Глава девятая
Назад, в Зону
В окулярах бинокля застыл джип, выкрашенный в вызывающе белый цвет, с буквами «UN» на борту. Постоял немного – и сорвался с места, оставляя за собой клубы пыли. Это у них такой новый «ломаный» график – чтобы любители шастать через периметр не могли рассчитать точное время появления патруля. Кот лежал здесь уже часа два – и ни разу не смог угадать время появления очередной патрульной машины. Но это еще полбеды: где-то над головой стервятником кружил ооновский беспилотник. В Зоне они были бесполезны, так как не проходил сигнал и сами аппараты то и дело исчезали бесследно, но для слежки за периметром – самое то.
Пришлось признать, что Шевцов отчасти был прав. Чтобы прорваться через оцепление, выставленное вокруг Зоны, требовался серьезный план. А потому инициативу по эту сторону от периметра Кот целиком передал контрразведчику.
Вчера, во время встречи в каком-то заброшенном гараже, он уже со всем вниманием следил за пометками, которые тот делал на потрепанной карте.
– Со стороны Искитима путь перекрыт полностью, – говорил Шевцов. – Это даже не рассматривается. Восточная, южная и западная границы, вплоть до водохранилища, тоже сильно укреплены. Это объясняется просто: зомби прут именно с тех направлений. Что тогда остается?
– Остается север, – мрачно сказал Кот. – Там, как были регулярные патрули, так и остаются.
– Интересно, почему? – задумался Шевцов.
– Очень просто, – сказал Кот. – Там не нужно дополнительных кордонов. Там Академгородок.
Он замолчал. Понятно, к чему клонит его брутальный друг: войти в Зону с севера. Ведь он даже понятия не имеет, что это такое – Академгородок после Сдвига. Не он бежал оттуда, когда черной волной наползала Зона, не он заглянул в адскую бездну.
А Кот помнил. И как накануне снисходительно слушал предсказания Акима, и как постепенно приходило отрезвление, и накатывала волна ужаса. Лавров, напротив, тогда мгновенно оценил ситуацию. Ему позвонили из Института ядерной физики: с новым ускорителем творились какие-то чудеса. Но шеф знал твердо: с ускорителем не бывает добрых чудес. Тогда им повезло: они убрались из Академгородка за минуты до того, как Сверкнуло. Перед глазами все еще стояло то странное, нарастающее свечение, словно проникающее в мозг, вызывающее галлюцинации и резонирующее в ушах невероятными звуками. Поразительно, но камеры видеонаблюдения на отдаленных объектах зафиксировали лишь мгновенную вспышку, звуков же не слышал никто, кроме тех, кто находился в непосредственной близости от Академгородка. Что именно там произошло, уже некому рассказать. Ясно одно: ускоритель вышел из-под контроля и убил всех, кто находился поблизости. Все остальное – из области догадок.
Как, например, то, что творится теперь в других научных и жилых зданиях сгинувшего научного центра. Лавров каждый раз бледнел, когда заходил разговор об этом. Уж он-то знал, над какими проектами работали в этих заброшенных институтах. И не все из этих работ были столь невинны и открыты для широкого обсуждения. Были и откровенно секретные. Достоверно известно, что Министерство обороны отправляло специальные экспедиции, чтобы удостовериться в сохранности оставленных объектов. Эти группы сгинули так же, как и банды мародеров, решивших поживиться на общей беде.
И вот теперь, по мнению Шевцова, здесь проходит единственный путь в глубь Зоны. Просто великолепно.
– Если есть в Зоне место, куда нельзя ходить ни при каких обстоятельствах, так это Академгородок, – тихо сказал Кот. – После Сдвига еще никто не возвращался оттуда.
– Но мы не полезем в центр, – возразил Шевцов, проводя по карте черту красным маркером. – Мы пройдем по окраине, вдоль берега. Так мы выйдем к мосту через Бердский залив, а по нему – прямиком к нашей цели.
Кот тоскливо посмотрел на товарища. Нет, он просто непробиваем. Ему говорят «верная смерть», а он ищет варианты еще похлеще.
– Вдоль берега там вообще нельзя, – терпеливо объяснил Кот. – Море само по себе угроза. А когда угроза с двух сторон – это просто самоубийство.
– Что тогда остается? – прямо спросил Шевцов.
– Идти напрямик, – через силу сказал сталкер. – Через Академгородок.
В тот момент он остро почувствовал: ему нужен совет Лаврова.
Но встретиться с шефом не представлялось возможным: после случившегося в Институте чепэ его наверняка «пасли» спецслужбы. Потому, несмотря на предупреждение Шевцова, Кот отправился на окраину, забрел на какой-то захламленный пустырь и позвонил с «левого» мобильника. Он сам не смог бы сказать, что он хотел услышать. Не станешь же заявлять о своих планах прямым текстом. Он все надеялся на невероятную интуицию Лаврова, на то, что тот сам все поймет и найдет нужные слова. Вместо этого Лавров выдержал паузу и сказал глухо:
– Найди мой дневник.
После чего отключился. Кот понял: шефа прослушивают. Он быстро разобрал мобильник, выбросив сим-карту в одну сторону, батарею в другую, стер с телефона отпечатки пальцев и уронил его в решетку ливневой канализации. В мрачном настроении завернул в первое попавшееся на пути кафе с лихим кавказским названием «Асса». Осмотрелся.
