Эпилог
Хармонт
Сталкер возвращался из Зоны. Вылазка была не слишком прибыльной в плане хабара. Он шел пустой, зато целый и невредимый, а это уже само по себе немало.
До места, где был припрятан кроссовер, оставалось метров двести, когда ночную тишину взорвали звуки чужого мотора, темноту прорезали лучи мощных фар.
Патруль! Сталкер похолодел и заметался, ища куда бы укрыться.
Не успел.
Лучи накрыли его с головой, высветили, как актера на сцене, заставили остолбенеть, зажмуриться, закрыться от света рукой.
«Арестуют или расстреляют на месте?» – ударила испуганная мысль. Под ложечкой засосало. Тело задеревенело в ожидании пуль.
Но патрульные продолжали сидеть в машине, ничего не предпринимая. Минуту, две. Сталкер ждал, и ожидание казалось хуже смерти. Не выдержав, он сам сделал шаг им навстречу, попытался заговорить, но из сведенного судорогой рта не вырвалось ни слова.
Сталкер сделал еще один шаг к патрульной машине. Внезапно она взревела мотором, резко развернулась и умчалась прочь, обдав его грязью из-под колес.
«Что это было?! Почему?! Или они не патрульные?..»
Сталкер перевел дух и двинулся дальше. Но его кроссовера на месте не оказалось.
«Угнали, сволочи, – с бессильной злостью подумал он. – В последнее время в Хармонте развелось слишком много всякой шпаны. Теперь вот придется идти домой пешком. Только к рассвету дойду».
…Он вышел на знакомую улицу, когда небо заалело первыми лучами восходящего солнца. Полусонный дворник меланхолично сгребал в кучу опавшую листву.
– Привет, Джон. Как дела? – привычно поздоровался сталкер.
Дворник машинально посмотрел на него и вдруг замер, выпучив глаза. Попятился, перекрестился.
– Ты чего, Джон? Не узнал? Это же я, Майкл. Миша Ершов, – сталкер устало провел рукой по лицу, только сейчас заметив, что весь перемазан в земле: и лицо, и одежда, которая почему-то висела лохмотьями.
«Видок у меня еще тот. Понятно, почему он так испугался, словно увидел привидение. Нужно скорее домой».
– Пока, Джон, – Михаил торопливо шмыгнул в подъезд…
Новосибирская Зона
…Я торопливо шмыгнул в подъезд мимо напуганного дворника и… проснулся. Сел на кровати, помотал головой, в первый момент не понимая, кто я и где нахожусь. Старые пружины жалобно скрипнули. В окошко ударил ветер, бросая пригоршню опавшей листвы. Уже октябрь. За периметром давным-давно наступила осень, а тут, в Зоне, продолжалось нескончаемое унылое лето.
Я встал, запалил керосиновую лампу и поставил кипятить чайник на плитку, которая работала на газу. Баллон с газом притащил мне Сало три дня назад. Он опустел наполовину, но скоро Толя придет опять. Брат Александры навещает меня каждую неделю. Приносит газ, воду, еду, чистую одежду, газеты, журналы. Подолгу молчит, глядя в сторону. Иногда рассказывает новости.
По его словам, взломанная мною красно-зеленая аномалия так и не проснулась, может даже исчезла совсем. Проход к «рогу изобилия» свободен, если не считать «мясорубки» в воротах завода. И хабар в сундуке теперь появляется не раз в полгода, а чаще. Чибисов устраивает походы на БЭМЗ чуть ли не каждый месяц – уже дважды ходили и возвращались отнюдь не с пустыми руками. Возглавляет эти вылазки Чвиль. Марат вообще стал правой рукой Хазара.
А Ястреб начал пить по-черному. И драться по поводу и без. Того и гляди на пулю нарвется. Или на нож. Короче, скис парень. Сломался.
…Посидев со мной часа два, Сало обычно уходит – домой. За периметр. Я никогда не гляжу ему вслед. Зачем? Чтобы вновь разбередить рану? Еще раз осознать, что нормальная жизнь окончена для меня навсегда?
