Глава 2
Только этого нам не хватало
Сначала Джастин перепугался, а спустя секунду возмутился.
«Вы же сказали – он сработает! Вы двое заявили, что никто меня не засечет, если на мне амулет!»
Магнус, один из двух невидимых воронов, проживавших у Джастина в голове, произнес:
«А он и сработал!»
Второй ворон, Гораций, уточнил:
«Ты, как всегда, решил, что речь о тебе. А Ле-Дьябль, кстати, не с тобой разговаривает».
Джастин убедился, что ворон прав. Матушка Оран – или тот, кем она была, – обращалась не к служителю! Жутковатый персонаж буквально впился взглядом в Мэй. А затем протянул руку и погладил преторианку по щеке. Джастин почувствовал, как та напряглась, и вцепился в ее ладонь, чтобы успокоить и не дать совершить глупость. Мэй знала толк в случайных связях, но на чужие прикосновения могла отреагировать резко – особенно если к ней прикасалась женщина со взором пожирателя душ. Джастин опасался, что еще мгновение, и напарница выхватит пистолет.
– Cave bellum electi, – прошептала Матушка Оран.
За спиной мгновенно возникла ассистентка:
– Берегись…
– Все ясно, – жестко прервал ее Джастин.
Девушка, конечно же, разъярилась, но промолчала. Ждала, что скажет хозяйка.
Ладонь Матушки Оран покоилась на щеке Мэй. Преторианка не шевелилась и затаила дыхание. Обе женщины пристально смотрели друг другу в глаза.
– Cave bellum electi, – повторила Матушка. – Inveni tuum deum.
Потом хозяйка и ассистентка направились к другим гостям, последовало еще несколько загадочных прорицаний. Мэй снова задышала – неглубоко и часто. Она была на взводе и не отпускала взглядом Матушку Оран. Медиум обходила собравшихся, порой произнося нечто зловещее на латыни, ассистентка переводила фразы перепуганным гостям. Джастин в последний раз сжал ладонь Мэй и отпустил ее пальцы. Похоже, напарница успокоилась. Теперь Мэй точно не будет вскакивать и открывать пальбу.
Вероятно, три перевоплощения исчерпали силы Матушки, поскольку, отпустив Ле-Дьябля, она пришла в себя. Женщина устало вздохнула, ее тотчас подхватили под руки дети и осторожно вывели из комнаты под аплодисменты зрителей. Красавица ассистентка вежливо поклонилась гостям и поблагодарила за визит.
Джастин и Мэй вернулись в гостиницу, но разговор не клеился. В холле отеля Мэй спросила:
– У нее что, раздвоение личности? Или что-то настоящее?
– Увы, но похоже – последнее.
Мэй напружинилась, но Джастин лишь развел руками: ему не хотелось обсуждать эту тему. К счастью, напарница ни на чем не настаивала.
«Матушка Оран не шарлатанка, – честно признался он себе. – Она опознала в Мэй избранную. Но… избрана ли Мэй? Ведь она избавилась от власти Морриган…» Морриган, кельтская богиня смерти и войны, от рождения покровительствовала Мэй, хотя та ни о чем не подозревала. Мать отдала свою дочь во власть богини в обмен на здоровые гены в их патрицианской семье. Однако Мэй умудрилась не только разорвать магические узы, но и подорвать силы Морриган в землях РОСА. Преторианка предпочитала не распространяться о прошлых событиях, но Джастин знал: Мэй считает себя свободной, как ветер. Конечно, в ходе расследований возникали разные непредвиденные обстоятельства – такие, как сегодня, например. Но Джастин склонялся к тому, что Мэй права.
«Чтобы быть избранным, необязательно обзаводиться богом-покровителем, – произнес Магнус. – Тебя избирают потому, что ты – это ты».
«У тебя закольцованная логика», – заметил Джастин.
«О нет, – возразил Гораций. – А Мэй и вправду избранная, кроме того, совершенно не умеет это скрывать. А если бы ты соизволил заниматься как следует, а не отлынивать от дел, ты бы сам все почувствовал».
Но Джастина оказалось сложно убедить:
«Вы на Матушку Оран намекаете? У нее что, тоже амулет имеется?»