Публика здесь совсем не та, что в «Радианте», да и обстановка на любителя. Но, чтобы посидеть-подумать, сойдет. Взяв кружку пива и раскаленный чебурек, уселся за неопрятный столик в душном углу. Только после этого вернулся к единственной фразе ученого.
Он знал, что имел в виду Лавров. В дневнике он вел расчеты динамики Сдвигов, вычисляя дату Слияния. Попросту говоря – конца света. Дневник он забыл при эвакуации, когда на счету была каждая секунда. Даже порывался вернуться – спасибо верному лаборанту, что удержал почти что силой, не то остался бы навсегда в расползающейся Зоне. Потом шеф не раз сетовал на то, что не помнит каких-то важных выкладок, которые вместе с новыми вычислениями давали бы более точную картину. Это, ребята, не шутки. Это Нобелевская премия. Парадокс заключается в том, что на премию Лавров может рассчитывать, только если конец света состоится. Коллеги шефа регулярно шутили на эту тему, называя ее «парадоксом Лаврова». Но то, что дневник имеет колоссальное значение, Кот не сомневался. Недаром записи велись исключительно на бумаге – до сих пор не придумано ничего надежнее.
Только вот, легко сказать – найти. Ведь это означает, как минимум, визит в старое здание филиала. Сейчас даже думать об этом не хотелось.
– Кайфуешь?
На скрипучий пластиковый стул рядом с ним присел незнакомый сутулый мужичонка. Весь грязноватый какой-то, плохо выбритый, помятый, в мешковатой одежде. Движения и даже взгляд у него были как у побитой собаки, и только с лица не сходила кривая улыбка.
– Чего надо? – спросил Кот, мельком поглядывая в сторону выхода.
– Мне-то? – удивился незнакомец. – Мне-то ничего. Это тебе надо, если жить хочешь.
– Это ты мне угрожаешь сейчас, я правильно понял? – спокойно поинтересовался Кот, прикидывая, как в случае чего половчее выпрыгнуть из окна, выбив стекло стулом.
– Я-то? – в той же манере продолжал мужичонка. – Не, кореш, мое дело маленькое – от Штыря тебе привет передать.
– И ему не болеть, – произнес Кот, чувствуя, как внутри нарастает напряжение, готовое разрядиться ударом в эту ухмыляющуюся рожу.
– Штырь на тебя в большой обиде, сам понимаешь, – продолжал незнакомец. – Но он мужик справедливый.
– Сказка, а не мужик, – подтвердил Кот.
– Во-во. Он обещает тебе жизнь – если притащишь ему этот новый хабар. С которым ты четверых оперов в одиночку положил.
Кот медленно поднял кружку, отхлебнул. Вот, черт! Откуда это урки про ошейник прознали?
– И все остальные хреновины – книжку, ключики, очки, заточку – тоже принеси. Видишь, мы все знаем. – Мужик сипло рассмеялся.
Это было уже слишком. Выходит, он под колпаком не только у спецслужб, но и у бандитов. Хреново. Самое время, чтобы улизнуть в Зону.
– Куда принести-то? – ровно спросил он, поднося к губам кружку. Краем глаза заметил, как за окном остановился черный наглухо тонированный «лендровер», и из него полезли короткостриженые ребята в кожанках и тренировочных штанах с лампасами.
– А я тут подумал-подумал, никуда нести и не надо, – поглядывая в сторону входа, радостно сообщил мужичонка. – Вот мы с тобой сейчас прокатимся и…
Договорить ему не дала расколовшаяся на голове тяжелая кружка. Пока он мычал, истекая пивной пеной вперемешку с кровью, Кот рванул с места меж столиков и перелетел через стойку, едва не рухнув в чан с шипящими в масле чебуреками. Оттолкнул завопившего не по-русски шашлычника с парой шампуров в каждой руке и через низкую дверь ворвался в подсобку. Сшибая плечами мешки и ящики, промчался через подсобку, толкнул ногой ветхую дверь и оказался на воздухе. Из этого закутка был выход только на улицу, так что шансов уйти дворами не было. За спиной послышались крики и топот гнавшихся за ним бандитов.
Кот рванул прямиком через улицу.
– Вот он! – заорали за спиной.
Тут же послышался шум двигателя – его догоняла машина. Он прибавил еще немного, но силы были на исходе, и стало ясно, что шансов удрать не осталось.
– На рекорд идешь? – перекрывая шум двигателя, крикнули слева.
Из открытого пятнистого «уазика» с толстыми защитными дугами, сверкая темными очками-«авиаторами», им любовался Шевцов. Без лишних разговоров, прямо на ходу, Кот перевалился через дверь на заднее сиденье, и Шевцов прибавил газу. Лихо накренившись и едва не опрокинувшись на повороте, машина ушла в переулок и принялась петлять по узким улочкам и дворам. Кот переполз на место рядом с водителем, сунул в рот сигарету и тупо защелкал зажигалкой, не желавшей загораться на ветру. Сделав первую затяжку, откинулся на спинку и только тогда спросил:
– Как ты меня нашел?
– Спроси лучше, как они тебя нашли, – недовольно сказал Шевцов. – Я же сказал: сиди тихо и не высовывайся!
– Откуда машина? – ухмыляясь, спросил Кот.
Контрразведчик молча посмотрел на него, и сталкер прикусил язык.
В тот раз он чуть не провалил все дело.