В отличие от него мне за периметр хода нет. Зона не выпускает меня. Я ее пленник, приговоренный к пожизненному сроку. После той аномалии на БЭМЗ что-то изменилось во мне. Наверное, я перестал быть человеком. Недаром возле моей головы по-прежнему вьется все тот же красный рой – будто мелкие бестелесные мушки или капельки крови. Поначалу я ловил их, прихлопывал, как комаров. На ладони после этого и впрямь оставались крохотные бусинки крови. Но мушек не становилось меньше. Теперь я привык и уже не замечаю их.
Вот уже два месяца с небольшим я живу в Зоне – в одиночестве в старом заброшенном доме. Каждое утро делаю зарядку, завтракаю, потом прибираюсь в своем жилище, пытаюсь привести в порядок сад, пропалываю сорняки. Днем ухожу на поиски хабара. Иногда такие походы растягиваются на несколько суток. Частенько я наведываюсь в Коровник, болтаю с эхом. Оно отвечает, но, как правило, невпопад. Безмозглая аномалия, что с нее взять.
А сталкеров я сторонюсь – они боятся меня, бледнеют, кто-то начинает креститься, некоторые пытаются стрелять. Когда в первый раз случилось такое, пуля меня не зацепила только чудом – я еле ноги унес. С тех пор избегаю людей.
Зато в Зоне мне стало легко. Я вижу аномалии издалека и могу предсказать, где лежит хабар в радиусе до километра. Собираю ценные вещицы, приношу домой, складываю, сортирую, готовлю к приходу Толика.
И все время жду Чего? Я и сам не знаю ответ.
…Мой завтрак уже подходил к концу, когда снаружи трижды свистнули. Пауза, а потом еще два раза.
Странно! Обычно так извещает о своем приходе Сало, но до встречи с ним еще пара дней. Ладно, посмотрим, кто там.
Выхожу во двор без страха. А кого мне тут бояться? Дом окружен аномалиями на триста метров, словно минными полями. И я один знаю безопасный проход.
– Игорь, это я, – кричит Толик и машет мне рукой. – Проведи нас к себе.
– Вас?
Рядом с ним и впрямь еще один человек. Сначала я не могу разглядеть, а потом… У меня едва не останавливается сердце.
Ким!
Это снова он. Сало приводил его два месяца назад. И месяц. Но я отказался разговаривать с ним. Вот и сейчас поворачиваюсь спиной, собираясь вернуться в дом.
– На этот раз ты поговоришь со мной, Игорь! – Олег идет прямо на «комариную плешь», не замечая ее. Прет вперед, как долбаный упрямый танк.
– Стой, Ким! Еще шаг – и ты труп.
– Плевать! Ты выйдешь! А если нет, я сам войду в этот твой чертов дом или сдохну! – орет он и снова идет вперед.
– Да стой же ты! Я выйду. Но это ничего не изменит.
И вот мы стоим друг перед другом.
– Пригласишь к себе? – хмуро спрашивает он.
– Пошли, – пожимаю плечами я.
Внутри Ким осматривается без особого интереса, вынимает из кармана бутылку водки, ставит на стол:
– Стаканы есть?
– Только один.
– Значит, по очереди, – он наливает до краев, но сам не притрагивается. – Знаю, ты не простишь. Но хотя бы выслушай.
Вновь пожимаю плечами. Почему бы и нет? У меня очень много времени. Скучного, пустого и тоскливого времени, наполненного одиночеством и воспоминаниями о прошлом…
– Несколько лет назад я ведь не просто так… хм… работу сменил, – заговорил Олег, обращаясь к стакану с водкой. – Заказали меня. Причем награду назначили такую, что… Сам бы взялся, – он невесело хмыкнул. – В общем, мне надо было затихариться где-то, сменить личность, страну, планету… – Ким поднял голову и посмотрел мне в лицо. – Каждый наемник знает, что рано или поздно такое может случиться, поэтому надо готовить «запасной аэродром» заранее. А то и несколько.