«Она хорошо обучена, – пояснил Магнус. – И очень опытна. Ей, чтобы скрывать свою сущность, амулеты не нужны. Впрочем, Матушка никого не боится, все делает напоказ, а еще за общение с высшими силами с людей деньги берет».
«А через нее действительно боги говорили?» – поинтересовался Джастин.
«Не совсем, – отозвался Гораций. – Имей в виду, что во вселенной обитает множество других существ».
Джастин удивленно присвистнул. А это что-то новенькое!
«А каких конкретно?»
«Вроде тех, с которыми ты каждый день разговариваешь», – строго отрезал Гораций.
Джастин намек понял и погрузился в размышления. А ведь он каждый день с воронами болтает, между прочим, в течение последних четырех лет. Иногда их присутствие раздражало, но в целом они превратились в главную его поддержку и опору. Что с ним будет без воронов, даже думать не хотелось, в общем, он теперь от них зависел. Воронов ему подарил Один, с которым Джастин нечаянно умудрился связаться. Джастин угодил в сети скандинавского божества, когда Один явился ему во сне и спас от разъяренных сектантов. Должок пришлось отдавать, и Джастин научился кое-чему, а еще – многое узнал. Вдобавок ему до сих пор удавалось избегать клятвы в верности. Принеся клятву, Джастин стал бы жрецом Одина. Выпутаться из переделки пока не получалось, но ради сохранения свободы Джастин пожертвовал исполнением своего заветного желания.
Появление хозяина гостиницы оторвало его от размышлений. Пройдоха умудрился в очередной раз нагреть их с ужином: еда в убогом отеле оказалась вполне сносной, но цены были запредельными. Однако выбор был невелик – на улице торговали чем-то явно несъедобным. К тому же счет оплачивало министерство Внутренней безопасности.
Они ужинали в молчании: Джастин перебирал в уме события сегодняшнего дня, а Мэй сидела напряженная и в полной боевой готовности. Ее взгляд обегал комнату в поисках возможной угрозы. Впрочем, она всегда вела себя подобным образом: замкнутая, суровая, рука готова схватиться за пистолет. Джастину лишь пару раз удалось увидеть Мэй другой. Уязвимой. Расслабленной. Такой она предстала ему в ту единственную ночь. Точнее, он ничего не увидел, поскольку свет они выключили. В те часы Джастин почувствовал, что Мэй изменилась. Стала мягче, податливей. Чуть ли не сдалась – и почти открылась ему. Но мгновение ушло, и теперь Джастин отчаянно тосковал по времени, канувшему в прошлое, хотя прекрасно понимал, что ждать особо нечего. Слишком опасная у них работенка…
Но самое главное – Мэй была приманкой в руках Одина.
Бог явился Джастину во сне и указал на Мэй как на избранницу. Назвал женщиной в короне из звезд и цветов. Джастин чудом избежал заключения сделки. Но Один ясно дал понять: если Джастин снова переспит с Мэй, то станет ему служить на веки вечные. Изрядно напуганный Джастин поклялся больше никогда, ни за что и ни при каких обстоятельствах не ухаживать за Мэй и не добиваться ее близости. Он наговорил Мэй кучу гадостей, и та потеряла к нему всякий интерес. Джастин безумно переживал, да и обозленная и обиженная напарница ситуацию не улучшала, однако он утешал себя тем, что по крайней мере вышел сухим из воды.
После ужина Мэй вручила мелкому уличному оборванцу письмо, которое тот за небольшую плату отнес на борт грузового самолета Восточного Союза. Воздушное судно терпеливо ждало взлета в местном ангаре. РОСА с Багамами дел почти не имела, поэтому во время поездки пришлось задействовать ресурсы соседней державы. Борт ВС комфортностью не отличался, зато мог доставить пассажиров в любой пункт назначения. Ничего, в скором времени самолет унесет их обратно на родину, в лоно цивилизации, а ради этого Джастин был готов потерпеть неудобства.
В номере Мэй набросилась на Джастина с вопросами, не дававшими ей покоя с самой церемонии.
– Что это означало? – выпалила она, когда Джастин захлопнул дверь.
Мэй проверила замок и уселась в кресло, скрестив руки на груди.
– Что сказал Ле-Дьябль? Я разобрала слово electi. Насколько я понимаю, это «избранные».