Теперь же все трое замерли в ожидании в редкой рощице, метрах в ста от границы Зоны. Сто метров – ничтожное расстояние, несколько секунд бега. Но этих секунд достаточно для того, чтобы их зафиксировала электроника охранных систем и подскочил джип с вооруженными до зубов ооновцами. Живыми их брать не будут. И прежде патрульные не особо церемонились со сталкерами. Теперь же, напуганные рассказами о «зомби», они стреляют во все, что шевелится. И, даже если удастся перебраться через заграждение до того, как подоспеют патрульные, их достанут пулеметной пулей, вполне заменяющей им длинные руки.
Так что хотелось надеяться, что план Шевцова сработает.
– Подождем, когда беспилотник будет над нами, – сказал контрразведчик, сжимая в руке смартфон.
Где-то в вышине едва слышно загудело – будто мимо пролетал шмель. Кот ободряюще толкнул локтем Акима. Хотя сам не отказался бы от глотка чего-нибудь вдохновляющего на сомнительные подвиги.
– Пора! – решил Шевцов. Быстро набрал комбинацию цифр и, коснувшись устройством уха, стал ждать гудка.
– Есть! – сообщил он.
В ту же секунду в отдалении раздался глухой взрыв – дистанционный заряд разворотил небольшой участок «колючей проволоки». Теперь оставалось ждать. Впрочем, недолго: мимо них в сторону взрыва на полной скорости пронесся джип. Это отвлечет его экипаж как минимум на пару минут.
– Так, – проговорил Шевцов, набирая новый номер. – Вторая серия. Есть. Готово. Ну – вперед!
Группа покинула укрытие и бегом направилась к проволочному заграждению. Кот опасливо поглядывал в сторону установленных на столбах камер наблюдения. Если верить Шевцову, второй звонок активизировал три компактных, но мощных источника инфракрасного излучения: один слепил камеры в месте реального пересечения периметра, второй давал ложную засветку в километре отсюда. Наконец, третий был направлен вертикально вверх и лишал зрения камеры беспилотника. Аппаратура несложная, но довольно специфическая, а главное – второй раз таким макаром в Зону уже не проникнешь. Ооновцы быстро учатся и дважды на одни и те же грабли не наступают.
С помощью кусачек с длинными ручками Шевцов быстро проделал брешь в «колючке». Первым в нее запихнули Акима, следом нырнул Кот, Шевцов пролез последним. Ясное дело, датчики движения засекли их еще на подходе к «колючке», но лиц на засвеченной «картинке» никто не увидит. Главное – та минута, которая необходима, чтобы скрыться в глубине Зоны. Кот заранее приметил небольшой холмик шагах в пятидесяти отсюда.
– За мной! – крикнул он, бросаясь в короткий, но опасный забег.
Пришло его время вести за собой остальных. Сомнения остались позади, словно не было всех этих мучительных рефлексий, словно еще недавно не сидел он в «Радианте» в уверенности, что больше никогда не сунется в Зону. Все-таки правы старые сталкеры: от Зоны не уйти, не скрыться. Коли вдохнул однажды ее отравленный воздух, значит, всю жизнь будешь поглядывать в сторону периметра. Пока однажды Зона не задушит тебя в своих объятиях.
Они успели. Один за другим взбежали на вершину пригорка и кубарем скатились на ту сторону, когда послышался злобный рев мотора. Загрохотал пулемет, пули ушли в «молоко». Кот усмехнулся: бесятся, собаки! Они даже не видят нарушителей, уходящих прочь по неглубокой ложбинке.
Он подавил в себе радость от этого первого успеха. Глупо радоваться успешному попаданию в ад.
Кот остановился, огляделся и бросил вещмешок на землю.
– Привал! – объявил он.
– Не рано ли? – усомнился Шевцов.
– В самый раз, – заверил Кот. – После перехода границы всегда нужна передышка. Считай это доброй традицией.
– А осмотреться, ловушки поискать? – снимая рюкзак, спросил Шевцов.
– Это еще не Зона, – объяснил Кот. – Это «предзонник», полоса с запасом. А Зона – вон она.
Он указал на большой булыжник в отдалении. Если присмотреться, можно было заметить «черную колючку», пересекавшую камень посередке. Часть булыжника по эту сторону была обыкновенным камнем, половина, попавшая в Зону, подозрительно искрилась.
Аким стоял неподвижно, глядя в глубину Зоны. И без того не многословный, теперь он был молчалив и мрачен. Но ушла с лица растерянность, паника и та бесконечная тоска, в которой он пребывал после страшного разочарования в свое первое посещение Зоны. Место всех этих чувств заняла спокойная печаль.
– Я хочу попросить у вас прощения, – сказал вдруг Аким. – Если бы не я, вам не пришлось бы снова идти в Зону.
– Пришлось бы, – усмехнулся Кот. – Горбатого могила исправит.
– Я и вправду не знаю, с чего это я решил, будто могу все изменить, – продолжал Аким. – У меня было странное чувство – будто я все могу. Будто нет никаких «нельзя», нет никаких границ.
– Человек способен на многое, – сказал Шевцов. – Может даже, для него вообще нет ничего невозможного.
– Да, – сказал Аким. – Только такой человек уже перестанет быть человеком.
Он отвернулся от Зоны, сел на землю, по-детски обхватив колени. Сказал:
– А я хочу все исправить и при этом остаться человеком. Возможно такое?