– Выходит, я был твоим «запасным аэродромом»? – понял я. – Только поэтому ты переписывался со мной столько лет? Ты постоянно использовал меня: сначала в Дагестане, а потом и здесь, в Искитиме, – странно, но открывшаяся правда не вызвала во мне никаких эмоций. Почти.
Олег досадливо поморщился, но уверять в своей искренности и дружбе не стал. Понял, что не поверю. Он был кто угодно, но отнюдь не дурак.
– Искитим был для меня неплохим вариантом, – признался Ким. – С одной стороны, охраняемая территория, с другой – много пришлых людей со всего света, среди которых легко затеряться. Я был уверен, что здесь меня никто искать не станет. Так и вышло. Год прошел спокойно. Я Таньку встретил. Сложилось всё у нас. Да еще петушиные бои… Короче, жить начал… Хорошо так, как никогда и не мечтал. Вроде не в особняке на Карибах, без омаров с шампанским, а все равно здорово. Раньше даже не представлял, что может быть такое. Скажи мне кто лет пять назад, что буду работать на дядю, жить с одной бабой, ждать дочурку и тихо балдеть от счастья, не поверил бы. Рассмеялся тому фантазеру в лицо. М-да…
Олег взял стакан, сделал глоток, скривился и отпил еще. Протянул мне. Я проигнорировал его жест. Он помрачнел и поставил полупустой стакан на стол.
– Понравилась, значит, тебе твоя новая жизнь? Только видишь какая штука. Мне моя тоже нравилась. Нравилась, понимаешь?! Та – не эта! – Я сорвался на крик. Эмоции все же проснулись во мне. Будто последние два месяца в душе назревал нарыв, а теперь прорвался – с болью, гноем и кровью. Меня затрясло. Я стукнул кулаком по столу, чуть не опрокинув бутылку и расплескав из стакана водку. – Гад ты, Ким! Мразь! Хуже Сумрака!
– Знаю, – Олег не отвел взгляда. – Игорь, скажи, есть способ вытащить тебя отсюда?
– Нет. Понятия не имею, – яростный запал у меня прошел, я тяжело осел на стуле, залпом выпил оставшуюся в стакане водку, закашлялся. – Мы с Толей по-всякому пытались, но…
Что бы я ни делал, у меня не получалось приблизиться к периметру даже на пятьсот метров, словно некто прочертил невидимую границу. Едва я подходил к ней, ноги наливались тяжестью, тело деревенело. Самостоятельно я не мог и шага сделать. Если ехал в машине, то мотор глох и отказывался заводиться до тех пор, пока я был внутри.
Два месяца назад, когда мы вчетвером: с Утюгом, Чвилем и Салом – пытались пересечь периметр, у нас остановился вездеход за полкилометра до блокпоста. Мы тогда еще не знали, что причина во мне. Е[росто выбрались из телеги, собираясь оставшееся расстояние пройти пешком. Но я не смог тронуться с места, это списали на мою слабость после аномалии, и Ястреб решил нести меня, как на БЭМЗ. Он нагнулся, намереваясь подхватить на закорки…
Как бы не так!
Ему не удалось даже приподнять меня, словно теперь я весил тонну, не меньше! Ястреб кряхтел и пытался снова и снова, войдя в раж, но все усилия оказывались тщетны…
– Ладно, – после паузы заговорил Олег. – У тебя тут комната свободная есть? Принимай постояльца.
– Ты чего задумал? – насторожился я.
– С тобой останусь.
– Надолго?
– Пока не вытащим тебя из этой долбаной Зоны.
– Отличный план, – я издевательски вскинул бровь. – Только есть один просчет. Пустяковый такой. Человек не может жить в Зоне. Я – исключение из правил. А для остальных две недели максимум. Потом хана.
– Значит, нам надо поторопиться. – Олег и не думал отступать.
– Нет. Ты не останешься.
– И как ты сможешь запретить? В дом не пустишь, по соседству лагерь разобью.
