посмотрим, – решила Жанна.
– Тебе уже сообщили о предстоящем браке?
– Сообщили, и я с ним совершенно не согласна!
Ого! Кто тебя будет спрашивать, малышка? – изумился Франциск, но улыбку с лица не убрал, он считал, что пока девчонка может показывать зубки. Пусть поиграет в самостоятельность, иногда это полезно.
– Вообще-то, такие вопросы решают родители и старшие родственники, мадемуазель. Мне лучше знать, за кого выдавать тебя замуж.
– Ваше Величество, я не пойду замуж за герцога! – Жанна упрямо набычилась. Короля начала раздражать эта строптивость, он почти перестал улыбаться, а в глазах появился металлический блеск.
– Вы его не знаете, я нашел вам достойную пару, герцог хорош собой и неглуп.
– Достойную?! Вы считаете достойным для наследницы престола Наварры и племянницы французского короля брак с простым герцогом, вся заслуга которого в том, чтобы вовремя примкнуть к кому следует?!
Не скажи она последних слов, король, возможно, и стал бы уговаривать племянницу дальше, но столь невыдержанный ответ девочки вывел его из себя окончательно. Больше не было галантного, ласкового дядюшки, перед Жанной стоял твердый и жестокий король Франции:
– Мадемуазель, вы плохо воспитаны, если позволяете себе разговаривать со мной в таком тоне! Я не желаю больше выслушивать ваши дурные речи! И вы выйдете замуж за того, на кого укажу я! Молите Господа, чтобы это оказался действительно герцог Клевский, а не шут Трибуле!
Лицо Жанны пошло красными пятнами, она понимала, что перешла границы дозволенного, но продолжала упрямиться. Осознав, что с племянницей лучше не спорить, Франциск поморщился:
– Идите к себе и подумайте над тем, что я сказал!
В тот же день Жанна встретилась с Екатериной, эта встреча была случайной, но многое значила в судьбе обеих девушек. Конечно, Екатерина Медичи старше, она уже семь лет замужем, но и у той, и у другой положение трудное, хотя и разное. Обе были несчастны.
Екатерина улыбнулась своей обычной мягкой и приветливой улыбкой. Почему-то это страшно разозлило Жанну: ну чего она улыбается?! Принцессу покоробило: несчастная флорентийка, которой никто не рад при дворе, улыбалась всегда. Вдруг у бедной невесты мелькнула мысль, что именно флорентийка отняла у нее возможность стать супругой Генриха, а следовательно, и королевой Франции! Конечно, Генрих не подарок, но уж Жанна не допустила бы его увлечения Дианой де Пуатье, эта наглая красотка давным-давно бы знала свое место в дальнем имении. Горечь от осознания упущенного затопила у Жанны все добрые чувства, какие только могли быть к Екатерине. Да их, собственно, и не было. С чего бы Жанне любить эту флорентийку, почти взгромоздившуюся на французский престол?!
– Мадемуазель, я видела герцога Клевского, он хорош собой и весьма прилично воспитан. Думаю, он станет для вас хорошим мужем…
Екатерина пыталась сгладить неловкость от явного недружелюбия девочки.
– Вам нравится герцог Клевский? Не хотите ли поменяться? Я выйду за Генриха и рожу ему детей, а вы за герцога.
Лицо Екатерины изменилось, на лице осталась полуулыбка, но глаза превратились в змеиные. В эту минуту Жанна нажила себе врага на всю жизнь… А ведь могли бы дружить.
Дофинесса ответила ледяным тоном:
– Благодарю за предложение, мадемуазель, но я как-нибудь рожу своему мужу детей сама. А вам, полагаю, как раз подойдет герцог Клевский, несмотря на воспитание, он тоже нагл и невыдержан.
Глядя вслед уходившей по дорожке сада дофинессе, Жанна с досадой кусала губы. Верно говорят, что у нее язык опережает голову! Ну к чему было вот так явно заводить себе врага в лице возможной будущей королевы Франции?! И тут она разозлилась снова: почему будущей королевы, у Екатерины Медичи нет детей от Генриха, и она едва-едва держится на своем месте. Это пусть она боится Жанну, ведь если Генриха разведут, то во второй раз Жанна своего не упустит!
Твердо решив, что нужно приложить максимум усилий для развода дофина и последующей женитьбы его на себе, Жанна даже повеселела. Оставалось только не допустить, чтобы ее саму выдали замуж за противного Клевского! Хитрая девочка задумалась о том, как бы этого не допустить.
На следующий день король представил их с женихом друг другу.