– Как сказать, – отозвался Кот. – Когда я смотрю на своего шефа, иногда мне кажется, что он тоже… гм… пришелец. Потому что у нормального человека мозги просто не могут так работать. Вот ему как раз неинтересно все это «исправлять». Ему куда интереснее своими мозгами допетрить, что это за Зона и с чем ее едят.
– Я тоже хочу понять, – сказал Аким. – Во всем этом должен быть какой-то смысл. Я не хочу думать, что близкие мне люди погибли просто так.
– Валяй разбирайся, – равнодушно кивнул сталкер.
Сколько уже довелось слышать таких вот горячих речей. Сколько лбов расшиблось в попытках найти ответы, понять. Для него же истина была совсем в другом.
Зону не нужно понимать. Ее нужно принять как данность. Как солнце, как воздух. И просто научиться жить с пониманием, что рядом есть что-то неведомое, необъяснимое, к чем у не подступиться с человеческими мерками. Это правильно, что есть на свете Зона, и даже не одна. Потому как надо дать людям понять, что не они одни здесь – цари природы, которые все знают и которым дозволено все в этом мире. Должен быть у человека какой-то страх – чтобы держать его в тонусе. Перестали люди верить в Бога – нате вам Зону. Молитесь и трепещите.
– А те вещи… – сказал Аким. – Можно я взгляну на них?
«Вещи мертвецов» нес в рюкзаке Кот, по привычке, считая уже своими. Он так свыкся с этой мыслью, что с трудом представлял, как отдаст такие штуковины обратно Зоне. Это было так же противоестественно, как бросать в костер денежные купюры.
– Держи! – Он протянул Акиму плотно свернутый целлофановый пакет.
Аким раскрыл пакет и одну за другой выложил вещи на плоский камень перед собой. Бережно погладил ошейник, провел ладонью по обложке книги, раскрыл и снова сложил очки, осторожно оглядел скальпель. Взял в руки ключи.
– Для чего они, я так и не понял, – следя за парнем, заметил Кот.
– Для того, для чего ключи и нужны, – сказал Аким, завороженно глядя на тускло отблескивающий металл. – Чтобы вернуться домой.
– Я знаю, что это ключи от твоего дома, – отмахнулся сталкер. – Я говорю про необычные свойства, которые есть у всех прочих твоих предметов.
– Смотри, – сказал Аким, протягивая перед собой ладонь с лежащими на ней ключами.
Медленно повернул ладонь. Весело запрыгал на цепочке Волк, и ключи с тихим бряканьем шевельнулись на ладони, оставшись неподвижными относительно земли.
– Не понял… – Кот чуть привстал, впившись взглядом в маленькие металлические предметы.
Шевцов выпрямился, прикинул направление, снова посмотрел на ключи, сказал:
– Они указывают в сторону Бердска. Как стрелка компаса.
– А-а-а… – немного разочарованно протянул Кот. – Так и я могу дорогу указать.
– Они указывают правильную дорогу, – зачарованно глядя на собственную ладонь, сказал Аким.
– Ну-ну, – без особого энтузиазма откликнулся Кот. – Скоро мы это проверим. Ну что, двинули?
Кот быстро нацепил увесистый рюкзак. Надо сказать, на этот раз они были подготовлены основательно. Шевцов знал толк в длительных маршбросках и имел доступ к снаряжению. Правда, иногда это наталкивало на мысль, что «собрат по оружию» ведет какую-то собственную игру. С чего бы иначе ему так стараться? Что до оружия, то границу Зоны они пересекли без него. Опытный Шевцов решил, что так больше шансов не быть убитыми на месте, если все пойдет не по плану и их возьмет патруль. Да и лишних пять лет к тюремному сроку были ни к чему. Другое дело – Зона. Здесь перестают действовать человеческие законы. И теперь бы оружие определенно не помешало.
Кот понаблюдал, как Аким складывает свои реликвии, и вдруг его словно током ударило.
– Ну-ка дай-ка. – Он протянул руку и взял у Акима очки. Надел, поводил головой из стороны в сторону, привыкая к болезненной мути в глазах.
– Что ты там хочешь увидеть? – поинтересовался Шевцов.
– Сейчас… – пробормотал Кот.
И увидел.
– О, черт! – процедил он, срывая очки. Одна из линз выпала, и он машинально сунул ее в карман. – Уходим отсюда, быстро!
– Что там? – с любопытством спросил Аким.
Ответить Кот не успел. Бахнуло, под ногами всплеснулся фонтанчик земли. Тут же из-за деревьев показались вооруженные люди.
– Засада! – холодно констатировал Шевцов, оглядываясь.
– А ну стоять, не рыпаться! – рявкнули за спиной.
Позвоночником Кот ощутил металл автоматного ствола. Тут же последовал толчок под колено, и сталкер оказался на земле вместе со спутниками. Чьи-то руки с силой сорвали с него рюкзак. Сталкер не сопротивлялся, понимая, что это сейчас бесполезно. Шевцов так же молча стоял на коленях под дулами автоматов. Что-то заслонило солнце, и Кот невольно поднял взгляд. Над ним, опершись на легкий костыль, ухмыляясь, стоял Штырь.
– Заставил ты нас побегать, шкодливый ты Котенок, – глядя на него, сказал бандит. – Но это того стоило. Да, стоило.