– Хрен с тобой, – после паузы согласился я. – Только ответь сперва… Что предложил тебе Чибисов в обмен на… хм… меня?
– Все банально и просто, – Олег повертел в руке пустой стакан. – Он выяснил, кто я такой, уж не знаю, как. Впрочем, с его связями это несложно… И про награду узнал. Но поначалу заверил меня, что прикроет, мол, беспокоиться нечего. А потом он увидел твои красные виски и просто с катушек слетел. Рассказал, что уже сталкивался с подобным – много лет назад – во время Посещения. Их с отцом накрыло прямо на БЭМЗ. Воцарилась паника. Две трети работников завода погибли почти сразу, остальные забаррикадировались в здании администрации. Тогда большинство еще считало, что это атака инопланетян… М-да… А Чибисов и еще несколько человек решили выбираться – тихо и осторожно. Что там точно произошло, Арчибальд не говорил, рассказал лишь, мол, его отец получил такую же отметину, как у тебя. Именно он всех и спас, помог выйти.
– И что с ним сталось? – заинтересовался я. – Вроде говорили, что Чибисов-старший тогда погиб?
– Да. Но, как именно, не могу сказать, не знаю. Арчибальд эту тему развивать не стал… В общем, он зациклился на тебе, позвал Сумрака. Как я позже узнал, речь у них зашла о том, как загнать тебя в Зону. Стали просчитывать твои болевые точки. Но их оказалось на удивление мало. С Сашкой вы расстались, она жила с другим, и вряд ли ты стал бы ради нее жопу рвать.
Я невесело хмыкнул: вот тут они ошибались. Ох как ошибались!
– Угрожать твоему брату или родителям – не вариант, – продолжал Ким. – Все-таки с начальником следственного отдела полиции Чибисов связываться не захотел. Оставался я, – Олег вздохнул. – Арчибальд вызвал меня к себе и изложил все это начистоту. Сказал, что есть два варианта. Первый: он наводит на меня исполнителей, причем Танюшке тоже достанется. А второй: я помогаю отправить тебя в Зону. Чибисов пообещал, что тебя никто и пальцем не тронет. Типа, нужен только твой опыт, талант сталкера и метка Зоны. Я был уверен, что смогу удержать ситуацию под контролем. Не вышло. В Зону вы отправились без меня…
…Так в моем доме неожиданно появился новый жилец.
А меня по ночам продолжали мучить сны. В них я жил чужой жизнью незнакомого мне человека – сталкера Михаила Ершова из далекого Хармонта. Он был невероятно одинок – хуже, чем я сейчас, ведь меня поддерживали Олег и Толик. А Ершова сторонились люди, уж не знаю почему. И вообще, жилось ему несладко – он еле сводил концы с концами, раз за разом возвращаясь из Зоны с пустыми руками. Словно весь хабар, что с легкостью находил я, утекал из-под носа у него.
Мы часто обсуждали это втроем.
– Если твой Михаил существует в реальности, то между вами определенно есть какая-то связь, – считал Ким.
Сало соглашался с ним:
– Я читал в журнале, типа ученые из Института Внеземных Культур утверждают, будто все Зоны на Земле связаны, как сообщающиеся сосуды. Если в одной из них что-то происходит, это тут же отражается в другой.
…Две недели пролетели быстро. Настала пора Олегу уходить. Мне было страшно и тоскливо вновь оставаться одному, но иного выхода не существовало.
– Знаешь, Игорек, попробую я слетать в этот самый Хармонт, – перед уходом сказал мне Олег.
– Плохая идея, – нахмурился я. – Если пересечешь границу, исполнители могут взять твой след. На тебя оформлен заказ, не забыл?
– Обломятся, – фыркнул Ким.
– Может, лучше по-другому? Поднять твои старые связи и попросить навести справки о Ершове? Существует он или это только плод моей фантазии? – предложил я. – Наверняка у тебя остались надежные люди…
– Нет, – перебил Ким. – Нас с ними всегда связывала лишь взаимная выгода. Так что, едва дам о себе знать, они продадут в момент. Лучше действовать в одиночку. По-тихому. Больше шансов проскочить.