Джастин кивнул, устроился в кресле напротив и налил себе рома. У него было несколько часов, чтобы осмыслить визит к Матушке, плюс его радовало, что в кои-то веки они с Мэй не спорят и не ругаются.
– Cave bellum electi. Бойся войны избранных.
– В смысле?..
Джастин отхлебнул из стакана. А почему бы не сказать ей правду? Он сейчас не при исполнении…
– Я сам не понял, – промямлил он.
– Гераки говорил, что боги заняты игрой, – напомнила Мэй. – А игра может перейти в войну, как ты считаешь?
Джастин неопределенно хмыкнул. Уже второй раз она упоминает Гераки!.. Для преторианки Гераки являлся обычным членом религиозной группировки, которой удалось укрыться от правительства РОСА. А ведь Гераки еще был пророком. Мэй не знала, что Гераки служил Одину, и не подозревала, сколько времени Джастину приходится проводить в его компании – ибо Одину удалось выудить у Джастина обещание учиться. Мэй думала, что Гераки – банальный информатор в подпольной организации, и Джастин не спешил ее разубеждать.
– Все зависит от угла зрения, – протянул он. – Возможно, с нами они играют в игру. А сражаются между собой.
– А зачем тогда она – или правильнее говорить: он? – сказала мне это? – недоумевала Мэй. – Зачем предупредила? Я не участвую в подобных забавах…
Джастин не сдержал насмешливой улыбки:
– Не участвуешь? Смотри, чем ты занимаешься…
– Я другое имела в виду. Я не связана с богами. И вороны у меня в голове не живут, как у некоторых.
«А я бы с удовольствием у нее в голове поселился», – заметил Гораций.
– Положим, что так. Но твое зачатие было жертвой кельтской богине смерти, – парировал Джастин.
Мэй недовольно скривилась.
– Я от нее освободилась, – отчеканила она.
– Но ты избранная, и твоего согласия никто не будет спрашивать. Разумеется, боги хотят привлечь тебя на свою сторону, – произнес Джастин и на мгновение умолк. – Собственно, об этом Ле-Дьябль и сказал. Inveni tuum deum. «Найди себе бога», – добавил он.
– Надоело мне все, – отрезала Мэй с несвойственной ей раздражительностью. – И избранной я быть не хочу.
Джастин пожал плечами. Избранные – особые люди с огромным потенциалом, со временем из них получаются сильные слуги богов. В свою очередь, божества пытаются уцепиться за наш мир, вернуть себе утраченную власть. Джастин тоже не желал себе подобной участи. Но что пользы в том, чтобы оплакивать свою судьбу? Оставалось лишь упрямо двигаться вперед, пытаясь выжить. Он хорошо знал Мэй и понимал, что она разделяет его мнение. Мэй – прагматик и сторонница активных действий. Проблема заключалась в том, что в их ситуации не было особого выбора.
Наступила ночь, и они привычно расположились с книгами в руках: Джастин на кровати, Мэй – в кресле. Впрочем, даже в кресле Мэй не расслабилась: благодаря импланту преторианка неусыпно несла ночную стражу. А Джастина мучили беспрестанно крутящиеся в голове мысли. В конце концов он проглотил таблетку любимого сноворного и принялся читать отчеты по делам, которые Департамент сект и культов, или СК, приберег для него. Дневная жара сменилась легкой прохладой, но окно закрывать не хотелось. Вместе с ветерком в комнату залетали москиты. Днем их место занимали мухи. От насекомых они могли отбиться: еще в РОСА они запаслись серьезными репеллентами, и кровопийцы их не слишком беспокоили.
Джастин читал материалы, пока зрение не затуманилось от усталости. Иногда он отваживался взглянуть на Мэй. И хотя поза ее оставалась напряженной – хоть сейчас в бой! – преторианку не на шутку увлек текст на эго. Похоже, она поглощала какой-то роман. Волосы Мэй растрепались, увлажнились от пота, пряди приклеились к щекам и шее. Джастину до смерти хотелось встать и отвести золотые волосы от лица Мэй, погладить ее по безупречной коже… Внезапно он вспомнил, чем чреват флирт с этой женщиной. Его быстренько сцапает и сделает своим слугой Один. Навсегда. И романтическое настроение улетучилось.