Кто-то вытряхнул перед ним пакет, и на землю попадали «вещи мертвецов». Штырь поглядел на предметы, небрежно шевельнул их костылем, поднял взгляд на сталкера.
– Это же они? – спросил он. – Те самые диковины? Даже не скажешь…
Кот не ответил. Штырь усмехнулся:
– Правильно. Пока можешь и помолчать. Кричать будешь, когда я с тебя живого кожу сдирать начну. Ты не подумай, я не со зла, нет. Ты мужик, в общем, правильный, по понятиям живешь. Сам бы я тебе даже простил и первую пулю, и вторую – это Зона, здесь всякое бывает. Даже корешей своих простил бы – веришь, нет? В конце концов, ты за свою жизнь дрался, за это тебе уважение. Еще и паренька мне этого привел, и хабар необычный предоставил. Будь моя воля, вот так взял бы, да и отпустил на все четыре стороны.
– Так что ж ты – забирай хабар и отпускай, – глядя в землю, угрюмо сказал Кот.
– Не могу! – виновато сообщил Штырь. С кряхтеньем, продолжая опираться на костыль, присел на корточки. Теперь он был вровень со сталкером. – Не могу – веришь, нет? Я же в законе, мне такие кренделя от фраеров прощать нельзя. Я просто обязан вас убить. Это дело принципа.
– Уважаю твою принципиальность! – с сарказмом бросил Шевцов. И тут получил ногой в спину от бритоголового бандита азиатской внешности.
Штырь не обратил внимания на колкость. Глядя в глаза сталкера, сказал с улыбкой:
– Пожалуй, я даже не буду вас пытать. Сегодня удачный день и у меня хорошее настроение. Так что сразу посажу на штырь – и до свидания. Как ты на это смотришь?
– Вообще-то, отрицательно, – с трудом ворочая языком в пересохшем рту, сказал Кот. – Я бы пожил еще немного. Ей-богу, Штырь, отпусти ты нас. Мы же ничего лично против тебя не имеем.
– Так и у меня к вам ничего личного, – заверил Штырь. – Исключительно бизнес. Более того, я обещаю, что с парнишкой будут обращаться корректно – пока не передадим покупателю. А там уж я ни за что ручаться не могу. Ну хватит разговоров, пора и честь знать.
В руках бандита сверкнул остро заточенный металлический стержень. Кот ощутил, как руки и ноги становятся ватными, как предательский страх лишает его воли. Наверное, так чувствует себя баран, понимающий, что через минуту ему перережут горло. Рядом послышалась приглушенная брань, началась возня: Шевцов попытался вырваться, но трое бандитов свалили его и теперь с садистским наслаждением «месили» ногами. Аким, бледный как смерть, молча таращился на происходящее.
Потом вдруг вскочил, закатил глаза, как в припадке, указал на Штыря и произнес неожиданно низким голосом:
– У тебя ничего не выйдет. Тебе их не убить.
Штырь замер, с удивлением глядя на Акима. Оскалился и поинтересовался:
– И кто же меня остановит? Уж не ты ли?
Аким не ответил. Он как-то обмяк, осел на землю, вяло потирая бледные щеки. И тут же к главарю подскочил какой-то небритый хмурый головорез, сбивчиво проговорил:
– Там, у точки, беспредельщики на наших наехали, Кривого подстрелили, предъявляют что-то.
– Чего хотят? – недовольно спросил Штырь.
– С тобой побазарить. Кривой их послал подальше, так они ему ногу прострелили, обещают вообще шлепнуть и товар забрать, если ты не объявишься. Я так думаю, «дурь» им нужна, а Кривой на нашу цену еще и свое накручивает.
– Вообще оборзели, *censored*, – пряча заточку, сказал Штырь. Поднялся, тяжело опираясь на костыль. – Собери людей, кто в Зоне сейчас. Надо этих козлов заткнуть, чтобы больше не вякали. И Кривого наказать надо, зарвался, падаль.
– А с этими что? – кивнув на пленников, спросил длинноволосый бандит, болезненно бледный и тощий, как богомол.
– С ними я сам разобраться хочу, – уже уходя, небрежно сказал Штырь. – Присмотришь за ними, Скелет. Малой с Быком, тоже останьтесь. Головой за них отвечаете, поняли?
Неподалеку от места засады обнаружилась небольшая ложбина и хорошо спрятанный в ней японский полноприводный микроавтобус. Коту даже показалось, что он встречал эту машину в городе. Их грубо затолкнули в боковую дверь. Шевцова напоследок припечатали пару раз прикладами. Дверь шумно закрылась, они остались втроем в тесном пространстве: половина салона была забита тугими целлофановыми тюками.
– Влипли, – мрачно сказал Кот. – Что делать будем?
Шевцов молчал: он сидел, скрючившись, и шипел от боли. На пол-лица расползался бесформенный синяк, заплыл левый глаз. Сталкер сжал зубы, перевел взгляд на Акима:
– Слушай, а ведь ты знал, что Штырь не прикончит нас сразу. Откуда?
– А откуда я узнал про Посещение? – тихо отозвался Аким.
– Выходит, у нас есть шанс? – снова спросил Кот.
Аким лишь пожал плечами. Так или иначе, Кот не собирался опускать руки, пусть даже их караулили трое до зубов вооруженных отморозков. Никогда, никогда, никогда не сдавайтесь – так вроде говорил Черчилль? Умный был дядька и упертый, как настоящий сталкер. А что делает сталкер в незнакомой обстановке? Правильно – внимательно осматривает местность.