Он вернулся неделю спустя в сопровождении Сала и сразу огорошил новостями:
– Михаил Ершов и в самом деле существует. Но прикиньте, кто он такой!
– Кто?
– Муляж!
Я удивленно присвистнул.
– Причем странный такой муляж, – продолжал Олег. – Михаил Ершов погиб в Зоне около трех лет назад. А недавно вдруг воскрес. Причем произошло это утром следующего дня, когда ты вскрыл аномалию на БЭМЗ. Сдается мне, что Михаил, скажем так, восстал из мертвых, благодаря тебе. Вернее, той аномалии. Он, как ни в чем не бывало, вернулся в Хармонт, занял свою пустующую квартиру и живет там один. Причем, в отличие от других муляжей, Ершов вполне адекватен – ходит, говорит, жрет водку с пивом и даже курит. Только не ест ни хрена. И не спит. Всю ночь сидит за столом, уставившись в одну точку, я в окошко видал. Соседи его боятся до усрачки, избегают, сторонятся.
– Еще бы! – фыркнул Сало.
– Это не все новости, – Ким обвел нас с Толей загадочным взглядом, словно фокусник, который самый ударный номер приберег напоследок. – Готовы?
– Не томи, – взмолился Толик.
– Тогда смотрите. – Олег положил на стол мобильник, на котором виднелась фотография какого-то парня.
– Трын-трава, – узнал меня на снимке Анатолий. – Только какой-то… потасканный, что ли. И чуток постарше. Фотошопил?
– Нет, – отказался Ким. – Объект заснят в самом что ни на есть натуральном виде. Но это не Игорь. Это… – Олег выдержал паузу, – Михаил Ершов! Тот самый Майкл из Хармонта.
– Как две капли… – Анатолий перевел ошарашенный взгляд с фотографии на меня. – Мистика…
– Необязательно, – вмешался я. – Может, мой родственник. Моего прапрадеда раскулачили большевики и сослали сюда, в Сибирь. А его брат был офицером и успел удрать за кордон. Связь с ним прервалась. Так что…
– Становится очевидным, что его воскрешение и твои сны о нем не случайность, – подвел итог Ким. – Вы с ним и в самом деле связаны. Смотрите. Ты, Игорь, живой человек, но не можешь выйти за периметр. А Михаил – муляж, порождение Зоны, но живет снаружи. Она словно вытолкнула его из себя, а тебя, напротив, удерживает при себе.
– Вы как разнополюсные магниты, – подхватил Сало. – В этом есть смысл!
– И какой? – не понял я. – Даже если вы оба правы, то лично мне от этого ни жарко ни холодно.
– Ошибаешься. У нас, по ходу, появился шанс, – возразил Ким. – Взломав аномалию два месяца назад и оставшись в живых, ты словно нарушил равновесие Зоны, всколыхнул ее, как брошенный в воду камень. Выражаясь фигурально, по воде пошли круги. Один из них докатился до Хармонта, и Михаил встал муляжом. Наверное, так Зона пытается вернуть нарушенное тобой равновесие.
– Ты хочешь сказать, что, сдохни я на БЭМЗ, то равновесие не нарушилось бы?
– В общем, да. Но главное в другом. Думаю, надо привезти этого Ершова к нам, а потом вам двоим прогуляться на БЭМЗ. Возможно, тогда всё вернется на свои места. Он останется в Зоне, а ты сможешь выйти из нее.
– Сомнительно, – покачал головой я.
– А что нам мешает попробовать? – настаивал Ким. – Других вариантов все равно нет.
– Я пойду с ними на БЭМЗ, – заявил Сало.
– Естественно, – согласился Ким. – И я тоже.
– Остался пустяк, – съехидничал я. – Заманить моего родственничка в Искитим.