– Стоп! – рявкнул он, резко садясь на кровати.
Мэй подпрыгнула от неожиданности – фута на три, не меньше. Краем глаза он заметил движение и сперва решил, что храбрый и стойкий комар выслеживает его. Но нет! Из-под двери выполз здоровенный черный жук! Громадных размеров! Джастин молча показал на гигантское насекомое.
Мэй уже целилась в будущую жертву из пистолета.
– Ты что, испугался? – презрительно фыркнула она.
– Да он мутант какой-то… как он вообще под дверь пролез… – смущенно пробормотал Джастин. – Я удивился просто…
– Не волнуйтесь, ваше сиятельство. Я сейчас разберусь с жутким насекомым.
Преторианка шагнула к жуку и решительно раздавила его каблуком сапога. Теперь Мэй и Джастин были вознаграждены видом черной вязкой каши из внутренностей. Хотя… что это?! Каша мгновенно собралась в жука… и тот пополз вперед! Джастин поежился.
Торжествующая улыбка исчезла с лица Мэй.
– Эй!..
А жук плюнул зеленой слизью: та задымилась на деревянном полу, а потом мгновенно впиталась в него, оставив на досках четкое выжженное пятно. Мэй снова наступила на жука – тот вторично воскрес!
– Мэй, смотри!
Из-под двери в номер ползли еще два жука! А затем из щели показались еще три! Мэй моментально давила их всех – топ! Топ! Топ! Но мокрые лужицы принимали облик насекомых и продолжали путь! Топ! Топ! Топ! Все это было бы смешно, но имело одно «но» – уродцы активно плевались кислотной мерзостью. Когда из-под двери появилась еще парочка насекомых, Джастин надел ботинки и присоединился к Мэй.
– Что здесь за твари такие? – зарычала она, для разнообразия растирая останки жука носком сапога.
Не подействовало.
– Ты серьезно?! Откуда мне знать!
– Ты у нас эксперт по всякой сверхъестественной жути!
– Вот единственное, что я могу утверждать со всей уверенностью! Это сверхъестественная жуть!
Насекомых уже собралась целая боевая дюжина, но к ним ползли новые и новые подкрепления. Очередной залп слизи задел ботинок Джастина – кожу не прожгло, но заметно попортило. Джастин представил себе, как твари ползут по его телу, и вздрогнул… Выдерживать атаку становилось все труднее, и они с Мэй запрыгнули на кровать. А батальон уверенно полез вверх по ножкам!
«Я был бы весьма признателен за мудрый совет. Как быть, что делать и все такое», – мрачно сообщил Джастин воронам.
«Используй кинжал», – отозвался Гораций.
«Что?!»
«Дружок, подумай хорошенько».
Джастин принялся судорожно озираться по сторонам – черная волна отвратительно колыхалась, и они с Мэй едва успевали скидывать жуков с кровати.
– Ага… – пробормотал Джастин вслух. – У нас есть какой-то кинжал…
– Мой нож, что ли? – вдруг спросила Мэй.
И Джастин ахнул от радости – в голенище сапога преторианки действительно поблескивала сталь!
– Да! Бей их!
Мэй нахмурилась, но возражать не стала. Она выхватила оружие из потайных ножен, лезвие блеснуло, заиграл янтарь на рукояти – ни дать ни взять настоящее произведение искусства! Мэй переложила пистолет в другую руку и храбро прыгнула вниз. Поскольку жуки лезли на кровать, на полу образовалось свободное место. Джастин продолжил обороняться и даже умудрился отбить массированную атаку, встряхнув покрывало. Но ему не пришлось долго геройствовать: твари развернулись и организованно двинулись на Мэй.
«Они, значит, за ней охотятся?» – запоздало озарило Джастина.
«Очень точное и своевременное наблюдение», – сухо отозвался Гораций.
Но Мэй уже приняла боевую стойку и принялась изничтожать врагов с предельной скоростью. Каждый удар приходился точно в самую середину блестящего панциря – неудивительно, учитывая имплант, тренировки и природные способности Мэй. Жуки разваливались на мелкие частицы, которые оставались лежать на полу безжизненной горкой мусора. Воодушевленная успехами, Мэй набросилась на тварей с удвоенной энергией. Армия поползла в сторону, Джастин соскочил с кровати и принялся подпихивать черный поток к Мэй – преторианка разила без промаха. Дикая игра продолжалась долго, но наконец Мэй с Джастином перевели дух и поняли, что им уже ничего не угрожает. Мэй лихорадочно обшарила глазами комнату – а потом убрала нож в голенище.