Кот принялся обшаривать тесное пространство вокруг. Солнечный луч, пробивавшийся сквозь узкую форточку, давал достаточно света, чтобы оглядеться. Ничего не обнаружив, он полез через Акима и Шевцова в противоположный угол салона.
– Что ты хочешь найти? – спросил Шевцов.
– Не знаю, – честно сказал Кот. – Хоть что-нибудь.
В дверь с силой грохнули чем-то тяжелым, злобный голос выкрикнул:
– А ну заткнулись там! Языки на хрен отрежу!
– Попробуй, гнида! – отозвался Шевцов, потирая запястья. Отчетливо хрустнул пальцами. – Давай один на один, а?
Он уже отошел от побоев и наверняка желал отыграться на обидчиках. Наверное, открой они сейчас двери, контрразведчик сам бы полез в драку: трое противников, даже вооруженных, это все же не толпа. Какой-никакой, а шанс.
– Эй, как там тебя? Скелет! Давай – ты с ножом, я – с голыми руками, а?
Бандит не поддавался на провокации и лишь злобно отругивался в ответ. Все это время Кот отчаянно пытался найти хоть какую-нибудь спасительную зацепку. Но в салоне не было ничего, кроме этих тюков да какой-то мятой брезентовой сумки, которую Кот вытащил из-под сиденья. Откинул клапан сумки, засунул внутрь руку. Там было что-то на ощупь будто из грубой резины.
– Это еще что такое?
Он вытащил содержимое сумки. На бесформенном куске резины высели два стеклянных кругляка и нечто напоминающее консервную банку.
– Противогаз! – удивленно сказал Кот. Заглянул в сумку. Там был еще один такой же.
Шевцов взял у него из рук противогаз, осмотрел, сказал:
– Прекрасно. Только какой нам от него толк?
Кот мрачно подумал: действительно, на черта им сейчас противогазы? Вот будь у него эта штука тогда, на плантации, его бы не «накрыло», он бы не подстрелил Штыря и сейчас не сидел бы здесь, дожидаясь расправы.
– Стоп… – сказал вдруг он, глядя на тюки. – Мы же так и не выяснили, что в них!
– А какая разница? – хмуро поинтересовался Шевцов.
Но тут же принялся помогать товарищу, пытавшемуся пальцами разорвать тугой пластик. Пальцами не вышло. Тогда сталкер догадался использовать пряжку от ремня. Не без усилий им удалось надорвать мешок.
В салон ударило крепким травяным запахом.
– Да это же «дурь»… – разочарованно протянул Кот.
– Тебя это удивляет? – поинтересовался Шевцов.
– Нет, но… – Кот усмехнулся. – Что толку от этой травы? Разве что накуриться перед смертью. И то противно.
– Ее можно поджечь, – неожиданно сказал Аким.
Кот с Шевцовым переглянулись.
– Хорошая мысль, – сказал Шевцов. – У тех, кто снаружи, нервов не хватит смотреть, как пропадает товар. Обязательно откроют.
– Или мы просто сгорим заживо, – заметил Кот.
– Это шанс, – возразил Шевцов. – У нас нет времени перебирать варианты. Вернется Штырь с остальной бандой – и нам крышка!
– Согласен, – кивнул Кот. Сунул один противогаз Акиму в руки, другой протянул Шевцову. – Когда повалит дым – пусть хотя бы двое не надышатся. Местная трава башню срывает страшно, так что вы уж смотрите.
– Я могу задержать дыхание минуты на три, – сказал Шевцов. – Так что противогаз наденешь ты.
– О’кей, – хлопая себя по карманам, сказал Кот. – Дело за малым – у кого спички есть? Зажигалку у меня отобрали.
– Вот, черт… – проговорил Шевцов. – У меня тоже нет. Аким?
Парень покачал головой. Сталкер с досадой сплюнул:
– Тьфу ты. Размечтались, идиоты: «Подожжем, сбежим…»
Наступало самое время, чтобы окончательно пасть духом. Но тут Аким тихо спросил:
– А что ты там видел, в очках?
– Да какая разница? – огрызнулся было Кот, но осекся.
Ведь в этом смутном будущем он видел их самих – и не в тесной железной коробке, а отчаянно дерущихся с тремя бандитами. Из видения неясно было, на чьей стороне перевес, но понятно одно: из микроавтобуса они как-то выбрались. Сталкер принялся снова обшаривать карманы, теперь еще более тщательно. И пальцы нащупали и извлекли на свет какой-то непонятный на ощупь предмет. Приглядевшись, Кот понял.
Линза. Та самая, выпавшая из отобранных позже очков. Уже совершенно машинально Кот подставил находку под солнечные лучи. Пятнышко сфокусированного света упало на поверхность одного из мешков. Сталкер поймал острый взгляд Шевцова.
– А ну-ка попробуй, – подавшись вперед, проговорил тот.
Кот мгновенно понял, что тот имеет в виду. И быстро сфокусировал свет на сухой траве, пучками торчавшей из разрыва в мешке. Линза была толстая, мощная, трава под тонким ослепительным пятнышком начала дымиться.
– Противогазы! – отрывисто напомнил Шевцов.
