Эндрю Дерриман продирался через толпу дерущихся у подножия большой лестницы, считая, что должен навести порядок среди паникующего персонала и гостей. Почему не работала противопожарная система на потолке? Тревожная сигнализация прозвучала еле слышно: что, и здесь диверсия?

Генеральный менеджер вышел наконец из окружения, протолкавшись через груду упавших тел. Путь к главному выходу из замка был заблокирован огнем, и зал быстро наполнялся людьми. Скоро здесь начнется смертельная давка. Он видел, что Вероника и Джеррард все еще сидят на своих местах, ошеломленно выглядывая из-за длинной деревянной стойки регистрации.

– Вероника! – позвал он, соорудив рупор из ладоней вокруг рта. – Откройте проход через стойку и дверь кабинета и проводите их к боковому выходу. Постарайтесь их успокоить! Постройте их парами. – Несмотря на испуг, он ни разу не заикнулся.

Люди вокруг Дерримана пробирались между лежащими телами. Он направлял их к стойке, лак на которой начинал пузыриться. Подняв руку, чтобы защититься от жара, он увидел, что пламя уже совсем рядом со стойкой.

– Скорее, ради Бога, скорее! Там, за кабинетами, есть выход – Вероника и Джеррард покажут вам. Но, пожалуйста, не паникуйте, время еще есть!

Последнее утверждение было ложью, но это все равно не имело значения: гости уже карабкались через горячую стойку и перли напролом. Дерриман остановился, чтобы помочь тем, кто скатился вниз по ступеням, но вскоре его сбили те, кто еще держался на ногах. Он неловко упал, заскользив по мраморному полу. Когда он приподнялся, опираясь на локоть, перед ним открылась картина полного хаоса.

Дерриман понимал их страх, но не был готов к тому, чтобы клиентура Комрека, по большей части происходившая из весьма утонченных слоев общества, превратилась в царапающуюся, орущую толпу, которой было не до своих товарищей. С верхней лестничной площадки с криком упал человек, и Дерриман закрыл глаза, чтобы не видеть, как тот ударился о жесткий мраморный пол. Но он не мог не слышать мокрого звука от приземлившегося тела и резкого хруста сломанных костей.

Жуткие вопли паникующей толпы гостей заставили Дерримана зажать уши, но затем в голове у него вздыбилась мысль: Лорд Эдгар! В безопасности ли он?

Несмотря на тяжелое состояние здоровья его светлости, этот гордый старик всегда относился к Дерриману с уважением, как бы сильно нервный менеджер замка ни заикался и ни запинался в его присутствии.

Когда произошел первый взрыв, высокопоставленные делегаты наслаждались предваряющими ужин коктейлями в самой высокой и роскошной гостиной Комрека. Дерриман с сэром Виктором поспешили к источнику взрыва и обнаружили небольшой ад, бушевавший в часовне.

Сэр Виктор отослал Дерримана обратно к серьезно испуганным гостям из Внутреннего двора, чтобы успокоить их и в целях безопасности отвести вниз, на первый этаж, пока он, Хельстрем, пойдет сообщить его светлости о пожаре. Значит, с лордом Эдгаром должны быть двое – Хельстрем и Байрон, они смогут о нем позаботиться.

Но потом начались другие взрывы, кажется, во всем замке, и важные персоны настояли на том, чтобы немедленно покинуть Комрек, и не только из-за опасности, но и потому, что не хотели оказаться поблизости, когда прибудут аварийно-спасательные службы или, что еще хуже, представители СМИ. Если огонь разгорится, пылающий замок будет виден на мили вокруг, и, хотя они гордились своей самодостаточностью, собственная пожарная служба Комрека вряд ли была достаточно оснащена для борьбы с таким масштабным пожаром.

Дерриман и важные персоны вскоре попали в хаос, неразбериху и панику на нижних этажах. Казалось, на главной лестнице собрались все гости и сотрудники, и организованная эвакуация превратилась в паническое бегство. Он мог только надеяться и молиться, что Хельстрем вовремя предупредил лорда Эдгара и успел вывести его светлость из замка по лестнице башни.

Образ винтовой лестницы заставил его вспомнить о другом: Малыш, должно быть, один в своей комнате на верхнем этаже башни. Боже мой, подумал ли кто-нибудь о нем? Вскочив на ноги, высокий сутулый человек провел ладонью по лбу, задев пластырь, который все еще там был. Неужели он оставит Малыша погибать в огне?

Дерриман никогда не считал себя особенно хорошим человеком, но он никак не мог оставить несчастного юношу умирать в одиночестве в своей комнате. Конечно, может быть, он уже мертв, но что, если Дерриман еще может спасти его, но не сделает этого? Эта мысль заставила его содрогнуться. Он никогда себе этого не простит. Пусть это глупо и бессмысленно, но это единственно правильно. Он сделал все, что мог, чтобы обеспечить безопасность членов Внутреннего двора, а теперь настало время прийти на помощь тому, кто не в состоянии спастись самостоятельно, даже если это означает пожертвовать своей собственной жизнью.

Дерриман отвернулся от беснующейся, уродливой, эгоистичной толпы и бросился бежать по длинному мраморному залу к лестнице башни.