14
Василий Гуреев, боец отряда особого назначения

Машина перелетела «лежащего полицейского», со скрежетом рухнула железным пузом на асфальт, высекая искры из мятой защиты, подпрыгнула на рессорах и с ревом помчалась по дороге дальше. Редкие на окраинах Искитима машины испуганно жались к обочинам, когда мятая иномарка проносилась мимо. За ней, надрывно рыча, неслись преследователи – два дорогих автомобиля с «блатными» номерами. Следом – завывающая машина дорожной полиции.

Гуреева шваркнуло о потолок, он на миг завис в свободном полете, испуганно растопырив руки и ноги. И тут же ухнул вниз, отчаянно хватаясь за подголовник сиденья.

В салоне творился сущий кошмар. Сквозь заляпанные кровью стекла слепил свет фар сидящих «на хвосте» машин, в воздухе стоял мат, крики боли и запах горящего машинного масла. Щелкала ручка коробки передач, которую рвал вцепившийся в руль Ватсон, на заднем сиденье черными тенями возвышались сгорбленные спины Аскета и Сан Саныча, нависших над придавленным к подушкам бандитом с поломанным носом. Он орал и иногда переходил на визг. Кажется, его разделывали «на живую».

Василий сидел на переднем пассажирском сиденье и жалел, что не успел пристегнуться. Ремень безопасности теперь был где-то сзади, зажат между дверью и ботинком Аскета. Пусть Ватсон и оказался настоящим шофером-профессионалом, автомобиль он не жалел, закладывая крутые виражи и игнорируя мелкие препятствия. Поэтому Гурееву оставалось лишь искать точки опоры и стараться не влететь в приборную панель лицом. А еще пытаться не обращать внимание на творящееся за спиной.

После «задержания» бойцы Сан Саныча закинули трупы во внедорожник, а орущего от боли и истекающего кровью бандита отволокли к своей машине. Сам Василий практически безучастно ходил за ними следом, разом прочувствовав насколько он чужой в этой игре. Он как раз пытался сообразить в какие рамки правил и законов укладывается все им увиденное, как Сан Саныч хлопнул его по плечу, добродушно улыбнулся и, глядя в глаза сказал: «Василий, так надо. Нам можно, и мы имеем право. Но это наша работа, ты свою, по сути, сделал. Если и дальше с нами, то иди в машину. Если нет – твое право, ты молодец, иди домой. Решай сейчас, и решай быстро».

Василий тогда посмотрел на внедорожник, в котором остывало четверо человек, на запихивающего на заднее сиденье бандита Аскета, на спокойно посвистывающего Ватсона.

Вот так, одним махом, они только что сделали то, о чем Гуреев мог только мечтать, видя, как по очередной амнистии выпускают с таким трудом пойманного наркоторговца. Как смеются в спины проходящим ооновцам сталкеры, считающие, что туполобые солдаты их никогда не поймают. Вспомнил, как смешливо фыркал один из торговцев внеземными объектами, когда ему рассказывали про изуродованного «лечебным» артефактом парня. Все это пронеслось перед внутренним взглядом Василия, его губы тронула легкая улыбка, и он без лишних разговоров полез в машину.

Сан Саныч велел ехать в котельную, Василий начал показывать Ватсону дорогу. Но они не успели даже отъехать, как из-за угла к уже мертвым бандитам прибыло подкрепление на двух «немках с кольцами». Дальше началась свистопляска с лавированием между встречными машинами, проездами на полной скорости по узким улочкам и обманными маневрами. В какой-то момент за всполошившей окраину кавалькадой пристроилась машина дорожной полиции, требовательно, но безнадежно призывая остановиться и оглашая окрестности завыванием сирены. Тут Сан Саныч сказал, что до котельной дотерпеть не получится, придется проводить форсированный допрос. И поменялся с Гуреевым местами.

Бандит, несмотря на расплющенный нос и пробитое ножом плечо, оказался упертым и наотрез отказался говорить, лишь матерился и грозил смертными карами. Последним его длинным предложением было: «Я вас на куски порежу, суки!» – после чего Сан Саныч подмигнул ему: «Точно! А это идея!» После этих слов подскакивающая на ухабах машина превратилась в филиал шкуродерни.

Вот такой подход Василия все же шокировал. Не сказать чтобы он слишком сильно сочувствовал бандиту, который действительно начал отвечать на вопросы Аскета, просто сама ситуация выходила за все грани, которые Гуреев когда-либо видел и переживал. Все смешалось в серо-алый калейдоскоп несущихся мимо домов, свинцового неба, кровавых брызг и прыгающего горизонта. Крики, вонь, рев мотора. И, словно шампур мясо, сквозь все это безумие пробивается спокойный и до одури доброжелательный голос Сан Саныча, который спрашивал про какого-то Икара.

Василия впервые за долгие годы замутило.

– Ватсон, – позвал командир сопящего водителя. – Хватит уже развлекать обывателей. Скидывай балласт и уходи в закат.

– Быть может, постреляем, а? – кинул через плечо, не сводя взгляда с дороги, рыжий.

– Не, – отмахнулся Сан Саныч. – Там господа служители закона позади, могут пострадать.

– Да и хрен бы с ними, – вставил Аскет, прижимающий дергающееся тело бандита.

– Нет, мужчины, нечего без нужды народец крошить, – покачал головой командир. – Давай, Ватсон, исполняй.

– Было бы так просто, уже исполнил бы, – буркнул под нос рыжий.

– Чего? – прищурился Сан Саныч.

– Нет-нет, ничего, – поспешно замотал головой Ватсон. – Держитесь.

И Ватсон исполнил. Гуреев только успел ухватиться за петлю над дверью.

Старенькая иномарка команды вылетела на красный и понеслась по встречке. Под визг тормозов вошла в крутой поворот, проскочила перед самым носом многотонного грузовика, который свирепо загудел громогласным сигналом. Одна из преследующих машин влетела в стальной борт грузовика, вторая успела обогнуть застывшего великана и продолжила гонку. За ней, роняя стекла разбитой фары, тряслись патрульные. Однако Ватсон, закусив губу, с ошеломляющей скоростью закрутил баранку и рванул ручной тормоз. Несчастная машина чуть не развалилась от перегрузок, проворачиваясь вокруг своей оси. В нос ударила резкая вонь жженой резины. Ватсон сделал «полицейский» разворот, и неприметная серая иномарка понеслась в обратном направлении, промчавшись бок о бок с затормозившими преследователями, нырнула в поток и затерялась в нем.

– Молодец, рыжий, – похвалил своего подчиненного Сан Саныч. – Вернемся – куплю тебе мороженое. А теперь, Вася, скажи-ка нам, где у вас район Западный? Нам друга навестить надо, немедля.