Сталкер натянул уродливую морду и вернулся к своему занятию, пока Шевцов помогал надеть противогаз Акиму. Через минуту трава стала ощутимо дымиться. Кот оттянул противогазную маску и раздул зарождающийся огонь. Ядовитое зелье затрещало и начало активно дымить. Кот торопливо надвинул противогаз обратно. Шевцов изо всех сил заколотил в дверь, привлекая внимание бандитов.
– Горим!!! – гаркнул он, после чего набрал в легкие воздуха и, закрыв глаза, замер в неподвижности.
Дым мгновенно заполонил тесный салон, видимость пропала полностью. Трещал огонь, температура быстро нарастала, и Кот вдруг с ужасом подумал: что будет, если бандиты куда-то отлучились и не понимают, что происходит? А что, если они просто проигнорируют призывы о помощи и дадут пленникам сгореть в огненном аду?!
– Откройте, *censored*!!! – отчаянно заорал Кот, изо всех сил колотя в боковую дверь. Слышно его было плохо – мешал противогаз. – Откройте, ваше зелье горит!
– Что там такое? – раздался за дверью недовольный голос Скелета. – Что за дым? Ах ты, черт!
Грохнула дверь, и за дымовой завесой образовался светлый квадрат выхода. В ту же секунду пламя полыхнуло с удвоенной силой – сказалось резкое поступление кислорода. Все три пленника буквально высыпались на землю из охваченной пламенем машины. Стоявшие над ними вооруженные бандиты топтались в клубах черного дыма, кашляя и не зная, что делать с машиной и замершими на земле пленниками.
А через несколько секунд началось то, на что в тайне рассчитывал сталкер. Один за другим бандиты начали хихикать и бормотать под нос бессвязные фразы. На пленных они больше не смотрели – с идиотскими улыбками на лицах они вдыхали едкий черный дым.
Это, братцы, «экзотика». Элитный товар из Зоны, убойное зелье, особенно в таких количествах. Пока бандиты с тупым любопытством разглядывали догорающий микроавтобус, беглецы торопливо отползали в сторону. Вперед устремился Шевцов – он торопился глотнуть чистого воздуха после рекордной задержки дыхания. Все трое залегли за дряхлым еловым бревном, наблюдая за своими осоловевшими от наркотического дыма стражами.
– Получилось! – стянув противогаз, сообщил Аким. – Значит, идем дальше?
– Погоди… – тяжело дыша, сказал Шевцов. – Какой смысл идти дальше? «Вещи мертвецов» у Штыря остались, если не считать одного стеклышка от очков.
– Это стеклышко дорогого стоит, – пробормотал Кот, поглаживая карман. Глянул на Шевцова. – Как же мы вернем наше?
– Бандиты скоро вернутся, – сказал контрразведчик, с прищуром рассматривая, как пьяно пританцовывает «обдолбанный» Скелет. – А на дым потянутся вдвое быстрее. Так что надо подготовиться. А ну противогаз мне!
Он натянул протянутый Котом противогаз, легко перемахнул через бревно и, чуть пригнувшись, двинулся вперед. Туда, где трое бандитов с диким смехом расстреливали догоравший микроавтобус. Кто его знает, что им сейчас мерещилось. Возможно, им казалось, что они расправляются с пленными. А может, перед их глазами проплывали картины из чужих миров, наполненные невероятными существами и жуткими монстрами. Так, во всяком случае, можно было подумать, когда Шевцов вдруг поднялся в полный рост и помахал бандитам руками. Он ловко подгадал момент, когда в автоматных магазинах закончатся патроны. Все трое застыли, в недоумении разглядывая фигуру с жуткой, нечеловеческой мордой.
И вдруг лица изменились, их перекосило ужасом. Двое заорали истошно и жутко, побросали оружие и побежали прочь, спотыкаясь и падая. Тот, кто был за главного, по кличке Скелет, продолжая надсадно кричать, все давил и давил на спусковой крючок разряженного автомата, пока к нему приближался Шевцов. Бывший пленник спокойно ухватился за автоматный ствол и попытался вырвать его из рук обезумевшего бандита. Неожиданно паника сменилась у того приступом ярости. Сцепившись, оба повалились на землю. Скелет оказался жилистым и цепким, а наркотик словно придал ему силы, лишив при том чувствительности к боли. Так что Шевцову все не удавалось с ним справиться. В какой-то момент Скелет оказался сверху, впечатав противника острыми коленями и подбираясь к шее крепкими, как плоскогубцы, пальцами. Он душил Шевцова, глядя в пустые окуляры противогаза и безумно хохоча. В глазах контрразведчика уже стало темнеть, когда глухо стукнуло, и хватка бандита ослабла. Дикий смех оборвался, и Скелет повалился на бок.
Над ним стоял Кот с подобранным с земли автоматом.
– Надо найти тех двоих, – сдергивая противогаз и массируя шею, прохрипел Шевцов.
– Правильно, не стоит благодарности, – отозвался Кот.
Огляделся. Микроавтобус почти полностью догорел, опустившись на расплавленных шинах, и запаха горелой конопли почти не осталось. Двоих оставшихся бандитов не было видно.
Они нашли их в соседнем овраге, посиневших и трясущихся от нахлынувшей постнаркотической «ломки». Один из бандитов застыл на четвереньках, издавая отвратительные звуки, в тщетных попытках вызвать рвоту. Другой с тупым упорством жал и жал на спусковой крючок пистолета, засунутого стволом в рот. Его счастье: выпавший из рукоятки магазин валялся рядом. Как враги они уже не представляли из себя никакой опасности.