– Это я беру на себя, – пообещал Олег. – Давайте так. Используем Ершова втемную. Ты, Игорь, будешь ждать на БЭМЗ, а мы с Толей приведем его к тебе.
– Нет!
Больше никого использовать втемную я не буду Хватит с меня и Сапога. Я же не лютый зверь, чтобы ради собственного спасения рвать глотки другим. Если мне суждено выйти из Зоны, то я сделаю это, оставаясь человеком.
– Мы поступим по-другому, – твердо сказал я. – Олег, вези Михаила сюда, а я встречу вас недалеко от периметра. Скажем, возле Коровника. Мы расскажем ему все начистоту, и пусть он сам решит, как поступить. Если пойдет на БЭМЗ, спасибо, а откажется, отпустим его обратно в Хармонт.
– Но это же глупо! – воскликнул Сало. – Ты можешь лишиться последнего шанса!
– Пусть так. Но по-другому я не хочу.
Несколько долгих минут Олег и Толя молчали, а потом Ким сказал:
– Коровник, значит, Коровник.
…Я сидел на поваленном дереве и, не отрываясь, смотрел на тропу. Именно по ней должны прийти Сало и Михаил Ершов. Ким ждал в роще поодаль.
Наконец послышались шаги. По тропинке топали двое. Они обогнули кусты и оказались передо мной.
– Чего так долго? – проворчал я.
– В переделку попали, Трын-трава. В Старых дачах накрыло. Еле выбрались, – ответил Сало и подтолкнул опешившего спутника ко мне: – Иди, чего встал.
Я готовился увидеть двойника и все же в первый момент обалдел. Да, он был постарше, и жизнь изрядно потрепала его. Лицо и одежда почему-то оказались перемазаны сажей. И все же не узнать меня в нем было невозможно. Я словно смотрелся в зеркало!
Нас пробрало обоих. Ершов вытаращил глаза и разинул рот, а потом затравленно заметался взглядом, пытаясь найти путь к бегству. Ну вот сейчас драпанет так, что не догонишь.
Я торопливо сделал шаг к нему:
– Погоди, Миша! Послушай! Это не ловушка и не подстава. Меня зовут Игорь. Игорь Сотник по прозвищу Трын-трава. Думаю, мы с тобой дальние родственники. Но главное не это… Садись вот тут, на дерево. Нам надо о многом поговорить…
Наш разговор продолжался долго. Он слушал молча и внимательно, иногда задавал короткие вопросы. Был спокоен, как камень. На лице не отражалось ни единой эмоции, словно передо мной сидел робот. Даже известие о том, что он несколько лет назад погиб в Зоне, не вызвало у Михаила и тени чувств, по крайней мере, внешне.
Наконец всё было сказано.
Воцарилось молчание. Оно длилось так долго, что Сало не выдержал:
– Миш, так ты пойдешь с нами на БЭМЗ? Ты поможешь?
Вместо ответа Ершов поднял голову и посмотрел мне в лицо. Внезапно его зрачки полыхнули зеленым – тем самым ядовитым змеиным цветом, который был у аномалии в цеху! Я уставился на него во все глаза. Мой красный рой, его зеленые зрачки – именно эти два цвета составляли основу той ловушки! Неужто мы с ним вдвоем и впрямь способны вернуть всё на круги своя?! Я смогу выйти из Зоны, вернуться домой! Правда, для этого он должен будет остаться здесь навсегда.
Михаил уже однажды погиб в Зоне. Захочет ли во второй?..
Он всё молчал и молчал, смотрел на меня, не отрываясь, а потом спросил:
– Ты понимаешь, что для нас обоих это может быть путь в один конец? Никто не вернется, ни ты, ни я?
– Но возможно и обратное. Мы оба останемся в живых… – Я смешался, торопливо поправился: – То есть ты уже… Но больше нет…
– Я понял. – Михаил усмехнулся. Впервые за время нашего разговора на его лице промелькнули человеческие эмоции. – Что ж… Говорят, двум смертям не бывать… Ладно, – он поднялся. – Пошли, проверим, так ли это.
notes