Джастин поворошил ногой неприглядные останки.
– Слушай, а как убираться-то? Похоже, они нам метлу выдадут!
Мэй в отчаянии воскликнула:
– Здесь и не такое может… – и осеклась. – Эй!
Она ткнула пальцем в дверь, и Джастин успел увидеть, как что-то черное уползло в щель. Мэй кинулась к выходу и распахнула дверь настежь, Джастин кинулся следом: по коридору улепетывал крупный жук. Последний. Мэй молниеносно выхватила нож и замахнулась, но Джастин схватил ее за руку:
– Стой! – сказал он. – Давай пошпионим за ним?
Их глаза встретились. Подобные моменты – когда они не злились друг на друга – по пальцам можно было пересчитать. Сейчас они чувствовали себя братьями по оружию, объединенными общей целью. Прошлые дрязги и взаимная неприязнь ничего не значили – главное заключалось в том, что, похоже, только Мэй понимала, что происходит в мире. И ради таких минут Джастин был готов смириться с любыми неприятностями и неудобствами.
Без лишних слов напарники припустили по коридору, бросившись за своим многоногим проводником. Тот ловко перебирал лапками, однако им все равно приходилось сдерживать шаг, чтобы не обогнать насекомое. В холле гостиницы еще сидели постояльцы, но на Джастина с Мэй никто не обратил внимания. На их вожака, впрочем, тоже. Вероятно, здешняя публика привычна к прогулкам насекомых в общественных местах.
«А ведь если вдуматься, я и не в такое раньше вляпывался», – мрачно вздохнул Джастин.
«Точно», – согласился Гораций.
Окрестные улицы затопила ночная тьма. Впрочем, тротуар и жука не составляло труда разглядеть – уличное освещение позволяло.
Неожиданно Джастин поймал себя на том, что думает о Панаме. Он провел в изгнании почти четыре года и возненавидел провинцию. Но чем больше он путешествовал по долгу службы, тем более теплыми становились воспоминания. Вечерами в Панаме царит веселое оживление – бандиты, конечно, тоже бродят по улицам и даже отношения выясняют, но если ты им не враг, проблем после наступления темноты у тебя не будет. Лихим ребятам нет дела до гуляк и искателей приключений. А в Нассау – мрак и тишина, даже страшновато. Порядочные граждане давно расползлись по домам и готовятся отойти ко сну. А те, кто не желает укладываться в постель, шастают по переулкам с очень нехорошими намерениями.
Возможно, данные намерения не затрагивали Джастина и Мэй – поэтому им никто не преградил дорогу. Но спустя десять минут раздался крик. Мэй замерла и привычным жестом прижала напарника к стене здания. Потом прикрыла собой – с пистолетом на изготовку. Джастин вообще не успел заметить, как она его выхватила. До него донесся яблочный запах ее духов: нежный аромат странно контрастировал с безобразием разворачивавшейся перед ними сцены.
Вопли продолжались – островитянам сейчас было не до загулявшихся беспечных туристов. Орали двое местных: кружили, как петухи, подзадоривая друг друга и выкрикивая оскорбления. Вокруг них сгрудилась толпа из числа их приятелей и окрестных зевак: они явно жаждали шоу. Джастин присмотрелся – похоже, ребята собрались драться из-за женщины.
Наконец один врезал другому – и началось. Противники разъярились, сцепились и покатились по земле. Народ восторженно кричал, а наиболее благоразумные попытались растащить дерущихся. Схватка продлилась не более минуты, но Мэй отказывалась двинуться с места, пока соперники не расцепились, а толпа – не рассосалась.
К сожалению, жук тоже как сквозь землю провалился.
Мэй выругалась по-фински, но Джастин уже понял, куда их завело таинственное насекомое.
– Я знаю, куда направился жучок, – проговорил он, указывая куда-то в сторону.