– Надо забрать их оружие, – подбирая магазин и вынимая пистолет из трясущихся рук бандита, сказал Шевцов.
Подумал секунду, добавил:
– И шмотки.
Им повезло. Штырь вернулся в сопровождении одного-единственного подельника. И даже не обратил внимания на то, что двое его людей стоят, глядя куда-то вдаль, демонстративно повернувшись к нему спиной. Он был слишком взвинчен, чтобы обращать внимание на подобные мелочи.
– Что за дела? – с ходу зарычал главарь. – Кто стрелял, что за дым?
Двое не шелохнулись, продолжая любоваться пейзажем.
Штырь стал медленно меняться в лице. Он соображал быстро и, видно, тут же почуял неладное. Сопровождавший его небритый бандит подался вперед, поднял ствол компактного пистолета-пулемета, крикнув:
– Вы что, уроды, совсем страх потеряли?
– А ну, друг, не пыли! – негромко произнес за спиной у бандитов Шевцов.
Небритый с ходу развернулся, собираясь, видимо, высадить весь магазин в наглеца. Напрасная попытка: с пулей во лбу он повалился на спину. Штырь застыл со злобной усмешкой на лице, даже не удосужившись обернуться. Он наблюдал, как к нему приближаются Кот с Акимом, облаченные в трофейную, отобранную у бандитов, одежду. Оглядев главаря с головы до ног, Кот снял у того с плеча кожаную сумку на широкой лямке. Заглянул внутрь. Все «вещи мертвецов» были на месте.
Все это время Штырь даже не шевельнулся. Видимо, он хорошо знал правила подобных игр и был уверен в собственной безопасности. Это спокойствие человека, который пару часов назад собирался его прикончить, взбесило Кота. Глядя врагу в глаза, сталкер сунул руку в карман его плаща и извлек оттуда двадцатисантиметровый стальной шип с рукояткой из плотно намотанной кожаной ленты. Кот осмотрел жуткий предмет, отнявший немало жизней, и сунул себе карман. Не то чтобы мечтал о таком сувенире. Просто сейчас это показалось достаточно унизительным для мерзавца, привыкшего к собственной безнаказанности.
Здесь, в Зоне, урки совсем оборзели. То ли само слово «зона» так действовало на них, вызывая ассоциации с местами заключения, то ли от длительного пребывания здесь плыли мозги, да только здешние бандиты слыли самыми жестокими и безжалостными даже в уголовной среде. Земля, что ли, такая в Зоне – приживается на ней одна только враждебная нормальным людям мерзость.
– Думаешь, у тебя девять жизней, Кот? – глядя в глаза сталкеру, поинтересовался Штырь.
– Может, и думаю, – не отводя взгляда, ответил Кот.
– Плохо ты кончишь, сталкер, – бесцветно сказал Штырь. – Лютой смертью сдохнешь. Думаешь, что, отпустив меня, сможешь вымолить у меня пощаду?
– Плевать я хотел на твою пощаду. Руки марать не хочется о такую мразь. Хотя… – Сталкер окинул взглядом бандита и резко всадил ему кулаком в живот. Штырь согнулся и встретился лицом с удачно подставленным коленом. – Прости, не удержался.
Утираясь и размазывая по лицу кровь, Штырь продолжал ухмыляться. Выпрямившись, он сказал:
– Дурак ты, сталкер. Вот ты покуражился в свое удовольствие, а потом отпустишь меня. Да, отпустишь. Потому что таким, как ты, слабо меня прикончить. И приятелю твоему слабо. Потому что, убив меня, ты испортишь свою и без того жалкую жизнь. Мучиться будешь, что прикончил безоружного. И я уйду. Только ведь потом я вернусь. Ты просто не понимаешь, на какой ад ты себя обрек. Ты думаешь, что ты в Зоне – король. Ошибаешься, в Зоне король – я. А ты дерьмо собачье. И всегда будешь дерьмом, и дерьмо жрать будешь, когда станешь умолять меня о легкой смерти. Слышишь, сталкер?.. – Он ядовито рассмеялся.
Они уходили все дальше, а крепко связанный Шевцовым Штырь все выкрикивал в спину какие-то ругательства, исходя от бессильной злобы, пока не скрылся за холмом.
– Зря мы этого упыря не прикончили, – заметил Шевцов.
Кот не ответил. Его самого раздирали сомнения. Он знал, что Штырь и его люди сделают все, чтобы превратить его в испуганного загнанного зверя. Это шакалы, презирающие человеческие законы. Иногда кажется, что они просто мутировали от частого пребывания в Зоне, сохранив лишь человеческую внешность. Внутри же давно переродились в холоднокровных безжалостных тварей, вроде осьминогов с планеты ужасов. И можно сколько угодно пытаться договориться с ними или пытаться их в чем-то убедить – это невозможно, так как они перестали ощущать себя людьми. Бежать от них, прятаться тоже бесполезно – это лишь возбуждает в них инстинкт убийцы.
Нет, он выбрал другой путь. Это не путь убийцы или жертвы. Это особая, опасная дорога, которая идет сквозь страх и сомнения. Дорога, на которой нельзя оступиться, потому что каждая ошибка здесь означает смерть. Она зовется просто и веско.
Путь сталкера.