– Мадемуазель, позвольте представить вам Гийома де ля Марко, герцога Клевского…
Жанна едва взглянула на жениха и не сумела сдержать неприятную мину. Герцог смотрел на нее с недоумением, даже если он и не понравился, то к чему же так-то? Недоумевали и все остальные, хотя было таковых в зале немного, предвидя, что племянница может поставить в неловкое положение, король постарался, чтобы все произошло в тесном кругу.
Присутствовавшая при этом Диана сжала руку дофина, Екатерина лишь недоуменно переводила глаза с Жанны на короля, а Анна д’Этамп возмущенно ахнула: ну и племянница у короля! Франциск с усмешкой обратился к жениху:
– Герцог, как вы видите, невеста вам досталась строптивая, придется перевоспитывать.
Тот улыбнулся:
– Это не страшно, Ваше Величество…
Ах, тебе не страшно?! Ну так я не выйду за тебя ни за что! – злорадно подумала девочка.
С того дня она начала приводить свой план в действие. Жанне показалось, что она нашла верный путь – обратиться к фаворитке, но не короля, а дофина!
Если честно, то Диана была немало удивлена таким обращением, к тому же девочка откровенно пояснила, на что именно претендует – прежде всего развести дофина с супругой, а потом выйти за него самой. Если первая часть Диану, безусловно, устраивала, то вторая совсем нет! Диана со своим обычным царственным спокойствием смотрела на племянницу короля и размышляла о том, так ли глупа и самоуверенна эта девчонка или просто прикидывается? Вот уж кого меньше всего хотела бы иметь в качестве соперницы в обладании Генрихом, так это Жанну! Диана прекрасно понимала, что стоит девчонке стать дофинессой, вся ее дружба с наставницей супруга закончится, они станут не просто соперницами, а врагами.
Прекрасная Диана посочувствовала девочке по поводу столь неравного брака, но ничего не обещала. Жанна была обижена, ей казалось, что сенешальша должна бы обеими руками схватиться за надежду развести Генриха с этой флорентийкой.
Убедившись, что ее не собираются поддерживать, Жанна решила бороться самостоятельно. Она написала письмо, в котором изложила свой отказ от замужества с герцогом Клевским, и сумела отдать бумагу в собор, чтобы там знали, что невеста против. Конечно, бумага уже через час оказалась в руках у короля. Если до этой минуты Франциск и раздумывал, они с Анной д’Этамп даже прикидывали, кого можно предложить взамен бедолаге Клевскому, столь резко не принятому строптивой невестой, то теперь король разозлился по-настоящему! Всему есть предел, столь нелепая строптивость девчонки вовсе не делала ей честь.
Прочитав строки, написанные Жанной, Франциск едва удержался, чтобы не швырнуть лист в огонь, но потом решил отправить его сестре Маргарите. Чтобы она увидела, кого воспитала!
– Жанна немедленно выйдет замуж за герцога Клевского!
Анна все же жалела девочку:
– Франциск, дорогой, но ей еще рано становиться настоящей супругой…
– Жанне тринадцать, Екатерина в этом же возрасте вышла замуж за Генриха!
– Может, в этом и причина, что у них не сложилась семья с Генрихом и до сих пор нет детей?
Анна д’Этамп сказала это просто из женской жалости, но на короля эти слова произвели сильное впечатление. И все же он нашел выход:
– Мы не заставим ее спать с супругом! Пусть брак пока будет формальным, подрастет – станет настоящей женой. Может, за это время поумнеет, – со вздохом закончил король.
Жанну Наваррскую выдали замуж за Гийома де ля Марко, герцога Клевского. Брак действительно остался формальным. Юная супруга жила то с родителями, то в Париже у дяди, но с самим супругом даже не виделась. В глубине души Жанна надеялась на то, что супруг с честью сложит голову в каком-нибудь сражении, оставив ее вдовой. Но все получилось иначе, герцог Клевский воевал смело, он невольно снова оказался между двух огней, однако король не спешил оказывать помощь своему новому родственнику. Герцог ответил тем же, когда снова пришлось выбирать между императором и королем, он выбрал теперь уже императора, присягнув Карлу, вассалом которого, собственно, являлся и раньше.
Король Франциск, получивший столь чувствительный щелчок по носу, немедленно добился развода Жанны и Клевского. Племянница короля снова оказалась свободной и весьма ценной невестой…
При дворе шла настоящая война фавориток, Анна д’Этамп и Диана де Пуатье сцепились не на шутку. Король все больше болел, уже даже охота не доставляла ему того удовольствия, которое он всегда получал. Франциск чувствовал себя пожилым и слабым, а его фаворитка думала только о себе.