Мэй подняла глаза и… Джастин услышал ее изумленный вдох. Неподалеку как раз находился домишко Матушки Оран.
– Вполне логично… – произнес Джастин. – Атака сверхъестественных сил точно установленного источника силы. Во всяком случае, в Нассау.
Они прошли вниз по улице и застыли прямо перед домом с противоположной стороны. Мэй, прищурившись, изучала здание, не отнимая руки от пистолета. В комнатах горел свет, на пороге болтался телохранитель.
– Но зачем? – спросила Мэй. – Если они хотели убить нас, почему они не попытались сделать это, пока мы глазели на Матушку? Численное преимущество было на их стороне…
– Ошибаешься, Мэй. Они хотели убить тебя, – поправил ее Джастин. – Твари охотились именно за тобой. Матушка не смогла понять, что я собой представляю. А насчет «зачем»…
– Вы!
Телохранитель кинулся к ним через улицу. Автомат потешно болтался у него на боку. Мэй тотчас закрыла собой Джастина и прицелилась. Дуло было направлено мужчине прямо в грудь. Он не сразу заметил оружие у нее в руках, но потом опомнился и притормозил.
– Ближе не подходи, – строго предупредила Мэй.
– Вы, – повторил он. – Вы – избранные, electi. Идемте. Скорей. Вы можете помочь ей.
– Кому – ей? – поинтересовался Джастин.
– Матушке Оран. Пожалуйста. Ей очень плохо.
И лицо человека исказила гримаса горя – вполне искреннего. Он умоляюще смотрел то на Джастина, то на Мэй.
– Не думаю, что он опасен, – пробормотал Джастин.
Мэй согласно кивнула и медленно двинулась следом за телохранителем по направлению к дому. Правда, пистолет в кобуру преторианка не убрала.
В помещении почти ничего не изменилось – опять бил барабанчик, слышалось глухое пение, в воздухе плавал густой аромат ладана. Однако если на церемонии настроение было праздничным, то сейчас настрой стал совершенно другим. Люди, набившиеся в комнату, явно тревожились и были погружены в глубокую печаль. Телохранитель провел Мэй и Джастина дальше. Мэй отметила, что в гостиной не было ни одного туриста, только расстроенные друзья и соседи. Громила быстро говорил по-французски, прокладывая себе путь к лестнице в дальнем конце комнаты. Телохранитель обернулся, увидел, что Мэй и Джастин идут за ним, и начал подниматься по лестнице. На втором этаже стало понятно, куда улетучиваются деньги любопытных иностранцев: современная мебель, электричество, техника – устаревшая по джемманским стандартам, но невероятно продвинутая для здешних краев. Джастин бы с удовольствием изучил обстановку, но здоровяк уже переступил порог спальни с усыпанной цветами кроватью в центре.
На покрывале лежала Матушка Оран.
Джастин почувствовал, как внутренности завязались в тугой ком. Сколько кровавых пятен на ее одежде… Для Мэй физическое насилие – дело обычное, а Джастин до сих пор не смог к этому привыкнуть. Кто-то умело перевязал живот Матушки Оран, но повязки уже пропитались свежей кровью. Кожа ее приобрела землистый оттенок, по лбу струился пот, глаза смотрели в пустоту.
– Помогите ей, – умоляюще проговорил телохранитель.
– Надо позвать доктора, – выдавил Джастин.
– Мы уже послали за ним, – вымолвила сидевшая возле кровати девушка – та самая симпатичная помощница с представления. – Он еще не приехал, и я сделала все необходимое. Перевязала ее и пропела нужные песни и молитвы.
Мэй сморщилась:
– Молитвы и… короче, не важно. Что случилось? В нее стреляли?
– Ее ударили ножом, – сказала помощница. – На Матушку напала рыжеволосая женщина-иностранка.
«Спроси, что за нож», – приказал Магнус.
– Опишите оружие, пожалуйста, – попросил Джастин.
Помощница развела ладони примерно на фут с половиной:
– Кинжал был вот таким. Все произошло быстро, и я едва успела заметить. Мне кажется, на лезвие сидели жуки. Мы собирались ужинать, а женщина уже уходила…
– Жуки?.. – уточнила Мэй.
Девушка кивнула:
– Золотые и очень крупные.
Мэй с Джастином переглянулись. Но прежде чем кто-то успел открыть рот, Матушка Оран пошевелилась – и ассистентка с телохранителем оцепенели. Матушка поморгала и устремила вполне осмысленный взор на Джастина и Мэй.
– Здравствуйте, избранные, – прошептала она.
На губах тут же выступила кровь.
«Она поздоровалась с нами обоими, значит, она догадалась, кто я на самом деле», – сообщил Джастин воронам.
«Она умирает, – ответил Магнус. – Те, кто покидает ваш мир, чувствуют потустороннее лучше. Теперь она может видеть сквозь укрывающие тебя чары».
Помощница Матушки, похоже, думала точно так же, как и приведший их телохранитель.
– Вы можете ее исцелить? – с надеждой в голосе произнесла она.
Матушка Оран неодобрительно отозвалась:
– Они не смогут. Уже слишком поздно.
Она попыталась добавить что-то еще, но губы ее не слушались. Помощница поднесла ей воды в чашке.
– А к тебе они не наведались?
– Наведались, – и Мэй покосилась на окровавленные повязки. – Но… немного по-другому.
– Прости. – Матушка с трудом сглотнула и прикрыла глаза. – Они пришли за мной, а я назвала тебя. Выдала тебя им. Неосторожно поступила. Совсем ведь не скрывалась… Ле-Дьябль сколько раз предупреждал, а я… А теперь получила по заслугам…
Огромный широкоплечий телохранитель жалостно шмыгнул носом.
– Кто они? – спросил Джастин. – Кому они служат?
Матушка Оран снова открыла глаза:
– Не знаю. Но они тоже избранные, и сюда их послал господин, которому они служат.
– Боги хотят привлечь на свою сторону избранных, – подытожил Джастин. – Но зачем убивать их? В смысле нас?
– Потому что не всякого избранного можно п-п-п…
И она мучительно раскашлялась. Попив еще воды, Матушка продолжила:
– …привлечь. Тогда уж богу лучше перебить слуг соперника… А остальным избранным – устранить конкурентов…
– Война избранных, – внезапно вырвалось у Мэй.
Наконец-то ее озарило.
– Только этого нам не хватало… – пробормотал Джастин.
– Служите вашим богам хорошо, – хрипло продолжила Матушка Оран. – Ибо другие тоже окажут вам поддержку…
Мэй хотела что-то сказать, и Джастин ждал, что это будет обычное ворчание неверующего скептика. Однако Мэй вдруг спохватилась и произнесла:
– Вам нужен покой. Не волнуйтесь, скоро к вам доктор приедет.
– Не поможет мне никакой доктор.
Глаза Матушки Оран закрылись, а через секунду она застыла без движения. Джастин даже подумал, что она умерла. Неожиданно веки ее поднялись, а глаза уставились прямо на него:
– Впрочем, ты можешь дать мне провожатого, чтобы я добралась до своих богов.
Джастин был озадачен. Зато Магнус с готовностью заявил:
«Я полечу».
Потом помолчал и неохотно добавил:
«Если разрешишь».
«Разрешаю», – отозвался Джастин. И прежде чем понял, на что, собственно, подписался, череп пронзила жуткая боль. Так всегда случалось, когда вороны покидали его сознание. Матушка распахнула глаза, ее лицо просияло. На мгновение показалось, что сейчас произойдет чудо и она встанет с кровати здоровая и невредимая. Но она выдохнула – и затихла. И словно сделалась меньше, в одно мгновение усохла на своей огромной кровати. Помощница всхлипнула и уткнулась в плечо телохранителя, который плакал, совершенно никого не стесняясь.
Джастин ощутил возвращение Магнуса.
«Дело сделано», – отчитался ворон.
Мэй печально смотрела на тело Матушки Оран. А затем зелено-голубые глаза преторианки вспыхнули презрением.
– В РОСА бы такого не случилось!
Джастин сообразил, что речь идет о качестве медицинской помощи, но его мысли все равно крутились вокруг причины смерти Матушки: избранные охотятся за другими избранными по приказу своих богов.
– Есть у меня предчувствие, что подобное еще случится, и не раз. И РОСА не застрахована от подобных трагедий.
Он дотронулся до руки Мэй.
– Нам пора возвращаться домой.