При дворе очень трудно не примкнуть к одной из сторон, и все же Екатерине это удавалось. Она долго держалась и с той, и с другой приветливо и даже ласково. И все же любить Диану, отобравшую у нее супруга, женщина, конечно, не могла, но должна была вести себя столь осторожно, чтобы не настроить против себя Генриха окончательно. Одновременно Екатерина решила прибегнуть к влиянию фаворитки короля.
В голове юной флорентийки родился исключительно хитрый план. Главное, чего добивается Диана, – сделать Генриха будущим королем. Он уже дофин, следовательно, осталось только подождать… Но сам Франциск слегка недолюбливал именно среднего сына, из всех детей он действительно меньше всего любил именно Генриха, зато обожал младшего Карла. Конечно, юноша еще совсем молод, но почему бы ему не стать наследником короля Франциска?
В этом был очень хитрый расчет: если Генрих перестанет быть дофином, Диана, скорее всего, потеряет к нему жгучий интерес, а любовью там и не пахнет. Наличие незаконнорожденной дочери Диана Генриху простила, а вот отсутствие надежд на трон никогда. И Екатерина поняла, что именно должна делать.
Невзначай брошенная Анне д’Этамп фраза о том, что в качестве дофина куда больше подошел бы не Генрих, а его младший брат Карл, сделала свое дело. Фаворитка поразилась наивности и даже глупости дофинессы: своими руками отдавать собственное положение при дворе! Но идея была великолепной, с ней не сравнится никакое унижение Дианы де Пуатье из-за рождения у ее любовника незаконнорожденной дочери!
И фаворитка короля принялась воплощать идею дофинессы в жизнь. Она весьма подружилась с младшим сыном короля Карлом. Этот юноша куда больше походил на своего отца, чем средний сын, уже в юные годы он был галантен, приветлив и умен. Фаворитка день за днем убеждала Франциска в том, что трон не следует оставлять не слишком разумному Генриху, у которого на уме лишь дурацкие развлечения с шутами. Осторожно, исподволь Анна внушала, что бездетный Генрих, женатый на флорентийке, – не самый лучший король для Франции. Но когда зашел разговор о том, чтобы развести дофина с его бесплодной супругой, фаворитка неожиданно встала на защиту бедняжки Екатерины:
– Ах, Ваше Величество, дело не в ней, а в самом Генрихе! Он способен изнасиловать крестьянку, но не способен нормально жить с супругой! Это все воспитание Дианы де Пуатье, но сделанного не вернешь, каков есть, таков есть. Мне кажется, Генриху было лучше оставаться просто герцогом Орлеанским, это его место.
– Но Франции нужен дофин! – почти натянуто рассмеялся король.
– Безусловно! Но вы, Ваше Величество, забыли, что у вас есть еще один сын, вполне достойный, чтобы продолжить дело своего отца! И он больше похож на вас, чем Генрих, похож во всем, не только внешне. Нужно просто подумать, на ком его женить, чтобы было выгодно всем!
Фаворитка оказалась куда хитрее, чем о ней думали, она даже подобрала пару Карлу – племянницу императора Карла, за которой тот обещал отдать Миланское герцогство. То, что не смогла принести короне Екатерина, можно было получить, выгодно женив младшего из сыновей. Тем более императору невольно пришлось погостить во Франции, проезжая через страну, чтобы поскорее попасть из одной части своих владений в другую.
Франциск с почетом и весьма радушно принимал ненавистного ему императора, в плену у которого провел столько времени сначала сам, а потом его сыновья. Генрих тоже, сколько ни скрипел зубами, вынужден был оказывать императору всяческие знаки внимания. Казалось, договоренность достигнута, и юный Карл герцог Орлеанский вот-вот станет супругом племянницы своего тезки-императора, получив в приданое Миланское герцогство.
Диана была в ужасе, это попросту означало отставку Генриха, став герцогом Миланским, любимец отца Карл немедленно станет дофином, и двор с удовольствием согласится с таким решением короля! Столько лет стараний будут сведены на нет! Снова быть любовницей просто герцога вместо надежды стать фавориткой короля!
Удивительно, но все испортил сам Карл, юноша тоже отличался легкомысленным поведением, в какой-то из дней он вскочил на круп лошади императора и закричал, что теперь император – его пленник. Все было обращено в шутку, но оставило неприятный осадок в душе у монарха. И без того обеспокоенный Карл перестал доверять «этим французам» совсем. Он постарался поскорее проследовать в свои земли и, как только оказался вне зоны досягаемости короля Франциска, дал понять, что ничего пока не решено и вряд ли будет решено в пользу младшего сына короля.
Все вернулось на круги своя, пока король Франциск отложил решение о смене дофина, но участь Екатерины это не изменило. Напротив, к раздражению по ее собственному поводу добавилось раздражение из-за очередной невозможности получить герцогство Миланское, словно Екатерина была тому виной!
